И так сосредоточиваются петербургские политики, финансисты, академики и ведут дело.
Как Вы все поживаете и что Ваша работа? У меня стихов нет и будут ли, не знаю.
После святой думаю заехать и на денек в Ясную Поляну.
Примите и передайте графине наши общие с женой поклоны и приветствия. Говорят, что "коренная" еще на этот год продержится на месте {3}.
Будьте, главное, здоровы.
Всегда Ваш А. Шеншин.
Поп-законоучитель отстранил своего товарища от школы, а сам не бывает, а я ему ничего не дам.
33
31 марта. Будановка <1878 г.>
О, как живительны Ваши краткие письма, дорогой моей душе Лев Николаевич. Знаете ли, какое доброе дело Вы ими делаете? Вы меня всякий раз подымаете с земли, на которой я иногда лежу, скорбный, одинокий, как расслабленный у овчей купели. Знаете ли, как я облизываюсь от предвкушения наслаждения, когда сажусь писать Вам? Точь-в-точь маленький когда-то Илюша, которого музыка вызывала из темной комнаты танцевать, а сознание, хорошо ли выйдет, удерживало выходить с своим искусством на свет. Так и я все боюсь за неумение высказать, что нужно. Но с Вами и это не страшно. Вы читаете между строками. Очевидно, читая Ваши письма, я не помышляю о Льве Толстом, но надо быть слепым, чтобы не поражаться ударами великого писателя. Таких приемов нельзя выдумать. Вы правы - я не умею писать прозой, как не умеет А. Мюссе. Задача лирика не в стройном воспроизведении предметов, а в стройности тона.
Живописцу нужно красную комнату, и он тащит и кардинальскую мантию и старую бабушкину шаль, хотя такое согласование у романиста возбудит смех. Я очень хорошо знаю, что в реальности das Ding an sich - есть Unding {Вещь в себе не вещь (нем.).}, но я люблю мечтать, что дорожу в Вас тем, что не может быть Predicat {Здесь в смысле: высказано (нем.).}. Какая счастливица Ваша прелестная жена, мой постоянный неизменный идеал. Какая она необыкновенная умница, - что знает, а не только чует свое счастье. Если бы Вы были самым ограниченным, бездарным и несведущим человеком и я бы посмотрел Вам в глаза и за теперешним их всевидением, проницательностью досмотрелся до простоты и целостности этого взгляда, я бы и тогда воскликнул: "Ессе homo {Вот человек (лат.).}. Вот тот человек, которого я ищу и жажду". Вы говорите о низменности людей. Но надо условиться в термине низменность. По-моему, по русской пословице "Не удастся свинье на небо взглянуть" - низменна крыловская свинья под дубом. Напрасно:
Ведь это дереву вредит, -
Ей с дубу ворон говорит.
А она отвечает:
Мне были б желуди, ведь я от них жирею.
Выучите эту свинью древним и новым языкам, познакомьте с философией, с искусствами, взглянет ли она когда на небо? Не потому, что она не способна научиться, а потому, что она свинья и у ней шея кверху не гнется. Чем большему ее научат, тем больше от нее беды. Она должна про высокое, как нравственность, государство, народ, образование, искусство, судить по слуху. Вот она и строит земледельческие академии, подрывая изо всех сил земледелие, старается об истреблении волков и развитии общества стрелков и свободной продаже пороха и запрещает под ужасным Штрафом возить порох по железным дорогам, а другие уничтожила. Хлопочет о народных, принудительных европейских школах и оставляет попов в презренном виде, от которого русский человек - и раскольник и православный - готов откупиться последней курицей, лишь бы иметь право загоготать ему в спину - и забывает, что в Европе нет попа не из университета, да какого университета. Но об этом горько говорить. Я боюсь, когда загляну в газеты. Все, о чем мы с Вами бесполезно толковали за 2 года, о чем Вы печатали, все это сбывается в увеличенном виде, а они все свое, да еще хотят, чтобы мы их воспевали. "Бог с ними, прости им". Что же остается делать. Заснешь в уединенном кабинете или в саду и держишься единственного Льва Николаевича и Ясной Поляны, представляющую единственную действительно Ясную Поляну в непроглядном мраке нравственного дремучего лесу. Что я и делаю. Другого не знаю.
<...>
Лет 18 тому назад ехали мы в тарантасе за Волхов с Тургеневым на тетеревей. И он прочел мне целую лекцию, из которой явствовало его превосходство надо мною, как человека _надломленного_ над цельным. Я тогда ничего не отвечал, господи, неужели я так недавно был так возмутительно глуп. Часто я теперь вспоминаю тогдашнего модного _надломленного_. Помню, что худо понимал это выражение, а между тем внутренно, наподобие Ивана Ивановича, повторял: "Господи! Николай-чудотворец: отчего я не _надломленный_". Что же, однако, в самом деле может обозначать это фигурное выражение?
Очевидно, что, наскуча французское desillusionne, blase разочарованный, притуплённый, равнодушный, они перевели с немецкого der Zerrissene, словом, как ни называй, разочарованный, надломленный или нигилист. Человек отрицающий; а между тем все эти на словах неверующие готовы казнить не признающих их пропаганды. Ergo, или они лгут, или сами не знают, чего хотят и что говорят. А я теперь, напротив, горжусь, что Страхов, не отвечающий на письма мои в Публичную Императорскую библиотеку в Питере, находит меня цельным, ибо не понимаю, как можно жить надломленному, то есть не самим собою.
Еще ближе к делу. Третьего дня я получил из Одессы письмо от брата Петруши, который, не получил, разумеется, на Балканах ни денег - двукратно с января, ни платья высланного - и который пишет, что, бесцельно прошатавшись в Царьграде и проч., прибыл, как и следует, безо всего в Одессу, где хочет наживать деньги торговлей учебными принадлежностями, на что нужно 5 тысяч. В ту же ночь я выслал ему с верховым 1000 рублей через Курск и пишу, что деньги у него готовы. Нечего Вам говорить, что за этой лавочкой сидит лавочник, который давно ждет, кому бы сбыть свой хлам, а тут навернулся олухной тетерев Петр Афанасьевич. Поэтому я пишу брату следующее: "На твою речь о невозможности тебе жить где-либо, за исключением окроме России, после всего того, что было, смею заметить, что ты никого не убил, не ограбил, не оскорбил и, сколько я знаю, не совершил никакого дела, после которого стыдно на людей смотреть. А Нарышкин только что вернулся из волонтировки и хвастает этим, а что ты не женился, так благодари бога, да и скольким холостякам пришлось бы бежать на окраины. Кроме того, я сам бежал на окраину в Воробьевку, в которой, кроме помещения в доме, пустой флигель - и что еще окраиннее за 3 версты от усадьбы 270 десятин дубового лесу, который я делю на 27 лесосек и буду продавать по 10 десятин ежегодно за 3000 рублей, которые уже предлагали, давая за ѓ70 десятин крупного лесу по 300 руб. Поэтому подумай; не удобнее ли и выгоднее будет нам обоим, если ты будешь ежегодно покупать у меня такую лесную дачу, с поставкой за 8 верст на станцию Курской дороги. Я все равно должен продать эту дачу и вручить тебе деньги, а ты во что бы то ни стало хочешь торговать.
Уж лучше лесу повырубить не может, а чтобы дело было по совести, то попросим Льва Николаевича взглянуть на лес, и он тебе, как знаток, все расскажет и укажет". Дело в том, что если брат не возьмет этого дела, которым мне бы хотелось удержать его от скитанья и мельмотства, то я сам буду производить эту операцию по Вашему указанию. И так я вел все это дело к тому, чтобы доказать Вам, что приезд Ваш весной в Воробьевку, кроме именин сердца, будет иметь для меня значительное практическое, а при брате и нравственное значение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Как Вы все поживаете и что Ваша работа? У меня стихов нет и будут ли, не знаю.
После святой думаю заехать и на денек в Ясную Поляну.
Примите и передайте графине наши общие с женой поклоны и приветствия. Говорят, что "коренная" еще на этот год продержится на месте {3}.
Будьте, главное, здоровы.
Всегда Ваш А. Шеншин.
Поп-законоучитель отстранил своего товарища от школы, а сам не бывает, а я ему ничего не дам.
33
31 марта. Будановка <1878 г.>
О, как живительны Ваши краткие письма, дорогой моей душе Лев Николаевич. Знаете ли, какое доброе дело Вы ими делаете? Вы меня всякий раз подымаете с земли, на которой я иногда лежу, скорбный, одинокий, как расслабленный у овчей купели. Знаете ли, как я облизываюсь от предвкушения наслаждения, когда сажусь писать Вам? Точь-в-точь маленький когда-то Илюша, которого музыка вызывала из темной комнаты танцевать, а сознание, хорошо ли выйдет, удерживало выходить с своим искусством на свет. Так и я все боюсь за неумение высказать, что нужно. Но с Вами и это не страшно. Вы читаете между строками. Очевидно, читая Ваши письма, я не помышляю о Льве Толстом, но надо быть слепым, чтобы не поражаться ударами великого писателя. Таких приемов нельзя выдумать. Вы правы - я не умею писать прозой, как не умеет А. Мюссе. Задача лирика не в стройном воспроизведении предметов, а в стройности тона.
Живописцу нужно красную комнату, и он тащит и кардинальскую мантию и старую бабушкину шаль, хотя такое согласование у романиста возбудит смех. Я очень хорошо знаю, что в реальности das Ding an sich - есть Unding {Вещь в себе не вещь (нем.).}, но я люблю мечтать, что дорожу в Вас тем, что не может быть Predicat {Здесь в смысле: высказано (нем.).}. Какая счастливица Ваша прелестная жена, мой постоянный неизменный идеал. Какая она необыкновенная умница, - что знает, а не только чует свое счастье. Если бы Вы были самым ограниченным, бездарным и несведущим человеком и я бы посмотрел Вам в глаза и за теперешним их всевидением, проницательностью досмотрелся до простоты и целостности этого взгляда, я бы и тогда воскликнул: "Ессе homo {Вот человек (лат.).}. Вот тот человек, которого я ищу и жажду". Вы говорите о низменности людей. Но надо условиться в термине низменность. По-моему, по русской пословице "Не удастся свинье на небо взглянуть" - низменна крыловская свинья под дубом. Напрасно:
Ведь это дереву вредит, -
Ей с дубу ворон говорит.
А она отвечает:
Мне были б желуди, ведь я от них жирею.
Выучите эту свинью древним и новым языкам, познакомьте с философией, с искусствами, взглянет ли она когда на небо? Не потому, что она не способна научиться, а потому, что она свинья и у ней шея кверху не гнется. Чем большему ее научат, тем больше от нее беды. Она должна про высокое, как нравственность, государство, народ, образование, искусство, судить по слуху. Вот она и строит земледельческие академии, подрывая изо всех сил земледелие, старается об истреблении волков и развитии общества стрелков и свободной продаже пороха и запрещает под ужасным Штрафом возить порох по железным дорогам, а другие уничтожила. Хлопочет о народных, принудительных европейских школах и оставляет попов в презренном виде, от которого русский человек - и раскольник и православный - готов откупиться последней курицей, лишь бы иметь право загоготать ему в спину - и забывает, что в Европе нет попа не из университета, да какого университета. Но об этом горько говорить. Я боюсь, когда загляну в газеты. Все, о чем мы с Вами бесполезно толковали за 2 года, о чем Вы печатали, все это сбывается в увеличенном виде, а они все свое, да еще хотят, чтобы мы их воспевали. "Бог с ними, прости им". Что же остается делать. Заснешь в уединенном кабинете или в саду и держишься единственного Льва Николаевича и Ясной Поляны, представляющую единственную действительно Ясную Поляну в непроглядном мраке нравственного дремучего лесу. Что я и делаю. Другого не знаю.
<...>
Лет 18 тому назад ехали мы в тарантасе за Волхов с Тургеневым на тетеревей. И он прочел мне целую лекцию, из которой явствовало его превосходство надо мною, как человека _надломленного_ над цельным. Я тогда ничего не отвечал, господи, неужели я так недавно был так возмутительно глуп. Часто я теперь вспоминаю тогдашнего модного _надломленного_. Помню, что худо понимал это выражение, а между тем внутренно, наподобие Ивана Ивановича, повторял: "Господи! Николай-чудотворец: отчего я не _надломленный_". Что же, однако, в самом деле может обозначать это фигурное выражение?
Очевидно, что, наскуча французское desillusionne, blase разочарованный, притуплённый, равнодушный, они перевели с немецкого der Zerrissene, словом, как ни называй, разочарованный, надломленный или нигилист. Человек отрицающий; а между тем все эти на словах неверующие готовы казнить не признающих их пропаганды. Ergo, или они лгут, или сами не знают, чего хотят и что говорят. А я теперь, напротив, горжусь, что Страхов, не отвечающий на письма мои в Публичную Императорскую библиотеку в Питере, находит меня цельным, ибо не понимаю, как можно жить надломленному, то есть не самим собою.
Еще ближе к делу. Третьего дня я получил из Одессы письмо от брата Петруши, который, не получил, разумеется, на Балканах ни денег - двукратно с января, ни платья высланного - и который пишет, что, бесцельно прошатавшись в Царьграде и проч., прибыл, как и следует, безо всего в Одессу, где хочет наживать деньги торговлей учебными принадлежностями, на что нужно 5 тысяч. В ту же ночь я выслал ему с верховым 1000 рублей через Курск и пишу, что деньги у него готовы. Нечего Вам говорить, что за этой лавочкой сидит лавочник, который давно ждет, кому бы сбыть свой хлам, а тут навернулся олухной тетерев Петр Афанасьевич. Поэтому я пишу брату следующее: "На твою речь о невозможности тебе жить где-либо, за исключением окроме России, после всего того, что было, смею заметить, что ты никого не убил, не ограбил, не оскорбил и, сколько я знаю, не совершил никакого дела, после которого стыдно на людей смотреть. А Нарышкин только что вернулся из волонтировки и хвастает этим, а что ты не женился, так благодари бога, да и скольким холостякам пришлось бы бежать на окраины. Кроме того, я сам бежал на окраину в Воробьевку, в которой, кроме помещения в доме, пустой флигель - и что еще окраиннее за 3 версты от усадьбы 270 десятин дубового лесу, который я делю на 27 лесосек и буду продавать по 10 десятин ежегодно за 3000 рублей, которые уже предлагали, давая за ѓ70 десятин крупного лесу по 300 руб. Поэтому подумай; не удобнее ли и выгоднее будет нам обоим, если ты будешь ежегодно покупать у меня такую лесную дачу, с поставкой за 8 верст на станцию Курской дороги. Я все равно должен продать эту дачу и вручить тебе деньги, а ты во что бы то ни стало хочешь торговать.
Уж лучше лесу повырубить не может, а чтобы дело было по совести, то попросим Льва Николаевича взглянуть на лес, и он тебе, как знаток, все расскажет и укажет". Дело в том, что если брат не возьмет этого дела, которым мне бы хотелось удержать его от скитанья и мельмотства, то я сам буду производить эту операцию по Вашему указанию. И так я вел все это дело к тому, чтобы доказать Вам, что приезд Ваш весной в Воробьевку, кроме именин сердца, будет иметь для меня значительное практическое, а при брате и нравственное значение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73