И. избирается Председателем ЦКК
и секретарем ЦК, а его заместителем в партии становится Маленков Г. М.
Меньшевик в прошлом, а ныне угодливый и жестокий раб Сталина Вышинский А. Я.
назначается Генеральным прокурором СССР. В 1935 г. расстановка сил в Политбюро
по отношению к оголтелому террору, планируемому Сталиным, была примерно 6: 3.
Сталинистами следует считать Молотова, Кагановича, Ворошилова, Андреева,
умеренными (условно) -- Орджоникидзе, Косиора С. В., Чубаря, нейтральным --
Калинина. Секретариат ЦК был полностью под контролем Сталина и состоял из
Сталина, Кагановича, Жданова и Ежова. Главный инструмент террора -- НКВД с
назначением Ежова стал абсолютно управляемым, хотя и требовал чистки от людей
Ягоды и Менжинского.
До сих пор неясно, зачем, имея столь большое влияние на дела страны, Сталину
понадобилось еще развязывать неслыханный по масштабу террор? Оппозиция, против
которой террор был направлен, в сущности, была даже не эфемерной, а скорее,
номинальной, вымышленной. Вымышленным был и его главный враг Троцкий с его
пресловутым троцкизмом. Никакого влияния на умы, а главное, на дела страны в то
время троцкизм не оказывал. Профилактическое истребление миллионов людей тоже
не могло быть обосновано никакими нуждами государства. Высказывалась идея, что
террор диктовался Сталину экономическими соображениями, т. к., во-первых, на
кого-то требовалось списать экономические неудачи, вызванные экстремальным
планированием, и нищенский жизненный уровень. Во-вторых, превращение миллионов
людей в зэков давало возможность использовать их при строительстве таких
объектов, в такие сроки и в таких труднодоступных районах, какие были
невозможны для обычной экономики. Эта версия представляется правдоподобной.
В годы ежовщины страна столкнулась с концентрированным и
идеологизированным злом, воплощенным преступной ленинской партией в самые
извращенные формы. Многое здесь зависело от личности вождя, подчинившего себе
практически все. К сожалению, из всех возможных персонажей история выдвинула на
вершину пирамиды зла наиболее искусного монстра. Монстр подобрал помощников,
близких ему по преступным наклонностям, но более слабых умом и волей. Поэт
писал: А вокруг него сброд тонкошеих вождей, Он играет услугами
полулюдей (169). Вожди вовсе не были уж такими тонкошеими, если каждый
из них свернул шею в среднем полумиллиону людей. О вождях мы расскажем ниже в
порядке развития событий.
Поводом для витка репрессий явилась серия взрывов в сентябре 1936 г. на
кемеровских шахтах. В октябре были арестованы заместитель наркома тяжелой
промышленности Пятаков Г. Л., а также Сокольников Г. Я., Серебряков Л. П.,
Радек К. Б. и ряд ответственных работников транспорта, угольной и тяжелой
промышленности. На декабрьском (1936 г.) Пленуме ЦК Пятаков с выбитыми зубами
давал показания на присутствовавших там же Бухарина и Рыкова. 23 января 1937 г.
начался 2-й московский процесс по делу троцкистско-зиновьевского
центра, состоящего из 17 человек. Они обвинялись в попытке свержения
правительства, покушения на вождей, восстановления капитализма, расчленения
СССР на подчиненные империалистам зоны с отдачей Украины Германии, Восточной
Сибири Японии, повсеместного и всеобщего саботажа. 13 обвиняемых, в том числе
Пятаков, Серебряков, были казнены на основании царицы
доказательств -- собственных признаний. Через несколько дней после
казни Пятакова Орджоникидзе покончил с собой при невыясненных полностью
обстоятельствах. Поскольку организованный центром саботаж был
всеобщим, то охота за саботажниками и шпионами развернулась во всех отраслях
народного хозяйства, в государственных учреждениях, на всех уровнях и во всех
коллективах. Все строчили доносы, обличали, требовали казни, каялись и
самобичевались. Такого массового психоза страна еще не переживала. И народ, и
элита верили заговорам и жили в напряженном страхе. Так как заговорщики были
везде, то аресты шли повсеместно. После пыток арестованные признавались, а
суды-тройки приговаривали их к расстрелу. Приговоры приводились
в исполнение немедленно. Трудящиеся в газетах и на митингах одобряли казни и
требовали больше крови.
Атмосферу злобной политической склоки тех лет передает собрание офицеров НКВД
18 марта 1937 г., на котором Ежов объявил о раскрытии очередного масштабного
заговора. К этой дате Ягода был уже арестован. Артузов, покаявшись, что в свое
время помог ОГПУ избавиться от протеже Сталина Акулова, вдруг атаковал Абрама
Слуцкого: Я спрашиваю вас, кто возглавлял партийную организацию ОГПУ в
то время? Слуцкий!. Опешивший было Слуцкий перешел в контрнаступление:
Я спрашиваю тебя, Артузов, где ты жил? Кто жил напротив тебя? Буланов?
Не он ли сейчас среди первой группы арестованных? А кто жил наверху, Артузов?
Островский? Он тоже арестован. А кто жил прямо под тобой, Артузов? Ягода! А
теперь я спрашиваю вас, товарищи, кто, учитывая сегодняшнее положение, мог жить
в одном доме с Ягодой, не пользуясь его абсолютным доверием? (305). В
итоге, Артузов, бывший грозный шеф КРО и ИНО, племянник начальника Управления
исправительных работ НКВД Кедрова М. С., был расстрелян, а Слуцкий через
несколько месяцев отравлен. Слуцкий пережил своих коллег, начальников отделов
-- экономического, транспортного, особого, расстрелянных одновременно с
Артузовым во время чистки НКВД. Ими были евреи -- Миронов Л. Г., Шанин А. М.,
Гай М. И. Задержка со Слуцким произошла из-за того, что
требовалось заманить в СССР его зарубежных офицеров -- резидентов и агентов.
На Пленуме ЦК (25 февраля -- 5 марта 1937 г.) Сталин обрисовал обстановку в
стране как крайне опасную из-за происков саботажников, диверсантов, шпионов и
беспечности благодушных и наивных руководящих товарищей. Тут же
на Пленуме были арестованы Рыков и Бухарин, любимец партии и ее же теоретик. Их
судили на 3-м московском процессе 2 -- 13 марта 1938 г. в компании с
Крестинским, Раковским, Ягодой и другими обвиняемыми. Сталин, как и раньше,
продиктовал Ежову тексты признаний, которые должны были быть произнесены
публично на открытом для прессы суде. Почти все соратники Ленина вели себя на
процессе трусливо, обвиняя себя и других в предписанных злодеяниях, спасая,
как им было обещано, свои жизни. Все они одобряли политику вождя во имя
единства своей партии и призрачной надежды снова вступить в нее. Следует
отметить, что режиссура открытых процессов и уровень сценического воплощения
были достаточно высоки. Они ввели в заблуждение многих известных западных
историков, журналистов и писателей, легковерно согласившихся с версией
обвинения. Здесь можно назвать американского посла Дж.Дэвиса, корреспондента
Нью-Йорк Таймс У. Дьюранти, историка Б. Пере, социалиста С.
Вебба, Л. Фейхтвангера. Не поверил спектаклям А. Жид (84). С тревогой и горечью
писали о терроре в СССР Р. Роллан, С. Цвейг, Т. Манн.
Весь год по стране шли аресты сотен тысяч хозяйственных и партийных
руководителей. Именно в это время выдвинулось поколение коммунистов Брежнева,
Косыгина, Патоличева, Устинова, Громыко, называвших себя потом верными
ленинцами. Репрессии волнами захлестывали страну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175
и секретарем ЦК, а его заместителем в партии становится Маленков Г. М.
Меньшевик в прошлом, а ныне угодливый и жестокий раб Сталина Вышинский А. Я.
назначается Генеральным прокурором СССР. В 1935 г. расстановка сил в Политбюро
по отношению к оголтелому террору, планируемому Сталиным, была примерно 6: 3.
Сталинистами следует считать Молотова, Кагановича, Ворошилова, Андреева,
умеренными (условно) -- Орджоникидзе, Косиора С. В., Чубаря, нейтральным --
Калинина. Секретариат ЦК был полностью под контролем Сталина и состоял из
Сталина, Кагановича, Жданова и Ежова. Главный инструмент террора -- НКВД с
назначением Ежова стал абсолютно управляемым, хотя и требовал чистки от людей
Ягоды и Менжинского.
До сих пор неясно, зачем, имея столь большое влияние на дела страны, Сталину
понадобилось еще развязывать неслыханный по масштабу террор? Оппозиция, против
которой террор был направлен, в сущности, была даже не эфемерной, а скорее,
номинальной, вымышленной. Вымышленным был и его главный враг Троцкий с его
пресловутым троцкизмом. Никакого влияния на умы, а главное, на дела страны в то
время троцкизм не оказывал. Профилактическое истребление миллионов людей тоже
не могло быть обосновано никакими нуждами государства. Высказывалась идея, что
террор диктовался Сталину экономическими соображениями, т. к., во-первых, на
кого-то требовалось списать экономические неудачи, вызванные экстремальным
планированием, и нищенский жизненный уровень. Во-вторых, превращение миллионов
людей в зэков давало возможность использовать их при строительстве таких
объектов, в такие сроки и в таких труднодоступных районах, какие были
невозможны для обычной экономики. Эта версия представляется правдоподобной.
В годы ежовщины страна столкнулась с концентрированным и
идеологизированным злом, воплощенным преступной ленинской партией в самые
извращенные формы. Многое здесь зависело от личности вождя, подчинившего себе
практически все. К сожалению, из всех возможных персонажей история выдвинула на
вершину пирамиды зла наиболее искусного монстра. Монстр подобрал помощников,
близких ему по преступным наклонностям, но более слабых умом и волей. Поэт
писал: А вокруг него сброд тонкошеих вождей, Он играет услугами
полулюдей (169). Вожди вовсе не были уж такими тонкошеими, если каждый
из них свернул шею в среднем полумиллиону людей. О вождях мы расскажем ниже в
порядке развития событий.
Поводом для витка репрессий явилась серия взрывов в сентябре 1936 г. на
кемеровских шахтах. В октябре были арестованы заместитель наркома тяжелой
промышленности Пятаков Г. Л., а также Сокольников Г. Я., Серебряков Л. П.,
Радек К. Б. и ряд ответственных работников транспорта, угольной и тяжелой
промышленности. На декабрьском (1936 г.) Пленуме ЦК Пятаков с выбитыми зубами
давал показания на присутствовавших там же Бухарина и Рыкова. 23 января 1937 г.
начался 2-й московский процесс по делу троцкистско-зиновьевского
центра, состоящего из 17 человек. Они обвинялись в попытке свержения
правительства, покушения на вождей, восстановления капитализма, расчленения
СССР на подчиненные империалистам зоны с отдачей Украины Германии, Восточной
Сибири Японии, повсеместного и всеобщего саботажа. 13 обвиняемых, в том числе
Пятаков, Серебряков, были казнены на основании царицы
доказательств -- собственных признаний. Через несколько дней после
казни Пятакова Орджоникидзе покончил с собой при невыясненных полностью
обстоятельствах. Поскольку организованный центром саботаж был
всеобщим, то охота за саботажниками и шпионами развернулась во всех отраслях
народного хозяйства, в государственных учреждениях, на всех уровнях и во всех
коллективах. Все строчили доносы, обличали, требовали казни, каялись и
самобичевались. Такого массового психоза страна еще не переживала. И народ, и
элита верили заговорам и жили в напряженном страхе. Так как заговорщики были
везде, то аресты шли повсеместно. После пыток арестованные признавались, а
суды-тройки приговаривали их к расстрелу. Приговоры приводились
в исполнение немедленно. Трудящиеся в газетах и на митингах одобряли казни и
требовали больше крови.
Атмосферу злобной политической склоки тех лет передает собрание офицеров НКВД
18 марта 1937 г., на котором Ежов объявил о раскрытии очередного масштабного
заговора. К этой дате Ягода был уже арестован. Артузов, покаявшись, что в свое
время помог ОГПУ избавиться от протеже Сталина Акулова, вдруг атаковал Абрама
Слуцкого: Я спрашиваю вас, кто возглавлял партийную организацию ОГПУ в
то время? Слуцкий!. Опешивший было Слуцкий перешел в контрнаступление:
Я спрашиваю тебя, Артузов, где ты жил? Кто жил напротив тебя? Буланов?
Не он ли сейчас среди первой группы арестованных? А кто жил наверху, Артузов?
Островский? Он тоже арестован. А кто жил прямо под тобой, Артузов? Ягода! А
теперь я спрашиваю вас, товарищи, кто, учитывая сегодняшнее положение, мог жить
в одном доме с Ягодой, не пользуясь его абсолютным доверием? (305). В
итоге, Артузов, бывший грозный шеф КРО и ИНО, племянник начальника Управления
исправительных работ НКВД Кедрова М. С., был расстрелян, а Слуцкий через
несколько месяцев отравлен. Слуцкий пережил своих коллег, начальников отделов
-- экономического, транспортного, особого, расстрелянных одновременно с
Артузовым во время чистки НКВД. Ими были евреи -- Миронов Л. Г., Шанин А. М.,
Гай М. И. Задержка со Слуцким произошла из-за того, что
требовалось заманить в СССР его зарубежных офицеров -- резидентов и агентов.
На Пленуме ЦК (25 февраля -- 5 марта 1937 г.) Сталин обрисовал обстановку в
стране как крайне опасную из-за происков саботажников, диверсантов, шпионов и
беспечности благодушных и наивных руководящих товарищей. Тут же
на Пленуме были арестованы Рыков и Бухарин, любимец партии и ее же теоретик. Их
судили на 3-м московском процессе 2 -- 13 марта 1938 г. в компании с
Крестинским, Раковским, Ягодой и другими обвиняемыми. Сталин, как и раньше,
продиктовал Ежову тексты признаний, которые должны были быть произнесены
публично на открытом для прессы суде. Почти все соратники Ленина вели себя на
процессе трусливо, обвиняя себя и других в предписанных злодеяниях, спасая,
как им было обещано, свои жизни. Все они одобряли политику вождя во имя
единства своей партии и призрачной надежды снова вступить в нее. Следует
отметить, что режиссура открытых процессов и уровень сценического воплощения
были достаточно высоки. Они ввели в заблуждение многих известных западных
историков, журналистов и писателей, легковерно согласившихся с версией
обвинения. Здесь можно назвать американского посла Дж.Дэвиса, корреспондента
Нью-Йорк Таймс У. Дьюранти, историка Б. Пере, социалиста С.
Вебба, Л. Фейхтвангера. Не поверил спектаклям А. Жид (84). С тревогой и горечью
писали о терроре в СССР Р. Роллан, С. Цвейг, Т. Манн.
Весь год по стране шли аресты сотен тысяч хозяйственных и партийных
руководителей. Именно в это время выдвинулось поколение коммунистов Брежнева,
Косыгина, Патоличева, Устинова, Громыко, называвших себя потом верными
ленинцами. Репрессии волнами захлестывали страну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175