— Да-да, зайка, кто бы спорил, — отзываюсь я. — Но, по-моему, это тебе просто трудно устоять перед напором исходящих от меня сверхмужественных вибраций.
— Не хами, детка, — предостерегает Джейми.
— Послушай, если ты не пришла на вечеринку, ты можешь больше не стучать в мою дверь. — Я подвигаюсь к ней еще ближе, так что наши бедра соприкасаются.
— Да, я такая. — Она закуривает сигарету и улыбается. — Маленькая дрянь.
— Что у нас там случилось в Кэмдене, зайка? — спрашиваю я. — Не могу вспомнить, хоть убей.
— Ну, во-первых, все началось с того, что мы выяснили, что ты — полный идиот, — сообщает она небрежно, выпуская струю дыма.
— Ах, вот оно как! Но теперь-то, надеюсь, я внушаю больше доверия…
— У тебя также огромные проблемы в сфере личной жизни, и я сомневаюсь, что тебе удалось с ними справиться.
— Я тебя умоляю, — начинаю неудержимо хихикать я, а затем наклоняюсь к ней, разведя руки в стороны. — Что со мной такого не в порядке, хотелось бы знать?
— Если не считать того, что ты никогда не знаешь своего места? — спрашивает она. — И того, что ты обожаешь трахать совершенно незнакомых женщин?
— Послушай, мне почему-то всегда казалось, что это ты у нас падка на подобные вещи, зайка, — возражаю я. — Кроме того, с тех пор я несколько, э-э-э, повзрослел.
— Это я тебя бросила, Виктор, — напоминает мне Джейми, но это ничуть меня не обижает, потому что при этом она улыбается и наклоняется ко мне.
— Но ты не разбила этим мое сердце, — шепчу я, потому что наши губы уже очень близко друг к другу.
— Потому что у тебя его просто нет, — шепчет она мне в ответ, наклоняясь еще ближе. — Но послушай, я вовсе не считаю, что это большой недостаток для секса.
Глядя Джейми прямо в глаза, я понимаю, что она возбуждена гораздо больше, чем мне показалось на первый взгляд, но поскольку теперь я не в настроении, я отстраняюсь от нее, изображая крутого, и, рассматривая толпу, продолжаю накачиваться пуншем. Она замолкает, что-то обдумывает и, выпрямившись, тоже начинает налегать на пунш, позволив мне оставить ту руку, которая не держит бокал с пуншем, у нее на бедре.
— Ходят слухи, зайка, что ты сбежала из Штатов, — говорю я. — В чем причина?
— Слухи? — переспрашивает она и избавляется от моей руки, закинув ногу на ногу. — Кто тебе это сказал? — Пауза. — Обо мне ходят какие-то слухи ?
— Послушай, зайка, ведь ты же у нас звезда, — пожимаю я плечами. — О тебе пишут.
— Ты даже не знал, что я живу в Нью-Йорке, Виктор, — говорит она, нахмурившись. — Господи, о чем ты таком говоришь? Кто обо мне пишет?
— Так значит… ты не сбежала из Штатов?. — осторожно интересуюсь я. — То есть ты, типа, здесь не скрываешься ?
— Сбежала из Штатов? Скрываюсь здесь? — удивляется она. — Блин, Виктор, тебе необходимо срочно привести твои гребаные мозги в порядок. Скажи, неужели я похожа на человека, который от кого-то скрывается?
— Э-э-э, зайка, много что говорят…
— Я приехала сюда сниматься в дерьмовом научно-фантастическом фильме, — говорит Джейми. — С кем ты разговаривал? Кто сказал тебе всю эту чушь?
— Зайка, я же тебе сказал — много что говорят, — пожимаю я плечами. — Я слышал кое-что насчет проблем с бойфрендом. Я очень хорошо информирован, понимаешь.
Она молча смотрит на меня, а затем, когда проходит приличествующее случаю количество времени, бормочет:
— Боже мой!
— Так значит, когда обратно? — спрашиваю я.
— Куда обратно? — отвечает вопросом на вопрос она. — Туда же, куда и ты? Сомневаюсь.
— Обратно в Штаты, зайка…
— В Штаты ? Где ты вообще подцепил это дурацкое словечко — Штаты ?
— Но это же Штаты, зайка, — недоумеваю я. — Поехали вместе?
Долгая пауза, после которой:
— А почему тебя вообще заботит, поеду я туда или нет?
— Да нет, зайка, нет, — говорю я, снова придвигаясь к Джейми поближе. — Я просто хотел знать, когда ты уезжаешь, если уезжаешь, и не нужно ли тебя, э-э-э, подбросить?
— Не знаю, Виктор, — говорит она, но не отодвигается. — Я вообще не знаю, что я делаю. Я даже не знаю, что я делаю на этой вечеринке вместе с тобой.
— Ну, в это-то я совсем не верю, — говорю я. — Брось, зайка.
— А почему?
— Из-за того, каким тоном ты это говоришь, — пожимаю я плечами, не сводя с нее пристального взгляда.
Она изучает меня тоже, затем ее передергивает:
— У меня возникло ужасное подозрение, что не пройдет и трех лет, как я увижу тебя на каком-нибудь ночном ток-шоу в розовом смокинге.
— Послушай, — сообщаю я хриплым шепотом, — такие, как я, не тонут.
Это реплика, после которой должен последовать поцелуй.
— Зайка, спеши туда, где сладость и покой.
Перебивка светом, затемнение, гремит припев из песни U2 «Staring At The Sun», она слегка наклоняет головку, подставляя мне губы, вокруг нас начинает сыпаться конфетти, и Ракел Уэлч в «Миллионе лет до нашей эры» внезапно начинает бегать туда-сюда, спроектированная на стену над нашими головами, и когда наши губы соприкасаются, я чувствую в ее поцелуе такую настойчивость, что я вынужден на это как-то ответить, но тут Тара Пальмер-Томкинсон и дизайнер головных уборов Филипп Триси останавливаются рядом, и мы с Джейми вынуждены принять непринужденный вид, как будто мы просто болтаем, и Джейми спрашивает Тару, где ближайший туалет, и когда девушки вместе удаляются, Джейми подмигивает мне на прощание, и тут на меня накатывают не только воспоминания о Кэмдене, но и твердая уверенность в том, что я пересплю с ней и заработаю 300.000 долларов. Заметка на память: будет ли после этого смысл продолжать работать моделью? Новая идея: вспомнить всех девушек, с которыми я встречался и которых кто-нибудь может разыскивать. Я начинаю мысленно составлять список, гадая, заинтересует ли хотя бы чуть-чуть Палакона подобная инициатива с моей стороны.
Затем я взираю на группу молодых японцев, которые, склонившись над маленьким телевизором, курят сигары и пьют бурбон, просматривая «Друзей» в записи, но тут один из них замечает меня и не может оторвать от меня взгляда; польщенный, я решаю сделать вид, что не замечаю этого, и, поскольку я не вполне уверен в том, что Джейми прихватила пузырек с кокаином с собой, я начинаю рыться в замшевой сумке-торбе Mark Cross, с которой она ходит в этой сцене, и в этот момент песня «1979» в исполнении Smashing Pumpkins начинает оглушительно играть и отовсюду слышатся протестующие выкрики, пока ее не выключают и не заменяют тихим мелодичным трип-хопом.
Внутри замшевой сумки, в которую Джейми могла положить пузырек, я нахожу: бумажник из змеиной кожи от Гуччи, миниатюрную ручку с вечным пером Mont Blanc, записную книжку Asprey, солнцезащитные очки Calvin Klein, мобильный телефон Nokia 9000, блеск для губ Nars и портативный цифровой диктофон Sony ICD-50, на который я взираю в недоумении, пока ассистент мне некричит, что я должен нажать на кнопку Play, и, нажав на нее, я слышу мой голос, перекатывающийся, словно в бочке, в пустынном зале ресторана «Le Caprice».
— Э-э-э, гм-м, я не знаю…
— Да не пугайся ты так. Я же не сказала «давай трахаться». Я просто сказала, почему бы нам снова… не стать друзьями.
— Зайка, меня уже больше ничто не пугает.
— Вот и отлично… Это просто замечательно, Виктор.
Прямо над моей головой раздается голос. Некто в смокинге Gucci, перевесившись через перила, весьма хорош собой и приблизительно моего возраста, какой-то парень, который, возможно, Бентли Харрольдс, а возможно и нет, но совершенно определенно — модель, пьяный в хлам, держит в наклоненной под опасным углом руке, вихляющейся на вышедших из повиновения суставах, стакан, до краев наполненный прозрачной жидкостью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160