Одним словом, маленькая глава "О
схематизме" кишит противоречиями и неясностями. Здесь раскрывается одна из
глубоких трещин в теории знания Канта.
Подпочва философии Канта не оригинальна, но его решение вопроса об
условиях знания в высокой степени оригинально и богато элементами,
открывающими новые пути для философии XIX века. Важнее всего то, что Кант
усмотрел несостоятельность всех учений о знании как соответствии между
представлением и вещью, находящеюся вне процесса представления, т.е.
несостоятельность теорий трансцендентности знания. Он пришел к мысли о
необходимости объединить субъект и объект, примирить их враждебную
противоположность и снять перегородки между ними, чтобы сделать знание
объяснимым. Правда, у Канта это решение проблемы сохраняет еще следы старых
учений: настоящая жизнь, настоящие вещи остаются, по его мнению, вне
процесса знания, перегородка снята только между субъектом знания и вещью как
явлением для субъекта. Примирение осталось неполным также и в том смысле,
что снятие перегородок не привело к равноправности между субъектом и
объектом. Если у предшественников Канта вещи в опытном знании действуют на
душу познающего субъекта и насильственно (но неуспешно) хозяйничают в ней;
то зато у Канта, наоборот, познающий субъект создает объекты (и создает их
плохо, так как они оказываются только явлениями для субъекта, лишенными
самостоятельной жизни). Однако сила истины так велика, что искажения,
произведенные в ней муками рождения в свете из старых форм, исправляются
отчасти сами собою, как бы под влиянием vis medicatrix naturae12. Что бы ни
говорила теория Канта о явлениях, живой, могучий мир природы, данный нам в
восприятии, по-прежнему остается живым, а потому, усвоив правильную мысль
Канта, что между этим внешним миром восприятий и нами нет никаких
перегородок, что он познается непосредственно и выйти за его пределы нельзя,
мы постепенно приучаемся довольствоваться им и, находя в нем, вопреки теории
факта, реальную, неисчерпаемо разнообразную жизнь, подготовляемся к мысли,
что за пределами мира восприятий никаких таинственных вещей в себе нет, так
как все они со всею своею таинственностью непосредственно близки нам, даны
нам в восприятиях, хотя и нелегко обработать этот материал так, чтобы
получить из него дифференцированное знание.
Имея в виду эту эволюцию миросозерцания, мы утверждаем, что теория знания
Канта непосредственно подготовляет переход к универсалистическому эмпиризму
(интуитивизму). Ближайшие гениальные преемники Канта уже прямо основывают
свои системы на учении о мистическом восприятии (интуиции). Мало того, сам
Кант, отличая трансцендентальное сознание от эмпирического, описывает иногда
процессы знания так, как это требуется учением об интуитивном восприятии:
эмпирическое сознание у него находит уже готовыми синтезы в восприятиях,
категории причинности и т.п. как бы отрываются от познающего субъекта и
самостоятельно действуют внутри сферы данных явлений141. Если еще больше
обособить трансцендентальное сознание от эмпирического, именно истолковать
трансцендентальное единство апперцепции как сознание надындивидуальное,
численно тожественное во всех эмпирических субъектах, то на сцену уже явится
в полном смысле этого слова учение о непосредственном восприятии внешнего
мира. Вместе с этим мы выходим за пределы философии Канта, и потому эта
эволюция критицизма будет рассмотрена в следующей главе, посвященной вопросу
об "Учении о непосредственном восприятии транссубъективного мира в философии
XIX века".
Глава V. Учение о непосредственном восприятии транссубъективного мира в
философии XIX века
I. Iauee oa?aeoa? iineaeaioianeie oeeinioee
Индивидуалистические теории знания, т.е. теории, основанные на
предпосылке, что все переживания познающего субъекта целиком суть его
душевные состояния, завершили цикл своего развития к концу XVIII века.
Индивидуалистический эмпиризм уже в философии Юма почти исчерпал свое
содержание. Миллю предстояло сделать еще только несколько шагов, да и то в
сфере частностей. Рационализм, предполагающий замкнутую субстанциальность я,
достигнул вершины своего развития в философии Лейбница. Наконец, Кант сделал
последнюю оригинальную попытку построить теорию знания, не отказываясь от
предпосылки о разобщенности между я и миром. После этого дальнейшее развитие
теории знания возможно было только путем углубления в сферу полусознательных
основ философии и расширения ее кругозора путем отрицания гносеологического
индивидуализма и признания возможности интуитивного знания. Философия XIX
века действительно ввела этот новый принцип и таким образом обеспечила себе
возможность дальнейшего прогресса.
Основные направления новой философии - эмпиризм, рационализм и критицизм
- заключают в себе вечные элементы истины, однако каждое из них относится к
остальным с враждебною исключительностью, потому что все они односторонни.
Если новый принцип достаточно глубок, то он должен создать новую систему
взглядов, которая возьмет у всех этих направлений элементы истины и, сняв
между ними перегородки, примирит их между собою, растворив их в себе. Во
второй части этого сочинения мы постараемся показать, что новый принцип
обладает такою всепримиряющею силой. Однако, как всякий глубокий принцип, он
появился на свет сначала безотчетно, полусознательно и потому не был
использован с тою методическою полнотою и ясностью, которая необходима для
всеобщего примирения. Скорее наоборот, в XIX веке он послужил одним из
главных источников раздора. Как только он появился на свет, все старые
направления почуяли возможность возродиться, и в самом деле в XIX веке
рационализм, эмпиризм и критицизм выступили опять на арене философии,
враждуя между собою и не замечая, что новый принцип дает одинаковое право
возродиться им всем только для того, чтобы слиться в одно целое. Эта
возможность слияния их обусловливает появление между ними необозримого
множества переходных форм, того богатства философских течений, которым
отличается XIX век. Однако мы не будем заниматься ими всеми, а сосредоточим
свое внимание только на рационализме, эмпиризме и критицизме,
оплодотворенных принципом интуитивности знания.
Если бы даже история философии XIX века и не была известна, можно было бы
наперед обрисовать физиономию каждого из этих направлений. Общие черты их
таковы. Возрожденный рационализм - назовем его мистическим (Фихте, Шеллинг,
Гегель и на границе этого учения Шопенгауер) - всего глубже выразил и
использовал принцип интуитивности знания. Гениальные преемники Канта,
опьяненные сознанием непосредственной связи человеческого духа со всем миром
и даже Богом, торопятся снять покров со всех тайн мировой жизни. Не зная
того, что новый принцип только указывает на отсутствие непреодолимых
препятствий к познанию мира, но вовсе еще не дает оснований считать
человеческую мысль божественно-всемогущею, они презирают не только старые
теории знания, но и обычные методы медлительного и кропотливого мышления,
опирающегося на частичные отрывочные интуиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
схематизме" кишит противоречиями и неясностями. Здесь раскрывается одна из
глубоких трещин в теории знания Канта.
Подпочва философии Канта не оригинальна, но его решение вопроса об
условиях знания в высокой степени оригинально и богато элементами,
открывающими новые пути для философии XIX века. Важнее всего то, что Кант
усмотрел несостоятельность всех учений о знании как соответствии между
представлением и вещью, находящеюся вне процесса представления, т.е.
несостоятельность теорий трансцендентности знания. Он пришел к мысли о
необходимости объединить субъект и объект, примирить их враждебную
противоположность и снять перегородки между ними, чтобы сделать знание
объяснимым. Правда, у Канта это решение проблемы сохраняет еще следы старых
учений: настоящая жизнь, настоящие вещи остаются, по его мнению, вне
процесса знания, перегородка снята только между субъектом знания и вещью как
явлением для субъекта. Примирение осталось неполным также и в том смысле,
что снятие перегородок не привело к равноправности между субъектом и
объектом. Если у предшественников Канта вещи в опытном знании действуют на
душу познающего субъекта и насильственно (но неуспешно) хозяйничают в ней;
то зато у Канта, наоборот, познающий субъект создает объекты (и создает их
плохо, так как они оказываются только явлениями для субъекта, лишенными
самостоятельной жизни). Однако сила истины так велика, что искажения,
произведенные в ней муками рождения в свете из старых форм, исправляются
отчасти сами собою, как бы под влиянием vis medicatrix naturae12. Что бы ни
говорила теория Канта о явлениях, живой, могучий мир природы, данный нам в
восприятии, по-прежнему остается живым, а потому, усвоив правильную мысль
Канта, что между этим внешним миром восприятий и нами нет никаких
перегородок, что он познается непосредственно и выйти за его пределы нельзя,
мы постепенно приучаемся довольствоваться им и, находя в нем, вопреки теории
факта, реальную, неисчерпаемо разнообразную жизнь, подготовляемся к мысли,
что за пределами мира восприятий никаких таинственных вещей в себе нет, так
как все они со всею своею таинственностью непосредственно близки нам, даны
нам в восприятиях, хотя и нелегко обработать этот материал так, чтобы
получить из него дифференцированное знание.
Имея в виду эту эволюцию миросозерцания, мы утверждаем, что теория знания
Канта непосредственно подготовляет переход к универсалистическому эмпиризму
(интуитивизму). Ближайшие гениальные преемники Канта уже прямо основывают
свои системы на учении о мистическом восприятии (интуиции). Мало того, сам
Кант, отличая трансцендентальное сознание от эмпирического, описывает иногда
процессы знания так, как это требуется учением об интуитивном восприятии:
эмпирическое сознание у него находит уже готовыми синтезы в восприятиях,
категории причинности и т.п. как бы отрываются от познающего субъекта и
самостоятельно действуют внутри сферы данных явлений141. Если еще больше
обособить трансцендентальное сознание от эмпирического, именно истолковать
трансцендентальное единство апперцепции как сознание надындивидуальное,
численно тожественное во всех эмпирических субъектах, то на сцену уже явится
в полном смысле этого слова учение о непосредственном восприятии внешнего
мира. Вместе с этим мы выходим за пределы философии Канта, и потому эта
эволюция критицизма будет рассмотрена в следующей главе, посвященной вопросу
об "Учении о непосредственном восприятии транссубъективного мира в философии
XIX века".
Глава V. Учение о непосредственном восприятии транссубъективного мира в
философии XIX века
I. Iauee oa?aeoa? iineaeaioianeie oeeinioee
Индивидуалистические теории знания, т.е. теории, основанные на
предпосылке, что все переживания познающего субъекта целиком суть его
душевные состояния, завершили цикл своего развития к концу XVIII века.
Индивидуалистический эмпиризм уже в философии Юма почти исчерпал свое
содержание. Миллю предстояло сделать еще только несколько шагов, да и то в
сфере частностей. Рационализм, предполагающий замкнутую субстанциальность я,
достигнул вершины своего развития в философии Лейбница. Наконец, Кант сделал
последнюю оригинальную попытку построить теорию знания, не отказываясь от
предпосылки о разобщенности между я и миром. После этого дальнейшее развитие
теории знания возможно было только путем углубления в сферу полусознательных
основ философии и расширения ее кругозора путем отрицания гносеологического
индивидуализма и признания возможности интуитивного знания. Философия XIX
века действительно ввела этот новый принцип и таким образом обеспечила себе
возможность дальнейшего прогресса.
Основные направления новой философии - эмпиризм, рационализм и критицизм
- заключают в себе вечные элементы истины, однако каждое из них относится к
остальным с враждебною исключительностью, потому что все они односторонни.
Если новый принцип достаточно глубок, то он должен создать новую систему
взглядов, которая возьмет у всех этих направлений элементы истины и, сняв
между ними перегородки, примирит их между собою, растворив их в себе. Во
второй части этого сочинения мы постараемся показать, что новый принцип
обладает такою всепримиряющею силой. Однако, как всякий глубокий принцип, он
появился на свет сначала безотчетно, полусознательно и потому не был
использован с тою методическою полнотою и ясностью, которая необходима для
всеобщего примирения. Скорее наоборот, в XIX веке он послужил одним из
главных источников раздора. Как только он появился на свет, все старые
направления почуяли возможность возродиться, и в самом деле в XIX веке
рационализм, эмпиризм и критицизм выступили опять на арене философии,
враждуя между собою и не замечая, что новый принцип дает одинаковое право
возродиться им всем только для того, чтобы слиться в одно целое. Эта
возможность слияния их обусловливает появление между ними необозримого
множества переходных форм, того богатства философских течений, которым
отличается XIX век. Однако мы не будем заниматься ими всеми, а сосредоточим
свое внимание только на рационализме, эмпиризме и критицизме,
оплодотворенных принципом интуитивности знания.
Если бы даже история философии XIX века и не была известна, можно было бы
наперед обрисовать физиономию каждого из этих направлений. Общие черты их
таковы. Возрожденный рационализм - назовем его мистическим (Фихте, Шеллинг,
Гегель и на границе этого учения Шопенгауер) - всего глубже выразил и
использовал принцип интуитивности знания. Гениальные преемники Канта,
опьяненные сознанием непосредственной связи человеческого духа со всем миром
и даже Богом, торопятся снять покров со всех тайн мировой жизни. Не зная
того, что новый принцип только указывает на отсутствие непреодолимых
препятствий к познанию мира, но вовсе еще не дает оснований считать
человеческую мысль божественно-всемогущею, они презирают не только старые
теории знания, но и обычные методы медлительного и кропотливого мышления,
опирающегося на частичные отрывочные интуиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104