По заслугам
претерпела ты беды свои, Польша". Так пишет поляк, католический
священник, современник событий.
В сохранившихся письмах Хмельницкого указывается, как на доказательство
крайнего угнетения народа, тот факт, что он должен был терпеть разные
кривды от евреев.
То же самое мы находим в мемуарах современников событий - поляков
Каховского и Грондского. Последний, описывая подробно все тяжелые
повинности крестьян, говорит, что они "росли изо дня в день, по большей
части потому, что отдавались на откуп евреям, а те не только выдумывали
разные доходы, весьма несправедливые для крестьян, но и суды над ними
присваивали себе".
Волынский еврей Натан Ганновер в своих мемуарах пишет о крепостных, что
они "работали барщину у магнатов и шляхты, которые отягощали их
тяжелыми работами в доме и на поле. Шляхта накладывала на них большие
повинности, а некоторые шляхтичи страшными способами вынуждали их
переходить в господствующую веру. И был народ русский в такой степени
унижен, что все народы, даже из всех народов самый униженный - жиды,
также господствовали над ними".
Из всех приведенных выше выдержек из аутентичных исторических
документов видно, в каком невыносимо тяжелом положении находились
широкие народные массы Украины - Руси.
Видны также и причины, породившие ненависть к евреям, характерную для
настроений масс того времени. Были ли в этом виноваты евреи или польское
правительство и стоявшие за его спиной иезуиты, создавшие такие условия,
что евреи для того, чтобы существовать, вынуждены были эксплуатировать
народ - дела не меняет.
* * *
Очищение Левобережья.
Крупнейший магнат Левобережья, Вишневецкий, узнавши о восстании
Хмельницкого, собрал большое войско, чтобы двинуться на помощь
Потоцкому усмирять восстание. Но, подойдя к Днепру, нашел все паромы
уничтоженными и, не решаясь задерживаться на Днепре для переправы своего
войска, двинулся на север, на Черниговщину, и только севернее Любеча ему
удалось переправиться через Днепр и повести свое войско на Волынь, куда он
прибыл уже после разгрома под Желтыми Водами и Корсунем. Его резиденция -
Дубны, была захвачена повстанцами, которые вырезали всех находившихся
там католиков и евреев, не успевших уйти своевременно с Вишневецким.
Об отступлении Вишневецкого с Левобережья, где он, будучи отрезан Днепром
от Польши, чувствовал себя, по мемуарам современника, "как в клетке",
сохранилось много документов, из которых видно, что это было не только
отступление войска, но и эвакуация всего Левобережья. Все, что так или
иначе было связано с Польшей и ее социальным строем, спасалось от
повстанцев и уходило с Вишневецким: шляхта, арендаторы-евреи, католики,
униаты. Они знали, что если только попадут в руки повстанцев, то им
пощады не будет.
Весьма подробно, красочным библейским стилем, описывает современник
событий раввин Ганновер этот "исход" евреев с Левобережья совместно с
поляками, которые к евреям относились очень хорошо и всячески оберегали и
защищали, чтобы они не попали в руки казаков.
О судьбе же тех, которые не успели присоединиться к Вишневецкому,
Ганновер пишет: "много общин, которые лежали за Днепром, близ мест
войны, как Переяслав, Барышевка, Пирятин, Лубны, Лохвица, не успели
бежать и были уничтожены во имя Божие и погибли среди мук страшных и
горьких. С одних содрана кожа, а тело выкинуто на съедение псам; другим
отрублены руки и ноги, а тела брошены на дорогу и через них проходили возы и
топтали их кони... Не иначе поступали и с поляками, особенно с ксендзами.
Поубивали на Заднепровьи тысячи еврейских душ"...
Сведения, которые дает Ганновер полностью совпадают с описаниями
событий другими современниками, которые дают и число погибших.
Грушевский в своей книге "Хмельниччина в розквити" говорит о двух тысячах
евреев, убитых в Чернигове, 800 в Гомеле, нескольких сотнях в Соснице,
Батурине, Носовке и в других городах и местечках. Сохранилось и приводимое
Грушевским описание, как производились эти погромы: "одних порубили,
другим приказали выкопать ямы и потом туда побросали еврейских жен и
детей и засыпали землей, а потом евреям дали мушкеты и приказали одним
убивать других"...
В результате этого стихийного погрома, на Левобережье в несколько недель
лета 1648 года исчезли все поляки, евреи, католики, а также и те из
немногочисленной православной шляхты, которые симпатизировали и
сотрудничали с ними.
А народ сложил песню, которая сохранилась до последнего времени:
"Нема краще як у нас на Украини,
Нема ляха, нема пана, нема жида,
Нема ни проклятой унии"...
Но это относилось только к Левобережной Украине - Малороссии
(дореволюционным Полтавской и Черниговской губерниям). Большая часть
Малороссии по "Вечному миру" с Польшей (1686 г.) осталась за Польшей.
Днепр был границей. Весь правый берег (за исключением г. Киева) снова стал
составной частью Речи Посполитой Польской с тем социальным и
политическим строем, который вызвал восстание Хмельницкого, кровавую
борьбу с поляками, окончившуюся их изгнанием, причем погибло немало и
евреев, тесно сотрудничавших с поляками и только частично успевших
спастись во время резни, сопровождавшей очищение Левобережья от власти
Польши.
В дальнейшем, вплоть до распада Польши и воссоединения с Россией земель
бывшей Киевской Руси, несколько столетий находившихся под властью
Польши, постоянное проживание евреев на территории России не
допускалось.
Но временное пребывание с торговыми целями не возбранялось. Когда гетман
Даниил Апостол (1727-1734 годы) просил о запрещении евреям даже временного
пребывания в Малороссии, ему было из Санкт-Петербурга отвечено: "евреям
дозволяется торговать в Малороссии на ярмарках, но только оптом и не
разрешается увозить золота, серебра и меди, но закупать на сии деньги
товары. Жительство же им в Малороссии запрещается".
Торговая деятельность евреев была выгодна для казны Российской Империи,
что и было сказано в представлении имп. Елизавете о допущении евреев в
Россию. Елизавета ответила коротко и категорически: "не желаю иметь
никакой корысти от врагов Господа моего Иисуса Христа".
После этого вопрос о допущении евреев в Россию больше не поднимался до тех
пор, когда многочисленная еврейская этническая группа автоматически
очутилась на территории России и стала подданными Российской империи.
Произошло это в самом конце 18 столетия, когда после трех так называемых
"разделов Польши", с Россией были воссоединены русские земли с густо
вкрапленным еврейским населением, какового там не было до захвата
Литовско-Польским государством.
* * *
Евреи Речи Посполитой Польской до того, как стали подданными России,
жили в Польше обособленной жизнью, не смешиваясь с коренным населением,
представляя собою как бы государство в государстве, по своим, еврейским,
законам, признаваемым Польшей, которая в эти законы и особенности быта
не только не вмешивалась, но их санкционировала рядом актов - "статутов",
подписанных королями.
Краткий очерк правового положения евреев в Польше, снабженный весьма
благожелательным предисловием Главного Раввина Британской Империи
Доктора Гертца, издан отдельной брошюрой во время последней войны в
Лондоне (в 1942 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
претерпела ты беды свои, Польша". Так пишет поляк, католический
священник, современник событий.
В сохранившихся письмах Хмельницкого указывается, как на доказательство
крайнего угнетения народа, тот факт, что он должен был терпеть разные
кривды от евреев.
То же самое мы находим в мемуарах современников событий - поляков
Каховского и Грондского. Последний, описывая подробно все тяжелые
повинности крестьян, говорит, что они "росли изо дня в день, по большей
части потому, что отдавались на откуп евреям, а те не только выдумывали
разные доходы, весьма несправедливые для крестьян, но и суды над ними
присваивали себе".
Волынский еврей Натан Ганновер в своих мемуарах пишет о крепостных, что
они "работали барщину у магнатов и шляхты, которые отягощали их
тяжелыми работами в доме и на поле. Шляхта накладывала на них большие
повинности, а некоторые шляхтичи страшными способами вынуждали их
переходить в господствующую веру. И был народ русский в такой степени
унижен, что все народы, даже из всех народов самый униженный - жиды,
также господствовали над ними".
Из всех приведенных выше выдержек из аутентичных исторических
документов видно, в каком невыносимо тяжелом положении находились
широкие народные массы Украины - Руси.
Видны также и причины, породившие ненависть к евреям, характерную для
настроений масс того времени. Были ли в этом виноваты евреи или польское
правительство и стоявшие за его спиной иезуиты, создавшие такие условия,
что евреи для того, чтобы существовать, вынуждены были эксплуатировать
народ - дела не меняет.
* * *
Очищение Левобережья.
Крупнейший магнат Левобережья, Вишневецкий, узнавши о восстании
Хмельницкого, собрал большое войско, чтобы двинуться на помощь
Потоцкому усмирять восстание. Но, подойдя к Днепру, нашел все паромы
уничтоженными и, не решаясь задерживаться на Днепре для переправы своего
войска, двинулся на север, на Черниговщину, и только севернее Любеча ему
удалось переправиться через Днепр и повести свое войско на Волынь, куда он
прибыл уже после разгрома под Желтыми Водами и Корсунем. Его резиденция -
Дубны, была захвачена повстанцами, которые вырезали всех находившихся
там католиков и евреев, не успевших уйти своевременно с Вишневецким.
Об отступлении Вишневецкого с Левобережья, где он, будучи отрезан Днепром
от Польши, чувствовал себя, по мемуарам современника, "как в клетке",
сохранилось много документов, из которых видно, что это было не только
отступление войска, но и эвакуация всего Левобережья. Все, что так или
иначе было связано с Польшей и ее социальным строем, спасалось от
повстанцев и уходило с Вишневецким: шляхта, арендаторы-евреи, католики,
униаты. Они знали, что если только попадут в руки повстанцев, то им
пощады не будет.
Весьма подробно, красочным библейским стилем, описывает современник
событий раввин Ганновер этот "исход" евреев с Левобережья совместно с
поляками, которые к евреям относились очень хорошо и всячески оберегали и
защищали, чтобы они не попали в руки казаков.
О судьбе же тех, которые не успели присоединиться к Вишневецкому,
Ганновер пишет: "много общин, которые лежали за Днепром, близ мест
войны, как Переяслав, Барышевка, Пирятин, Лубны, Лохвица, не успели
бежать и были уничтожены во имя Божие и погибли среди мук страшных и
горьких. С одних содрана кожа, а тело выкинуто на съедение псам; другим
отрублены руки и ноги, а тела брошены на дорогу и через них проходили возы и
топтали их кони... Не иначе поступали и с поляками, особенно с ксендзами.
Поубивали на Заднепровьи тысячи еврейских душ"...
Сведения, которые дает Ганновер полностью совпадают с описаниями
событий другими современниками, которые дают и число погибших.
Грушевский в своей книге "Хмельниччина в розквити" говорит о двух тысячах
евреев, убитых в Чернигове, 800 в Гомеле, нескольких сотнях в Соснице,
Батурине, Носовке и в других городах и местечках. Сохранилось и приводимое
Грушевским описание, как производились эти погромы: "одних порубили,
другим приказали выкопать ямы и потом туда побросали еврейских жен и
детей и засыпали землей, а потом евреям дали мушкеты и приказали одним
убивать других"...
В результате этого стихийного погрома, на Левобережье в несколько недель
лета 1648 года исчезли все поляки, евреи, католики, а также и те из
немногочисленной православной шляхты, которые симпатизировали и
сотрудничали с ними.
А народ сложил песню, которая сохранилась до последнего времени:
"Нема краще як у нас на Украини,
Нема ляха, нема пана, нема жида,
Нема ни проклятой унии"...
Но это относилось только к Левобережной Украине - Малороссии
(дореволюционным Полтавской и Черниговской губерниям). Большая часть
Малороссии по "Вечному миру" с Польшей (1686 г.) осталась за Польшей.
Днепр был границей. Весь правый берег (за исключением г. Киева) снова стал
составной частью Речи Посполитой Польской с тем социальным и
политическим строем, который вызвал восстание Хмельницкого, кровавую
борьбу с поляками, окончившуюся их изгнанием, причем погибло немало и
евреев, тесно сотрудничавших с поляками и только частично успевших
спастись во время резни, сопровождавшей очищение Левобережья от власти
Польши.
В дальнейшем, вплоть до распада Польши и воссоединения с Россией земель
бывшей Киевской Руси, несколько столетий находившихся под властью
Польши, постоянное проживание евреев на территории России не
допускалось.
Но временное пребывание с торговыми целями не возбранялось. Когда гетман
Даниил Апостол (1727-1734 годы) просил о запрещении евреям даже временного
пребывания в Малороссии, ему было из Санкт-Петербурга отвечено: "евреям
дозволяется торговать в Малороссии на ярмарках, но только оптом и не
разрешается увозить золота, серебра и меди, но закупать на сии деньги
товары. Жительство же им в Малороссии запрещается".
Торговая деятельность евреев была выгодна для казны Российской Империи,
что и было сказано в представлении имп. Елизавете о допущении евреев в
Россию. Елизавета ответила коротко и категорически: "не желаю иметь
никакой корысти от врагов Господа моего Иисуса Христа".
После этого вопрос о допущении евреев в Россию больше не поднимался до тех
пор, когда многочисленная еврейская этническая группа автоматически
очутилась на территории России и стала подданными Российской империи.
Произошло это в самом конце 18 столетия, когда после трех так называемых
"разделов Польши", с Россией были воссоединены русские земли с густо
вкрапленным еврейским населением, какового там не было до захвата
Литовско-Польским государством.
* * *
Евреи Речи Посполитой Польской до того, как стали подданными России,
жили в Польше обособленной жизнью, не смешиваясь с коренным населением,
представляя собою как бы государство в государстве, по своим, еврейским,
законам, признаваемым Польшей, которая в эти законы и особенности быта
не только не вмешивалась, но их санкционировала рядом актов - "статутов",
подписанных королями.
Краткий очерк правового положения евреев в Польше, снабженный весьма
благожелательным предисловием Главного Раввина Британской Империи
Доктора Гертца, издан отдельной брошюрой во время последней войны в
Лондоне (в 1942 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88