Быстро, не задумываясь, отвечает на вопросы, однако ответы
чаще носят случайный характер. На этом фоне выступают выра-
женные нарушения памяти на текущие события. Больной не
помнит того, что он ел к завтраку, не знает, какой вопрос ему
задавал только что врач. Прослушав радиопередачу, больной не
только -не может рассказать ее содержание, но не помнит самого
факта, что он слушал радио. Точно так же он не помнит, что
сосед по палате читал ему газетный фельетон. Во время беседы
с экспериментатором больной нечаянно пролил чернила, испачкав
рукава халата. На вопрос, откуда взялись чернильные пятна на
столе и рукаве, больной отвечает: <Не знаю, вероятно мне дали
такой халат>.
Больной утверждает, что ходил сегодня в <рощу березовую
гулять>. При этом больной помнит события и факты своей прош-
лой жизни, начало войны, год женитьбы.
; Нарушения памяти больной не замечает, утверждая, что у.
него <прекрасная память>. Все убеждения врача в том, что он
тяжело болен, вызывают только улыбку.
За последние 2-3 недели нарастает неврологическая симпто-
матика: выраженный двусторонний симптом Кернига, ригидность
затылка. Повышение рефлексов больше справа. Больной оглушен,.
вял, медленно отвечает на вопросы. Несмотря на тяжелое сомати
ческое состояние, по-прежнему утверждает, что чувствует себя
<прекрасно>. 13/V 44 г. состояние ухудшается. Ночью больной умер.
Патологоанатомический диагноз: гнойный абсцесс в правой
орбитально-лобной области с прорывом в правый боковой и
4-й желудочки мозга. Диффузный, преимущественно базилярный
лептоменингит.
Данные экспериментально-психологического исследо-
вания больного Б-ва. Больной без всякой заинтересо-
ванности относится к эксперименту, выявилась нецеле-
направленность действий больного. Он не может вы-
полнить задания, требующего учета прежних действий.
Так, классифицируя картинки, он образует много одно-
именных групп. Когда больной образовал вторую груп-
пу животных и экспериментатор обращает его внима-
ние на это, больной удивляется: <А разве я уже соби-
рал животных?> Задания, не требующие запоминания
только что совершенных действий, больной выполняет:
объясняет правильно переносный смысл поговорки,
метафоры, справляется с заданием <метод исключе-
ния>, но спустя 3 мин не помнит, что он выполнял.
Выявляются грубые нарушения памяти; из пяти-
предъявленных слов он воспроизводит после 5-кратно-
го повторения лишь последнее. Больной запомнил 1,
2, 0, 1, 1. Применение опосредования (по методу
А. Н. Леонтьева) ему не помогает. Из десяти слов он
запомнил лишь два (хотя сам процесс опосредования
ему в принципе доступен). Точно так же больной не
может воспроизвести сюжет простого рассказа (<Галка
и голуби>).
Больной. Галка слышала про голубей, что-то они ворко-
вали, а галка каркала; она же ворона.
Экспериментатор. Почему галка полетела к голубям?
Больной. А кто ее знает, захотела и полетела.
Экспериментатор. Может быть, она слышала что у го-
лубей была хорошая пища?
Больной. Может быть, галки прожорливые, но и голуби
тоже любят поклевать.
Экспериментатор. Ну, а кто кого выгонял из гнезда?
Кто перекрасился? - .
Больной. Никто никого не выгонял. Какая, раскраска?
Не понимаю, о чем вы толкуете.
Спустя 10 минут больной отрицает сам факт исследования,
говорит, что никогда не видел экспериментатора.
Часто нарушение памяти на события недавнего
-прошлого не достигает столь выраженной степени; Кор-
саковский синдром может проявиться в неточности
воспроизведения слышанного, виденного, в неточной
ориентировке. При этом возникает иногда ложное вос-
произведение, без грубых конфабуляций: нередко боль-
ные сами замечают дефекты своей памяти, пытаются
восполнить ее пробелы, придумав несуществовавший
вариант событий. Часто нарушение памяти на недав-
ние события сочетается с недостаточной ориентировкой
в окружающем; реальные события могут то отчетливо
выступить в сознании больного, то причудливо пере-
плетаться с придуманными больным событиями; не-
возможность воспроизведения информации настоящего
момента приводит к невозможности организации
будущего, по существу у больных нарушается возмож-
ность связывания отдельных отрезков жизни.
Не случайно ряд авторов (А. Р. Лурия, В. А. Гиля-
ровский) связывают наличие корсаковского синдрома
с нарушениями сознания. В свое время А. С. Шмарьян
(1948) указывал на то, что расстройства гнозиса пространства и времени являются одним из механизмов
развития Корсаковоподобного амнестического синдро-
ма, наблюдаемого при тяжелых травмах мозга.
О том, что при Корсаковском синдроме имеют, место
затруднения процесса воспроизведения, а не слабость
образования следов, говорят также данные грузинской
школы психологов. Исследования Б. И. Бежани-
швили, проведенные под руководством И. Т. Бжалавы,
показали нестойкость, грубость, иррадиированность
оптической установки больных Корсаковским синдро-
мом.
Особую форму приобретают расстройства памяти
типа Корсаковского, если они развиваются на фоне
выраженной аспонтанности, т. е. грубых нарушений
мотивационной сферы, как это имеет место у больных
с поражениями лобнобазальных отделов мозга. Наблю-
дая вместе с Ю. Б. Розинским подобных больных, мы
смогли обнаружить, что описываемые нарушения па-
мяти обнаруживаются на фоне апатического и эйфори-
ческого состояния.
При апатическом состоянии деятельность больных
оказывается лишенной произвольности, целенаправлен-
ности: таким больным недоступен выбор, спонтанное
переключение с одного предмета деятельности на дру-
гой, проявление инициативы, у них отсутствует по-
требность окончить начатое дело. При эйфорическом
состоянии часто наблюдалась расторможенность, легко-
мысленно-дурашливое поведение, расстройства критики.
Недостатки памяти больные восполняют конфабу-
ляторными высказываниями. Мы наблюдали больных,
которые вместо описания предъявляемых им рисунков,
рассказывали о чем угодно, но не о том, что в дейст-
вительности было предложено. Им значительно легче
было тут же создать любой несоответствующий ситуа-
ции вариант, чем адекватно сообщить о виденном или
слышанном. В силу дезориентировки у больных была
нарушена адекватная оценка окружающего, для них
было недоступно соотнесение прошлого и настоящего.
Приводим историю болезни больного Е.
Больной Е., 41 года, электромонтер (история болезни доктора
Ю. Б. Розинского).
Анамнестические данные. Со слов родных, родился и разви-
вался нормально. В детстве ничем не болел. По характеру всегда
был общительным, живым, активным, инициативным. Учился
хорошо, к учебе проявлял интерес. В 1924 г. больной женился,
приобрел специальность электромонтера. Всегда очень активный,
являлся примерным производственником. Дома был очень внима-
телен к родным, заботлив, мягок. Много, времени проводил за
книгами - <любитель почитать>.
21 сентября (больной попал под поезд) был доставлен в Пе-
ровскую больницу, где пробыл по 25 октября. Диагноз при. по-
ступлении: перелом основания черепа, ушибленная рана лба. После
удаления сгустков крови в области лобной кости слева линейная
рана длиной 5 см с рваными краями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39