Привет, старик, сказал он.
Вынужден тебя огорчить. Барельеф зарубили. Что? Нет! Это никак не связано с
твоими фокусами. Они даже не знали, что барельеф должен был делать ты.
Отменили независимо от авторства. Как вообще делишки? Я слышал, у тебя опять
там выставка... Что это такое, спросил Мазила у Болтуна. Скорей всего --
начало, сказал Болтун. Возможно, он сам спровоцировал запрет барельефа.
Возможно, сразу согласился. Возможно, не очень энергично отстаивал. Во
всяком случае, теперь сотрудничество с тобой повредило бы его положению и
карьере. Если ты выкрутишься, он не так уж много теряет. Тем более у него
совесть чиста. Он хотел тебя привлечь. Ему не дали. Репутация порядочного
человека сохранена. В глазах начальства он тоже безупречен. Но мы же с ним
дружили двадцать лет, сказал Мазила.
ПЕДАГОГИКА
Два часа занимались строевой подготовкой. Отрабатывали обращение к
начальству и приветствие старших по чину. Потом ворчали по поводу
бессмысленности и бесчеловечности этих занятий. Лейтенант сказал, что эти
занятия чисто педагогические цели преследуют. Педагогика -- вещь серьезная,
сказал Жлоб. У нас у одного курсанта рефлексы запаздывали. Инструктор
(большой педагог) пошел на хитрость: стал все команды подавать раньше. И
курсант вылетел самостоятельно, окончил школу и улетел на фронт. А чем он
кончил, спросил Уклонист. Сбросил бомбы после того, как эскадрилья
возвращалась уже домой, сказал Жлоб. Это что, говорит кто-то в темноте. У
нас в первоначалке один курсант боялся без инструктора сажать самолет, хотя
летал прилично. Инструктор решил тоже взять его на хитрость, отсоединить
ручку управления в воздухе и выкинуть за борт. Курсант узнал об этом и
захватил в кабину с собой запасную ручку. Летят. Инструктор отсоединил
ручку, показал курсанту и выкинул за борт. Мол, теперь веди самолет сам. И
сажай сам. А курсант показал запасную ручку инструктору и тоже выкинул ее за
борт. И чем это кончилось, спросил Жлоб. Инструктор сошел с ума, сказал
говоривший, а курсант посадил машину, попал на фронт, заработал сначала кучу
орденов, а потом десять лет. За что, спрашивает Уклонист. За разговорчики,
сказал Юморист. В наше время слово есть самое серьезное дело. За слово дают
больше, чем за дело. Да, сказал Уклонист. У нас за словом идет Дело.
НЕОБОСНОВАННЫЕ НАДЕЖДЫ
При попытке произнести слово "межконтинентальная" Заведующий вывихнул
челюсть. В связи с этим в среде передовой интеллигенции стали циркулировать
слухи. Теперь, наверняка, слетит, говорили все в один голос, понимающе
усмехались (мол, давно, пора!) и питали необоснованные надежды. Но надежды
оказались не вполне обоснованными, так как челюсть была искусственной, и ее
заменили на новую, более высокого качества (по слухам такие челюсти делают
специально для космонавтов), вследствие чего о снятии Заведующего никто не
стал даже думать. Рано! Не беда, сказал Ученый. Скоро Заведующий будет
делать доклад по проблемам науки. Так уж он непременно коснется достижений
генетики. А там ребята подсунут ему словечко "дезоксирибонуклеиновая
кислота", от которого его тут же хватит инсульт. А что хорошего, сказал
Карьерист. Думаете, новый будет лучше? Пусть хуже, говорит Неврастеник. Но
все-таки какая-то приятность от этого будет.
СОЦИАЛЬНЫЙ СТРОЙ
У вас, говорит Журналист, все-таки пока еще нет настоящего изма. У вас
государственный капитализм. Ерунда, говорит Неврастеник. Это бред ваших
истов, которые ни разу не были у нас. У нас государственный феодализм. Я не
могу с этим согласиться, говорит Мазила. У нас скорее всего государственное
рабовладение. И ты тоже ошибаешься, сказал Болтун. Вы не учитываете одного
решающего обстоятельства. Наша страна выдумана, причем -- из таких
предпосылок, которые не могут быть вообще реализованы. Мы плод больного
воображения Шизофреника. И все употребляемые тут ваши понятия к нам не
применимы. Рабство, феодализм, капитализм, -- это все в рамках цивилизации.
А мы антицивилизация. Если бы мы реализовались на деле, мы прошли б в своем
развитии те же стадии, что и цивилизация, только с обратным знаком.
СМЫСЛОВАЯ КОМПОЗИЦИЯ[x]
Я подхожу к самому трудному, пожалуй, пункту изложения своего понимания
творчества ЭН. И потому буду здесь более многословным и буду говорить о
таких вещах, которые даже у представителей официальной эстетики и
официального искусствоведения могут вызвать усмешку. Но я не вижу иного
выхода. Тайны нашего бытия лежат не в каких-то еще неведомых людям глубинах
мира, а в переориентации внимания на трижды известные лежащие на поверхности
явления. Есть произведения искусства, при рассмотрении которых уместно
различить то, о чем хочет сказать автор, и то, как он это делает. Среди них
есть такие, для которых материал для ответа на вопрос "Что?" усматривается в
них самих. Таковы, например, многочисленные произведения классической
художественной литературы. Но среди них есть (правда, не так уж много) и
такие, для которых в них самих не содержится никакого материала для ответа
на вопрос "Что?". Таковы, например, многие иконы и фрески в наших церквях.
Именно таковы работы ЭН. Но если в отношении икон и церковных фресок ответ
на вопрос "Что?" дан в веками сложившейся религиозной идеологии, то в
отношении работ ЭН ситуация выглядит иначе. Чтобы ответить на вопрос "Что?"
применительно к творчеству ЭН, надо еще только проделать такую работу. Надо
сформулировать определенную систему общих утверждений о современном мире
человека и о его месте и судьбе в этом мире, т.е. построить определенную
идеологическую концепцию. В каком-то аморфном виде, фрагментарно и в
контексте общей духовной жизни общества эта концепция уже зародилась и есть.
ЭН жил и живет в поле этой концепции. Он фактически работает над ее
воплощением в рисунках, гравюрах и скульптурах, -- работает над созданием
предметов культа этой концепции. Но такой концепции пока еще нет в виде
четко локализованных и более или менее широко признанных идеологических
текстов. То, что делал Шизофреник, есть шаг к этому. Но вместе с тем это шаг
в другом направлении, противоположном идеологическому. А пока такой четко
определившейся концепции нет, продукты творчества остаются в ином качестве.
К ним подходят с обычной меркой, хотя они уже не есть произведения искусства
в обычном смысле. Они есть нечто большее и иное. Поскольку ЭН создал целый
мир вещей, которые потенциально могут стать явлениями культа, это облегчает
задачу выработки упомянутой концепции. Здесь влияние взаимное. Но я оставлю
вопрос о том, какой вид должна принять идеологическая концепция,
ассоциируемая с творчеством ЭН, и перейду к более техническому аспекту дела.
Я говорил, что смысловые единицы у ЭН объединяются по особым правилам
композиции в смысловые фразы и тексты. Существенно здесь то, что эти правила
композиции имеют природу не имманентную искусству как таковому (т.е.
обусловлены не средствами изображения), а имманентную рассматриваемой
идеологической концепции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Вынужден тебя огорчить. Барельеф зарубили. Что? Нет! Это никак не связано с
твоими фокусами. Они даже не знали, что барельеф должен был делать ты.
Отменили независимо от авторства. Как вообще делишки? Я слышал, у тебя опять
там выставка... Что это такое, спросил Мазила у Болтуна. Скорей всего --
начало, сказал Болтун. Возможно, он сам спровоцировал запрет барельефа.
Возможно, сразу согласился. Возможно, не очень энергично отстаивал. Во
всяком случае, теперь сотрудничество с тобой повредило бы его положению и
карьере. Если ты выкрутишься, он не так уж много теряет. Тем более у него
совесть чиста. Он хотел тебя привлечь. Ему не дали. Репутация порядочного
человека сохранена. В глазах начальства он тоже безупречен. Но мы же с ним
дружили двадцать лет, сказал Мазила.
ПЕДАГОГИКА
Два часа занимались строевой подготовкой. Отрабатывали обращение к
начальству и приветствие старших по чину. Потом ворчали по поводу
бессмысленности и бесчеловечности этих занятий. Лейтенант сказал, что эти
занятия чисто педагогические цели преследуют. Педагогика -- вещь серьезная,
сказал Жлоб. У нас у одного курсанта рефлексы запаздывали. Инструктор
(большой педагог) пошел на хитрость: стал все команды подавать раньше. И
курсант вылетел самостоятельно, окончил школу и улетел на фронт. А чем он
кончил, спросил Уклонист. Сбросил бомбы после того, как эскадрилья
возвращалась уже домой, сказал Жлоб. Это что, говорит кто-то в темноте. У
нас в первоначалке один курсант боялся без инструктора сажать самолет, хотя
летал прилично. Инструктор решил тоже взять его на хитрость, отсоединить
ручку управления в воздухе и выкинуть за борт. Курсант узнал об этом и
захватил в кабину с собой запасную ручку. Летят. Инструктор отсоединил
ручку, показал курсанту и выкинул за борт. Мол, теперь веди самолет сам. И
сажай сам. А курсант показал запасную ручку инструктору и тоже выкинул ее за
борт. И чем это кончилось, спросил Жлоб. Инструктор сошел с ума, сказал
говоривший, а курсант посадил машину, попал на фронт, заработал сначала кучу
орденов, а потом десять лет. За что, спрашивает Уклонист. За разговорчики,
сказал Юморист. В наше время слово есть самое серьезное дело. За слово дают
больше, чем за дело. Да, сказал Уклонист. У нас за словом идет Дело.
НЕОБОСНОВАННЫЕ НАДЕЖДЫ
При попытке произнести слово "межконтинентальная" Заведующий вывихнул
челюсть. В связи с этим в среде передовой интеллигенции стали циркулировать
слухи. Теперь, наверняка, слетит, говорили все в один голос, понимающе
усмехались (мол, давно, пора!) и питали необоснованные надежды. Но надежды
оказались не вполне обоснованными, так как челюсть была искусственной, и ее
заменили на новую, более высокого качества (по слухам такие челюсти делают
специально для космонавтов), вследствие чего о снятии Заведующего никто не
стал даже думать. Рано! Не беда, сказал Ученый. Скоро Заведующий будет
делать доклад по проблемам науки. Так уж он непременно коснется достижений
генетики. А там ребята подсунут ему словечко "дезоксирибонуклеиновая
кислота", от которого его тут же хватит инсульт. А что хорошего, сказал
Карьерист. Думаете, новый будет лучше? Пусть хуже, говорит Неврастеник. Но
все-таки какая-то приятность от этого будет.
СОЦИАЛЬНЫЙ СТРОЙ
У вас, говорит Журналист, все-таки пока еще нет настоящего изма. У вас
государственный капитализм. Ерунда, говорит Неврастеник. Это бред ваших
истов, которые ни разу не были у нас. У нас государственный феодализм. Я не
могу с этим согласиться, говорит Мазила. У нас скорее всего государственное
рабовладение. И ты тоже ошибаешься, сказал Болтун. Вы не учитываете одного
решающего обстоятельства. Наша страна выдумана, причем -- из таких
предпосылок, которые не могут быть вообще реализованы. Мы плод больного
воображения Шизофреника. И все употребляемые тут ваши понятия к нам не
применимы. Рабство, феодализм, капитализм, -- это все в рамках цивилизации.
А мы антицивилизация. Если бы мы реализовались на деле, мы прошли б в своем
развитии те же стадии, что и цивилизация, только с обратным знаком.
СМЫСЛОВАЯ КОМПОЗИЦИЯ[x]
Я подхожу к самому трудному, пожалуй, пункту изложения своего понимания
творчества ЭН. И потому буду здесь более многословным и буду говорить о
таких вещах, которые даже у представителей официальной эстетики и
официального искусствоведения могут вызвать усмешку. Но я не вижу иного
выхода. Тайны нашего бытия лежат не в каких-то еще неведомых людям глубинах
мира, а в переориентации внимания на трижды известные лежащие на поверхности
явления. Есть произведения искусства, при рассмотрении которых уместно
различить то, о чем хочет сказать автор, и то, как он это делает. Среди них
есть такие, для которых материал для ответа на вопрос "Что?" усматривается в
них самих. Таковы, например, многочисленные произведения классической
художественной литературы. Но среди них есть (правда, не так уж много) и
такие, для которых в них самих не содержится никакого материала для ответа
на вопрос "Что?". Таковы, например, многие иконы и фрески в наших церквях.
Именно таковы работы ЭН. Но если в отношении икон и церковных фресок ответ
на вопрос "Что?" дан в веками сложившейся религиозной идеологии, то в
отношении работ ЭН ситуация выглядит иначе. Чтобы ответить на вопрос "Что?"
применительно к творчеству ЭН, надо еще только проделать такую работу. Надо
сформулировать определенную систему общих утверждений о современном мире
человека и о его месте и судьбе в этом мире, т.е. построить определенную
идеологическую концепцию. В каком-то аморфном виде, фрагментарно и в
контексте общей духовной жизни общества эта концепция уже зародилась и есть.
ЭН жил и живет в поле этой концепции. Он фактически работает над ее
воплощением в рисунках, гравюрах и скульптурах, -- работает над созданием
предметов культа этой концепции. Но такой концепции пока еще нет в виде
четко локализованных и более или менее широко признанных идеологических
текстов. То, что делал Шизофреник, есть шаг к этому. Но вместе с тем это шаг
в другом направлении, противоположном идеологическому. А пока такой четко
определившейся концепции нет, продукты творчества остаются в ином качестве.
К ним подходят с обычной меркой, хотя они уже не есть произведения искусства
в обычном смысле. Они есть нечто большее и иное. Поскольку ЭН создал целый
мир вещей, которые потенциально могут стать явлениями культа, это облегчает
задачу выработки упомянутой концепции. Здесь влияние взаимное. Но я оставлю
вопрос о том, какой вид должна принять идеологическая концепция,
ассоциируемая с творчеством ЭН, и перейду к более техническому аспекту дела.
Я говорил, что смысловые единицы у ЭН объединяются по особым правилам
композиции в смысловые фразы и тексты. Существенно здесь то, что эти правила
композиции имеют природу не имманентную искусству как таковому (т.е.
обусловлены не средствами изображения), а имманентную рассматриваемой
идеологической концепции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118