- Сударь, - обращается архиепископ к герцогу, - мне,
право, жаль, что я заставил вас ждать, но, согласитесь, не мог же
я предоставить место в своей карете первому встречному. Те-
перь я знаю, что вы дворянин. Полагаю, бывший военный?
- Да, монсеньор.
- И едете сейчас в Версаль?
- Да, монсеньор.
- Наверно, подать прошение в какую-нибудь канцелярию?
- Нет, в канцеляриях мне делать нечего. Я должен прине-
сти благодарность...
- Г-ну де Лувуа"?
- Нет, монсеньор, королю.
- Королю? (Архиепископ отодвигается, освобождая немного
больше места на сиденье). Значит, король только что оказал
вам какую-то милость?
- Не совсем так, ваше преосвященство. Но это долго
рассказывать.
- А вы все-таки расскажите.
- 302 -
- Дело в том, что два года назад я выдал дочь замуж за
человека небогатого... (архиепископ снова рассаживается и
теснит гостя), но очень старинного рода (архиепископ ото-
двигается). Его величество соизволил благосклонно отнестись
к этому браку (архиепископ отодвигается еще дальше) и даже
обещал моему зятю первое вакантное место губернатора.
- Место губернатора? Наверно, в каком-нибудь заштатном
городишке? В каком же?
- Нет, монсеньор, это не город, а провинция.
- Что я слышу, сударь! - восклицает архиепископ, заби-
ваясь в самый угол. - Место губернатора провинции?..
- Да, и сейчас появилось такое место.
- А в какой провинции?
- В моей - Берри. Я хочу передать управление ею моему
зятю.
- Как, сударь, вы губернатор?.. Значит, вы герцог дА? (ар-
хиепископ хочет вылезти из кареты). Что же вы сразу не
сказали, ваша светлость? Это же невероятно! В какое положение
вы меня поставили! Умоляю, простите меня за то, что я заста-
вил вас ждать!.. Мерзавец лакей не сказал мне... Слава богу, я
хоть поверял вам на слово, что вы дворянин, - теперь ведь
любой проходимец претендует на дворянство. Этот д0зье
такой бездельник! Я в полном смущении, ваша светлость!
- Успокойтесь, монсеньор. Не гневайтесь на вашего лакея
за то, что он счел меня человеком благородным. Не гневайтесь
на д0зье за то, что он подверг вас риску дать место в вашем
экипаже старому нетитулованному вояке. И не гневайтесь на
меня за то, что я влез к вам в карету, не представив своей
родословной.
<юлнения
О Людовик XIV заказал Куапелю"" портрет герцога Бур-
гундского и велел сделать копию с него: оригинал он хотел
отправить в Испанию, а копию оставить себе. Обе картины,
похожие как две капли воды, были одновременно вывешены в
галерее. Король, предвидя, что окажется в затруднительном
положении, отвел Куапеля в сторону и сказал: <Мне не подо-
бает ошибаться в выборе, поэтому я хочу заранее знать, с какой
стороны висит оригинал>. Куапель показал, и Людовик XIV,
второй раз проходя мимо картин, бросил: <Они так похожи,
что ничего не стоит их спутать; но приглядитесь внимательно
и вы увидите: оригинал - вот этот>.
О В древнем Перу право учиться имела одна лишь знать.
Наша на это право не притязает.
О <Иной дурак похож на полный кувшин без ручки: так
же неудобен в обращении>, - говорил М об одном глупце.
О <Генрих IV был великим правителем, Людовик XIV пра-
вил в великую эпоху>. В этом словце Вуазенона заложен
смысл куда более глубокий, чем в прочих его остротах.
О После того как Людовик XV грубо выбранил покойного
принца Конти, тот рассказал об этом неприятном происше-
ствии своему другу, лорду Тирконнелу, и попросил у него сове-
та. Подумав, лорд простодушно сказал: <Ваше высочество, вы
вполне могли бы отомстить за себя: для этого нужны только
деньги и доброе имя.
О Король прусский, умевший отлично распоряжаться сво-
им временем, тем не менее говорил, что вряд ли существовал
на свете человек, который сделал в жизни хоть половину того,
что мог бы сделать.
О Братья Монгольфье"", уже будучи авторами столь ве-
ликого изобретения, как аэростат, стали хлопотать в Париже
о предоставлении одному из своих родственников .лицензии
на табачную лавку. Их прошение наткнулось на множество
- 304 -
затруднений, чинимых разными лицами, в частности г-ном
де Колониа, от которого, в общем, зависел успех дела. Граф
дАнтрег"", друг братьев Монгольфье, сказал г-ну де Колониа:
- Сударь, если их просьба не будет уважена, я выступлю в
печати и расскажу, как с ними обошлись в Англии и как, по
вашей милости, обращаются сейчас во Франции.
- А что было в Англии?
- Хотите знать? Слушайте. В прошлом году господин Этьен
Монгольфье посетил Англию. Он был представлен королю,
который принял его необычайно ласково и сказал, что хотел
бы что-нибудь для него сделать. Монгольфье передал через
лорда Сидни, что, поскольку он иностранец, у него не может
быть никаких просьб. Лорд продолжал настаивать, и тогда
Монгольфье вспомнил, что в Квебеке у него живет" очень
бедный брат, священник. Вот он и попросил для того неболь-
шого бенефиция, гиней на пятьдесят, но лорд ответил, что та-
кая просьба недостойна ни братьев Монгольфье, ни короля,
ни министра. Прошло немного времени, и в Квебеке освобо-
дилось место архиепископа. Лорд Сидни доложил королю, что
думает назначить на это место родственника Монгольфье, и
король дал согласие, отказав претенденту, за которого хлопо-
тал лорд Глостер". Братья Монгольфье не без труда доби-
лись, чтобы король ограничил свою доброту более скромным
благодеянием.
Между подобной щедростью и отказом французских влас-
тей в табачной лавке разница немалая.
О Как-то в обществе зашла речь о споре между теми, кто
считал, что эпитафии следует писать по-латыни, и сторонника-
ми эпитафий на французском языке.
- Не понимаю, о чем тут спорить, - сказал г-н Б.
- Да, я тоже не понимаю, - подхватил г-н Т.
- Это же очевидно, - продолжал Б. - Их надо писать
только по-латыни, не так ли?
- Вот уж нет, - запротестовал Т. - Только по-фран-
цузски.
О - Какого вы мнения о г-не?
- Очень любезный человек: я очень его не люблю.
Сказано это было так, чтобы особенно подчеркнуть разницу
между людьми любезными и людьми, действительно достой-
ными любви.
О <Я поставил крест на любви, - сказал однажды М, -
как только женщины начали говорить: "Ах, этот М, я очень
люблю его, люблю от всей души!". Прежде, когда я был мо-
лод, - добавил он, - они говорили: "Ах, я бесконечно ценю
М: он такой воспитанный молодой человек!">.
О <Я так ненавижу всякий деспотизм, - сказал как-то
М, - что слово "предписание" противно мне даже в устах
врача>.
О Некий больной был так плох, что от него уже отказа-
лись врачи. У г-на Троншена спросили, не пора ли. послать
за святыми дарами. <Сейчас они ему очень пристанут>.
О Когда аббат де Сен-Пьер" хотел что-нибудь одобрить,
он всегда говорил: <Что касается меня, то сегодня мне это
очень по душе>. Можно ли лучше дать понять, что мнения
людские разнообразны, а взгляды каждого человека измен-
чивы?
О Пока мадмуазель Клерон" не ввела во Французской
комедии театральные костюмы, для трагедии существовал толь-
ко один вид костюма, который именовался <римским>. Актеры
играли в нем пьесы, где действующими лицами были греки,
американцы, испанцы и т. д. Первым подчинился нововведе-
нию актер Лекен: он заказал себе для роли Ореста в <Анд-
ромахе>" греческое одеяние. В тот момент, когда театраль-
ный портной принес его в уборную Лекена, туда вошел Добер-
валь".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102