Государь посмотрел и
сказал.
- Что за лихо! - Но веры своей в русских масте-
ров не убавил, а велел позвать свою любимую дочь
Александру Николаевну и приказал ей:
- У тебя на руках персты тонкие - возьми малень-
кий ключик и заведи поскорее в этой нимфозории
брюшную машинку.
Принцесса стала крутить ключиком, и блоха сейчас
усиками зашевелила, но ногами не трогает. Александра
Николаевна весь завод натянула, а нимфозория все-таки
ни дансе не танцует и ни одной верояции, как прежде,
не выкидывает.
Платов весь позеленел и закричал:
- Ах они,, шельмы собаческие! Теперь понимаю,
зачем они ничего мне там сказать не хотели. Хорошо
еще, что я одного ихнего дурака с собой захватил.
С этими словами выбежал на подъезд, словил левшу
за волосы и начал туда-сюда трепать так. что клочья
полетели. А тот, когда его Платов перестал бить, по-
правился и говорит:
- У меня и так все волосья при учебе выдраны, а
не знаю теперь, за какую надобность надо мною такое
повторение?
- Это за то, - говорит Платов, - что я на вас
надеялся и заручался, а вы редкостную вещь испорти-
ли.
Левша отвечает:
- Мы много довольны, что ты за нас ручался, а
испортить мы ничего не испортили: возьмите, в самый
сильный мелкоскоп смотрите.
Платов назад побежал про мелкоскоп сказывать, а
левше только погрозился:
- Я тебе, - говорит, - такой-сякой-этакой, еще
задам.
И велел свистовым, чтобы левше еще крепче локти
назад закрутить, а сам поднимается по ступеням, запы-
хался и читает молитву: <Благого царя благая мати,
пречистая и чистая>, и дальше, как надобно. А царе-
дворцы, которые на ступенях стоят, все от него отвора-
чиваются, думают: попался Платов и сейчас его из
дворца вон погонят, - потому они его терпеть не могли
за храбрость.
Как довел Платов левшины слова государю, тот сей-
час с радости говорит:
- Я знаю, что мои русские люди меня не обма-
нут. - И приказал подать мелкоскоп на подушке.
В ту же минуту мелкоскоп был подан, и государь
взял блоху и положил ее под стекло сначала кверху
спинкою, потом бочком, потом пузичком, - словом ска-
зать, на все стороны ее повернули, а видеть нечего. Но
государь и тут своей веры не потерял, а только сказал:
- Привести сейчас ко мне этого оружейника, кото-
рый внизу находится.
Платов докладывает:
- Его бы приодеть надо - он в чем был взят, и
теперь очень в злом виде.
А государь отвечает:
- Ничего, ввести как он есть.
Платов говорит:
366
363
-.;-"
366 367
!!ГЧарв)отёст>
ft-wO") JT> 29
ftUMQtj М, М
rtepвйгlвст>
- Вот, иди теперь сам, такой-этакой, перед очами
государю отвечай.
А левша отвечает:
- Что ж, такой и пойду, и отвечу.
Идет в чем был: в опорочках, одна штанина в сапо-
ге, другая мотается, а азямчик старенький, крючки не
застегаются, порастеряны, а шиворот разорван; но ниче-
го, не конфузится.
<Что же такое? - думает. -- Если государю угодно
меня видеть, я должен идти, а если при мне тугамента
нет, так я тому не причинен, и скажу, отчего так дело
было>.
Как взошел левша и поклонился, государь ему сей-
час и говорит:
- Что это такое, братец, значит, что мы и так и
этак смотрели, и под мелкоскоп клали, а ничего замеча-
тельного не усматриваем?
А левша отвечает:
- Так ли вы, ваше величество, изволили смотреть?
Вельможи ему кивают: дескать, не так говоришь!
А он не понимает, как надо по-придворному, с лестью
или с хитростью, а говорит просто.
Государь говорит:
- Оставьте над ним мудрить, - пусть его отвечает,
как он умеет.
И сейчас ему пояснил:
- Мы, - говорит, - вот как клали. - И положил
блоху под мелкоскоп. - Смотри, - говорит, - сам -
ничего не видно.
Левша отвечает:
- Этак, ваше величество, ничего и невозможно
видеть, потому что наша работа против такого размера
гораздо секретнее.
Государь вопросил:
Азям - крестьянская верхняя долгополая одежда.
369 370
371 372
367 368
- А как же надо?
- Надо, - говорит, - всего одну ее ножку в
подробности под весь мелкоскоп подвести и отдельно
смотреть на всякую пяточку, которой она ступает,
- Помилуй, скажи, - говорит государь, - это уже
очень сильно мелко!
- А что же делать, - отвечает левша, - если
только так нашу работу и заметить можно: тогда все
удивление окажется.
Положили, как левша сказал, и государь как только
глянул в верхнее стекло, так весь и просиял - взял
левшу, какой он был неубранный и в пыли, неумытый,
обнял его и поцеловал,-а потом обернулся ко всем при-
дворным и сказал:
- Видите, я лучше всех знал, что мои русские меня
не обманут. Глядите, пожалуйста: ведь они, шельмы,
аглицкую блоху на подковы подковали!
Стали все подходить и смотреть: блоха действитель-
но была на все ноги подкована на настоящие подковы, а
левша доложил, что и это еще не всё удивительное.
- Если бы, - говорит, - был лучше мелкоскоп,
который в пять миллионов увеличивает, так вы изво-
лили бы, - говорит, - увидать, что на каждой подко-
винке мастерово имя выставлено: какой русский мастер
ту подковку делал.
- И твое имя тут есть? - спросил государь.
- Никак нет, - отвечает левша, - моего одного и
нет.
- Почему же?
- А потому, - говорит, - что я мельче этих
подковок работал: я гвоздики выковывал, которыми под-
ковки забиты, - там уже никакой мелкоскоп взять не
может.
Государь спросил:
- Где же ваш мелкоскоп, с которым вы могли про-
извести это удивление?
<.,.
369 370
rkftwnM:>
ftMOn № 29
ГмОс, Mi 29
А левша ответил:
- Мы люди бедные и по бедности своей мелкоско-
па не имеем, а у нас так глаз пристрелявши.
Тут и другие придворные, видя, что левши дело
выгорело, начали его целовать, а Платов ему-сто руб-
лей дал и говорит:
- Прости меня, братец, что я тебя за волосья ото-
драл.
Левша отвечает:
- Бог простит, - это нам не впервые такой снег на
голову.
А больше и говорить не стал, да и некогда ему было
ни с кем разговаривать, потому что государь приказал
сейчас же эту подкованную нимфозорию уложить и
отослать назад в Англию - вроде подарка, чтобы там
поняли, что нам это не удивительно. И велел государь,
чтобы вез блоху особый курьер, который на все языки
учен, а при .нем чтобы и левша находился и чтобы он
сам англичанам мог показать работу и каковые у нас в
Туле мастера есть.
Платов его перекрестил...>
R Чересчурство, будучи отходом от нормали, внут-
ри себя не терпит ни чрезмерности, ни иного наруше-
ния меры. Это, по-видимому, особенно должно быть
взято под пристальный присмотр, так как это не двой-
ное отрицание (которое, если иметь в виду формаль-
ную логику, эквивалентно допреобразовательному ста-
тусу параметра), а удвоенное отклонение. И если пер-
вый случай дает некрасивость, то второй - неисправи-
мость.
Едут в карете император Александр III, князь Го-
лицын и поручик Ржевский. Вдруг в карету с шумом
влетает бомба, брошенная студентом-народовольцем.
Все на миг парализованы. Не растерялся только Ржев-
ский. Схватив бомбу, он выбрасывает ее далеко на
дорогу.
- Поручик, - говорит взволнованный импера-
тор. - Просите, что угодно. Я выполню любое ваше
желание.
- Государь, у меня нет никаких просьб и желаний.
Разве что, выдайте за меня замуж княжну Голицыну.
- Вы слышали, князь? - громко говорит царь. -
Поручик Ржевский просит руки- вашей дочери.
Голицын смотрит на императора, и по лицу его вид-
но, что он не в восторге от такой перспективы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
сказал.
- Что за лихо! - Но веры своей в русских масте-
ров не убавил, а велел позвать свою любимую дочь
Александру Николаевну и приказал ей:
- У тебя на руках персты тонкие - возьми малень-
кий ключик и заведи поскорее в этой нимфозории
брюшную машинку.
Принцесса стала крутить ключиком, и блоха сейчас
усиками зашевелила, но ногами не трогает. Александра
Николаевна весь завод натянула, а нимфозория все-таки
ни дансе не танцует и ни одной верояции, как прежде,
не выкидывает.
Платов весь позеленел и закричал:
- Ах они,, шельмы собаческие! Теперь понимаю,
зачем они ничего мне там сказать не хотели. Хорошо
еще, что я одного ихнего дурака с собой захватил.
С этими словами выбежал на подъезд, словил левшу
за волосы и начал туда-сюда трепать так. что клочья
полетели. А тот, когда его Платов перестал бить, по-
правился и говорит:
- У меня и так все волосья при учебе выдраны, а
не знаю теперь, за какую надобность надо мною такое
повторение?
- Это за то, - говорит Платов, - что я на вас
надеялся и заручался, а вы редкостную вещь испорти-
ли.
Левша отвечает:
- Мы много довольны, что ты за нас ручался, а
испортить мы ничего не испортили: возьмите, в самый
сильный мелкоскоп смотрите.
Платов назад побежал про мелкоскоп сказывать, а
левше только погрозился:
- Я тебе, - говорит, - такой-сякой-этакой, еще
задам.
И велел свистовым, чтобы левше еще крепче локти
назад закрутить, а сам поднимается по ступеням, запы-
хался и читает молитву: <Благого царя благая мати,
пречистая и чистая>, и дальше, как надобно. А царе-
дворцы, которые на ступенях стоят, все от него отвора-
чиваются, думают: попался Платов и сейчас его из
дворца вон погонят, - потому они его терпеть не могли
за храбрость.
Как довел Платов левшины слова государю, тот сей-
час с радости говорит:
- Я знаю, что мои русские люди меня не обма-
нут. - И приказал подать мелкоскоп на подушке.
В ту же минуту мелкоскоп был подан, и государь
взял блоху и положил ее под стекло сначала кверху
спинкою, потом бочком, потом пузичком, - словом ска-
зать, на все стороны ее повернули, а видеть нечего. Но
государь и тут своей веры не потерял, а только сказал:
- Привести сейчас ко мне этого оружейника, кото-
рый внизу находится.
Платов докладывает:
- Его бы приодеть надо - он в чем был взят, и
теперь очень в злом виде.
А государь отвечает:
- Ничего, ввести как он есть.
Платов говорит:
366
363
-.;-"
366 367
!!ГЧарв)отёст>
ft-wO") JT> 29
ftUMQtj М, М
rtepвйгlвст>
- Вот, иди теперь сам, такой-этакой, перед очами
государю отвечай.
А левша отвечает:
- Что ж, такой и пойду, и отвечу.
Идет в чем был: в опорочках, одна штанина в сапо-
ге, другая мотается, а азямчик старенький, крючки не
застегаются, порастеряны, а шиворот разорван; но ниче-
го, не конфузится.
<Что же такое? - думает. -- Если государю угодно
меня видеть, я должен идти, а если при мне тугамента
нет, так я тому не причинен, и скажу, отчего так дело
было>.
Как взошел левша и поклонился, государь ему сей-
час и говорит:
- Что это такое, братец, значит, что мы и так и
этак смотрели, и под мелкоскоп клали, а ничего замеча-
тельного не усматриваем?
А левша отвечает:
- Так ли вы, ваше величество, изволили смотреть?
Вельможи ему кивают: дескать, не так говоришь!
А он не понимает, как надо по-придворному, с лестью
или с хитростью, а говорит просто.
Государь говорит:
- Оставьте над ним мудрить, - пусть его отвечает,
как он умеет.
И сейчас ему пояснил:
- Мы, - говорит, - вот как клали. - И положил
блоху под мелкоскоп. - Смотри, - говорит, - сам -
ничего не видно.
Левша отвечает:
- Этак, ваше величество, ничего и невозможно
видеть, потому что наша работа против такого размера
гораздо секретнее.
Государь вопросил:
Азям - крестьянская верхняя долгополая одежда.
369 370
371 372
367 368
- А как же надо?
- Надо, - говорит, - всего одну ее ножку в
подробности под весь мелкоскоп подвести и отдельно
смотреть на всякую пяточку, которой она ступает,
- Помилуй, скажи, - говорит государь, - это уже
очень сильно мелко!
- А что же делать, - отвечает левша, - если
только так нашу работу и заметить можно: тогда все
удивление окажется.
Положили, как левша сказал, и государь как только
глянул в верхнее стекло, так весь и просиял - взял
левшу, какой он был неубранный и в пыли, неумытый,
обнял его и поцеловал,-а потом обернулся ко всем при-
дворным и сказал:
- Видите, я лучше всех знал, что мои русские меня
не обманут. Глядите, пожалуйста: ведь они, шельмы,
аглицкую блоху на подковы подковали!
Стали все подходить и смотреть: блоха действитель-
но была на все ноги подкована на настоящие подковы, а
левша доложил, что и это еще не всё удивительное.
- Если бы, - говорит, - был лучше мелкоскоп,
который в пять миллионов увеличивает, так вы изво-
лили бы, - говорит, - увидать, что на каждой подко-
винке мастерово имя выставлено: какой русский мастер
ту подковку делал.
- И твое имя тут есть? - спросил государь.
- Никак нет, - отвечает левша, - моего одного и
нет.
- Почему же?
- А потому, - говорит, - что я мельче этих
подковок работал: я гвоздики выковывал, которыми под-
ковки забиты, - там уже никакой мелкоскоп взять не
может.
Государь спросил:
- Где же ваш мелкоскоп, с которым вы могли про-
извести это удивление?
<.,.
369 370
rkftwnM:>
ftMOn № 29
ГмОс, Mi 29
А левша ответил:
- Мы люди бедные и по бедности своей мелкоско-
па не имеем, а у нас так глаз пристрелявши.
Тут и другие придворные, видя, что левши дело
выгорело, начали его целовать, а Платов ему-сто руб-
лей дал и говорит:
- Прости меня, братец, что я тебя за волосья ото-
драл.
Левша отвечает:
- Бог простит, - это нам не впервые такой снег на
голову.
А больше и говорить не стал, да и некогда ему было
ни с кем разговаривать, потому что государь приказал
сейчас же эту подкованную нимфозорию уложить и
отослать назад в Англию - вроде подарка, чтобы там
поняли, что нам это не удивительно. И велел государь,
чтобы вез блоху особый курьер, который на все языки
учен, а при .нем чтобы и левша находился и чтобы он
сам англичанам мог показать работу и каковые у нас в
Туле мастера есть.
Платов его перекрестил...>
R Чересчурство, будучи отходом от нормали, внут-
ри себя не терпит ни чрезмерности, ни иного наруше-
ния меры. Это, по-видимому, особенно должно быть
взято под пристальный присмотр, так как это не двой-
ное отрицание (которое, если иметь в виду формаль-
ную логику, эквивалентно допреобразовательному ста-
тусу параметра), а удвоенное отклонение. И если пер-
вый случай дает некрасивость, то второй - неисправи-
мость.
Едут в карете император Александр III, князь Го-
лицын и поручик Ржевский. Вдруг в карету с шумом
влетает бомба, брошенная студентом-народовольцем.
Все на миг парализованы. Не растерялся только Ржев-
ский. Схватив бомбу, он выбрасывает ее далеко на
дорогу.
- Поручик, - говорит взволнованный импера-
тор. - Просите, что угодно. Я выполню любое ваше
желание.
- Государь, у меня нет никаких просьб и желаний.
Разве что, выдайте за меня замуж княжну Голицыну.
- Вы слышали, князь? - громко говорит царь. -
Поручик Ржевский просит руки- вашей дочери.
Голицын смотрит на императора, и по лицу его вид-
но, что он не в восторге от такой перспективы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109