Если
западная классика озабочена в первую очередь качеством политической
власти - ее демократической аутентичностью и легитимностью, то ре-
альность попавших в новый круговорот обществ повышает ценность
государственного порядка как такового, а следовательно, и готовность
людей платить за него значительно более высокую цену, чем это приня-
то на Западе. Вместо либеральной парадигмы Т.Беккера, ориентирую-
щей на неуклонное свертывание пространства власти, начинает довлеть
парадигма "учителя заподазривания" М.Фуко, всюду отыскивающего
следы ненасытной власти, порою тщательно маскирующейся, но тем не
менее неотступной и жестокой.
Вызовом либеральной классике являются также новые социальные
движения и новые субъекты политики (см. раздел IV). Речь идет об
экологическом движении, о женском и молодежном движении, о разно-
образных гражданских инициативах, а также о деятельности различных
теневых групп и криминально-мафиозных структур, кое-где прямо рву-
щихся к власти. Все это - поистине "постклассические" объекты поли-
тического знания, требующие новых подходов, существенного обновле-
ния понятийно-категориального аппарата науки. Их отличительная осо-
бенность - уход из макропространства в микромир, из формальных
структур в неформальные, где классические процедуры идентификации,
рациональности и легитимности не действуют. Возможно, потребности
их изучения (в теоретических и практических целях) потребуют от по-
литической науки не менее радикального поворота, чем тот, что в свое
время потребовался естествознанию, впервые столкнувшемуся с миром
квантовых объектов.
В заключение отметим еще один, не менее значительный повод для
преобразования исследовательских парадигм политической науки. Речь
идет о переходе от индустриального общества к постиндустриальному.
Классическая политология исходила из дихотомии: традиционное обще-
ство - современное. Но современность, называющая себя новым именем
40
"постмодерн", может быть чревата и продолжением основных тенденций
предшествующей модернистской эпохи и их ревизией в каком-то, пока
еще не ясном, смысле. Обострение глобальных проблем, в частности
вступление человечества в зону предельного экологического риска
(наряду с другими видами глобального риска), свидетельствует скорее в
пользу того, что постиндустриальное общество вряд ли ознаменуется
продолжением и радикализацией тенденций индустриальной эпохи. На
этом пути его может ждать скорый конец.
Что же собою представляет грядущий постиндустриальный сдвиг ци-
вилизации и как его оценить в политическом измерении - вот задача
современной политической науки. Чем менее вероятно, что грядущее
общество будет простым экстенсивным развитием сложившихся тенден-
ций индустриальной эпохи, тем меньше у нас шансов уповать на спон-
танную логику технико-экономических процессов, на либеральные ожи-
дания свертывания политики как смелого исторического творчества.
Решающим фактором развития политологии является преодоление евро-
поцентризма и западнического эпигонства, препятствующих осознанию
специфики политического процесса в незападных обществах. Активизи-
рующийся сегодня диалог мировых культур и цивилизаций создаст
предпосылки становления политической науки в качестве действительно
всеобщей, учитывающей многомерность и социокультурное разнообра-
зие мира. Соотношения универсалий мира политического и региональ-
ной специфики, нового и "инвариантного" в политической истории яв-
ляются сегодня болевыми точками современного политического само-
сознания человечества, мучительно изживающего крайности, связанные
и с неумеренным самомнением Прогресса, и с пессимизмом теорий
"вечного возвращения".
Раздел II.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ СОВРЕМЕННОСТИ
Храни порядок и порядок сохранит тебя.
Латинская формула
Под "системой" обычно понимается упорядоченная совокупность
элементов, отличающихся функциональной взаимозависимостью. При-
менительно к политике это означает, что все ее составляющие внутрен-
не связаны между собой и взаимодействуют в рамках определенного
общего "кода". В древневосточных обществах, где стабильность высту-
пала в качестве высшей ценности, от политической системы требова-
лись в первую очередь высокая упорядоченность и сглаженность.
Но современные высокодинамичные общества, характеризующиеся
постоянными изменениями баланса сил и интересов и ориентацией на
прогресс, предъявляют иные требования к политике. Противоречивость
этих требований состоит в том, что, с одной стороны, политика понима-
ется как разновидность социальной технологии, посредством которой
люди надеются перерешить свою судьбу и улучшить общественный
статус; с другой - она же понимается как способ упорядочения общест-
венных отношений и укрощения опасных стихий силами законной вла-
сти. Словом, политическая система решает проблему обеспечения об-
щественной динамики в цивилизованных рамках стабильности и закон-
ности.
Проблема состоит в том, чтобы понять специфику этрй динамики и
этой стабильности. Сегодня справедливо считается, что гражданское
общество представляет собой саморазвивающуюся и самоорганизующую
систему, имеющую источники роста внутри себя. Означает ли это, что
его обращения к политике носят спорадический характер, а государству
по-прежнему отводится роль "ночного сторожа"?
Подобная установка классического либерализма периодически дает о
себе знать (совсем недавно она была импортирована и в Россию), но
существа дела она все же не отражает. В целом эта установка связана с
просвещенческими иллюзиями относительно "естественного состояния"
общества и "естественного человека".
Ритуал и аскеза, сословные перегородки и иерархии - все это про-
светителями XVIII в. рассматривалось как "искусственные" рамки,
стесняющие энергию и инициативу "прирожденных предпринимателей".
Предполагалось, что новое буржуазное общество социализирует чело-
42
века таким, каков он есть - с его "разумным эгоизмом", стремлением к
счастью, желанием быть самому себе хозяином. От него не требуется
ничего сверх того, что укладывается в рамки разумного эгоизма: ника-
ких "подвигов святости" - героики, жертвенности, самоотверженности.
В этом состоит, наверное, самая устойчивая иллюзия буржуазной
эпохи. Эта эпоха не проблематширует общественное бытие человека:
во-первых, все социальные связи она сводит к минимуму (концепция
"робинзонады"), а во-вторых, считает обеспечение этого минимума само
собой разумеющимся. Однако весь опыт перехода от традиционного к
современному обществу свидетельствует, что самой трудной проблемой
является социализация посттрадиционного человека.
Традиционный человек был социален: соблюдал нормы общежи-
тия - в силу своего почти полного подчинения традиции и авторитету
старших. Его лояльность и долготерпение в значительной мере базиро-
вались на представлениях о незыблемости мироздания. "Аллах предо-
пределил меры творения за пятьдесят тысяч лет до того, как Он сотво-
рил небо и землю..." Это отрывок из мусульманского источника (Хадис
Муслима), отражает общую для всех традиционных социумов презумп-
цию незыблемости земного порядка как причастного к высшему - бо-
жественному и космическому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
западная классика озабочена в первую очередь качеством политической
власти - ее демократической аутентичностью и легитимностью, то ре-
альность попавших в новый круговорот обществ повышает ценность
государственного порядка как такового, а следовательно, и готовность
людей платить за него значительно более высокую цену, чем это приня-
то на Западе. Вместо либеральной парадигмы Т.Беккера, ориентирую-
щей на неуклонное свертывание пространства власти, начинает довлеть
парадигма "учителя заподазривания" М.Фуко, всюду отыскивающего
следы ненасытной власти, порою тщательно маскирующейся, но тем не
менее неотступной и жестокой.
Вызовом либеральной классике являются также новые социальные
движения и новые субъекты политики (см. раздел IV). Речь идет об
экологическом движении, о женском и молодежном движении, о разно-
образных гражданских инициативах, а также о деятельности различных
теневых групп и криминально-мафиозных структур, кое-где прямо рву-
щихся к власти. Все это - поистине "постклассические" объекты поли-
тического знания, требующие новых подходов, существенного обновле-
ния понятийно-категориального аппарата науки. Их отличительная осо-
бенность - уход из макропространства в микромир, из формальных
структур в неформальные, где классические процедуры идентификации,
рациональности и легитимности не действуют. Возможно, потребности
их изучения (в теоретических и практических целях) потребуют от по-
литической науки не менее радикального поворота, чем тот, что в свое
время потребовался естествознанию, впервые столкнувшемуся с миром
квантовых объектов.
В заключение отметим еще один, не менее значительный повод для
преобразования исследовательских парадигм политической науки. Речь
идет о переходе от индустриального общества к постиндустриальному.
Классическая политология исходила из дихотомии: традиционное обще-
ство - современное. Но современность, называющая себя новым именем
40
"постмодерн", может быть чревата и продолжением основных тенденций
предшествующей модернистской эпохи и их ревизией в каком-то, пока
еще не ясном, смысле. Обострение глобальных проблем, в частности
вступление человечества в зону предельного экологического риска
(наряду с другими видами глобального риска), свидетельствует скорее в
пользу того, что постиндустриальное общество вряд ли ознаменуется
продолжением и радикализацией тенденций индустриальной эпохи. На
этом пути его может ждать скорый конец.
Что же собою представляет грядущий постиндустриальный сдвиг ци-
вилизации и как его оценить в политическом измерении - вот задача
современной политической науки. Чем менее вероятно, что грядущее
общество будет простым экстенсивным развитием сложившихся тенден-
ций индустриальной эпохи, тем меньше у нас шансов уповать на спон-
танную логику технико-экономических процессов, на либеральные ожи-
дания свертывания политики как смелого исторического творчества.
Решающим фактором развития политологии является преодоление евро-
поцентризма и западнического эпигонства, препятствующих осознанию
специфики политического процесса в незападных обществах. Активизи-
рующийся сегодня диалог мировых культур и цивилизаций создаст
предпосылки становления политической науки в качестве действительно
всеобщей, учитывающей многомерность и социокультурное разнообра-
зие мира. Соотношения универсалий мира политического и региональ-
ной специфики, нового и "инвариантного" в политической истории яв-
ляются сегодня болевыми точками современного политического само-
сознания человечества, мучительно изживающего крайности, связанные
и с неумеренным самомнением Прогресса, и с пессимизмом теорий
"вечного возвращения".
Раздел II.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ СИСТЕМЫ СОВРЕМЕННОСТИ
Храни порядок и порядок сохранит тебя.
Латинская формула
Под "системой" обычно понимается упорядоченная совокупность
элементов, отличающихся функциональной взаимозависимостью. При-
менительно к политике это означает, что все ее составляющие внутрен-
не связаны между собой и взаимодействуют в рамках определенного
общего "кода". В древневосточных обществах, где стабильность высту-
пала в качестве высшей ценности, от политической системы требова-
лись в первую очередь высокая упорядоченность и сглаженность.
Но современные высокодинамичные общества, характеризующиеся
постоянными изменениями баланса сил и интересов и ориентацией на
прогресс, предъявляют иные требования к политике. Противоречивость
этих требований состоит в том, что, с одной стороны, политика понима-
ется как разновидность социальной технологии, посредством которой
люди надеются перерешить свою судьбу и улучшить общественный
статус; с другой - она же понимается как способ упорядочения общест-
венных отношений и укрощения опасных стихий силами законной вла-
сти. Словом, политическая система решает проблему обеспечения об-
щественной динамики в цивилизованных рамках стабильности и закон-
ности.
Проблема состоит в том, чтобы понять специфику этрй динамики и
этой стабильности. Сегодня справедливо считается, что гражданское
общество представляет собой саморазвивающуюся и самоорганизующую
систему, имеющую источники роста внутри себя. Означает ли это, что
его обращения к политике носят спорадический характер, а государству
по-прежнему отводится роль "ночного сторожа"?
Подобная установка классического либерализма периодически дает о
себе знать (совсем недавно она была импортирована и в Россию), но
существа дела она все же не отражает. В целом эта установка связана с
просвещенческими иллюзиями относительно "естественного состояния"
общества и "естественного человека".
Ритуал и аскеза, сословные перегородки и иерархии - все это про-
светителями XVIII в. рассматривалось как "искусственные" рамки,
стесняющие энергию и инициативу "прирожденных предпринимателей".
Предполагалось, что новое буржуазное общество социализирует чело-
42
века таким, каков он есть - с его "разумным эгоизмом", стремлением к
счастью, желанием быть самому себе хозяином. От него не требуется
ничего сверх того, что укладывается в рамки разумного эгоизма: ника-
ких "подвигов святости" - героики, жертвенности, самоотверженности.
В этом состоит, наверное, самая устойчивая иллюзия буржуазной
эпохи. Эта эпоха не проблематширует общественное бытие человека:
во-первых, все социальные связи она сводит к минимуму (концепция
"робинзонады"), а во-вторых, считает обеспечение этого минимума само
собой разумеющимся. Однако весь опыт перехода от традиционного к
современному обществу свидетельствует, что самой трудной проблемой
является социализация посттрадиционного человека.
Традиционный человек был социален: соблюдал нормы общежи-
тия - в силу своего почти полного подчинения традиции и авторитету
старших. Его лояльность и долготерпение в значительной мере базиро-
вались на представлениях о незыблемости мироздания. "Аллах предо-
пределил меры творения за пятьдесят тысяч лет до того, как Он сотво-
рил небо и землю..." Это отрывок из мусульманского источника (Хадис
Муслима), отражает общую для всех традиционных социумов презумп-
цию незыблемости земного порядка как причастного к высшему - бо-
жественному и космическому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143