И пока только два места были
заняты могилами отца и дяди Бастера. Они находились справа от ямы и не
имели никаких повреждений или перекосов могильных плит и надгробных
камней.
Копатель хорошо помнил этот участок по другой причине. Именно здесь
эти кретины из Нью-Йорка установили свою поддельную могильную плиту, когда
готовили материал о Таде Бомонте. Бомонт с женой имели летний дом в
городе, на озере. Дейв Филипс присматривал за этим кладбищенским участком,
и сам Копатель помогал Дейву наводить здесь порядок прошлой осенью, еще до
того, как начали опадать листья и наступила горячая пора. А этой весной
Бомонт попросил его самым вежливым и любезным образом о разрешении некоему
фотографу установить здесь поддельный могильный камень для того, что он
называл "шок-трюком".
"Если вам что-то не по душе, только скажите слово, - сказал тогда
Бомонт еще вежливее, чем он это делал обычно. - Вообще-то это не Бог весть
какая важная затея".
"Действуйте смело, - ответил Копатель. - Говорите - журнал "Пипл"?"
Тад кивнул.
"Скажите! Здесь что-то есть, правда? Кто-то из журнала "Пипл" в нашем
городке! Я бы хотел заполучить этот номер!"
"Не уверен, что я тоже, - сказал Бомонт. - Большое спасибо, мистер
Холт".
Копателю нравился Бомонт, хотя тот и был писателем. Сам он дошел
только до восьмого класса и должен был дважды попытаться пройти этот
барьер, пока ему не удалось добиться успеха - и в городке еще никто и
никогда не называл его "мистер".
"Проклятые журналисты, вероятно, с удовольствием раздели бы вас на
этом кладбище и сфотографировали вместе с каким-нибудь свиноподобным
датским догом, не так ли?"
Бомонт разразился редким для него смехом.
"Да, это как раз то, что они должны любить, я думаю", - сказал он и
похлопал Копателя по плечу.
Фотографом оказалась женщина из породы тех, кого Копатель называл
"суками первого класса из города". Городом здесь был, конечно, Нью-Йорк. У
нее была такая походка, словно верхняя и нижняя части ее тела были на
шарнирах, а потому обе эти части могли поворачиваться во все стороны, куда
будет угодно. Она раздобыла целый прицеп-вагон в одном из бюро по сдаче
внаем автомобилей в Портленде, и этот вагон был так набит всяким
фотооборудованием, что маленькая комната в нем для нее и ее помощницы
казалась просто чудом. Если бы места в вагоне стало не хватать для всех
этих идиотских фотоштучек, у Копателя не было ни тени сомнения, что выбор
между помощницей и оборудованием был бы, конечно, сделан не в пользу
первой.
Бомонты, которые приехали вслед за фотографами, на своей машине и
припарковали ее рядом с вагончиком, казались несколько смущенными.
Поскольку они сопровождали первоклассную суку из города явно по
собственной воле и желанию, Копатель догадался, что дело здесь в
предначертании свыше. Пока же он раздумывал над всем этим, полностью
игнорируя нетерпеливый взгляд первоклассной суки. "Все в порядке, мистер
Бомонт? " - наконец произнес он.
Бог его знает, но, надеюсь, все пройдет, как надо", - ответил Бомонт
и подмигнул Копателю. Копатель тоже подмигнул в ответ правым глазом.
Как только он догадался, что Бомонты согласились участвовать в этом
дурацком шоу, Копатель решил обязательно досмотреть все до конца - ему не
так часто удавалось полюбоваться бесплатным зрелищем. Женщина привезла в
вагоне эту треклятую поддельную могильную плиту с имитацией старинной
работы. Она куда больше походила на картонки Чарльза Адамса, чем на любую
настоящую, из тех, которые Копатель совсем недавно устанавливал, и в
немалом количестве. Она суетилась вокруг своей дурацкой плиты, заставляя
помощницу крутить и перетаскивать плиту с места на место. Копатель
предложил ей свою помощь, но эта стерва даже не сказала "спасибо", по
своей обычной хамской нью-йоркской манере, а потому Копатель больше и не
высовывался.
Наконец она нашла, что так долго искала, и заставила теперь помощницу
метаться вокруг нее с освещением. На это ушло еще никак не меньше
получаса. Все это время мистер Бомонт стоял поблизости и наблюдал за
фотографом, машинально потирая иногда свой небольшой белый шрам на лбу.
Его глаза привлекли внимание Копателя.
Малый, видно, сам хочет сделать ее фото, - подумал он. - Уж,
наверное, Это фото будет куда лучше, чем у этой девки, да и послужит оно
подольше и для большего числа людей. Бомонт опишет эту потаскуху в одной
из своих книг, а она даже не подозревает об этом".
Наконец женщина была полностью готова сделать несколько фотографий.
Она заставила Бомонтов не меньше дюжины раз пожимать друг другу руки над
могильной плитой, поскольку день был весьма пасмурный и освещение все
время менялось. Она отдавала команды визгливым голосом, окончательно
сбивая с толку свою помощницу. Между этими непрекращающимися
покрикиваниями на помощницу и командами Бомонтам повернуть головы то
вправо, то влево, поскольку то дневной свет, то ее проклятое освещение
никак не могли полностью выхватить их лица, Копатель все ожидал, что
мистер Бомонт - совсем не самый терпеливый мужчина в городе, как он не раз
слышал - наконец взорвется и выйдет из себя. Но мистер Бомонт - и его жена
также - казались скорее смущенными, чем обозлившимися, и они все это
долгое время старательно выполняли то, что приказывала им эта
первоклассная сука из города, хотя денек был весьма морозный. Копатель
подумал, что если бы он был на их месте, давно бы послал эту леди куда
следует. Наверное, через первые пятнадцать секунд их знакомства.
И вот он здесь, как раз там, где была установлена эта дурацкая
поддельная могильная плита, и где разыгрывался дешевый балаган. А если ему
нужны еще какие-то доказательства, то вот на влажном дерне те самые следы
высоких каблуков первоклассной суки из города, которыми она протоптала
почти целую дорожку, суетясь вокруг могилы со своими фотоштуковинами. Если
это ее следы, то...
Вдруг он замер, и чувство холодного ужаса снова возникло где-то в
спине. Он посмотрел на следы женских сапожек на высоких каблуках и, когда
он разглядывал их получше, эти следы, его взгляд наткнулся и на другие,
более свежие.
2
Гусеницы? Может быть, это от гусениц трактора?
"Конечно, нет; это следы тех же кретинов, которые выкопали эту яму,
немного более глубокую, чем те предыдущие, которые вырывали их
предшественники. Вот и все.
Но это было не все, Копатель Холт знал, что это совсем не все. Еще до
того, как он приблизился к первому комку грязи на траве, он увидел
глубокий отпечаток обуви на самом краю ямы.
Чьи же это ноги, чьи? Уж не думаешь ли ты, что эти следы оставил
некий бестелесный ангел, летающий поблизости с лопатой в руке наподобие
святого Каспара?
В мире немало людей, которые любят и умеют лгать самим себе, но
Копатель Холт был не из их числа. Голос его взволнованного разума никак не
мог заставить Холта не верить своим глазам. Всю свою жизнь он сталкивался
со смертью, и ее отпечатки были слишком хорошо известны ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
заняты могилами отца и дяди Бастера. Они находились справа от ямы и не
имели никаких повреждений или перекосов могильных плит и надгробных
камней.
Копатель хорошо помнил этот участок по другой причине. Именно здесь
эти кретины из Нью-Йорка установили свою поддельную могильную плиту, когда
готовили материал о Таде Бомонте. Бомонт с женой имели летний дом в
городе, на озере. Дейв Филипс присматривал за этим кладбищенским участком,
и сам Копатель помогал Дейву наводить здесь порядок прошлой осенью, еще до
того, как начали опадать листья и наступила горячая пора. А этой весной
Бомонт попросил его самым вежливым и любезным образом о разрешении некоему
фотографу установить здесь поддельный могильный камень для того, что он
называл "шок-трюком".
"Если вам что-то не по душе, только скажите слово, - сказал тогда
Бомонт еще вежливее, чем он это делал обычно. - Вообще-то это не Бог весть
какая важная затея".
"Действуйте смело, - ответил Копатель. - Говорите - журнал "Пипл"?"
Тад кивнул.
"Скажите! Здесь что-то есть, правда? Кто-то из журнала "Пипл" в нашем
городке! Я бы хотел заполучить этот номер!"
"Не уверен, что я тоже, - сказал Бомонт. - Большое спасибо, мистер
Холт".
Копателю нравился Бомонт, хотя тот и был писателем. Сам он дошел
только до восьмого класса и должен был дважды попытаться пройти этот
барьер, пока ему не удалось добиться успеха - и в городке еще никто и
никогда не называл его "мистер".
"Проклятые журналисты, вероятно, с удовольствием раздели бы вас на
этом кладбище и сфотографировали вместе с каким-нибудь свиноподобным
датским догом, не так ли?"
Бомонт разразился редким для него смехом.
"Да, это как раз то, что они должны любить, я думаю", - сказал он и
похлопал Копателя по плечу.
Фотографом оказалась женщина из породы тех, кого Копатель называл
"суками первого класса из города". Городом здесь был, конечно, Нью-Йорк. У
нее была такая походка, словно верхняя и нижняя части ее тела были на
шарнирах, а потому обе эти части могли поворачиваться во все стороны, куда
будет угодно. Она раздобыла целый прицеп-вагон в одном из бюро по сдаче
внаем автомобилей в Портленде, и этот вагон был так набит всяким
фотооборудованием, что маленькая комната в нем для нее и ее помощницы
казалась просто чудом. Если бы места в вагоне стало не хватать для всех
этих идиотских фотоштучек, у Копателя не было ни тени сомнения, что выбор
между помощницей и оборудованием был бы, конечно, сделан не в пользу
первой.
Бомонты, которые приехали вслед за фотографами, на своей машине и
припарковали ее рядом с вагончиком, казались несколько смущенными.
Поскольку они сопровождали первоклассную суку из города явно по
собственной воле и желанию, Копатель догадался, что дело здесь в
предначертании свыше. Пока же он раздумывал над всем этим, полностью
игнорируя нетерпеливый взгляд первоклассной суки. "Все в порядке, мистер
Бомонт? " - наконец произнес он.
Бог его знает, но, надеюсь, все пройдет, как надо", - ответил Бомонт
и подмигнул Копателю. Копатель тоже подмигнул в ответ правым глазом.
Как только он догадался, что Бомонты согласились участвовать в этом
дурацком шоу, Копатель решил обязательно досмотреть все до конца - ему не
так часто удавалось полюбоваться бесплатным зрелищем. Женщина привезла в
вагоне эту треклятую поддельную могильную плиту с имитацией старинной
работы. Она куда больше походила на картонки Чарльза Адамса, чем на любую
настоящую, из тех, которые Копатель совсем недавно устанавливал, и в
немалом количестве. Она суетилась вокруг своей дурацкой плиты, заставляя
помощницу крутить и перетаскивать плиту с места на место. Копатель
предложил ей свою помощь, но эта стерва даже не сказала "спасибо", по
своей обычной хамской нью-йоркской манере, а потому Копатель больше и не
высовывался.
Наконец она нашла, что так долго искала, и заставила теперь помощницу
метаться вокруг нее с освещением. На это ушло еще никак не меньше
получаса. Все это время мистер Бомонт стоял поблизости и наблюдал за
фотографом, машинально потирая иногда свой небольшой белый шрам на лбу.
Его глаза привлекли внимание Копателя.
Малый, видно, сам хочет сделать ее фото, - подумал он. - Уж,
наверное, Это фото будет куда лучше, чем у этой девки, да и послужит оно
подольше и для большего числа людей. Бомонт опишет эту потаскуху в одной
из своих книг, а она даже не подозревает об этом".
Наконец женщина была полностью готова сделать несколько фотографий.
Она заставила Бомонтов не меньше дюжины раз пожимать друг другу руки над
могильной плитой, поскольку день был весьма пасмурный и освещение все
время менялось. Она отдавала команды визгливым голосом, окончательно
сбивая с толку свою помощницу. Между этими непрекращающимися
покрикиваниями на помощницу и командами Бомонтам повернуть головы то
вправо, то влево, поскольку то дневной свет, то ее проклятое освещение
никак не могли полностью выхватить их лица, Копатель все ожидал, что
мистер Бомонт - совсем не самый терпеливый мужчина в городе, как он не раз
слышал - наконец взорвется и выйдет из себя. Но мистер Бомонт - и его жена
также - казались скорее смущенными, чем обозлившимися, и они все это
долгое время старательно выполняли то, что приказывала им эта
первоклассная сука из города, хотя денек был весьма морозный. Копатель
подумал, что если бы он был на их месте, давно бы послал эту леди куда
следует. Наверное, через первые пятнадцать секунд их знакомства.
И вот он здесь, как раз там, где была установлена эта дурацкая
поддельная могильная плита, и где разыгрывался дешевый балаган. А если ему
нужны еще какие-то доказательства, то вот на влажном дерне те самые следы
высоких каблуков первоклассной суки из города, которыми она протоптала
почти целую дорожку, суетясь вокруг могилы со своими фотоштуковинами. Если
это ее следы, то...
Вдруг он замер, и чувство холодного ужаса снова возникло где-то в
спине. Он посмотрел на следы женских сапожек на высоких каблуках и, когда
он разглядывал их получше, эти следы, его взгляд наткнулся и на другие,
более свежие.
2
Гусеницы? Может быть, это от гусениц трактора?
"Конечно, нет; это следы тех же кретинов, которые выкопали эту яму,
немного более глубокую, чем те предыдущие, которые вырывали их
предшественники. Вот и все.
Но это было не все, Копатель Холт знал, что это совсем не все. Еще до
того, как он приблизился к первому комку грязи на траве, он увидел
глубокий отпечаток обуви на самом краю ямы.
Чьи же это ноги, чьи? Уж не думаешь ли ты, что эти следы оставил
некий бестелесный ангел, летающий поблизости с лопатой в руке наподобие
святого Каспара?
В мире немало людей, которые любят и умеют лгать самим себе, но
Копатель Холт был не из их числа. Голос его взволнованного разума никак не
мог заставить Холта не верить своим глазам. Всю свою жизнь он сталкивался
со смертью, и ее отпечатки были слишком хорошо известны ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129