И еще чуть больше снисхождения для жителя стра-
ны, где возводят в принцип законы, которые Вам
продиктовала любовь к человеческому роду.
С глубочайшим уважением,
Ваш покорнейший слуга,
Алексей Нармшкин
ПИСЬМО АЛЕКСЕЯ НАРЫШКИНА
К Ч. БЕККАРИЛ
Э ля Шаполб, 2.05. 1773
Глубокоуважаемый маркиз,
Если Вы еще не забыли, что однажды некий На-
рышкин имел счастье познакомиться с Вами, то Вы
без сомнения помните, что это знакомство произве-
ло на него неизгладимое впечатление. Ваши сочине-
ния и гуманизм вызвали во мне глубочайшие чувст-
ва, которые навсегда запечатлелись в моем сердце. Я
бесконечно счастлив лицезреть и знать человека своей
мечты. И единственная уважительная причина, поче-
265
му я столь долго не беспокоил Вас своими каракуля-
ми, заключается в уважений к Вашому времени и за-
нятиям и в убежденности, что не следует досаждать
тому, кого уважаешь. Кроме того, бесконечно путе-
шествуя из страны в страну, я понимал, что не смогу
Вам быть чем-то полезным, и не имел, что интерес-
ного Вам сообщить. Повсюду, где бы я ни был, я
видел больше проявлений чувств и воображения, не-
жели ума и здравого смысла, глупости больше, чем
мудрости, лжи больше, чем правды. И тем не менее
зла меньше, чем добра, и если я ошибаюсь в этой
оценке человеческой расы, мне все равно нравится
эта идея, как и та, что люди могут стать лучше благо-
даря хорошим законам, и однажды они станут таки-
ми, и я Вам признаюсь в этих идеях. Но свет Ваших
идей гораздо ярче и проникает гораздо глубже, чем
мои. Я вновь повторяю, дорогой маркиз, что во вре-
мя моих бесконечных скитаний мне нечего Вам ска-
зать без опасения Вам наскучить. Я не имею права и
еще меньше причин досаждать Вам по пустякам. Но
когда я вернусь домой и буду вести более оседлый
образ жизни, чем за границей, моей родине могут
потребоваться мои услуги. И в этом случае я осме-
люсь, может быть, время от времени беспокоить Вас,
так как мне кажется, я буду иметь на это какоето
право. Это право Вы мне отчасти предоставили бла-
годаря своей дружбе, которую Вы пожелали мне за-
свидетельствовать. С другой стороны, этим правом
меня наделяет собственное сердце, которое отдано
266
Вам навечно. И переписка с Вами доставит мне
пользу и удовольствие. А пока я буду Вам бесконеч-
но признателен, если Вы захотите мне сообщить то,
что вышло из-под Вашего пера с момента нашего
расставания. Написали ли Вы вторую часть своего
труда о стиле? Для передачи мне Ваших творений
можно использовать короткий и простой путь. Если
Вы пожелаете, Вы можете их отправить в Ливорно,
г-ну Рутерфорду, агенту русского двора, или г-ну Ди-
ку, английскому консулу. И тот, и другой доставят
мне все, что Вы направите в мой адрес. Я останусь
здесь еще 6 недель и 20-го июня покину эту страну,
чтобы вернуться домой. Будьте всегда счастливы и
вспоминайте иногда, г-н маркиз. Вашего искреннего
и покорнейшего слугу.
Алексей Нарышкин
ГЛАВА Х "НАКАЗА" ЕКАТЕРИНЫ II
30 ИЮЛЯ 1767 г.,
ДАННОГО КОМИССИИ О СОЧИНЕНИИ
ПРОЕКТА НОВОГО УЛОЖЕНИЯ
(Поли. собр. зак. Рос. Имп. № 12949)
143. Мы здесь не намерены вступать в простран-
ное исследование преступлений, и в подробное разде-
ление каждого из них на разные роды, и какое нака-
зание со всяким из сих сопряжено. Мы их выше сего
разделили на четыре рода: в противном случае мно-
267
жество и различие сих предметов, также разные об-
стоятельства времени и места ввели бы нас в подроб-
ности бесконечные. Довольно будет здесь показать: 1)
начальные правила самые общие и 2) погрешности
самые вреднейшие.
144. Вопрос 1. Откуда имеют свое начало наказа-
ния и на каком основании утверждается право нака-
зывать людей.
145. Законы можно назвать способами, коими лю-
ди соединяются и сохраняются в обществе и без ко-
торых бы общество разрушилось.
146. Но не довольно было установить сии спосо-
бы, кои сделались залогом; надлежало и предохранить
оный: наказания установлены на нарушителей.
147. Всякое наказание несправедливо, как скоро
оно не надобное для сохранения в целости сего залога.
148. Первое следствие из сих начальных правил
есть сие, что не принадлежит никому кроме одних
законов определять наказание преступлениям; и что
право давать законы о наказаниях имеет только один
законодатель, как представляющий во своей особе
все общество соединенное, и содержащий всю власть
во своих руках. Отсюда еще следует, что судьи и пра-
вительства, будучи сами частик) только общества, не
могут по справедливости, ниже под видом общего
блага, на другого какого-нибудь члена общества нало-
жить наказания законами точно не определенного.
149. Другое следствие есть, что Самодержец,
представляющий и имеющий во своих руках всю
268
власть, обороняющую все общество, может один
издать общий о наказании закон, которому все
члены общества подвержены; однако он должен
воздержаться, как выше сего в 99-ом отделении
сказано, чтобы самому не судить: по чему и надле-
жит ему иметь других особ, которые бы судили по
законам.
150. Третье следствие: когда бы жестокость наказа-
ний не была уже опровергнута добродетелями, чело-
вечество милующими, то бы к отриновению оной
довольно было и сего, что она бесполезна и сие слу-
жит к показанию, что она несправедлива.
151. Четвертое следствие: судьи, судящие о преступ-
лениях потому только, что они не законодавцы, не
могут иметь права толковать законы о наказаниях,
так кто же будет законный оных толкователь? Ответ-
ствую на сие: Самодержец, а не судья; ибо должность
судьи в том едином состоит, чтоб исследовать: такой-
то человек сделал ли или не сделал действия против-
ного закону?
152. Судья, судящий о каком бы то ни было пре-
ступлении, должен один только силлотизм или сорас-
суждение сделать, в котором первое предложение,
или посылка первая, есть общий закон: второе пред-
ложение, или посылка вторая, изъявляет действие, о
котором дело идет, сходное оное с законами или
противное им? заключение содержит оправдание или
наказание обвиняемого. Ежели судья сам собою, или
убежденный темностью законов, делает больше одно-
269
го силлогизма в деле криминальном, тогда уже все
будет неизвестно и темно.
153. Нег ничего опаснее, как общее сие изречение:
надлежит в рассуждении брати смысл или разум зако-
на, а не слова.
Сие не что иное значит, как сломить преграду,
противящуюся стремительному людских мнений те-
чению.
Сие есть самая непреоборимая истина, хотя оно и
кажется странно уму людей, сильно поражаемых ма-
лым таким настоящим непорядком, нежели следстви-
ями, далече еще отстоящими, но чрезмерно больше
пагубными, которые влечет за собою одно ложное
правило, каким народом принятое.
Всякий человек имеет свой собственный ото всех
отличный способ смотреть на вещи, его мыслям
представляющиеся. Мы бы увидели судьбу граждани-
на, применяемую переносом дела его из одного Пра-
вительства в другое, и жизнь его и вольность на уда-
чу зависящую от ложного какого рассуждения или
от дурного расположения его судьи. Мы бы увидели
те же преступления, наказуемые различно в разные
времена тем же Правительством, если захотят слу-
шаться не гласа непременяемого законов неподвиж-
ных, но обманчивого непостоянства самопроизволь-
ных толкований.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48