Интересы ин-
дивида и цивилизации до сих пор рассматривались как
взаимоисключающие. Предполагалось, что если инди-
вид будет эгоистичным, позволит себе делать то, чего
ему хочется, и не будет сдерживать свои импульсы, -
общество развалится. Это вытекало из фрейдовского
представления о человеке. Сегодня мы располагаем го-
раздо более перспективной концепцией человеческого
общества. Мы умеем сравнивать и оценивать различ-
ные общества, полагая, что одно общество может быть
лучше другого, то есть быть более здоровым, распола-
гать более высоким <развивающим потенциалом>.
Можно сказать, что ценность общества и его функцио-
нирования определяется тем, насколько полно люди,
живущие в этом обществе, реализуют свои потенци-
альные возможности.
Гуманистическая и трансгуманистическая ориента-
ция порождают также иные представления о реаль-
ности и объективности, - более высокие, чем
предыдущие. Принятая сейчас в науке концепция объ-
ективности может быть названа <объективностью на-
блюдателя>, безучастно и безразлично взирающего на
свой предмет. Наблюдателю все равно, кто проиг-
рывает, а кто выигрывает. Некоторые данные, полу-
ченные нами в ходе исследования человеческих отно-
шений, основанных на бытийной любви, свидетель-
ствуют, что можно настолько любить другого челове-
ка - скажем, своего ребенка, - чтобы быть в состоянии
оставить его в покое в даосском смысле: вы любите его
таким, каков он есть, и наслаждаетесь одним созерца-
нием его спонтанного роста. То же можно сказать о
цветах, о животных, - о чем угодно. Оказывается, их
можно воспринимать объективно, непредубежденно,
без намерения изменить их, составить из них букет,
обрубить им хвост и пр. Иными словами, им можно
позволить оставаться самими собой.
Я склоняюсь к тому, что именно такой настрой спо-
собен обеспечить наивысшую точность восприятия.
Ибо альтернативой бескорыстному, непреднамеренно-
му восприятию служит выборочное, селективное вос-
приятие, включающее в себя вопросы: могу ли я этим
воспользоваться, полезно ли это мне, можно ли из-
влечь из этого какую-нибудь выгоду, не угрожает ли
мне это чем-нибудь и т. п. Такой подход неизбежно
связан с определенной отвлеченностью: вещь, явление,
ситуация расстраиваются не в их целостности, а лишь
с точки зрения их, так сказать, съедобности или не-
съедобности, то есть односторонее и, следовательно,
неточно. Объективность, порождаемая бескорыстной
бытийной любовью, не столь отвлеченна и поэтому
может дать более целостную, более истинную картину.
Несколько слов о религии. Изучение пик-пе-
реживаний, которым свойственны почти все отличи-
тельные признаки, традиционно приписываемые уни-
версальному религиозному опыту, и которые вместе с
тем не обязательно связаны с каким-то определенным
вероисповеданием или местом, - позволяет говорить о
сакрализации или освящении всей жизни. Я свидетель-
ствую, что практически любой человек может испыты-
вать подобные переживания в любое время в любом
месте. Совокупность фактов такого рода вступает в
противоречие с той профессионализацией и технологи-
зацией, которая проводится формальной религией, -
специализацией дня, здания, людей и слов, предполо-
жительно вызывающих спонтанные религиозные
чувства. В особенности это относится к <святым мес-
там>: считается, что если. вы войдете в определенную
дверь, то будете испытывать религиозные чувства, -
до тех пор, пока не выйдете через ту же дверь, после
чего религиозные чувства покинут вас и вы не будете
их испытывать вплоть до следующего посещения этого
или подобного здания.
Едва ли не то же самое может быть сказано и о со-
временном образовании. Гуманистическое образова-
ние - это процесс, который проходит через всю жизнь,
а не ограничивается стенами определенного здания.
Если бы забастовка учителей Нью-Йорка продолжа-
лась достаточно долго, мы бы гораздо больше узнали о
том, что такое подлинное образование. Начало ему
было положено родителями, соседями и другими не-
специалистами, которые пришли в школу. Оно не
смогло принять достаточно развитые формы лишь по-
тому, что специалисты вскоре опять взяли власть в
свои руки. Ныне образование снова разъяли на три
аккуратные, никак не связанные между собой части
(игра, учеба, работа).
Между тем вся жизнь может стать образованием,
религией, наукой, искусством, философией, - если
только вы смотрите на нее с точки зрения предельных
ценностей, а не экспертных оценок, если только вы не
попадаете з силки технологии и не пресмыкаетесь пе-
ред специалистами. Сказанное относится и к психоте-
рапевтической практике, в частности, к развивающей
стороне терапии, которая также может пронизывать
собою всю жизнь. Вся жизнь или любая ее часть мо-
жет быть сакрализована.
Что это - оптимистический взгляд на вещи или
мечты о несбыточном? - Ни то, ни другое. Как людям
эмпирически мыслящим, нам нужно быть реалистами,
быть хорошими репортерами, наблюдателями того, что
есть на самом деле. Все рассмотренные возможности
человека действительно существуют. Они были выяв-
лены и описаны благодаря тому, что один процент по-
пуляции осуществил их. Это реалистические утверж-
дения, которые поддаются проверке. Кроме того, они
поддаются статистической оценке, и мы можем зада-
ваться вопросом, что значат эти статистические данные
о <растущей верхушке>, действительно ли рост охва-
тит популяцию в целом. Насколько я могу судить, от-
вет состоит в следующем: нет никаких гарантий того,
что это произойдет с неизбежностью; бомбы и кнопки,
у которых дежурят люди, все еще ждут своего часа, и
не исключено, что они сотрут нас с лица земли. Но не
исключено и то, что если мы встанем на научную точку
зрения, то есть рассмотрим эмпирически, что пред-
ставляет собой истинный, способный актуализроваться
человек, если мы сможем осознать, что речь идет не о
праздных фантазиях, а о наших действительных воз-
можностях, такое осознание привнесет все это в сфе-
ру человеческой деятельности. Для меня же все это
означает научное подтветрждение многих из тех на-
дежд, которые мы возлагаем друг на друга и на чело-
вечество в целом.
ОТ РАЙХА К БИОЭНЕРГЕТИКЕ
Райхианская терапия, 1940-1945
Биоэнергегика основывается на работе Вильгельма
Райха. Он был моим учителем с 1942 года по 1952, и
моим аналитиком с 1942 по 1945.
Я познакомился с Райхом в 1940 году в Новой
Школе Социальных Исследований в Нью-Йорке, где
он вел курс анализа. Меня заинтриговало описание
этого курса, в котором указывалось на функциональ-
ную тождественность <характера> человека и его ха-
рактерных телесных поз - <мышечного панциря>.
<Панцирем> он называл общий рисунок хронических
мышечных напряжений в теле; они названы так пото-
му, что призваны защищать человека от болезненного
и угрожающего эмоционального опыта. Они отгоражи-
вают его от опасных импульсов в его собственной лич-
ности, так же как и от нападений других.
До встречи с Райхом я в течение нескольких лет за-
нимался исследованием отношений психики и тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
дивида и цивилизации до сих пор рассматривались как
взаимоисключающие. Предполагалось, что если инди-
вид будет эгоистичным, позволит себе делать то, чего
ему хочется, и не будет сдерживать свои импульсы, -
общество развалится. Это вытекало из фрейдовского
представления о человеке. Сегодня мы располагаем го-
раздо более перспективной концепцией человеческого
общества. Мы умеем сравнивать и оценивать различ-
ные общества, полагая, что одно общество может быть
лучше другого, то есть быть более здоровым, распола-
гать более высоким <развивающим потенциалом>.
Можно сказать, что ценность общества и его функцио-
нирования определяется тем, насколько полно люди,
живущие в этом обществе, реализуют свои потенци-
альные возможности.
Гуманистическая и трансгуманистическая ориента-
ция порождают также иные представления о реаль-
ности и объективности, - более высокие, чем
предыдущие. Принятая сейчас в науке концепция объ-
ективности может быть названа <объективностью на-
блюдателя>, безучастно и безразлично взирающего на
свой предмет. Наблюдателю все равно, кто проиг-
рывает, а кто выигрывает. Некоторые данные, полу-
ченные нами в ходе исследования человеческих отно-
шений, основанных на бытийной любви, свидетель-
ствуют, что можно настолько любить другого челове-
ка - скажем, своего ребенка, - чтобы быть в состоянии
оставить его в покое в даосском смысле: вы любите его
таким, каков он есть, и наслаждаетесь одним созерца-
нием его спонтанного роста. То же можно сказать о
цветах, о животных, - о чем угодно. Оказывается, их
можно воспринимать объективно, непредубежденно,
без намерения изменить их, составить из них букет,
обрубить им хвост и пр. Иными словами, им можно
позволить оставаться самими собой.
Я склоняюсь к тому, что именно такой настрой спо-
собен обеспечить наивысшую точность восприятия.
Ибо альтернативой бескорыстному, непреднамеренно-
му восприятию служит выборочное, селективное вос-
приятие, включающее в себя вопросы: могу ли я этим
воспользоваться, полезно ли это мне, можно ли из-
влечь из этого какую-нибудь выгоду, не угрожает ли
мне это чем-нибудь и т. п. Такой подход неизбежно
связан с определенной отвлеченностью: вещь, явление,
ситуация расстраиваются не в их целостности, а лишь
с точки зрения их, так сказать, съедобности или не-
съедобности, то есть односторонее и, следовательно,
неточно. Объективность, порождаемая бескорыстной
бытийной любовью, не столь отвлеченна и поэтому
может дать более целостную, более истинную картину.
Несколько слов о религии. Изучение пик-пе-
реживаний, которым свойственны почти все отличи-
тельные признаки, традиционно приписываемые уни-
версальному религиозному опыту, и которые вместе с
тем не обязательно связаны с каким-то определенным
вероисповеданием или местом, - позволяет говорить о
сакрализации или освящении всей жизни. Я свидетель-
ствую, что практически любой человек может испыты-
вать подобные переживания в любое время в любом
месте. Совокупность фактов такого рода вступает в
противоречие с той профессионализацией и технологи-
зацией, которая проводится формальной религией, -
специализацией дня, здания, людей и слов, предполо-
жительно вызывающих спонтанные религиозные
чувства. В особенности это относится к <святым мес-
там>: считается, что если. вы войдете в определенную
дверь, то будете испытывать религиозные чувства, -
до тех пор, пока не выйдете через ту же дверь, после
чего религиозные чувства покинут вас и вы не будете
их испытывать вплоть до следующего посещения этого
или подобного здания.
Едва ли не то же самое может быть сказано и о со-
временном образовании. Гуманистическое образова-
ние - это процесс, который проходит через всю жизнь,
а не ограничивается стенами определенного здания.
Если бы забастовка учителей Нью-Йорка продолжа-
лась достаточно долго, мы бы гораздо больше узнали о
том, что такое подлинное образование. Начало ему
было положено родителями, соседями и другими не-
специалистами, которые пришли в школу. Оно не
смогло принять достаточно развитые формы лишь по-
тому, что специалисты вскоре опять взяли власть в
свои руки. Ныне образование снова разъяли на три
аккуратные, никак не связанные между собой части
(игра, учеба, работа).
Между тем вся жизнь может стать образованием,
религией, наукой, искусством, философией, - если
только вы смотрите на нее с точки зрения предельных
ценностей, а не экспертных оценок, если только вы не
попадаете з силки технологии и не пресмыкаетесь пе-
ред специалистами. Сказанное относится и к психоте-
рапевтической практике, в частности, к развивающей
стороне терапии, которая также может пронизывать
собою всю жизнь. Вся жизнь или любая ее часть мо-
жет быть сакрализована.
Что это - оптимистический взгляд на вещи или
мечты о несбыточном? - Ни то, ни другое. Как людям
эмпирически мыслящим, нам нужно быть реалистами,
быть хорошими репортерами, наблюдателями того, что
есть на самом деле. Все рассмотренные возможности
человека действительно существуют. Они были выяв-
лены и описаны благодаря тому, что один процент по-
пуляции осуществил их. Это реалистические утверж-
дения, которые поддаются проверке. Кроме того, они
поддаются статистической оценке, и мы можем зада-
ваться вопросом, что значат эти статистические данные
о <растущей верхушке>, действительно ли рост охва-
тит популяцию в целом. Насколько я могу судить, от-
вет состоит в следующем: нет никаких гарантий того,
что это произойдет с неизбежностью; бомбы и кнопки,
у которых дежурят люди, все еще ждут своего часа, и
не исключено, что они сотрут нас с лица земли. Но не
исключено и то, что если мы встанем на научную точку
зрения, то есть рассмотрим эмпирически, что пред-
ставляет собой истинный, способный актуализроваться
человек, если мы сможем осознать, что речь идет не о
праздных фантазиях, а о наших действительных воз-
можностях, такое осознание привнесет все это в сфе-
ру человеческой деятельности. Для меня же все это
означает научное подтветрждение многих из тех на-
дежд, которые мы возлагаем друг на друга и на чело-
вечество в целом.
ОТ РАЙХА К БИОЭНЕРГЕТИКЕ
Райхианская терапия, 1940-1945
Биоэнергегика основывается на работе Вильгельма
Райха. Он был моим учителем с 1942 года по 1952, и
моим аналитиком с 1942 по 1945.
Я познакомился с Райхом в 1940 году в Новой
Школе Социальных Исследований в Нью-Йорке, где
он вел курс анализа. Меня заинтриговало описание
этого курса, в котором указывалось на функциональ-
ную тождественность <характера> человека и его ха-
рактерных телесных поз - <мышечного панциря>.
<Панцирем> он называл общий рисунок хронических
мышечных напряжений в теле; они названы так пото-
му, что призваны защищать человека от болезненного
и угрожающего эмоционального опыта. Они отгоражи-
вают его от опасных импульсов в его собственной лич-
ности, так же как и от нападений других.
До встречи с Райхом я в течение нескольких лет за-
нимался исследованием отношений психики и тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66