Грубину очень захотелось, чтобы хоть кто-нибудь из знакомых увидел его здесь с прекрасной циркачкой. Но знакомых, конечно, не было.
– А вот и Сидоров, - сказала Таня. - Какое приятное совпадение.
Дрессировщик сидел за столом в одиночестве. Перед ним стояла бутылка портвейна и тарелка с супом харчо.
– Сидоров, - сказала Таня, подходя к столику. - Добрый вечер. Вы сегодня хорошо работали.
«Ну зачем я сказал ей, что ищу Сидорова!» - проклял себя Грубин.
Вблизи Сидоров был не так привлекателен, как на манеже. У него было длинное сухое лицо в глубоких морщинах и волосы так плотно прилегали к голове, что все шишки черепа были наружу. У Сидорова были очень длинные сильные пальцы и на одном из них большой перстень. Дрессировщик лениво поднялся из-за стола, поцеловал Тане руку и когда выпрямился, то во взгляде его Грубин уловил нечто хищное, словно дрессировщику передались качества его подопечных.
– А это кто? - спросил Сидоров, обращаясь к Грубину. - Почему не знаю?
– А это вовсе не мой, а ваш поклонник, Сидоров, - сказала Таня. - Он вас искал, а я его мобилизовала, чтобы он меня поесть проводил.
– Здравствуйте, - сказал Грубин. - Грубин.
– Очень приятно, - сказал Сидоров в пустоту. - А я скучаю. Садитесь. В этой дыре есть нечего. Вот, видишь, суп ем.
– Здесь очень котлеты хорошие. По-киевски, - сказал Грубин. - Их в кулинарии продают, каждый день очередь.
– Наверно, на ружейном масле, - сказал Сидоров. - У меня желудок не в порядке.
– Правильно, давайте закажем по киевской котлете, - сказала Таня Грубину. - Я вам верю. Сидорову - никогда. Он хочет меня съесть.
– Шутка, - сказал Сидоров. - Хотел бы съесть только в переносном смысле.
– И еще возьмем вина. Сухого. За встречу и премьеру. Вы будете пить? Да, кстати, я не знаю, как вас зовут.
– Александром, - сказал Грубин.
– Значит Сашей. А меня Таней.
– Я знаю, - сказал Грубин. - Мне очень понравилось, как вы выступали. В первый раз.
– А во второй?
– С фокусником?
– Ну да, с Аббасом.
– Но ведь в первом номере вы сами выступали, а во втором только помогали.
– Вот всегда так. Послушайте его, Сидоров. Голос народа. Придется мне уйти от Аббаса Семеновича. Хоть и жалко. Все думают, что это фокус.
– Это не фокус, - сказал Сидоров, маня пальцем официанта. - Это не фокус, две котлеты по-киевски, бутылку сухого, бутылку коньяку, и всякой закуски.
– У нас мясное ассорти есть, - сказал официант.
– Давайте. Все давайте. Это не фокус. Таня обладает феноменальными способностями к математике.
– Саша, - сказала Таня. - Задайте мне любое число перемножить. Или корень извлечь.
– Ну зачем же, - сказал Грубин. - Я верю, конечно, я верю.
– А все-таки задайте.
– Ну хорошо, сто тридцать на сто сорок.
– Восемнадцать тысяч двести, но вы мне задайте что-нибудь потруднее. Пожалуйста, я прошу вас, Саша.
Пришел официант, сказал, что мясного ассорти нет, осталось только рыбное.
– Ладно, - сказал Сидоров, - несите рыбное.
Грубин смотрел на Таню и она покачала головой, ободряя его.
– 125646 умножить на 6733687, - сказал Грубин.
Таня задумалась на мгновение, выпалила очередь цифр и Сидоров сказал снисходительно:
– Вы не кивайте головой, товарищ. Вы возьмите карандаш, запишите и на досуге перемножьте сами. Но я со своей стороны гарантирую, что ошибки здесь нет. Таня - живая электронная машина.
– Я верю, - сказал Грубин, послушно записывая в книжку длинный ряд цифр. Потом Таня напомнила ему, что на что она множила и тут принесли рыбное ассорти и кету семужного посола.
– Я страшно голодная, - сказала она и тут же принялась за еду.
– А мы по маленькой, по случаю знакомства, - сказал Сидоров. - Ты присоединишься?
– Только сухое вино, - сказала Таня. - Завтра вставать рано. Аббас Семенович новый номер задумал. С таблицей логарифмов.
Выпили. Грубин почти не закусывал, старался не глядеть на Таню, очень стеснялся Сидорова. Бутылка коньяка опустела наполовину и он почувствовал, как хмель завладевает головой, превращает мир в добрый и яркий спектакль, в цирковое представление, которое невозможно и нельзя прерывать и в котором ему, Грубину, тоже найдется роль. Может быть он станет жонглером, может быть дрессировщиком. И уйдет вслед за Таней далеко-далеко, за пределы области... Причем в этом далеком и сладком походе находилось место и для Сидорова. Он оказался совсем не таким неприятным человеком, как сначала. Бывают люди, которые не милы с первого взгляда, а потом в них обнаруживается много хороших качеств. Сидоров был добродушен, образован и ничем не показывал перед Грубиным своего превосходства. А когда уходили из ресторана, потому что он уже закрывался и официантки по очереди подходили к столику и собирали подотчетный инвентарь - одна взяла солонку, другая - пустые бутылки, а третья - фарфоровый стакан, в котором стояли бумажные салфетки, - когда уходили, Сидоров отказался принять от Грубина деньги за оплату ужина и Грубин даже обиделся немного, хотя Таня с доброй улыбкой успокоила его и сказала, что все еще впереди и Грубину предоставится возможность проявить гостеприимство - цирк остается на гастролях на две недели.
Таня пожелала мужчинам доброй ночи у циркового городка и тут Сидоров сказал, что спать ему еще не хочется и он хотел бы погулять. И именно с Грубиным, потому что Грубин ему симпатичен. Грубин был растроган. Его случайная встреча с артистами уже перерастала в дружбу.
– Спокойной ночи, Саша, приходите завтра на репетицию, - сказала Таня и исчезла в темноте.
– Очаровательна, - сказал Сидоров.
– Да, - сказал Грубин. - Я такой буквально не встречал.
– А со многими знаком? - спросил Сидоров.
– Есть опыт, - признался Грубин, хотя понимал, что его опыт далеко уступает опыту Сидорова.
Впереди блестела река, отражая луну, прорвавшуюся в разрыв между облаками.
– Люблю природу, - сказал Сидоров.
– И животных тоже, - дополнил Грубин. - Животные вас любят, слушаются. Я никогда не видел, чтобы они так любили человека.
– Да, - сказал задумчиво Сидоров. - Они во мне своего чуют.
– Разумеется, - сказал Грубин, преклоняясь перед новым другом.
Дошли до реки. У берега, под откосом, словно моржи, спали баржи. Буксиры держали на мачтах фонари, хотели показать, что они начеку, спят вполглаза.
– Как вам удалось достичь такого уровня? - спросил Грубин. Решил, что вопрос этот не может вызвать возражения. Вопрос приятный.
– Работой, - ответил коротко Сидоров. - Неустанным творческим трудом.
– Но ведь другие тоже работают.
– Не знают, куда приложить свои силы.
Сидоров был задумчив, как человек, который думает о другом и не уверен еще, поделится ли сокровенными мыслями с собеседником.
– Нет, друг Саша, им не добиться моих успехов... никогда.
– Конечно, чтобы белые медведи как тигры прыгали, а тигры лаяли. Это же надо!
Воспоминание развеселило Грубина, он взмахнул головой и залаял, подражая дрессированному тигру.
– Нет, - сказал Сидоров. - Не так. - И раза два тявкнул так убедительно, что Грубину даже жутко стало, еле удержался, чтобы не отбежать на почтительное расстояние.
– Вы мастер, - сказал он. - Вы мастер, товарищ Сидоров, и я это могу повторить где угодно. И я даже удивлен и возмущен, что вы до сих пор не народный артист хотя бы республики. Это, простите, выше моего понимания.
Грубину захотелось поцеловать Сидорова, но он удержался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415
– А вот и Сидоров, - сказала Таня. - Какое приятное совпадение.
Дрессировщик сидел за столом в одиночестве. Перед ним стояла бутылка портвейна и тарелка с супом харчо.
– Сидоров, - сказала Таня, подходя к столику. - Добрый вечер. Вы сегодня хорошо работали.
«Ну зачем я сказал ей, что ищу Сидорова!» - проклял себя Грубин.
Вблизи Сидоров был не так привлекателен, как на манеже. У него было длинное сухое лицо в глубоких морщинах и волосы так плотно прилегали к голове, что все шишки черепа были наружу. У Сидорова были очень длинные сильные пальцы и на одном из них большой перстень. Дрессировщик лениво поднялся из-за стола, поцеловал Тане руку и когда выпрямился, то во взгляде его Грубин уловил нечто хищное, словно дрессировщику передались качества его подопечных.
– А это кто? - спросил Сидоров, обращаясь к Грубину. - Почему не знаю?
– А это вовсе не мой, а ваш поклонник, Сидоров, - сказала Таня. - Он вас искал, а я его мобилизовала, чтобы он меня поесть проводил.
– Здравствуйте, - сказал Грубин. - Грубин.
– Очень приятно, - сказал Сидоров в пустоту. - А я скучаю. Садитесь. В этой дыре есть нечего. Вот, видишь, суп ем.
– Здесь очень котлеты хорошие. По-киевски, - сказал Грубин. - Их в кулинарии продают, каждый день очередь.
– Наверно, на ружейном масле, - сказал Сидоров. - У меня желудок не в порядке.
– Правильно, давайте закажем по киевской котлете, - сказала Таня Грубину. - Я вам верю. Сидорову - никогда. Он хочет меня съесть.
– Шутка, - сказал Сидоров. - Хотел бы съесть только в переносном смысле.
– И еще возьмем вина. Сухого. За встречу и премьеру. Вы будете пить? Да, кстати, я не знаю, как вас зовут.
– Александром, - сказал Грубин.
– Значит Сашей. А меня Таней.
– Я знаю, - сказал Грубин. - Мне очень понравилось, как вы выступали. В первый раз.
– А во второй?
– С фокусником?
– Ну да, с Аббасом.
– Но ведь в первом номере вы сами выступали, а во втором только помогали.
– Вот всегда так. Послушайте его, Сидоров. Голос народа. Придется мне уйти от Аббаса Семеновича. Хоть и жалко. Все думают, что это фокус.
– Это не фокус, - сказал Сидоров, маня пальцем официанта. - Это не фокус, две котлеты по-киевски, бутылку сухого, бутылку коньяку, и всякой закуски.
– У нас мясное ассорти есть, - сказал официант.
– Давайте. Все давайте. Это не фокус. Таня обладает феноменальными способностями к математике.
– Саша, - сказала Таня. - Задайте мне любое число перемножить. Или корень извлечь.
– Ну зачем же, - сказал Грубин. - Я верю, конечно, я верю.
– А все-таки задайте.
– Ну хорошо, сто тридцать на сто сорок.
– Восемнадцать тысяч двести, но вы мне задайте что-нибудь потруднее. Пожалуйста, я прошу вас, Саша.
Пришел официант, сказал, что мясного ассорти нет, осталось только рыбное.
– Ладно, - сказал Сидоров, - несите рыбное.
Грубин смотрел на Таню и она покачала головой, ободряя его.
– 125646 умножить на 6733687, - сказал Грубин.
Таня задумалась на мгновение, выпалила очередь цифр и Сидоров сказал снисходительно:
– Вы не кивайте головой, товарищ. Вы возьмите карандаш, запишите и на досуге перемножьте сами. Но я со своей стороны гарантирую, что ошибки здесь нет. Таня - живая электронная машина.
– Я верю, - сказал Грубин, послушно записывая в книжку длинный ряд цифр. Потом Таня напомнила ему, что на что она множила и тут принесли рыбное ассорти и кету семужного посола.
– Я страшно голодная, - сказала она и тут же принялась за еду.
– А мы по маленькой, по случаю знакомства, - сказал Сидоров. - Ты присоединишься?
– Только сухое вино, - сказала Таня. - Завтра вставать рано. Аббас Семенович новый номер задумал. С таблицей логарифмов.
Выпили. Грубин почти не закусывал, старался не глядеть на Таню, очень стеснялся Сидорова. Бутылка коньяка опустела наполовину и он почувствовал, как хмель завладевает головой, превращает мир в добрый и яркий спектакль, в цирковое представление, которое невозможно и нельзя прерывать и в котором ему, Грубину, тоже найдется роль. Может быть он станет жонглером, может быть дрессировщиком. И уйдет вслед за Таней далеко-далеко, за пределы области... Причем в этом далеком и сладком походе находилось место и для Сидорова. Он оказался совсем не таким неприятным человеком, как сначала. Бывают люди, которые не милы с первого взгляда, а потом в них обнаруживается много хороших качеств. Сидоров был добродушен, образован и ничем не показывал перед Грубиным своего превосходства. А когда уходили из ресторана, потому что он уже закрывался и официантки по очереди подходили к столику и собирали подотчетный инвентарь - одна взяла солонку, другая - пустые бутылки, а третья - фарфоровый стакан, в котором стояли бумажные салфетки, - когда уходили, Сидоров отказался принять от Грубина деньги за оплату ужина и Грубин даже обиделся немного, хотя Таня с доброй улыбкой успокоила его и сказала, что все еще впереди и Грубину предоставится возможность проявить гостеприимство - цирк остается на гастролях на две недели.
Таня пожелала мужчинам доброй ночи у циркового городка и тут Сидоров сказал, что спать ему еще не хочется и он хотел бы погулять. И именно с Грубиным, потому что Грубин ему симпатичен. Грубин был растроган. Его случайная встреча с артистами уже перерастала в дружбу.
– Спокойной ночи, Саша, приходите завтра на репетицию, - сказала Таня и исчезла в темноте.
– Очаровательна, - сказал Сидоров.
– Да, - сказал Грубин. - Я такой буквально не встречал.
– А со многими знаком? - спросил Сидоров.
– Есть опыт, - признался Грубин, хотя понимал, что его опыт далеко уступает опыту Сидорова.
Впереди блестела река, отражая луну, прорвавшуюся в разрыв между облаками.
– Люблю природу, - сказал Сидоров.
– И животных тоже, - дополнил Грубин. - Животные вас любят, слушаются. Я никогда не видел, чтобы они так любили человека.
– Да, - сказал задумчиво Сидоров. - Они во мне своего чуют.
– Разумеется, - сказал Грубин, преклоняясь перед новым другом.
Дошли до реки. У берега, под откосом, словно моржи, спали баржи. Буксиры держали на мачтах фонари, хотели показать, что они начеку, спят вполглаза.
– Как вам удалось достичь такого уровня? - спросил Грубин. Решил, что вопрос этот не может вызвать возражения. Вопрос приятный.
– Работой, - ответил коротко Сидоров. - Неустанным творческим трудом.
– Но ведь другие тоже работают.
– Не знают, куда приложить свои силы.
Сидоров был задумчив, как человек, который думает о другом и не уверен еще, поделится ли сокровенными мыслями с собеседником.
– Нет, друг Саша, им не добиться моих успехов... никогда.
– Конечно, чтобы белые медведи как тигры прыгали, а тигры лаяли. Это же надо!
Воспоминание развеселило Грубина, он взмахнул головой и залаял, подражая дрессированному тигру.
– Нет, - сказал Сидоров. - Не так. - И раза два тявкнул так убедительно, что Грубину даже жутко стало, еле удержался, чтобы не отбежать на почтительное расстояние.
– Вы мастер, - сказал он. - Вы мастер, товарищ Сидоров, и я это могу повторить где угодно. И я даже удивлен и возмущен, что вы до сих пор не народный артист хотя бы республики. Это, простите, выше моего понимания.
Грубину захотелось поцеловать Сидорова, но он удержался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415