Канта от концепции И. Фихте, представленной последним в его
"Наукоучении", отказ И. Лакатоса от центральных положений концепции К.
Поппера (требование Поппера о необходимости признать ложными
фальсифицированные научные теории). Достаточно часто бывает, что такое
"отрекающееся" поведение философы демонстрируют по отношению к самим себе.
Итак, философские направления и школы выступают либо как непостоянные
обозначения текущей самоидентификации философов, либо как условные схемы
описания ("каталоги тем"), с помощью которых историки философии
систематизируют разные концепции.
5. Поиск общих принципов в философии бесполезен
Можно ли классифицировать концепции в соответствии с философскими
принципами, то есть теми утверждениями (тезисами), обоснованию которых
посвящено основное содержание сразу нескольких концепций? Так, возникает
соблазн объединить те философские концепции, авторы которых придерживались
принципа врожденности глубинных структур сознания (архетипов, врожденных
идей, чувства самости, либидо etc.), или же принципа представления мира как
числа (вне зависимости от того, что понималось под миром и числом в разные
времена), или же главенства материального над идеальным... Примерами
подобного разделения философии в соответствии с отстаиваемыми принципами
служат: классификация, основанная на противопоставлении реализма и
номинализма в средневековой европейской философии; разделение
релятивистских и субстанциальных этических концепций; выделение
позитивистских и метафизических концепций соотношения различных компонентов
научного знания; противопоставление принципов сциентизма и антисциентизма и
т.д. К сожалению, сами философы не оценивают столь однозначно свои
принципы, поскольку невозможно свести любую концепцию к отдельному тезису,
а тем более выразить его в приемлемой для всех понятийной форме. Если
перечень принципов экстрагировать из философских концепций, то этот
перечень окажется неограниченным и разнородным, а сами принципы - лишенными
смысла. Собственно, смысл принципа определяется контекстом концепции. С
этой точки зрения не надо питать иллюзий относительно гипотетической
"близости" Гераклита и Гегеля, Гуссерля и Канта, пифагорейцев и Платона,
Поппера и Лакатоса... Выразить суть концепции в нескольких словах, в одном
"главном" тезисе=принципе, нельзя. Единство духовных исканий в краткой
форме не сообщаемо. Простая декларация тезиса (принципа концепции)
порождает вопросы, снять которые можно только пространным растолкованием
концепции.
6. Философию нельзя сложить из понятий
Используют ли философские концепции одинаковые понятия (философские
категории)? Считается, что философы, принадлежащие к одной школе или
направлению, используют сходный набор понятий ("технический аппарат",
применяемые для выражения идей понятийные средства) и наделяют эти понятия
одинаковым смыслом. Однако сходство используемых понятий при ближайшем
рассмотрении оказывается иллюзорным. Дело в том, что эти понятия являются
метками, обозначающими грани различных целостных схем. Нельзя создать
философскую концепцию, определив по отдельности используемые в ней понятия.
Так, понятие фальсификации развертывается в концепции научных
исследовательских программ И. Лакатоса в такую конструкцию, которая
радикально отличается от принципа фальсификации К. Поппера (например
исследовательская программа по Лакатосу может сколь угодно долго испытывать
регрессивный сдвиг, но достаточно "упрямое" научное сообщество вправе
продолжать придерживаться этой программы. Такое поведение в попперовском
понимании фальсификационизма является ненаучным). Смысл философских понятий
в сравнении со смыслом понятий, используемых во всех других областях
познания, полностью привязан к контексту концепций.
Конечно, в любой области познания, равно как и в повседневной жизни,
понятия не обладают дискретным, четко очерченным смыслом. Этот смысл, как
известно, вероятностно распределен (или же, если не использовать
представлений о вероятностной структуре смысла, просто не является четким).
Например, понятие "старый" может обозначать различное количество прожитых
лет, и маловероятно, но возможно назвать старым человека, которому 20 - 25
- 30 лет от роду. Тем не менее во всех областях познания за исключением
философии смысл понятия может быть определен независимо, через систему
вспомогательных, не относящихся к данной концепции представлений и
фиксирующих их понятий. Эти представления и понятия играют роль нормативных
примеров и контрпримеров, или же экспериментов, для данной области
познания. Например, понятию скорость соответствуют представления о
различных движениях (повседневный физический опыт), о производной (отсылка
к математическому аппарату), об изменениях с самим человеком и с обществом
(биологический и социальный опыт). Любая естественнонаучная теория не может
игнорировать этих представлений, они имеют для ее понятий нормативный
характер. Так, мысленный эксперимент Эйнштейна об эквивалентности ускорения
свободного падения и соответствующего равноускоренного прямолинейного
движения системы отсчета обращается к подобным представлениям. Или же
понятие непрерывности в математическом анализе традиционно сопровождается
демонстрацией различных разрывных и непрерывных линий, обосновывающей или
отвергающей теорию и корректирующей ее формализм. Аналогичные примеры,
нормативная демонстративность которых по отношению к понятиям и
определениям теории была отмечена Лакатосом в его "Доказательствах и
опровержениях" (смотри также его "Аппендикс 1" к этой работе), служат
объектом исследования в большом количестве монографий и статей,
объединяемых в рубрике "примеры и контрпримеры в анализе".
В философии роль взятых со стороны примеров в задании смысла используемых
понятий иная. Здесь такие примеры не нормативны, смысл понятий задается не
ими, а контекстом самих концепций. Примеры из повседневного опыта, данные
науки, расхожие мнения не могут ни опровергнуть, ни подменить смысл,
вкладываемый в понятия философом, но только помогают нам уяснить образы,
стоявшие перед внутренним взором философа-творца. Даже если идеи философа
чужды нам или представляются парадоксальными, внешние контрпримеры не могут
служить инструментом борьбы с ними. Нет и не может быть житейских,
естественнонаучных, математических, лингвистических примеров и
контрпримеров к философским понятиям - понятиям свободы, бога, добра, зла,
бытия, непостижимого... Эти понятия определяются из контекста философской
концепции в целом. Философия вынуждена замыкаться в поле своих образов, что
означает: концепция философа довлеет над смыслом используемых им понятий,
целое определяет части, а не наоборот.
Но в таком случае создание единой для всей философии системы категорий
невозможно. Конечно, удачное структурирование используемых понятий
(построение системы категорий) может наилучшим образом отразить взаимосвязь
понятий и дополнительно прояснить образ выраженной этими понятиями
концепции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
"Наукоучении", отказ И. Лакатоса от центральных положений концепции К.
Поппера (требование Поппера о необходимости признать ложными
фальсифицированные научные теории). Достаточно часто бывает, что такое
"отрекающееся" поведение философы демонстрируют по отношению к самим себе.
Итак, философские направления и школы выступают либо как непостоянные
обозначения текущей самоидентификации философов, либо как условные схемы
описания ("каталоги тем"), с помощью которых историки философии
систематизируют разные концепции.
5. Поиск общих принципов в философии бесполезен
Можно ли классифицировать концепции в соответствии с философскими
принципами, то есть теми утверждениями (тезисами), обоснованию которых
посвящено основное содержание сразу нескольких концепций? Так, возникает
соблазн объединить те философские концепции, авторы которых придерживались
принципа врожденности глубинных структур сознания (архетипов, врожденных
идей, чувства самости, либидо etc.), или же принципа представления мира как
числа (вне зависимости от того, что понималось под миром и числом в разные
времена), или же главенства материального над идеальным... Примерами
подобного разделения философии в соответствии с отстаиваемыми принципами
служат: классификация, основанная на противопоставлении реализма и
номинализма в средневековой европейской философии; разделение
релятивистских и субстанциальных этических концепций; выделение
позитивистских и метафизических концепций соотношения различных компонентов
научного знания; противопоставление принципов сциентизма и антисциентизма и
т.д. К сожалению, сами философы не оценивают столь однозначно свои
принципы, поскольку невозможно свести любую концепцию к отдельному тезису,
а тем более выразить его в приемлемой для всех понятийной форме. Если
перечень принципов экстрагировать из философских концепций, то этот
перечень окажется неограниченным и разнородным, а сами принципы - лишенными
смысла. Собственно, смысл принципа определяется контекстом концепции. С
этой точки зрения не надо питать иллюзий относительно гипотетической
"близости" Гераклита и Гегеля, Гуссерля и Канта, пифагорейцев и Платона,
Поппера и Лакатоса... Выразить суть концепции в нескольких словах, в одном
"главном" тезисе=принципе, нельзя. Единство духовных исканий в краткой
форме не сообщаемо. Простая декларация тезиса (принципа концепции)
порождает вопросы, снять которые можно только пространным растолкованием
концепции.
6. Философию нельзя сложить из понятий
Используют ли философские концепции одинаковые понятия (философские
категории)? Считается, что философы, принадлежащие к одной школе или
направлению, используют сходный набор понятий ("технический аппарат",
применяемые для выражения идей понятийные средства) и наделяют эти понятия
одинаковым смыслом. Однако сходство используемых понятий при ближайшем
рассмотрении оказывается иллюзорным. Дело в том, что эти понятия являются
метками, обозначающими грани различных целостных схем. Нельзя создать
философскую концепцию, определив по отдельности используемые в ней понятия.
Так, понятие фальсификации развертывается в концепции научных
исследовательских программ И. Лакатоса в такую конструкцию, которая
радикально отличается от принципа фальсификации К. Поппера (например
исследовательская программа по Лакатосу может сколь угодно долго испытывать
регрессивный сдвиг, но достаточно "упрямое" научное сообщество вправе
продолжать придерживаться этой программы. Такое поведение в попперовском
понимании фальсификационизма является ненаучным). Смысл философских понятий
в сравнении со смыслом понятий, используемых во всех других областях
познания, полностью привязан к контексту концепций.
Конечно, в любой области познания, равно как и в повседневной жизни,
понятия не обладают дискретным, четко очерченным смыслом. Этот смысл, как
известно, вероятностно распределен (или же, если не использовать
представлений о вероятностной структуре смысла, просто не является четким).
Например, понятие "старый" может обозначать различное количество прожитых
лет, и маловероятно, но возможно назвать старым человека, которому 20 - 25
- 30 лет от роду. Тем не менее во всех областях познания за исключением
философии смысл понятия может быть определен независимо, через систему
вспомогательных, не относящихся к данной концепции представлений и
фиксирующих их понятий. Эти представления и понятия играют роль нормативных
примеров и контрпримеров, или же экспериментов, для данной области
познания. Например, понятию скорость соответствуют представления о
различных движениях (повседневный физический опыт), о производной (отсылка
к математическому аппарату), об изменениях с самим человеком и с обществом
(биологический и социальный опыт). Любая естественнонаучная теория не может
игнорировать этих представлений, они имеют для ее понятий нормативный
характер. Так, мысленный эксперимент Эйнштейна об эквивалентности ускорения
свободного падения и соответствующего равноускоренного прямолинейного
движения системы отсчета обращается к подобным представлениям. Или же
понятие непрерывности в математическом анализе традиционно сопровождается
демонстрацией различных разрывных и непрерывных линий, обосновывающей или
отвергающей теорию и корректирующей ее формализм. Аналогичные примеры,
нормативная демонстративность которых по отношению к понятиям и
определениям теории была отмечена Лакатосом в его "Доказательствах и
опровержениях" (смотри также его "Аппендикс 1" к этой работе), служат
объектом исследования в большом количестве монографий и статей,
объединяемых в рубрике "примеры и контрпримеры в анализе".
В философии роль взятых со стороны примеров в задании смысла используемых
понятий иная. Здесь такие примеры не нормативны, смысл понятий задается не
ими, а контекстом самих концепций. Примеры из повседневного опыта, данные
науки, расхожие мнения не могут ни опровергнуть, ни подменить смысл,
вкладываемый в понятия философом, но только помогают нам уяснить образы,
стоявшие перед внутренним взором философа-творца. Даже если идеи философа
чужды нам или представляются парадоксальными, внешние контрпримеры не могут
служить инструментом борьбы с ними. Нет и не может быть житейских,
естественнонаучных, математических, лингвистических примеров и
контрпримеров к философским понятиям - понятиям свободы, бога, добра, зла,
бытия, непостижимого... Эти понятия определяются из контекста философской
концепции в целом. Философия вынуждена замыкаться в поле своих образов, что
означает: концепция философа довлеет над смыслом используемых им понятий,
целое определяет части, а не наоборот.
Но в таком случае создание единой для всей философии системы категорий
невозможно. Конечно, удачное структурирование используемых понятий
(построение системы категорий) может наилучшим образом отразить взаимосвязь
понятий и дополнительно прояснить образ выраженной этими понятиями
концепции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65