Однако никаких
реальных мер по пресечению или хотя бы ограничению подобной практики,
разумеется, принято не было. Весьма примечательным в этой связи "зигзагом"
была позиция Верховного суда США по рассматриваемому вопросу. Еще в 1964
году Верховный суд США в решении по делу Уика сформулировал следующее
правило: в тех случаях, когда при получении доказательств были нарушены
конституционные гарантии прав граждан и потерпевший от такого нарушения
своевременно (до начала судебного заседания) заявил об этом, суд может
признать доказательство, полученное с нарушением закона, недопустимым.
Одновременно с решением по делу Уика действовали и прямо противоположные
прецеденты, в силу которых, во-первых, признавалось, что судебные органы
штата не связаны решением по делу Уика а во-вторых, оспаривалась и сама
возможность исключать доказательство на том основании, что оно получено
незаконными методами. Так, при рассмотрении Верховным судом США дела по
обвинению Уолфа (1949 г. ) была сделана попытка доказать, что нарушение
закона, в том числе и конституции, не является нарушением должной судебной
процедуры. Высказывавшийся по этому делу от имени большинства судья Ф.
Франкфурте? утверждал, что исключение незаконно полученных доказательств
будет служить на пользу лишь тем лицам, у которых обнаружены уличающие
предметы или документы. Под влиянием критики с конца 50-х годов в решениях
Верховного суда США стала проявляться противоположная тенденци В частности,
как уже отмечалось, в течение 60-х годов Верховный суд США распространил
гарантии билля о правах, закрепленные в поправках к федеральной конституции
на судопроизводство в штатах. Кроме того, был положительно решен вопрос о
связи между способами получения доказательства и возможностью его
использования в судебном процессе. В силу этого в ряде решений Верховного
суда были признаны недопустимыми доказательства, полученные с нарушением
установленных правил обыска, ареста, допроса и других действий, производимых
полицией. На первый взгляд могло показаться, что доктрина, предписывающая
исключение незаконно полученных доказательств, одержала, по крайней мере,
частичную победу. Однако в действительности ограничения, вводившиеся
Верховным судом США, не были по существу реализованы. В литературе
отмечалось, что "когда полиция не столько стремится возбудить уголовное
преследование против гражданина, сколько его запугать, правила об исключении
доказательств не имеют никакого эффекта". Подчеркивалось также, что и в
других случаях решени Верховного суда не изменили существующую полицейскую
практику. Вместе с тем даже декларативные решения, усиливавшие требования к
допустимости доказательств, подверглись во второй половине 60-х годов
резкому осуждению. Их критиковали и практики, и теоретики, и политические
деятели, и журналисты. В ряде случаев эти решения рассматривались даже как
фактор, влияющий на рост преступности. Одним из наиболее рьяных критиков
правила об исключении незаконно полученных доказательств является нынешний
председатель Верховного суда США Уоррен Бергер. По его мнению, правило об
исключении незаконно полученных доказательств преследовало определенную цель
- предупреждение нарушений закона со стороны должностных лиц. С этой точки
зрения оно показало свою неэффективность, так как не вызвало существенного
сокращения незаконных действий полиции. В то же время "общество и
отправление правосудия получили бы пользу от значительного сокращения и,
если возможно, ликвидации необходимости исключать из уголовного
судопроизводства относимые и обладающие доказательственной силой сведения,
что с неизбежностью наносит ущерб деятельности суда по отысканию истины".
Таким образом, по мнению Бергера, ущерб истине наносит не нарушение
процедуры доказывания, а ее соблюдение. Следует подчеркнуть, что
использование незаконно полученных доказательств и при наличии действующих
прецедентов представляет собой распространенную картину. Поскольку, как
отмечалось, допустимость рассматривается буржуазными юристами как своего
рода "правовая относимость", решение о принятии или исключении
доказательства считается вопросом права и относится к единоличной
компетенции председательствующего (профессионального судьи). Таким образом,
если судья отвергает доказательство, то присяжные лишены возможности дать
ему ту или иную оценку, и оно автоматически устраняется из дела. Напротив,
допущенное судьей в дело доказательство так или иначе должно влиять на
решение, принимаемое присяжными. О том, как использовалась эта система
правил о допустимости, в частности, юстицией США и как она изменялась, можно
судить по следующим примерам. Так, в течение долгого времени в уголовном
процессе США действовало правило, согласно которому показани подозреваемого,
по крайней мере теоретически, признавались недопустимым доказательством,
если они были получены в период его незаконного содержания под стражей. В
1968 году был принят федеральный закон о контроле над преступностью и
безопасностью на улицах, согласно которому "в любом уголовном
преследовании... сознание, сделанное лицом, являющимся обвиняемым по данному
делу, в период, когда оно находилось под арестом или иным образом было
заключено под стражу.., не будет признано недопустимым доказательством лишь
на том основании, что имело место промедление с его доставлением... к
должностному лицу, управомоченному предъявлять обвинение в совершенном
преступлении" Таким образом, нарушение формально не отмененного требования
закона о немедленном доставлении арестованного в судебный орган, которое
было направлено на ограничение полицейского произвола, оказалось отнесенным
к числу "безвредных", "технических" ошибок.
В этом законе указывается также, что единственным критерием
допустимости сознания является его добровольность. Затем формально
декларируется, что для определения добровольности сознания судья "должен
принять во внимание все обстоятельства, сопровождавшие его получение,
включая: (1) время, прошедшее между арестом и предъявлением обвинения, если
сознание было получено в этот период; (2) осведомленность обвиняемого о
существе инкриминируемого ему преступления; (3) был ли обвиняемый извещен
или знал, что он не обязан давать какие-либо показания и что все, сказанное
им, может быть использовано против него; (4) был ли обвиняемый извещен о его
праве на помощь адвоката; (5) имелся ли у обвиняемого адвокат в момент
допроса и признания вины". Однако закон 1908 года устанавливает, что
"наличие или отсутствие любого из указанных выше моментов, которые судья
должен принимать во внимание, не является решающим при определении
добровольности сознания". Таким образом, решение вопроса о допустимости
сознания полностью отдается на усмотрение судьи, и нарушение установленных
правил производства допроса не влечет обязательного исключения полученного
незаконным путем сознани Многие буржуазные юристы прямо высказываются за
допустимость показаний обвиняемого, полученных в результате применения к
нему насилия, если не будет установлено, что примененное насилие было
подлинным мотивом сознания, или по крайней мере в сугубо нейтральных тонах
констатируют наличие соответствующей практики как неизбежность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
реальных мер по пресечению или хотя бы ограничению подобной практики,
разумеется, принято не было. Весьма примечательным в этой связи "зигзагом"
была позиция Верховного суда США по рассматриваемому вопросу. Еще в 1964
году Верховный суд США в решении по делу Уика сформулировал следующее
правило: в тех случаях, когда при получении доказательств были нарушены
конституционные гарантии прав граждан и потерпевший от такого нарушения
своевременно (до начала судебного заседания) заявил об этом, суд может
признать доказательство, полученное с нарушением закона, недопустимым.
Одновременно с решением по делу Уика действовали и прямо противоположные
прецеденты, в силу которых, во-первых, признавалось, что судебные органы
штата не связаны решением по делу Уика а во-вторых, оспаривалась и сама
возможность исключать доказательство на том основании, что оно получено
незаконными методами. Так, при рассмотрении Верховным судом США дела по
обвинению Уолфа (1949 г. ) была сделана попытка доказать, что нарушение
закона, в том числе и конституции, не является нарушением должной судебной
процедуры. Высказывавшийся по этому делу от имени большинства судья Ф.
Франкфурте? утверждал, что исключение незаконно полученных доказательств
будет служить на пользу лишь тем лицам, у которых обнаружены уличающие
предметы или документы. Под влиянием критики с конца 50-х годов в решениях
Верховного суда США стала проявляться противоположная тенденци В частности,
как уже отмечалось, в течение 60-х годов Верховный суд США распространил
гарантии билля о правах, закрепленные в поправках к федеральной конституции
на судопроизводство в штатах. Кроме того, был положительно решен вопрос о
связи между способами получения доказательства и возможностью его
использования в судебном процессе. В силу этого в ряде решений Верховного
суда были признаны недопустимыми доказательства, полученные с нарушением
установленных правил обыска, ареста, допроса и других действий, производимых
полицией. На первый взгляд могло показаться, что доктрина, предписывающая
исключение незаконно полученных доказательств, одержала, по крайней мере,
частичную победу. Однако в действительности ограничения, вводившиеся
Верховным судом США, не были по существу реализованы. В литературе
отмечалось, что "когда полиция не столько стремится возбудить уголовное
преследование против гражданина, сколько его запугать, правила об исключении
доказательств не имеют никакого эффекта". Подчеркивалось также, что и в
других случаях решени Верховного суда не изменили существующую полицейскую
практику. Вместе с тем даже декларативные решения, усиливавшие требования к
допустимости доказательств, подверглись во второй половине 60-х годов
резкому осуждению. Их критиковали и практики, и теоретики, и политические
деятели, и журналисты. В ряде случаев эти решения рассматривались даже как
фактор, влияющий на рост преступности. Одним из наиболее рьяных критиков
правила об исключении незаконно полученных доказательств является нынешний
председатель Верховного суда США Уоррен Бергер. По его мнению, правило об
исключении незаконно полученных доказательств преследовало определенную цель
- предупреждение нарушений закона со стороны должностных лиц. С этой точки
зрения оно показало свою неэффективность, так как не вызвало существенного
сокращения незаконных действий полиции. В то же время "общество и
отправление правосудия получили бы пользу от значительного сокращения и,
если возможно, ликвидации необходимости исключать из уголовного
судопроизводства относимые и обладающие доказательственной силой сведения,
что с неизбежностью наносит ущерб деятельности суда по отысканию истины".
Таким образом, по мнению Бергера, ущерб истине наносит не нарушение
процедуры доказывания, а ее соблюдение. Следует подчеркнуть, что
использование незаконно полученных доказательств и при наличии действующих
прецедентов представляет собой распространенную картину. Поскольку, как
отмечалось, допустимость рассматривается буржуазными юристами как своего
рода "правовая относимость", решение о принятии или исключении
доказательства считается вопросом права и относится к единоличной
компетенции председательствующего (профессионального судьи). Таким образом,
если судья отвергает доказательство, то присяжные лишены возможности дать
ему ту или иную оценку, и оно автоматически устраняется из дела. Напротив,
допущенное судьей в дело доказательство так или иначе должно влиять на
решение, принимаемое присяжными. О том, как использовалась эта система
правил о допустимости, в частности, юстицией США и как она изменялась, можно
судить по следующим примерам. Так, в течение долгого времени в уголовном
процессе США действовало правило, согласно которому показани подозреваемого,
по крайней мере теоретически, признавались недопустимым доказательством,
если они были получены в период его незаконного содержания под стражей. В
1968 году был принят федеральный закон о контроле над преступностью и
безопасностью на улицах, согласно которому "в любом уголовном
преследовании... сознание, сделанное лицом, являющимся обвиняемым по данному
делу, в период, когда оно находилось под арестом или иным образом было
заключено под стражу.., не будет признано недопустимым доказательством лишь
на том основании, что имело место промедление с его доставлением... к
должностному лицу, управомоченному предъявлять обвинение в совершенном
преступлении" Таким образом, нарушение формально не отмененного требования
закона о немедленном доставлении арестованного в судебный орган, которое
было направлено на ограничение полицейского произвола, оказалось отнесенным
к числу "безвредных", "технических" ошибок.
В этом законе указывается также, что единственным критерием
допустимости сознания является его добровольность. Затем формально
декларируется, что для определения добровольности сознания судья "должен
принять во внимание все обстоятельства, сопровождавшие его получение,
включая: (1) время, прошедшее между арестом и предъявлением обвинения, если
сознание было получено в этот период; (2) осведомленность обвиняемого о
существе инкриминируемого ему преступления; (3) был ли обвиняемый извещен
или знал, что он не обязан давать какие-либо показания и что все, сказанное
им, может быть использовано против него; (4) был ли обвиняемый извещен о его
праве на помощь адвоката; (5) имелся ли у обвиняемого адвокат в момент
допроса и признания вины". Однако закон 1908 года устанавливает, что
"наличие или отсутствие любого из указанных выше моментов, которые судья
должен принимать во внимание, не является решающим при определении
добровольности сознания". Таким образом, решение вопроса о допустимости
сознания полностью отдается на усмотрение судьи, и нарушение установленных
правил производства допроса не влечет обязательного исключения полученного
незаконным путем сознани Многие буржуазные юристы прямо высказываются за
допустимость показаний обвиняемого, полученных в результате применения к
нему насилия, если не будет установлено, что примененное насилие было
подлинным мотивом сознания, или по крайней мере в сугубо нейтральных тонах
констатируют наличие соответствующей практики как неизбежность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212