о достаточной достоверностью прогнозировать нарастающую напряжен-;
ность между исполнительной и законодательной властью, что должно в'
конце концов разрешиться либо в пользу режима личной власти
(диктатуры), либо в пользу представительской демократии. Введя в наш
прогноз дополнительные факторы - характеристику социальной базы
режима, экономические и социальные интересы наиболее сплоченных и
влиятельных групп общества, традиции участия или неучастия армии В:
политике, мы можем с большей достоверностью прогнозировать исход
нарастающего противоборства между исполнительной и законодатель-
ной властью.
Однако субстанциональные презумпции не всегда "работают" в про-
гностике. В переходные эпохи, когда институционный каркас, поддер-
живающий общество в стабильном состоянии, очень расшатан, повы-
284
шаются эвристические возможности другого, "акционистского" (от сло-
ва action - действие) подхода.
В такие эпохи резко возрастает податливость социальной ткани дав-
лению заинтересованных субъектов. Поэтому и в политическом прогно-
зировании целесообразнее делать акцент не на субстанциональные ос-
нования, а на сравнительный анализ возможностей тех или иных поли-
тических субъектов. Как показывает, например, опыт большевистского
переворота в России, организованное меньшинство в условиях предва-
рительно расшатанного общественного порядка может увести общество
очень далеко и от его собственной традиции, и от того, что во всем ми-
ре признается "нормой".
В политике обществ переходного периода действие политических
субъектов определяется не столько внутренней и внешней нормой
(означающей экономические, культурные или политико-правовые импе-'
ративы), сколько возможностями сопротивления со стороны других ор-
ганизованных субъектов. Если ткань общества слишком рыхлая, соци-
альные группы не сконструированы и вместе являют образ "молча-
ливого большинства", то заполучившая власть группа может позволить
себе неслыханные эксперименты. В этих условиях более достоверные
результаты даст не субстанциональный прогноз, ориентирующийся на
безличные императивы экономической и прочей "целесообразности",
которая "сама собой" пробьет себе дорогу, а анализ социального и
культурного генезиса монополизировавшей поле действия социальной
группы.
Например, анализ становления большевистской партии с ее под-
польно-сектантским взглядом на российское общество, корпоративной
моралью (разделяющей "своих" и "чужих"), духом тайных решений мог
бы больше дать политической прогностике, чем привычные для сциен-
тистско-детерминистских теорий ссылки на "объективные требования"
социально-экономического развития.
Над политической прогностикой слишком долго витал дух прежнего
лапласовского детерминизма, явившийся в обществоведении в форме
учения о "непреложных законах восходящего развития". Собственно,
как говорилось выше, только этой уверенностью в "гарантированном
историческом будущем" можно объяснить ту бесшабашную смелость, с
какой революционеры или радикал-реформаторы ломали прежний поря-
док. Они мыслили в парадигме прогресса, полагая, что главное - любой
ценой расстаться с "проклятым прошлым"; качество будущего казалось
им гарантированным самими законами "восходящего развития". Опыт,
однако, показывает, что будущее может стать гораздо более страшным,
чем самое страшное прошлое. Как оказалось, реформаторы совершают
свои миропотрясающие эксперименты, находясь не во Вселенной Map-
285
кса, а во Вселенной Винера, доказавшего, что хаос - наиболее вероят-
ное состояние. Иными словами, история не предоставляет человеку
полных гарантий. Она является открытой, богатой альтернативами: в
ней можно добиться лучшего, а можно оказаться в значительно худшем
положении, чем то, которое прежде казалось таким нетерпимым. По-
этому и политическая прогностика должна исходить из современной
картины стохастической Вселенной, где статус случайного несравненно
выше того, какой предполагала классическая наука, а веер альтернатив
необычайно широк.
Означает ли это, что у человека как у субъекта политического твор-
чества вообще нет никаких гарантий в истории? Думается, что кое-
какие гарантии у него все же имеются, но значительная часть из них
носит не объективный, а субъективный характер. Подобно тому как в>
индивидуальной биографии гарантиями личности выступают ее воля и']
характер, ее решительность и нравственные качества, так и в политиче-'
ской биографии народов много значат черты национального характера и ;
культурной традиции, нравственное состояние вышедшего на авансцену
поколения, готовность к действию, когда требуется действие и способ- •
ность ждать, когда нужно ждать. Скажем, если данный народ на протя-
жении длительного исторического периода успешно противостоял со-;
блазнам скорых решений, предлагаемых политическими шарлатанами и
авантюристами, решительными действиями не раз предотвращая их по-,
пытки узурпации власти, то его шансы избежать западни очередного
"нового порядка" значительно выше, чем у того народа, который демон-
стрировал большую впечатлительность и податливость.
ДВЕ ОРИЕНТАЦИИ СОВРЕМЕННОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО
ПРОГНОЗИРОВАНИЯ
Из вышесказанного следует, что политическая прогностика ориенти-^
руется на объекты двух типов: принадлежащие к социальной "телес-
ности" (структуры, институты, состояния различных сфер экономики
и т.п.) и принадлежащие к ментальным структурам. Первый тип поли-
тического прогнозирования можно назвать социоцентричным, второй —
культуроцешричным. Оба типа прогностики исходят ИЗ ТОГО, ЧТО обще- ;
ство включает определенные генетические программы, накладывающие
печать на канву будущих политических событий. Следует только пом-
нить, что эти "программы" ничего общего не имеют с обычными созна-
тельно разрабатываемыми планами. Речь идет о том, что можно причис-
лить скорее к области коллективно-бессознательного. Последнее бывает
двух типов: бессознательное, заложенное в безличной логике различных
286
общественных институтов в их сложном взаимодействии, нити которого
очень трудно проследить, и бессознательное, заложенное в логике куль-
туры, в неосознанном давлении традиции, национального менталитета,
групповых стереотипах и т.д.
Те или иные политические субъекты могут попадать то в институ-
циональные ловушки, где давление организационных структур и меха-
низмов может неузнаваемо преобразить первоначальные замыслы и на-
мерения, то в ловушки культуры, когда ментальные структуры оказы-
вав?! мощное и при этом преимущественно неосознанное давление на
политическое поведение и выбор приоритетов.
Проблемами первого типа занимается структурная прогностика, про-
блемами второго - культурологическая. Структурный прогноз предпола-
гает, что мы прослеживаем логику давления институциональных меха-
низмов на поведение политических акторов. Стратегическая "игра" по-
литика с институциональной структурой почти всегда заканчивается
реваншем "структуры". Поэтому усилия прогнозирующего аналитика,
направленные на расшифровку институциональных "кодов" политиче-
ского поведения, почти всегда вознаграждаются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143