Он увидит, что человек <не в себе>, и если тот ему чем-
то близок и интересен, может быть, попытается узнать, что
происходит. Дальше этот <другой> может поступить самым
различным образом. Он может высказать свое сочувствие и
сожаление по поводу происходящего. Он может рассмеяться и
сказать, что происходящее случалось лично с ним множество раз
и что он не видит в этом ничего не только критического, но даже
и сколько-нибудь примечательного, а засим требуется выбро-
сить эмоции в окно и заняться делом. Он может счесть, что его
долг - сострадание, и попытаться изобразить его. Однако он
может действительно сострадать и, вспоминая о сходных случа-
яхв своей жизни, не пытаться прикладывать свою мерку к жизни
другого.
Действительно, человек, переживающий критическую жиз-
ненную ситуацию, редко находит утешение в утверждениях, что
кто-то уже справлялся с подобной ситуацией до него. Чьи-то
чувства в таких же обстоятельствах, даже если последние дей-
ствительно повторяются в точности, никогда не станут для него
собственными чувствами, всегда оцениваемыми как уникаль-
ные и неповторимые. Видимо, уважение к этим чувствам,
выраженное другим человеком, даже если тот не понимает этих
S25
чувств, - вот то, в чем нуждается переживающий критическую
ситуацию. И напротив, самое худшее здесь - это попытаться
подвергнуть сомнениям чувства последнего, даже если у сомне-
вающегося есть для этого все основания. В конечном итоге, это
всего лишь его собственные основания, едва ли убедительные
для кого бы то ни было еще.
Итак, для человека, переживающего критическую жизнен-
ную ситуацию, его чувства являются непреложной истиной. Он
может согласиться с тем, что какие-то обстоятельства им не
совсем верно оценены, однако он никогда не согласится с
неуважением к его чувствам, отражающим всю ситуацию. В этом
случае искреннее уважение к его чувствам - важнейшая основа
помощи, располагающая человека к ее принятию, если, конеч-
но, самого выражения такого уважения еще недостаточно. Я
могу признать, что чьи-то чувства мне совершенно непонятны,
но если я хочу помочь этому человеку, мне следует дать ему
понять, что ценность его чувств никак не уменьшается, если я
их не понимаю или не принимаю. Впрочем, не обязательно об
этом даже говорить. Вспомним Визбора: <и понял я, что другу
туго, но я его по праву друга не мучал и не поучал - молчал>.
Многие могут вспомнить, что крайне трудно бывает <заста-
вить> говорить или слушать человека, если он переживает
критические обстоятельства. Как правило, это только ухудшает
дело, и, желая помочь, можно только навредить.
Все это наводит на мысль о том, что человек нуждается
прежде всего в том, что он считает помощью, а не в том, что
считают помощью окружающие. Учитывая психологические
особенности протекания жизненных коллизий, такой вывод
кажется вполне логичным.
Здесь мы коснулись высказанного в предыдущей главе пол-
ожения о том, что критические жизненные ситуации являются
таковыми благодаря тому, что воспринимаются человеком как
критические - независимо от действительного характера объ-
ективных особенностей ситуации. Напомним сразу и другое
положение о том, что разрешение жизненной коллизии невоз-
можно внутри ее самой, поскольку, если бы это было не так, то
сама коллизия не возникла бы. Основания критической ситуа-
ции могут сложиться незаметно для человека, и то, с чем он в
итоге имеет дело, - это последствия случившегося ранее,
ставящие человека перед фактом значимого изменения жизнен-
ных обстоятельств. Переживание критических обстоятельств
здесь то, что презентируют человеку происходящие изменения
в связи с его жизненными целями, ценностями, приоритетами.
Следовательно, усомнившись в достоверности и обоснованнос-
ти его чувств, мы подвергаем сомнению саму реальность проис-
ходящего, отрываем человека от реальной основы перемен.
126
Итак, уважение к чувствам человека, переживающего крити-
ческие жизненные обстоятельства, - вот то, что должно лежать
в основе какой бы то ни было психологической помощи.
Подобного рода уважение является важным, поскольку помога-
ет избавить человека от чувства одиночества, заброшенности;
оно подтверждает его право быть с другими и рассчитывать в
случае необходимости на их помощь - по крайней мере, на
готовность эту помощь оказать.
Следующий существенный момент ~ это желание человека
получить помощь. Если он считает, что не нуждается в помощи,
все усилия окажутся напрасными. Желание же получить по-
мощь означает, как правило, что человек в состоянии воспри-
нять и попытаться понять иную, чем его собственная, точку
зрения на происходящее, что он в состоянии уважать соответ-
ствующие чувства других, по крайней мере, настолько, насколь-
ко они уважают его чувства. Важно здесь и то, что человек может
отвергать помощь только по той причине, что считает ее
невозможной, несмотря на искреннюю готовность со стороны
предлагающего помочь. Это значит для нас то, что у человека
всегда есть какое-то представление о возможности помощи и,
если она возможна, о ее характере. Вне всяких сомнений, такое
представление основано на видении человеком текущей ситуа-
ции и способов ее разрешения. Однако такое видение в со-
бственно критической ситуации не может быть отчетливым в
силу того, что важнейший признак критической ситуации -
неопределенность, и прежде всего, неопределенность концеп-
туальная. Даже если человек утверждает, что он окончательно
понял ситуацию, только его чувства могут проверить истинность
этого утверждения. Всем известен тип жалобщика, утверждаю-
щего, что <все плохо> и <так с ним происходит всегда>. Действи-
тельно ли он понимает то, что с ним происходит? Спросите у
него, что он уже сделал для того, чтобы <стало лучше>, и вы
получите ответ.
Выяснить, что же все-таки происходит - вот действительная
проблема, которую приходится решать человеку, попавшему в
критическую ситуацию, прежде чем могут быть предприняты
действия по ее разрешению. И именно здесь ему может быть
оказана наибольшая помощь. Подчеркнем еще раз, что эта
помощь возможна только тогда, когда человек верит в то, что вы
способны ее оказать -то ли в силу уважения к вам как личности,
то ли в силу уважения к вам как к специалисту. Важно также и
то, насколько Искренне его желание обратиться за помощью: он
действительно хочет что-то сделать, или для него важно только
выплеснуть накопившееся раздражение или отчаяние. В конеч-
ном итоге это вопрос готовности человека к деятельному
восприятию помощи, вопрос того, насколько он принимает на
127
себя ответственность за то, что происходит или может произой-
ти.
Уважение к чувствам человека - важнейшая, но не един-
ственная часть уважения к нему в целом. Другая часть, особенно
важная, если мы пытаемся помочь ему в осознании происходя-
щего, - это уважение к его опыту. Такое уважение имеет
следствием вывод о том, что глупо навязывать человеку свою
точку зрения. То, что происходит, происходит с ним и в его
мире, который знаком этому человеку всегда лучше, чем кому
бы то ни было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
то близок и интересен, может быть, попытается узнать, что
происходит. Дальше этот <другой> может поступить самым
различным образом. Он может высказать свое сочувствие и
сожаление по поводу происходящего. Он может рассмеяться и
сказать, что происходящее случалось лично с ним множество раз
и что он не видит в этом ничего не только критического, но даже
и сколько-нибудь примечательного, а засим требуется выбро-
сить эмоции в окно и заняться делом. Он может счесть, что его
долг - сострадание, и попытаться изобразить его. Однако он
может действительно сострадать и, вспоминая о сходных случа-
яхв своей жизни, не пытаться прикладывать свою мерку к жизни
другого.
Действительно, человек, переживающий критическую жиз-
ненную ситуацию, редко находит утешение в утверждениях, что
кто-то уже справлялся с подобной ситуацией до него. Чьи-то
чувства в таких же обстоятельствах, даже если последние дей-
ствительно повторяются в точности, никогда не станут для него
собственными чувствами, всегда оцениваемыми как уникаль-
ные и неповторимые. Видимо, уважение к этим чувствам,
выраженное другим человеком, даже если тот не понимает этих
S25
чувств, - вот то, в чем нуждается переживающий критическую
ситуацию. И напротив, самое худшее здесь - это попытаться
подвергнуть сомнениям чувства последнего, даже если у сомне-
вающегося есть для этого все основания. В конечном итоге, это
всего лишь его собственные основания, едва ли убедительные
для кого бы то ни было еще.
Итак, для человека, переживающего критическую жизнен-
ную ситуацию, его чувства являются непреложной истиной. Он
может согласиться с тем, что какие-то обстоятельства им не
совсем верно оценены, однако он никогда не согласится с
неуважением к его чувствам, отражающим всю ситуацию. В этом
случае искреннее уважение к его чувствам - важнейшая основа
помощи, располагающая человека к ее принятию, если, конеч-
но, самого выражения такого уважения еще недостаточно. Я
могу признать, что чьи-то чувства мне совершенно непонятны,
но если я хочу помочь этому человеку, мне следует дать ему
понять, что ценность его чувств никак не уменьшается, если я
их не понимаю или не принимаю. Впрочем, не обязательно об
этом даже говорить. Вспомним Визбора: <и понял я, что другу
туго, но я его по праву друга не мучал и не поучал - молчал>.
Многие могут вспомнить, что крайне трудно бывает <заста-
вить> говорить или слушать человека, если он переживает
критические обстоятельства. Как правило, это только ухудшает
дело, и, желая помочь, можно только навредить.
Все это наводит на мысль о том, что человек нуждается
прежде всего в том, что он считает помощью, а не в том, что
считают помощью окружающие. Учитывая психологические
особенности протекания жизненных коллизий, такой вывод
кажется вполне логичным.
Здесь мы коснулись высказанного в предыдущей главе пол-
ожения о том, что критические жизненные ситуации являются
таковыми благодаря тому, что воспринимаются человеком как
критические - независимо от действительного характера объ-
ективных особенностей ситуации. Напомним сразу и другое
положение о том, что разрешение жизненной коллизии невоз-
можно внутри ее самой, поскольку, если бы это было не так, то
сама коллизия не возникла бы. Основания критической ситуа-
ции могут сложиться незаметно для человека, и то, с чем он в
итоге имеет дело, - это последствия случившегося ранее,
ставящие человека перед фактом значимого изменения жизнен-
ных обстоятельств. Переживание критических обстоятельств
здесь то, что презентируют человеку происходящие изменения
в связи с его жизненными целями, ценностями, приоритетами.
Следовательно, усомнившись в достоверности и обоснованнос-
ти его чувств, мы подвергаем сомнению саму реальность проис-
ходящего, отрываем человека от реальной основы перемен.
126
Итак, уважение к чувствам человека, переживающего крити-
ческие жизненные обстоятельства, - вот то, что должно лежать
в основе какой бы то ни было психологической помощи.
Подобного рода уважение является важным, поскольку помога-
ет избавить человека от чувства одиночества, заброшенности;
оно подтверждает его право быть с другими и рассчитывать в
случае необходимости на их помощь - по крайней мере, на
готовность эту помощь оказать.
Следующий существенный момент ~ это желание человека
получить помощь. Если он считает, что не нуждается в помощи,
все усилия окажутся напрасными. Желание же получить по-
мощь означает, как правило, что человек в состоянии воспри-
нять и попытаться понять иную, чем его собственная, точку
зрения на происходящее, что он в состоянии уважать соответ-
ствующие чувства других, по крайней мере, настолько, насколь-
ко они уважают его чувства. Важно здесь и то, что человек может
отвергать помощь только по той причине, что считает ее
невозможной, несмотря на искреннюю готовность со стороны
предлагающего помочь. Это значит для нас то, что у человека
всегда есть какое-то представление о возможности помощи и,
если она возможна, о ее характере. Вне всяких сомнений, такое
представление основано на видении человеком текущей ситуа-
ции и способов ее разрешения. Однако такое видение в со-
бственно критической ситуации не может быть отчетливым в
силу того, что важнейший признак критической ситуации -
неопределенность, и прежде всего, неопределенность концеп-
туальная. Даже если человек утверждает, что он окончательно
понял ситуацию, только его чувства могут проверить истинность
этого утверждения. Всем известен тип жалобщика, утверждаю-
щего, что <все плохо> и <так с ним происходит всегда>. Действи-
тельно ли он понимает то, что с ним происходит? Спросите у
него, что он уже сделал для того, чтобы <стало лучше>, и вы
получите ответ.
Выяснить, что же все-таки происходит - вот действительная
проблема, которую приходится решать человеку, попавшему в
критическую ситуацию, прежде чем могут быть предприняты
действия по ее разрешению. И именно здесь ему может быть
оказана наибольшая помощь. Подчеркнем еще раз, что эта
помощь возможна только тогда, когда человек верит в то, что вы
способны ее оказать -то ли в силу уважения к вам как личности,
то ли в силу уважения к вам как к специалисту. Важно также и
то, насколько Искренне его желание обратиться за помощью: он
действительно хочет что-то сделать, или для него важно только
выплеснуть накопившееся раздражение или отчаяние. В конеч-
ном итоге это вопрос готовности человека к деятельному
восприятию помощи, вопрос того, насколько он принимает на
127
себя ответственность за то, что происходит или может произой-
ти.
Уважение к чувствам человека - важнейшая, но не един-
ственная часть уважения к нему в целом. Другая часть, особенно
важная, если мы пытаемся помочь ему в осознании происходя-
щего, - это уважение к его опыту. Такое уважение имеет
следствием вывод о том, что глупо навязывать человеку свою
точку зрения. То, что происходит, происходит с ним и в его
мире, который знаком этому человеку всегда лучше, чем кому
бы то ни было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66