Эти суждения
получили достаточно широкое хождение в практике буржуазной юстиции в
качестве довода, подтверждающего "допустимость" показаний, добытых с помощью
угроз, незаконного задержания, лишения пищи и сна, побоев и т. п. Заведомо
пагубные для интересов истины последствия подобного подхода к решению
вопроса о допустимости доказательств усугубляются тем, что признание
обвиняемого само по себе может быть допустимым и достаточным для обосновани
обвинения; допустима "замена" признания показаниями полицейского о том, что
оно якобы было дано вне суда. Ряд процессуалистов и практика ряда судов
капиталистических государств признают допустимыми и фактические данные,
полученные в результате истолкования данных так называемого "разоблачителя
лжи" (лай-детектора), или по крайней мере - приемы допроса, основанные на
угрозе его использовать. Между тем известно, что физиологические явления,
регистрируемые приборами такого типа, могут свидетельствовать о наличии или
отсутствии волнения, но не о его причине, а следовательно, не в состоянии
достоверно установить факт дачи ложных или правдивых показаний. В ряде
судебных решений признаются допустимыми и признания обвиняемых, сделанные
после введения наркотиков, а многие процессуалисты прилагают усилия к
обоснованию этой чудовищной практики, попирающей элементарные права человека
и, по существу, окончательно стирающей грань между законными методами
ведения судопроизводства и пыткой, превращающей обвиняемого в бесправный
объект полицейского произвола. Доказательственное право буржуазных стран в
открытой или скрытой форме санкционирует использование в уголовном процессе
показаний платных осведомителей и полицейских агентов-провокаторов.
Буржуазные юристы признают, что "органы правосудия часто полагаются на
сообщения осведомителей как на основу для производства расследования или
ареста лица, обвиняемого в преступлении". При этом полицейскому агенту
предоставляется "гарантия неразоблачения". В силу этой гарантии обвиняемый
лишен возможности оспорить достоверность доказательств обвинения путем
допроса лица, давшего против него уличающие показани Это является прямым
нарушением VI поправки к конституции США, провозгласившей право обвиняемого
на очную ставку со свидетелями обвинени Использование платной агентуры в
качестве свидетелей официально допускается и доказательственным правом
других буржуазных государств. Так, ст. 337 УПК Франции прямо предусматривает
возможность допроса платного осведомителя в судебном заседании. Американский
теоретик права Джером Фрэнк в своей книге "Не виновен" на конкретных
примерах показал, что использование в качестве доказательств показаний
платных полицейских осведомителей является одной из существенных причин
осуждения невиновных. Подчеркивая опасность такого рода "доказательств",
Фрэнк ссылается на признание одного из платных осведомителей в том, что он
обвинил сорок невиновных. Известный английский юрист и общественный деятель
Деннис Притт в книге "Шпионы и осведомители на свидетельской трибуне"
убедительно показал те неисчислимые бедствия, которые приносит использование
в качестве доказательства показаний платных осведомителей и подобных
"свидетелей". Притт подчеркивает, что показания осведомителей еще более
сомнительны, чем показания соучастников. Осведомители работают на тех и
оплачиваются теми, для кого они добывают нужные сведени Их "успех в работе"
определяется тем, как много людей можно засудить на основании сообщенных ими
данных. "Если таких данных в отчете нет, то они ничего не заработают... Но
более того, многие осведомители, возможно даже большинство, не избирают
подобного рода профессию добровольно, а принуждаются к этому властями,
имеющими в своем распоряжении такие сведения, на основании которых может
быть возбуждено уголовное преследование, грозящее этим лицам осуждением и
длительным лишением свободы" Исключительное значение придаетс показаниям
осведомителей в деятельности политической полиции. Многочисленные судебные
процессы против коммунистов и других прогрессивных деятелей убеждают, что
показания платных осведомителей были единственными "доказательствами"
виновности подсудимых Показания платных агентов ФБР были единственными
"доказательствами" обвинения и на состоявшемся в 1965 году процессе
Коммунистической партии США. Член Верховного суда США У. Дуглас в особом
мнении по делу Левиса так охарактеризовал существующую практику: "Мы быстро
вступаем в такие времена, где отсутствует право личности на
неприкосновенность ее частной жизни, где каждый человек может быть под
наблюдением, где нет тайн от правительства. Агрессивные нарушения
правительством права человека на неприкосновенность частной жизни возрастают
в геометрической прогрессии". Наглядной иллюстрацией этих слов могут служить
и принятые в последние годы нормативные акты, которые легализовали практику,
признаваемую ранее незаконной. Например, упоминавшийся закон о контроле над
преступностью 1968 года признал подслушивание телефонных разговоров
допустимым способом получения доказательств по широкому кругу уголовных дел.
Расширение прав полиции имеет место и при производстве иных действий,
направленных на получение вещественных и письменных доказательств.
Специфической чертой англо-американского доказательственного права является
трактовка эксперта как "сведущего свидетеля", приглашаемого в процесс по
инициативе либо обвинения, либо защиты. Сторона, вызвавшая эксперта,
оплачивает все необходимые расходы и фактически бесконтрольна в выборе
эксперта. Состязательная форма экспертизы приводит к тому, что в одном и том
же деле могут быть проведены две экспертизы: одна - обвинением, а другая -
защитой. Практические последствия состязательной формы экспертизы
проявляются прежде всего в двух отношениях. Во-первых, финансовая
зависимость эксперта от пригласившей его стороны, безусловно, влияет на
объективность его заключени "Мнение эксперта, - пишет известный американский
адвокат А. Катлер, - иногда колеблется под. влиянием той стороны, которая
больше платит, чтобы получить это мнение". Другим следствием состязательной
формы экспертизы является ее фактическа недоступность неимущему обвиняемому.
Дело в том, что расходы на производство экспертизы, как правило, составляют
крупную сумму, уплатить которую может далеко не каждый. По свидетельству Дж.
Фрэнка, стоимость производства экспертизы колеблется от 1000 до 5000
долларов Из всего сказанного видно, что общий кризис законности,
переживаемый в настоящее время империалистическими государствами, находит
яркое проявление в доказательственном праве и теории доказательств этих
стран.
ГЛАВА III ЦЕЛЬ, ПРЕДМЕТ И ПРЕДЕЛЫ ДОКАЗЫВАНИЯ
N 1. СОДЕРЖАНИЕ ИСТИНЫ КАК ЦЕЛИ ДОКАЗЫВАНИЯ
В гл. II настоящей работы была показана целенаправленность уголовного
судопроизводства на достижение объективной истины; было показано также, что
в судопроизводстве созданы оптимальные условия для этого. Вместе с тем
характеристика объективной истины как цели доказывания предполагает
необходимость более детального исследования особенностей содержания
(структуры) последней с учетом целей и задач уголовно-процессуальной
деятельности в системе социалистического правосуди В ст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212
получили достаточно широкое хождение в практике буржуазной юстиции в
качестве довода, подтверждающего "допустимость" показаний, добытых с помощью
угроз, незаконного задержания, лишения пищи и сна, побоев и т. п. Заведомо
пагубные для интересов истины последствия подобного подхода к решению
вопроса о допустимости доказательств усугубляются тем, что признание
обвиняемого само по себе может быть допустимым и достаточным для обосновани
обвинения; допустима "замена" признания показаниями полицейского о том, что
оно якобы было дано вне суда. Ряд процессуалистов и практика ряда судов
капиталистических государств признают допустимыми и фактические данные,
полученные в результате истолкования данных так называемого "разоблачителя
лжи" (лай-детектора), или по крайней мере - приемы допроса, основанные на
угрозе его использовать. Между тем известно, что физиологические явления,
регистрируемые приборами такого типа, могут свидетельствовать о наличии или
отсутствии волнения, но не о его причине, а следовательно, не в состоянии
достоверно установить факт дачи ложных или правдивых показаний. В ряде
судебных решений признаются допустимыми и признания обвиняемых, сделанные
после введения наркотиков, а многие процессуалисты прилагают усилия к
обоснованию этой чудовищной практики, попирающей элементарные права человека
и, по существу, окончательно стирающей грань между законными методами
ведения судопроизводства и пыткой, превращающей обвиняемого в бесправный
объект полицейского произвола. Доказательственное право буржуазных стран в
открытой или скрытой форме санкционирует использование в уголовном процессе
показаний платных осведомителей и полицейских агентов-провокаторов.
Буржуазные юристы признают, что "органы правосудия часто полагаются на
сообщения осведомителей как на основу для производства расследования или
ареста лица, обвиняемого в преступлении". При этом полицейскому агенту
предоставляется "гарантия неразоблачения". В силу этой гарантии обвиняемый
лишен возможности оспорить достоверность доказательств обвинения путем
допроса лица, давшего против него уличающие показани Это является прямым
нарушением VI поправки к конституции США, провозгласившей право обвиняемого
на очную ставку со свидетелями обвинени Использование платной агентуры в
качестве свидетелей официально допускается и доказательственным правом
других буржуазных государств. Так, ст. 337 УПК Франции прямо предусматривает
возможность допроса платного осведомителя в судебном заседании. Американский
теоретик права Джером Фрэнк в своей книге "Не виновен" на конкретных
примерах показал, что использование в качестве доказательств показаний
платных полицейских осведомителей является одной из существенных причин
осуждения невиновных. Подчеркивая опасность такого рода "доказательств",
Фрэнк ссылается на признание одного из платных осведомителей в том, что он
обвинил сорок невиновных. Известный английский юрист и общественный деятель
Деннис Притт в книге "Шпионы и осведомители на свидетельской трибуне"
убедительно показал те неисчислимые бедствия, которые приносит использование
в качестве доказательства показаний платных осведомителей и подобных
"свидетелей". Притт подчеркивает, что показания осведомителей еще более
сомнительны, чем показания соучастников. Осведомители работают на тех и
оплачиваются теми, для кого они добывают нужные сведени Их "успех в работе"
определяется тем, как много людей можно засудить на основании сообщенных ими
данных. "Если таких данных в отчете нет, то они ничего не заработают... Но
более того, многие осведомители, возможно даже большинство, не избирают
подобного рода профессию добровольно, а принуждаются к этому властями,
имеющими в своем распоряжении такие сведения, на основании которых может
быть возбуждено уголовное преследование, грозящее этим лицам осуждением и
длительным лишением свободы" Исключительное значение придаетс показаниям
осведомителей в деятельности политической полиции. Многочисленные судебные
процессы против коммунистов и других прогрессивных деятелей убеждают, что
показания платных осведомителей были единственными "доказательствами"
виновности подсудимых Показания платных агентов ФБР были единственными
"доказательствами" обвинения и на состоявшемся в 1965 году процессе
Коммунистической партии США. Член Верховного суда США У. Дуглас в особом
мнении по делу Левиса так охарактеризовал существующую практику: "Мы быстро
вступаем в такие времена, где отсутствует право личности на
неприкосновенность ее частной жизни, где каждый человек может быть под
наблюдением, где нет тайн от правительства. Агрессивные нарушения
правительством права человека на неприкосновенность частной жизни возрастают
в геометрической прогрессии". Наглядной иллюстрацией этих слов могут служить
и принятые в последние годы нормативные акты, которые легализовали практику,
признаваемую ранее незаконной. Например, упоминавшийся закон о контроле над
преступностью 1968 года признал подслушивание телефонных разговоров
допустимым способом получения доказательств по широкому кругу уголовных дел.
Расширение прав полиции имеет место и при производстве иных действий,
направленных на получение вещественных и письменных доказательств.
Специфической чертой англо-американского доказательственного права является
трактовка эксперта как "сведущего свидетеля", приглашаемого в процесс по
инициативе либо обвинения, либо защиты. Сторона, вызвавшая эксперта,
оплачивает все необходимые расходы и фактически бесконтрольна в выборе
эксперта. Состязательная форма экспертизы приводит к тому, что в одном и том
же деле могут быть проведены две экспертизы: одна - обвинением, а другая -
защитой. Практические последствия состязательной формы экспертизы
проявляются прежде всего в двух отношениях. Во-первых, финансовая
зависимость эксперта от пригласившей его стороны, безусловно, влияет на
объективность его заключени "Мнение эксперта, - пишет известный американский
адвокат А. Катлер, - иногда колеблется под. влиянием той стороны, которая
больше платит, чтобы получить это мнение". Другим следствием состязательной
формы экспертизы является ее фактическа недоступность неимущему обвиняемому.
Дело в том, что расходы на производство экспертизы, как правило, составляют
крупную сумму, уплатить которую может далеко не каждый. По свидетельству Дж.
Фрэнка, стоимость производства экспертизы колеблется от 1000 до 5000
долларов Из всего сказанного видно, что общий кризис законности,
переживаемый в настоящее время империалистическими государствами, находит
яркое проявление в доказательственном праве и теории доказательств этих
стран.
ГЛАВА III ЦЕЛЬ, ПРЕДМЕТ И ПРЕДЕЛЫ ДОКАЗЫВАНИЯ
N 1. СОДЕРЖАНИЕ ИСТИНЫ КАК ЦЕЛИ ДОКАЗЫВАНИЯ
В гл. II настоящей работы была показана целенаправленность уголовного
судопроизводства на достижение объективной истины; было показано также, что
в судопроизводстве созданы оптимальные условия для этого. Вместе с тем
характеристика объективной истины как цели доказывания предполагает
необходимость более детального исследования особенностей содержания
(структуры) последней с учетом целей и задач уголовно-процессуальной
деятельности в системе социалистического правосуди В ст.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212