- Не моя вина, - голос его звучал теперь более любезно, - что я не
смог выполнить приказа!
- Нет, не ваша, - охотно согласился я.
Отсалютовав, он собрался было уходить, но я задержал его:
- После захода солнца посторонним возбраняется появляться на этой
поляне. Постам строжайше предписано стрелять без предупреждения. Индейцам
Серимы об этом известно. Да будет известно и вам, гостям.
- Слушаюсь, сеньор капитан!
Испанцы повернулись и пошли, но отнюдь не в сторону Серимы, а к реке,
к тому месту, где до недавнего времени стояла наша шхуна. Значит, Конесо
все-таки выдал им факт существования судна! По моему знаку отряды Арнака и
Вагуры приблизились ко мне в тот момент, когда испанцы как раз
возвращались от реки. Возвращались торопливо и крайне возбужденные.
- Там стоял испанский корабль! - воскликнул тот, что прежде
разговаривал со мной. - Сеньор, где он теперь?
- Его нет, - ответил я сухо.
- Как это нет?
- Разве вы не видели? Впрочем, вы сильно ошибаетесь, полагая, что это
испанский корабль. Это мой корабль!
- Но раньше он принадлежал испанцам!
- Раньше - да, теперь - нет!
- Сеньор! - вспыхнул испанец. - Мы пришли сюда не затем, чтобы вы
шутили над нами шутки!
- А зачем, позвольте узнать? - скорчил я глупую мину, подняв брови.
- За кораблем. Верховный вождь разрешил нам взять его.
- Он не имеет на это права.
- Это нас не касается. Корабль наш! Где он находится?
- В безопасном месте.
- Где, каррамба?
Я рассмеялся ему прямо в лицо и ничего не ответил. Испанец близок был
к взрыву бешенства, но сдержался, видя, что его постепенно окружают наши
воины.
- Если это все, что вы имели мне сообщить, то можете идти, ваша
милость, - проговорил я тоном приказа. - А дону Эстебану скажи, что завтра
я нанесу ему визит.
Испанец пробормотал сквозь стиснутые зубы себе под нос какое-то
грязное ругательство, и они ушли, на этот раз действительно в сторону
Серимы.
- И не забудь, - крикнул я ему вдогонку, - о порядке у нас после
захода солнца! Шутить мы тогда не любим!..
Наши люди, в большинстве знавшие испанский язык, от души радовались
тому заслуженному отпору, который я дал высокомерным испанцам.

НОЧНАЯ ОПЕРАЦИЯ
Солнце зашло, сумерки сгущались. Со стороны Серимы все было спокойно.
Я взял Вагуру, отобрал трех лучших воинов, и всемером, с Арипаем и Катави,
мы, не мешкая более, двинулись в путь. Арнак остался охранять хижины и
запасы оружия, которое он перенес в специальное укрытие. Поскольку все
события предстояли ночью, в ружьях и луках нужды не было, но я все-таки,
кроме пистолетов, ножей и коротких палиц, велел прихватить с собой еще и
четыре лука с изрядным запасом стрел.
Сколько дней не выходил я уже в лес, и вот теперь, когда на меня
вновь повеяло его ароматом, когда со всех сторон окружили таинственные
шорохи и стрекотание цикад, а мокрые ветви на узкой тропинке хлестали по
лицу, я ощутил прилив радости и бодрости. Катави хорошо знал дорогу и
уверенно шел впереди, а мы, словно тени, скользили за ним.
Часа через два ходьбы рыбак дал знак, что мы подходим к острову.
Слева сквозь прибрежную растительность светлела полоса воды. Внезапно
перед нами на тропинке выросла фигура. Раздался условный сигнал - это был
сын Катави. С полудня, после ухода отца, он наблюдал за островом. За это
время в лагере ничто не изменилось. Днем, правда, стражники выводили
пленников ненадолго в кусты, но потом опять загнали их в лодку и, проверив
путы на руках, вдобавок связали им еще и ноги.
Остров, по описанию Катави, саженей сто с лишним в длину и всего
шагов восемьдесят в ширину, тянулся параллельно берегу, отделенный от него
не очень широким, но глубоким рукавом. Представляя собой песчаную отмель,
он с течением лет покрылся всяческой растительностью и даже деревьями.
Испанцы разбили свой лагерь у самой воды, напротив берега, и, укрытые
со стороны основного русла Итамаки этим леском, были уверены, что никто с
реки их не увидит. Костров они не разжигали, опасаясь выдать свое
присутствие. Охрану постоянно несли двое: испанец и индеец. Так было и
нынешней ночью, насколько мог заметить сын Катави в вечерних сумерках.
Пока двое караулили пленников, стоя на берегу реки, их сменщики спали на
носу лодки, в которой была сложена провизия.
Поначалу я хотел подплыть к пленникам и, перерезав путы одному,
подбросить им ножи и дубины, чтобы они потом уж сами, без нас освободились
и расправились со стражей, но, не будучи уверен в их смелости и
боевитости, отказался от этого плана и решил провести всю операцию своими
силами.
Две небольшие свои лодки рыбак укрывал в прибрежных зарослях
несколько выше острова. Мы нашли их в полной сохранности и тихо спустили
на воду. Я дал своим спутникам последние наставления, еще раз напомнив,
что действовать надо крайне осторожно: испанцы ни на острове, ни в Сериме
не должны узнать, кто освободил варраулов.
- Ты говоришь, и на острове тоже? - прошептал Вагура. - Значит, мы не
будем их убивать?
- Ты же знаешь, я не люблю убивать без необходимости.
- Но здесь есть необходимость!
- Не думаю! Противников всего четверо. Нас пятеро, а с Арипаем
шестеро. Мы подкрадемся и нападем внезапно, оглушив их дубинами. Ну если
кому-нибудь и разобьем голову, что ж, жаль, конечно! Но надо бить так,
чтобы только оглушить противника, слышишь?!
- Мы их свяжем?
- Конечно! Свяжем, а головы чем-нибудь замотаем, чтобы они ничего не
слышали и не видели. Впрочем, возможно, они и не успеют прийти в себя,
пока мы не покинем остров.
Мы отплыли от берега. В первой лодке - я, Катави с сыном и один воин,
во второй, плывущей вслед за нами, - Вагура и все остальные. Течение
подхватило нас и быстро понесло вниз по реке. Небольшие, сделанные из коры
лодки едва нас выдерживали.
Спустя какую-нибудь минуту над водой впереди замаячили темные
контуры: это был остров. Стараясь не попасть в протоку, мы огибали мыс
острова, придерживаясь главного русла реки, и высадились несколькими
саженями ниже, оказавшись на острове со стороны, противоположной берегу.
Испанцы располагались, как уверял Катави, всего в шестидесяти-семидесяти
шагах от нас, и достаточно пробраться сквозь заросли посередине острова,
чтобы оказаться в их лагере.
Каждый из нас точно знал возложенную на него задачу, и мы, не мешкая
более, стали пробираться сквозь заросли. Они были не особенно густыми, так
что, соблюдая осторожность, мы двигались почти бесшумно. Внезапно кусты
перед нами оборвались, словно срезанные, и мы оказались на опушке. Дальше,
до самой воды, шагов на пятнадцать светлел только песок.
Лагерь испанцев я увидел чуть ниже; в длинном темном предмете,
лежавшем на песке, без труда угадывалась одна из лодок, вытащенная на
берег, другая покачивалась на воде.
- В лодке на берегу, - шепотом проговорил Катави мне на ухо, - лежат
связанные пленники... Видишь, там караульный... их сторожит...
Действительно, впереди темнела фигура человека, сидевшего на борту
лодки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166