Время от времени понадобятся ваши
услуги, о которых также следует молчать. Вы поняли меня?
- Да, понял. Но вы, кажется, нездешний, ведь так?
- Разве это важно? - поднял брови Стрэйкер.
- А вы думали! Здесь вам не Бостон и не Нью-Йорк. Я сколько угодно
могу держать рот на замке - это ничему не поможет. Да одна только старая
Мэйбл Вертс всю жизнь проводит с биноклем у глаз.
- Нас не волнуют горожане. Моего партнера не волнуют горожане. Они -
как сороки на телефонных проводах. Поговорят и перестанут.
Ларри пожал плечами:
- Ваше дело.
- Верно, - согласился Стрэйкер. - Вы будете оплачивать все издержки и
хранить все документы. Вам возместят. Согласны?
Ларри слыл лучшим игроком в покер во всем округе Кэмберленд. Внешне
он был спокоен, но внутри бушевало пламя. Сделка, которую предлагает этот
сумасшедший, если попадается, то раз в жизни. Может, он из тех чокнутых
биллионеров, которые...
- Мистер Кроккет, я жду.
- У меня есть два собственных условия.
- А! - Стрэйкер выглядел вежливо-заинтересованным.
- Первое. Бумаги надо проверить.
- Разумеется.
- Второе. Если здесь кроется что-то незаконное, я не хочу знать об
этом. Я имею в виду...
При этих словах Стрэйкер откинул голову и издал предельно холодный и
бесчувственный смешок.
- Я сказал что-нибудь забавное? - осведомился Ларри без следа улыбки.
- О... а... конечно, нет, мистер Кроккет. Вы должны меня простить.
Ваше замечание позабавило меня по не относящимся к вам причинам. Что вы
хотели добавить?
- Насчет ремонта. Я не стану поставлять вам ничего, что сделает меня
козлом отпущения. Если вы собираетесь производить там ЛСД или взрывчатку
для хиппи - обустраивайтесь сами.
- Согласен, - улыбка ушла с лица Стрэйкера. - Мы сговорились?
Ларри сказал, испытывая странную нерешительность:
- Если бумаги в порядке, думаю, да.
Бумаги были в порядке. Компания, владеющая землей, предназначенной
под Портлендский торговый центр, оказалась дутой и не доставила хлопот.
Стрэйкер пришел еще в пятницу (в первый раз он приходил в понедельник), и
Ларри подписал договор. Подписал с сильным привкусом сомнения в горле.
Впервые он пренебрег правилом, которому до сих пор неукоснительно
следовал: не гадь, где кормишься. И, несмотря на неимоверную прибыль,
когда Стрэйкер прятал договор в свою папку, он почувствовал, что целиком
отдал себя во власть этого человека и его отсутствующего партнера мистера
Барлоу.
Но август прошел, лето соскользнуло в осень, осень в зиму, и он
ощутил облегчение. К весне он и вовсе сумел забыть, каким образом получил
бумаги, хранящиеся в сейфе Портлендского банка.
И тут начались события.
Этот писатель, Мерс, интересовался Марстен Хаузом и так странно
смотрел на Ларри.
Вчера пришло письмо и посылка от Стрэйкера. В сущности, это была
записка, а не письмо.
"Будьте добры, распорядитесь повесить прилагаемую табличку в окне
магазина.
Р.Т.Стрэйкер."
Табличка оказалась скромнее многих ей подобных:
"Откроется через неделю. Барлоу и Стрэйкер.
Изящная мебель. Отборный антиквариат".
А теперь эта машина у дверей Марстен Хауза. Он все еще смотрел на
нее, когда услышал над ухом:
- Заснул, Ларри?
Он подскочил и оглянулся. Рядом стоял Перкинс Джиллеспи, зажигающий
"Пэлл-Мэлл".
- Нет, - нервно рассмеялся Ларри. - Только задумался.
Перкинс посмотрел на Марстен Хауз, где сверкали на солнце хром и
сталь дверей, потом - на старую прачечную с новой вывеской в окне.
- И не ты один, пожалуй. Всегда славно заполучить в город новых
людей. Ты ведь с ними встречался, верно?
- С одним. В прошлом году.
- Мистер Барлоу или мистер Стрэйкер?
- Стрэйкер.
- Ничего человек?
- Трудно сказать, - отозвался Ларри и почувствовал желание облизнуть
губы. Но не стал их облизывать. - Мы говорили только о деле. Кажется, с
ним все о'кей.
- Хорошо. Это хорошо. Пошли. Я прогуляюсь с тобой до Замечательного.
Когда они переходили улицу, Лоуренс Кроккет думал о сделках с
дьяволом.
1:00 пополудни.
Сьюзен Нортон вошла в Салон Барбары, улыбаясь Бебс Гриффин - старшей
сестре Хола и Джека.
- Слава Богу, ты смогла принять меня так скоро.
- Без проблем среди недели, - сказала Бебс, включая фен. - Кошмар,
как душно. Вечером будет гроза.
Сьюзен взглянула на незапятнанное голубое небо.
- Ты думаешь?
- Да. Что ты хочешь, завивку?
- Конечно, - отозвалась Сьюзен, думая о Бене Мерсе, - да такую, как
будто я никогда не бывала в нашем городе.
- Да, - вздохнула Бебс, опуская на нее колпак, - все так говорят.
Вздох отдавал фруктовой резинкой. Бебс спросила Сьюзен, знает ли та,
что кто-то открыл новую мебельную лавку в Городской Лохани - дорогое,
похоже, заведение, - и хорошо бы там нашлась лампа под ее пару бра и, не
правда ли, мысль уйти из дому и перебраться в город была самая удачная
мысль в ее жизни, и, не правда ли, что чудесное лето в этом году. Досадно,
что кончается.
3:00 пополудни.
Бонни Сойер лежала на большой двуспальной кровати в своем доме на Дип
Кат-роуд. Это был не дрянной трейлер, а настоящий дом, с фундаментом и
подвалом. Ее муж Рэг, автомеханик, хорошо зарабатывал.
На ней ничего не было, кроме тонких голубых трусиков, и она
нетерпеливо поглядывала на часы. Две минуты четвертого - где он?
Входная дверь чуть-чуть приоткрылась, и заглянул Кори Брайант.
- Все о'кей? - шепнул он. Кори было только двадцать два года, и эта
связь с замужней женщиной, да еще такой сногсшибательной, как Бонни Сойер
- "Мисс Кэмберленд-1973", - делала его робким, нервным и грубым сразу.
Бонни улыбнулась, продемонстрировав восхитительные зубки.
- Если бы нет, мой дорогой, - ответила она, - в тебе бы уже проделали
такую дыру, что сквозь нее можно было бы смотреть телевизор.
Он вошел на цыпочках, и пояс со всякими приспособлениями - Кори уже
два года работал на телефонную компанию - забавно позвякивал при каждом
его шаге.
Бонни хихикнула и раскрыла объятия:
- Я тебя люблю, Кори. Ты прелесть.
Взгляд Кори наткнулся на темную тень под голубым нейлоном, и Кори
сделался больше грубым, чем нервным. Он забыл про цыпочки, он пошел к ней,
и, когда они соединились, где-то в лесу запела цикада.
4:00 пополудни.
Бен Мерс откинулся на стуле, закончив дневную работу. Он отказался от
прогулки в парке, чтобы отправиться обедать в Нортонам с чистой совестью,
и писал почти весь день без перерыва.
Он встал и потянулся, весь взмокший от пота, прислушиваясь к хрусту
собственных костей. Вытащил свежее полотенце и поторопился было в ванную -
прежде чем все вернутся с работы и туда будет не протолпиться.
Не дойдя до двери, он вдруг развернулся и подошел к окну. Что-то
бросилось ему в глаза. Не в городе - город передремывал день под небом
того особого глубокого оттенка голубизны, которым славится Англия в конце
лета.
Мартин Хауз. Отсюда, из окна, за асфальтовыми крышами двухэтажных
домов на Джойнтер-авеню и за парком, полным детей, уже вернувшихся из
школы, он выглядел миниатюрой, кукольным домиком. И это нравилось Бену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
услуги, о которых также следует молчать. Вы поняли меня?
- Да, понял. Но вы, кажется, нездешний, ведь так?
- Разве это важно? - поднял брови Стрэйкер.
- А вы думали! Здесь вам не Бостон и не Нью-Йорк. Я сколько угодно
могу держать рот на замке - это ничему не поможет. Да одна только старая
Мэйбл Вертс всю жизнь проводит с биноклем у глаз.
- Нас не волнуют горожане. Моего партнера не волнуют горожане. Они -
как сороки на телефонных проводах. Поговорят и перестанут.
Ларри пожал плечами:
- Ваше дело.
- Верно, - согласился Стрэйкер. - Вы будете оплачивать все издержки и
хранить все документы. Вам возместят. Согласны?
Ларри слыл лучшим игроком в покер во всем округе Кэмберленд. Внешне
он был спокоен, но внутри бушевало пламя. Сделка, которую предлагает этот
сумасшедший, если попадается, то раз в жизни. Может, он из тех чокнутых
биллионеров, которые...
- Мистер Кроккет, я жду.
- У меня есть два собственных условия.
- А! - Стрэйкер выглядел вежливо-заинтересованным.
- Первое. Бумаги надо проверить.
- Разумеется.
- Второе. Если здесь кроется что-то незаконное, я не хочу знать об
этом. Я имею в виду...
При этих словах Стрэйкер откинул голову и издал предельно холодный и
бесчувственный смешок.
- Я сказал что-нибудь забавное? - осведомился Ларри без следа улыбки.
- О... а... конечно, нет, мистер Кроккет. Вы должны меня простить.
Ваше замечание позабавило меня по не относящимся к вам причинам. Что вы
хотели добавить?
- Насчет ремонта. Я не стану поставлять вам ничего, что сделает меня
козлом отпущения. Если вы собираетесь производить там ЛСД или взрывчатку
для хиппи - обустраивайтесь сами.
- Согласен, - улыбка ушла с лица Стрэйкера. - Мы сговорились?
Ларри сказал, испытывая странную нерешительность:
- Если бумаги в порядке, думаю, да.
Бумаги были в порядке. Компания, владеющая землей, предназначенной
под Портлендский торговый центр, оказалась дутой и не доставила хлопот.
Стрэйкер пришел еще в пятницу (в первый раз он приходил в понедельник), и
Ларри подписал договор. Подписал с сильным привкусом сомнения в горле.
Впервые он пренебрег правилом, которому до сих пор неукоснительно
следовал: не гадь, где кормишься. И, несмотря на неимоверную прибыль,
когда Стрэйкер прятал договор в свою папку, он почувствовал, что целиком
отдал себя во власть этого человека и его отсутствующего партнера мистера
Барлоу.
Но август прошел, лето соскользнуло в осень, осень в зиму, и он
ощутил облегчение. К весне он и вовсе сумел забыть, каким образом получил
бумаги, хранящиеся в сейфе Портлендского банка.
И тут начались события.
Этот писатель, Мерс, интересовался Марстен Хаузом и так странно
смотрел на Ларри.
Вчера пришло письмо и посылка от Стрэйкера. В сущности, это была
записка, а не письмо.
"Будьте добры, распорядитесь повесить прилагаемую табличку в окне
магазина.
Р.Т.Стрэйкер."
Табличка оказалась скромнее многих ей подобных:
"Откроется через неделю. Барлоу и Стрэйкер.
Изящная мебель. Отборный антиквариат".
А теперь эта машина у дверей Марстен Хауза. Он все еще смотрел на
нее, когда услышал над ухом:
- Заснул, Ларри?
Он подскочил и оглянулся. Рядом стоял Перкинс Джиллеспи, зажигающий
"Пэлл-Мэлл".
- Нет, - нервно рассмеялся Ларри. - Только задумался.
Перкинс посмотрел на Марстен Хауз, где сверкали на солнце хром и
сталь дверей, потом - на старую прачечную с новой вывеской в окне.
- И не ты один, пожалуй. Всегда славно заполучить в город новых
людей. Ты ведь с ними встречался, верно?
- С одним. В прошлом году.
- Мистер Барлоу или мистер Стрэйкер?
- Стрэйкер.
- Ничего человек?
- Трудно сказать, - отозвался Ларри и почувствовал желание облизнуть
губы. Но не стал их облизывать. - Мы говорили только о деле. Кажется, с
ним все о'кей.
- Хорошо. Это хорошо. Пошли. Я прогуляюсь с тобой до Замечательного.
Когда они переходили улицу, Лоуренс Кроккет думал о сделках с
дьяволом.
1:00 пополудни.
Сьюзен Нортон вошла в Салон Барбары, улыбаясь Бебс Гриффин - старшей
сестре Хола и Джека.
- Слава Богу, ты смогла принять меня так скоро.
- Без проблем среди недели, - сказала Бебс, включая фен. - Кошмар,
как душно. Вечером будет гроза.
Сьюзен взглянула на незапятнанное голубое небо.
- Ты думаешь?
- Да. Что ты хочешь, завивку?
- Конечно, - отозвалась Сьюзен, думая о Бене Мерсе, - да такую, как
будто я никогда не бывала в нашем городе.
- Да, - вздохнула Бебс, опуская на нее колпак, - все так говорят.
Вздох отдавал фруктовой резинкой. Бебс спросила Сьюзен, знает ли та,
что кто-то открыл новую мебельную лавку в Городской Лохани - дорогое,
похоже, заведение, - и хорошо бы там нашлась лампа под ее пару бра и, не
правда ли, мысль уйти из дому и перебраться в город была самая удачная
мысль в ее жизни, и, не правда ли, что чудесное лето в этом году. Досадно,
что кончается.
3:00 пополудни.
Бонни Сойер лежала на большой двуспальной кровати в своем доме на Дип
Кат-роуд. Это был не дрянной трейлер, а настоящий дом, с фундаментом и
подвалом. Ее муж Рэг, автомеханик, хорошо зарабатывал.
На ней ничего не было, кроме тонких голубых трусиков, и она
нетерпеливо поглядывала на часы. Две минуты четвертого - где он?
Входная дверь чуть-чуть приоткрылась, и заглянул Кори Брайант.
- Все о'кей? - шепнул он. Кори было только двадцать два года, и эта
связь с замужней женщиной, да еще такой сногсшибательной, как Бонни Сойер
- "Мисс Кэмберленд-1973", - делала его робким, нервным и грубым сразу.
Бонни улыбнулась, продемонстрировав восхитительные зубки.
- Если бы нет, мой дорогой, - ответила она, - в тебе бы уже проделали
такую дыру, что сквозь нее можно было бы смотреть телевизор.
Он вошел на цыпочках, и пояс со всякими приспособлениями - Кори уже
два года работал на телефонную компанию - забавно позвякивал при каждом
его шаге.
Бонни хихикнула и раскрыла объятия:
- Я тебя люблю, Кори. Ты прелесть.
Взгляд Кори наткнулся на темную тень под голубым нейлоном, и Кори
сделался больше грубым, чем нервным. Он забыл про цыпочки, он пошел к ней,
и, когда они соединились, где-то в лесу запела цикада.
4:00 пополудни.
Бен Мерс откинулся на стуле, закончив дневную работу. Он отказался от
прогулки в парке, чтобы отправиться обедать в Нортонам с чистой совестью,
и писал почти весь день без перерыва.
Он встал и потянулся, весь взмокший от пота, прислушиваясь к хрусту
собственных костей. Вытащил свежее полотенце и поторопился было в ванную -
прежде чем все вернутся с работы и туда будет не протолпиться.
Не дойдя до двери, он вдруг развернулся и подошел к окну. Что-то
бросилось ему в глаза. Не в городе - город передремывал день под небом
того особого глубокого оттенка голубизны, которым славится Англия в конце
лета.
Мартин Хауз. Отсюда, из окна, за асфальтовыми крышами двухэтажных
домов на Джойнтер-авеню и за парком, полным детей, уже вернувшихся из
школы, он выглядел миниатюрой, кукольным домиком. И это нравилось Бену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82