Разграничение "прав" и "процедурных норм" представляет собой
разновидность свойственного буржуазной правовой теории противопоставления
"буквы" и "духа" закона, "формы" и "существа". Как конкретно контролируется
это противопоставление "формы" и "существа", видно из следующих рассуждений
Бассиони. "Современное уголовное судопроизводство, - утверждает он, -
слишком глубоко озабочено процедурными формами, благодар использованию
которых обвиняемый может быть признан виновным или невиновным в узких рамках
установленных правил и стандартов". Другими словами, по распространенному в
американской теории доказательств мнению, процессуальные санкции,
применяемые в результате нарушения установленных законом правил
судопроизводства (например, признание доказательства недопустимым в силу
того, что оно было получено с нарушением закона), якобы препятствуют
установлению истины, в результате чего виновный избегает ответственности, а
интересам общества наносится ущерб. Трактовка процессуальных гарантий как
обременительных "формальностей", препятствующих достижению истины,
представляет собой одно из наиболее откровенных проявлений усиливающегося
наступления на права личности в современном буржуазном обществе. Такие же
тенденции в теории и в практике доказывания можно проследить в современной
Англии. Они подробно рассмотрены в книге Н. Н. Полянского посвященной
исследованию уголовного права и уголовного суда Англии. Наиболее откровенное
выражение общего кризиса законности, характерного для эпохи империализма, в
уголовно-процессуальной доктрине представляет концепция уголовного процесса,
как "контроля над преступностью". Изобличение преступника объявляется высшей
ценностью, а допущенные при этом нарушения правил - "технической",
формальной ошибкой. Соответственно пересматривается и дается иная оценка
состязательной форме процесса, роли суда и т. д. В частности, концепция
уголовного процесса как "контроля над преступностью" переносит центр тяжести
на деятельность органов расследования, отводя суду фактически роль по
"оформлению" результатов последней. Характерны, в частности, многочисленные
суждения в теоретических работах, подхватываемые практикой, о
необязательности проверки заявлений относительно применения незаконных
методов допроса и необязательности аннулирования признания, полученного
незаконным путем. Выступления в теоретической литературе против
состязательности и ее использования для выявления и устранения нарушений
процедуры доказывания мы находим и в континентальных странах, в частности в
ФРГ, Франции. Вместе с тем, поскольку слишком резкий, отход от традиционного
взгляда на ценность процессуальных гарантий мог бы причинить существенный
ущерб функции идеологического воздействия буржуазного правосудия, в теории
была выдвинута концепция уголовного процесса как "баланса" между
необходимостью защищать права личности и бороться с преступностью. Поскольку
этот "баланс" трактуется весьма неопределенно, новая концепция обрела
достаточную гибкость, позволяющую класть ее в основу прямо противоположных
решений. Сторонники концепции уголовного процесса как "баланса",
"компромисса" интересов личности и государства, как правило, признают, что
необходимость соблюдать требования "должной правовой процедуры усложняет, а
во многих случаях и мешает работе суда". И хотя на словах общий вывод
делается в пользу соблюдения указанных требований, само противопоставление
"эффективности судопроизводства" гарантиям прав личности заранее оправдывает
любые отступления от законной процедуры, продиктованные "интересами
практики".
Коренной подрыв режима законности теоретически маскируется и
чрезвычайной неопределенностью самого понятия надлежащего (должного) порядка
судопроизводства. Так, по мнению видного американского юриста Ф.
Франк-фуртера, "должная правова процедура представляет собой то, что
согласовывается с представлениями о добре и справедливости", причем "чем
более основополагающими являются такие представления, тем менее вероятно,
что они будут точно сформулированы, но уважение к ним являетс сущностью
положения о. должной правовой процедуре". Иными словами, содержание "должной
правовой процедуры" предстает как набор оценочных понятий, соотносимых не с
правовыми нормами, а с моральными категориями. По словам другого известного
американского юриста Кардоцо, содержание и значение конституционных
положений "варьируются от века к веку". Кардоцо подчеркивает, что толкование
конституционных положений "смотрит сквозь преходящие частности и познает то
постоянное, что лежит позади них". Оно "дополняет Конституцию и заполняет
пробелы при помощи того же самого процесса и методов, которые создали
обычное право". Таким образом, в концепции буржуазных юристов прочно
внедрилось деление процессуальных норм на "обязательные" (необходимые) и
"необязательные", как и обоснование правомерности субъективного усмотрения в
этих вопросах органов, осуществляющих уголовное судопроизводство. Учет
изложенных положений необходим при оценке тех изменений, которые происходят
в буржуазном доказательственном праве. Принятие отдельных норм, отличающихся
внешней демократичностью, еще не означает, что произошли соответствующие
перемены в практике судопроизводства. Приведем лишь один пример. Начиная
приблизительно с 1963 года, Верховный суд США вынес ряд решений, которые
признали, что не только в федеральных судах, но и в судах штатов
доказательства, добытые в результате незаконного обыска, должны быть
признаны недопустимыми, что обвиняемый имеет право пользоваться помощью
защитника, что свидетель имеет право не отвечать на вопросы, прямо или
косвенно уличающие его в совершении преступления, и т. д. Основная причина,
побудившая Верховный суд принять указанные решения, заключалась в стремлении
повысить престиж буржуазного суда и тем самым способствовать укреплению
капиталистической общественной системы.
Указанные решения, несмотря на их непоследовательность и
половинчатость, были положительным явлением в общественной жизни США,
поскольку они в какой-то мере способствовали использованию
буржуазно-демократических институтов прогрессивными организациями в борьбе
против полицейского террора. Однако в силу очевидного преобладания в
политической жизни США реакционных тенденций попытка усовершенствовать
процедуру судопроизводства в судах штатов не только не была доведена до
конца, но вскоре сменилась стремлением прямо или косвенно аннулировать ранее
принятые решени К этому необходимо добавить, что названные решения по
вопросам "должной правовой процедуры" в значительно большей мере затронули
юридическую теорию, чем практику органов юстиции. Решения Верховного суда
нередко игнорировались местными судами и полицией или же применялись
настолько формально что не порождали каких-либо изменений в существующей
практике. Так, решение Верховного суда США по делу Миранды (июнь 1966 г. )
обязывало полицию разъяснить задержанному, что он имеет право пользоваться
помощью адвоката и что, если у задержанного нет денег, чтобы оплатить услуги
адвоката, последний может быть бесплатно назначен судом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
разновидность свойственного буржуазной правовой теории противопоставления
"буквы" и "духа" закона, "формы" и "существа". Как конкретно контролируется
это противопоставление "формы" и "существа", видно из следующих рассуждений
Бассиони. "Современное уголовное судопроизводство, - утверждает он, -
слишком глубоко озабочено процедурными формами, благодар использованию
которых обвиняемый может быть признан виновным или невиновным в узких рамках
установленных правил и стандартов". Другими словами, по распространенному в
американской теории доказательств мнению, процессуальные санкции,
применяемые в результате нарушения установленных законом правил
судопроизводства (например, признание доказательства недопустимым в силу
того, что оно было получено с нарушением закона), якобы препятствуют
установлению истины, в результате чего виновный избегает ответственности, а
интересам общества наносится ущерб. Трактовка процессуальных гарантий как
обременительных "формальностей", препятствующих достижению истины,
представляет собой одно из наиболее откровенных проявлений усиливающегося
наступления на права личности в современном буржуазном обществе. Такие же
тенденции в теории и в практике доказывания можно проследить в современной
Англии. Они подробно рассмотрены в книге Н. Н. Полянского посвященной
исследованию уголовного права и уголовного суда Англии. Наиболее откровенное
выражение общего кризиса законности, характерного для эпохи империализма, в
уголовно-процессуальной доктрине представляет концепция уголовного процесса,
как "контроля над преступностью". Изобличение преступника объявляется высшей
ценностью, а допущенные при этом нарушения правил - "технической",
формальной ошибкой. Соответственно пересматривается и дается иная оценка
состязательной форме процесса, роли суда и т. д. В частности, концепция
уголовного процесса как "контроля над преступностью" переносит центр тяжести
на деятельность органов расследования, отводя суду фактически роль по
"оформлению" результатов последней. Характерны, в частности, многочисленные
суждения в теоретических работах, подхватываемые практикой, о
необязательности проверки заявлений относительно применения незаконных
методов допроса и необязательности аннулирования признания, полученного
незаконным путем. Выступления в теоретической литературе против
состязательности и ее использования для выявления и устранения нарушений
процедуры доказывания мы находим и в континентальных странах, в частности в
ФРГ, Франции. Вместе с тем, поскольку слишком резкий, отход от традиционного
взгляда на ценность процессуальных гарантий мог бы причинить существенный
ущерб функции идеологического воздействия буржуазного правосудия, в теории
была выдвинута концепция уголовного процесса как "баланса" между
необходимостью защищать права личности и бороться с преступностью. Поскольку
этот "баланс" трактуется весьма неопределенно, новая концепция обрела
достаточную гибкость, позволяющую класть ее в основу прямо противоположных
решений. Сторонники концепции уголовного процесса как "баланса",
"компромисса" интересов личности и государства, как правило, признают, что
необходимость соблюдать требования "должной правовой процедуры усложняет, а
во многих случаях и мешает работе суда". И хотя на словах общий вывод
делается в пользу соблюдения указанных требований, само противопоставление
"эффективности судопроизводства" гарантиям прав личности заранее оправдывает
любые отступления от законной процедуры, продиктованные "интересами
практики".
Коренной подрыв режима законности теоретически маскируется и
чрезвычайной неопределенностью самого понятия надлежащего (должного) порядка
судопроизводства. Так, по мнению видного американского юриста Ф.
Франк-фуртера, "должная правова процедура представляет собой то, что
согласовывается с представлениями о добре и справедливости", причем "чем
более основополагающими являются такие представления, тем менее вероятно,
что они будут точно сформулированы, но уважение к ним являетс сущностью
положения о. должной правовой процедуре". Иными словами, содержание "должной
правовой процедуры" предстает как набор оценочных понятий, соотносимых не с
правовыми нормами, а с моральными категориями. По словам другого известного
американского юриста Кардоцо, содержание и значение конституционных
положений "варьируются от века к веку". Кардоцо подчеркивает, что толкование
конституционных положений "смотрит сквозь преходящие частности и познает то
постоянное, что лежит позади них". Оно "дополняет Конституцию и заполняет
пробелы при помощи того же самого процесса и методов, которые создали
обычное право". Таким образом, в концепции буржуазных юристов прочно
внедрилось деление процессуальных норм на "обязательные" (необходимые) и
"необязательные", как и обоснование правомерности субъективного усмотрения в
этих вопросах органов, осуществляющих уголовное судопроизводство. Учет
изложенных положений необходим при оценке тех изменений, которые происходят
в буржуазном доказательственном праве. Принятие отдельных норм, отличающихся
внешней демократичностью, еще не означает, что произошли соответствующие
перемены в практике судопроизводства. Приведем лишь один пример. Начиная
приблизительно с 1963 года, Верховный суд США вынес ряд решений, которые
признали, что не только в федеральных судах, но и в судах штатов
доказательства, добытые в результате незаконного обыска, должны быть
признаны недопустимыми, что обвиняемый имеет право пользоваться помощью
защитника, что свидетель имеет право не отвечать на вопросы, прямо или
косвенно уличающие его в совершении преступления, и т. д. Основная причина,
побудившая Верховный суд принять указанные решения, заключалась в стремлении
повысить престиж буржуазного суда и тем самым способствовать укреплению
капиталистической общественной системы.
Указанные решения, несмотря на их непоследовательность и
половинчатость, были положительным явлением в общественной жизни США,
поскольку они в какой-то мере способствовали использованию
буржуазно-демократических институтов прогрессивными организациями в борьбе
против полицейского террора. Однако в силу очевидного преобладания в
политической жизни США реакционных тенденций попытка усовершенствовать
процедуру судопроизводства в судах штатов не только не была доведена до
конца, но вскоре сменилась стремлением прямо или косвенно аннулировать ранее
принятые решени К этому необходимо добавить, что названные решения по
вопросам "должной правовой процедуры" в значительно большей мере затронули
юридическую теорию, чем практику органов юстиции. Решения Верховного суда
нередко игнорировались местными судами и полицией или же применялись
настолько формально что не порождали каких-либо изменений в существующей
практике. Так, решение Верховного суда США по делу Миранды (июнь 1966 г. )
обязывало полицию разъяснить задержанному, что он имеет право пользоваться
помощью адвоката и что, если у задержанного нет денег, чтобы оплатить услуги
адвоката, последний может быть бесплатно назначен судом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212