Вероятно, следует согласиться, что
любой защитный механизм может быть использован любым
человеком, в том числе отрицание.
Одним из подходов к решению этого вопроса может быть
рассмотрение отрицания в системе классификации защитных
механизмов (см. гл. 3). В системе X. Лея, М. Рейзера (Н. Leigh,
М. Reiser) отрицание располагается в системе ввода информа-
ции, т.е. снижение тревоги при отрицании происходит путем
изменения восприятия стимульного поля. Однако И. Джанис
считает, что отрицание мало связано с другими защитными
механизмами и включает в себя совокупность психотических,
невротических и <нормальных> психических процессов, имею-
щих одну общую черту: стремление человека избавиться от
неприятных эмоций путем неверной оценки некоторых нежела-
тельных явлений прошлого, настоящего или будущего. В иссле-
довании К. Спилбергера (С. Spielberger) и соавт. с помощью
известного опросника тревожности изучались особенности пси-
хического состояния больных до хирургической операции и
спустя три дня после нее. Было выявлено, что средний балл
показателей, свидетельствующих о наличии тревоги, был суще-
ственно ниже, чем средний балл показателей, свидетельствующих
об отсутствии тревоги. Отрицанием можно объяснить ситуацию, в
которой некоторые больные избегали утвердительных ответов от-
146
носительно тревоги в стрессовых условиях хирургической опера-
ции. Эти больные не признают у себя наличия тревоги, хотя она
все же существует на бессознательном уровне.
В психоаналитических исследованиях хи-
Формы отржцмм рургического стресса показаны различные
формы отрицания. Человек может отри-
цать сам факт заболевания, утверждать,
что никогда не был так здоров, как сейчас;
может соглашаться с тем, что болен, но
при этом нелогично упорствовать в том, что он не нуждается в
лечении; с помощью отрицания можно <защищаться> от суровой
реальности в ситуации постановки диагноза или лечения. Даже
если отрицание существует только в фантазиях, грезах и снови-
дениях (Ид-процесс), оно свидетельствует о дезинтеграции лич-
ности. В тех случаях, когда то, что отрицается, жизненно важно
и рассматривается как серьезная угроза личности (а именно это
и характерно для хирургической ситуации), отрицание становит-
ся Эго-процессом.
За несколько дней до операции больной зачастую оставляет
свои страхи и натягивает маску оптимизма. Чем ближе стано-
вится угроза образу тела, тем в большей мере человек стремится
свести к минимуму возможную опасность. При этом готовность
к тревожному реагированию не уничтожается, а лишь временно
блокируется - до тех пор, пока сигналы опасности находятся в
центре внимания, и остается в виде скрытых тенденций реагиро-
вания. Отрицание описывается как сверхоптимистические ожида-
ния, преуменьшающие возможную опасность и преувеличивающие
собственные возможности справиться с опасностью, шансы на по-
мощь со стороны других, свои цели или источники удовлетворе-
ния. Угроза образу тела, в частности, операция, способствует
активизации тормозимых в обычных условиях агрессивных тен-
денций, что осознанно или неосознанно ощущается человеком
как нарушение внутренних стандартов Супер-эго. Перед угрозой
образу тела личность спонтанно пытается снизить уровень трево-
ги постановкой компенсаторных целей, выполняющих ту же
функцию, что и детские фантазии, утешающие ребенка, когда
ему грозит опасность, - фантазии, позволяющие чувствовать
себя активным участником жизни, а не ее пассивной жертвой.
Хирургический стресс, таким образом, провоцирует примитив-
ные реакции, характерные для раннего детства.
147
Отрицание в кардиохирургическоб ситуации имеет свою спе-
цифику. Боязнь операции является общей особенностью всех
больных, ожидающих хирургического лечения. Однако если об-
щехирургические больные надеются на то, что операции все же
можно будет избежать, то больные сердечно-сосудистыми забо-
леваниями, напротив, мечтают о том, чтобы их допустили к
операции - единственному радикальному методу лечения. Тем
не менее, эти больные могут относиться к операции по-разному.
Реалистически воспринимающие заболевание, способствующее
зависимости, снижению уровня личностного функционирова-
ния, могут рассматривать операцию как шанс на возвращение к
прежней нормальной жизни. Хронически депрессивные по при-
чине роста инвалидизации могут относиться к операции как к
<санкционированному убийству>, при котором высока вероят-
ность смерти. Начиная с поступления в стационар и по мере
того, как операция становится все более реальной, первоначаль-
ный конфликт между желанием операции и страхом ее усилива-
ется, и больному приходится дополнять имеющиеся защитные
механизмы новыми из <неприкосновенного запаса> психики. К
началу операции они проявляются достаточно отчетливо, и сре-
ди них непременно присутствует отрицание:
1. Неподвижность во избежание страха дезинтеграции.
2. Возбуждение или приподнятое настроение с целью <пере-
крытия> депрессии и тревоги.
3. Сопротивление лечению, <состояние войны> как послед-
няя попытка отрицания болезни.
4. Общая недостаточность мобилизации <неприкосновенного
запаса>, при которой возникает паника, мысли об остановке
сердца во время операции и о смерти.
Возможно также включение таких защитных механизмов,
как амнезия, острые психотические явления, включая галлюци-
наторные состояния, деперсонализацию, параноид, депрессию.
Посладстия хирурпше- Возможны различные сочетания особенно-
ского стресса с точки стой психического и соматического состо-
зрвнм пскоаяалжза яния:
1. Улучшение физического состояния и ухудшение психиче-
ского состояния. Это характерно для лиц, имевших существен-
ные психологические затруднения до операции. Для некоторых
из них операция - психическая травма, с которой они пытают-
ся справиться невротическими приемами. Причина чаще заклю-
чается в специфическом личностном значении хирургического
стресса, а не в реальной угрозе жизни. Другие, адаптировавшись
к болезни и найдя такой стиль жизни удобным, не могут изме-
нить его при объективном выздоровлении.
2. Ухудшение физического и психического состояния. Лич-
ностные особенности больных первой и второй групп сходны.
Однако лица, принадлежащие ко второй группе, адаптируются
еще хуже. Главным симптомом является глубокая депрессия
(иногда аггравация).
3. Физическое и психическое состояние без изменений.
Обычно это хронически больные, считающие операцию беспо-
лезной; наиболее ригидные среди всех больных.
К. Кимбалл (С. Kimball), классифицируя специфические по-
слеоперационные реакции у кардиохирургических больных, об-
наружил наличие связи между особенностями психологической
защиты, отношения к будущему, предыдущей адаптации к жиз-
ненным стрессам, с одной стороны, и типами послеоперацион-
ных реакций, с другой (табл. 7). Выделение четвертой группы
спорно: либо в ней наблюдается принципиально иной способ
адаптации, либо депрессия выступает в качестве бессознатель-
ной защитной реакции на тревогу.
Ниже приводятся психологические особенности выделенных
групп:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
любой защитный механизм может быть использован любым
человеком, в том числе отрицание.
Одним из подходов к решению этого вопроса может быть
рассмотрение отрицания в системе классификации защитных
механизмов (см. гл. 3). В системе X. Лея, М. Рейзера (Н. Leigh,
М. Reiser) отрицание располагается в системе ввода информа-
ции, т.е. снижение тревоги при отрицании происходит путем
изменения восприятия стимульного поля. Однако И. Джанис
считает, что отрицание мало связано с другими защитными
механизмами и включает в себя совокупность психотических,
невротических и <нормальных> психических процессов, имею-
щих одну общую черту: стремление человека избавиться от
неприятных эмоций путем неверной оценки некоторых нежела-
тельных явлений прошлого, настоящего или будущего. В иссле-
довании К. Спилбергера (С. Spielberger) и соавт. с помощью
известного опросника тревожности изучались особенности пси-
хического состояния больных до хирургической операции и
спустя три дня после нее. Было выявлено, что средний балл
показателей, свидетельствующих о наличии тревоги, был суще-
ственно ниже, чем средний балл показателей, свидетельствующих
об отсутствии тревоги. Отрицанием можно объяснить ситуацию, в
которой некоторые больные избегали утвердительных ответов от-
146
носительно тревоги в стрессовых условиях хирургической опера-
ции. Эти больные не признают у себя наличия тревоги, хотя она
все же существует на бессознательном уровне.
В психоаналитических исследованиях хи-
Формы отржцмм рургического стресса показаны различные
формы отрицания. Человек может отри-
цать сам факт заболевания, утверждать,
что никогда не был так здоров, как сейчас;
может соглашаться с тем, что болен, но
при этом нелогично упорствовать в том, что он не нуждается в
лечении; с помощью отрицания можно <защищаться> от суровой
реальности в ситуации постановки диагноза или лечения. Даже
если отрицание существует только в фантазиях, грезах и снови-
дениях (Ид-процесс), оно свидетельствует о дезинтеграции лич-
ности. В тех случаях, когда то, что отрицается, жизненно важно
и рассматривается как серьезная угроза личности (а именно это
и характерно для хирургической ситуации), отрицание становит-
ся Эго-процессом.
За несколько дней до операции больной зачастую оставляет
свои страхи и натягивает маску оптимизма. Чем ближе стано-
вится угроза образу тела, тем в большей мере человек стремится
свести к минимуму возможную опасность. При этом готовность
к тревожному реагированию не уничтожается, а лишь временно
блокируется - до тех пор, пока сигналы опасности находятся в
центре внимания, и остается в виде скрытых тенденций реагиро-
вания. Отрицание описывается как сверхоптимистические ожида-
ния, преуменьшающие возможную опасность и преувеличивающие
собственные возможности справиться с опасностью, шансы на по-
мощь со стороны других, свои цели или источники удовлетворе-
ния. Угроза образу тела, в частности, операция, способствует
активизации тормозимых в обычных условиях агрессивных тен-
денций, что осознанно или неосознанно ощущается человеком
как нарушение внутренних стандартов Супер-эго. Перед угрозой
образу тела личность спонтанно пытается снизить уровень трево-
ги постановкой компенсаторных целей, выполняющих ту же
функцию, что и детские фантазии, утешающие ребенка, когда
ему грозит опасность, - фантазии, позволяющие чувствовать
себя активным участником жизни, а не ее пассивной жертвой.
Хирургический стресс, таким образом, провоцирует примитив-
ные реакции, характерные для раннего детства.
147
Отрицание в кардиохирургическоб ситуации имеет свою спе-
цифику. Боязнь операции является общей особенностью всех
больных, ожидающих хирургического лечения. Однако если об-
щехирургические больные надеются на то, что операции все же
можно будет избежать, то больные сердечно-сосудистыми забо-
леваниями, напротив, мечтают о том, чтобы их допустили к
операции - единственному радикальному методу лечения. Тем
не менее, эти больные могут относиться к операции по-разному.
Реалистически воспринимающие заболевание, способствующее
зависимости, снижению уровня личностного функционирова-
ния, могут рассматривать операцию как шанс на возвращение к
прежней нормальной жизни. Хронически депрессивные по при-
чине роста инвалидизации могут относиться к операции как к
<санкционированному убийству>, при котором высока вероят-
ность смерти. Начиная с поступления в стационар и по мере
того, как операция становится все более реальной, первоначаль-
ный конфликт между желанием операции и страхом ее усилива-
ется, и больному приходится дополнять имеющиеся защитные
механизмы новыми из <неприкосновенного запаса> психики. К
началу операции они проявляются достаточно отчетливо, и сре-
ди них непременно присутствует отрицание:
1. Неподвижность во избежание страха дезинтеграции.
2. Возбуждение или приподнятое настроение с целью <пере-
крытия> депрессии и тревоги.
3. Сопротивление лечению, <состояние войны> как послед-
няя попытка отрицания болезни.
4. Общая недостаточность мобилизации <неприкосновенного
запаса>, при которой возникает паника, мысли об остановке
сердца во время операции и о смерти.
Возможно также включение таких защитных механизмов,
как амнезия, острые психотические явления, включая галлюци-
наторные состояния, деперсонализацию, параноид, депрессию.
Посладстия хирурпше- Возможны различные сочетания особенно-
ского стресса с точки стой психического и соматического состо-
зрвнм пскоаяалжза яния:
1. Улучшение физического состояния и ухудшение психиче-
ского состояния. Это характерно для лиц, имевших существен-
ные психологические затруднения до операции. Для некоторых
из них операция - психическая травма, с которой они пытают-
ся справиться невротическими приемами. Причина чаще заклю-
чается в специфическом личностном значении хирургического
стресса, а не в реальной угрозе жизни. Другие, адаптировавшись
к болезни и найдя такой стиль жизни удобным, не могут изме-
нить его при объективном выздоровлении.
2. Ухудшение физического и психического состояния. Лич-
ностные особенности больных первой и второй групп сходны.
Однако лица, принадлежащие ко второй группе, адаптируются
еще хуже. Главным симптомом является глубокая депрессия
(иногда аггравация).
3. Физическое и психическое состояние без изменений.
Обычно это хронически больные, считающие операцию беспо-
лезной; наиболее ригидные среди всех больных.
К. Кимбалл (С. Kimball), классифицируя специфические по-
слеоперационные реакции у кардиохирургических больных, об-
наружил наличие связи между особенностями психологической
защиты, отношения к будущему, предыдущей адаптации к жиз-
ненным стрессам, с одной стороны, и типами послеоперацион-
ных реакций, с другой (табл. 7). Выделение четвертой группы
спорно: либо в ней наблюдается принципиально иной способ
адаптации, либо депрессия выступает в качестве бессознатель-
ной защитной реакции на тревогу.
Ниже приводятся психологические особенности выделенных
групп:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65