и прежде всего между нею и возможностью в
самом собствен ном смысле слова, который, однако, не имеет значения для
нашей настоящей цели. Ибо "возможность" и "действительность" простираются
не только на находящееся в движении. Но, после того как мы скажем о
возможности в этом смысле, мы при определении действительности, или
деятельности, разъясним и другие значения возможности.
В другом месте мы уже разбирали, что "возможность", или "способность", и
"мочь" имеет различные значения. Оставим без внимания все то, что есть
способность только по имени. Ведь в некоторых случаях о ней говорится лишь
по некоторому сходству, как, например, в геометрии мы говорим о чем-то как
о способном и неспособном, поскольку оно некоторым образом есть или не есть
[такое-то]. А все способности, относящиеся к одному и тому же виду, суть
некоторые начала и называются способностями по их отношению к одной первой
способности, которая есть начало изменения вещи, находящееся в другом или в
ней самой, поскольку она другое. А именно: это, во-первых, способность
претерпевать как заложенное в самой претерпевающей вещи начало
испытываемого ею изменения, вызываемого другим или ею самой, поскольку она
другое; это, во-вторых, обладание невосприимчивостью к худшему и к тому,
чтобы быть уничтоженным чем-то другим или самой вещью, поскольку она
другое, через начало, вызывающее изменение. Во всех этих определениях
содержится мысль о первой способности. Далее, эти способности означают
способности либо вообще делать или претерпевать, либо делать или
претерпевать надлежащим образом, так что в мысли о них так или иначе
содержатся мысли о способностях, указанных раньше.
Итак, ясно, что в некотором смысле способность действовать и претерпевать -
одна (ибо нечто способно и потому, что оно само имеет способность
претерпевать, и потому, что другое способно претерпевать от него), а в
некотором она разная: ведь одна из них находится в претерпевающем (ибо
претерпевающее претерпевает - причем одно от другого - потому, что в нем
есть некоторое начало, а также потому, что и материя есть некоторое начало:
жирное воспламеняемо, и определенным образом податливое ломко, и точно так
же в остальных случаях), а другая - в действующем, например теплое и
строительное искусство: первое - в могущем нагревать, второе - в способном
строить. Поэтому, если в вещи то и другое от природы сращено, она сама не
претерпевает от самой себя, ибо она одна, а не разное. Равным образом и
неспособность и неспособное - это лишенность, противоположная такого рода
способности, так что способность всегда бывает к тому же и в том же
отношении, что и неспособность. А о лишенности говорится в различных
значениях. А именно: она означает, во-первых, что нечто чего-то не имеет;
во-вторых, что хотя чему-то свойственно иметь что-то от природы, однако оно
не имеет его - или вообще, или тогда, когда ему свойственно иметь его, при
этом либо определенным образом, например полностью, либо каким-нибудь
[другим] образом. В некоторых же случаях мы говорим о лишении тогда, когда
то, что от природы свойственно иметь, отнимается насильно.
ГЛАВА ВТОРАЯ
А так как одни начала этого рода имеются в вещах неодушевленных, другие - в
одушевленных и в душе, причем у души - в ее разумной части, то ясно, что и
из способностей одни будут не основывающиеся на разуме, другие -
сообразующиеся с разумом. Поэтому все искусства и всякое умение творить
суть способности, а именно: они начала изменения, вызываемого в другом или
в самом обладающем данной способностью, поскольку он другое.
И одни и те же способности, сообразующиеся с разумом, суть начала для
противоположных действий, а каждая способность, не основывающаяся на
разуме, есть начало лишь для одного действия; например, теплое - это начало
только для нагревания, врачебное же искусство - для болезни и здоровья.
Причина этого в том, что знание есть уразумение, а одним и тем же
уразумением выясняют и предмет, и его лишенность, только не одинаковым
образом, и в некотором смысле оно имеет дело с тем и с другим, а в
некотором смысле - больше с действительно существующим; так что и такого
рода знания хотя и должны быть направлены на противоположности, но на одну
- самое по себе, а на другую - не самое по себе, ибо первую уразумевают как
самое по себе, а вторую - в известной мере при входящим образом, ибо
противоположное [первой] объясняют через отрицание и удаление; в самом
деле, противоположное - это основная лишенность, а она и есть удаление
одной из обеих противоположностей. И так как противоположности не
существуют в одном и том же, знание же есть способность уразумения, а душа
обладает началом движения, то в то время как полезное для здоровья вызывает
только здоровье, способное нагревать - только тепло и способное охлаждать -
только холод, сведущий же-то и другое. Ибо уразумение касается и того и
другого, хотя не одинаково, и находится в душе, обладающей началом
движения; так что тем же началом душа будет двигать то и другое, связывая
их с одним и тем же. Поэтому способное к уразумению действует
противоположно (тому, как действует неспособное к уразумению), ибо
противоположности объемлются одним началом - разумом.
Ясно также, что способности делать или претерпевать надлежащим образом
сопутствует способность просто делать или претерпевать, но этой способности
первая - не всегда: ведь тот, кто делает надлежащим образом, должен также и
делать, по тот, кто просто делает, не обязательно делает и надлежащим
образом.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Некоторые, однако (например, мегарцы), утверждают, что нечто может
действовать только тогда, когда оно действительно действует, когда же не
действует, оно и не может действовать; например, тот, кто не строит дом, не
может строить дом, а это может [лишь] тот, кто его строит, когда он его
строит,- и подобным же образом во всех других случаях. Нелепости, которые
следуют отсюда для них, нетрудно усмотреть. Ведь ясно, что ни один человек
в таком случае не будет и строителем дома, если он сейчас дом не строит
(ведь быть строителем дома - значит быть в состоянии строить дом); и так же
будет обстоять дело и с другими искусствами. Если же нельзя обладать такими
искусствами, не научившись им когда-то и не усвоив их, и точно так же -
перестать обладать ими, иначе как утратив их когда-то (либо из
забывчивости, либо из-за несчастного случая, либо от продолжительности
времени, во всяком случае не из-за уничтожения предмета - он ведь
существует всегда), то может ли быть, чтобы человек больше не обладал
искусством, а затем сразу же начал строить, каким-то образом приобретя его?
И точно так же обстояло бы дело с неодушевленными предметами: ведь ни одна
вещь не будет холодной, или теплой, или сладкой и вообще чувственно
воспринимаемой, если ее не воспринимают чувствами. И потому им придется
соглашаться с учением Протагора. Но и чувственным восприятием не будет
обладать ни одно существо, если оно не будет воспринимать чувствами и не
будет деятельным. Если поэтому слеп тот, у кого нет зрения, хотя ему от
природы свойственно иметь его и именно в то время, когда это ему
свойственно, и, далее, так, [как подобает], то одни и те же люди будут
слепыми по нескольку раз в день и глухими точно так же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
самом собствен ном смысле слова, который, однако, не имеет значения для
нашей настоящей цели. Ибо "возможность" и "действительность" простираются
не только на находящееся в движении. Но, после того как мы скажем о
возможности в этом смысле, мы при определении действительности, или
деятельности, разъясним и другие значения возможности.
В другом месте мы уже разбирали, что "возможность", или "способность", и
"мочь" имеет различные значения. Оставим без внимания все то, что есть
способность только по имени. Ведь в некоторых случаях о ней говорится лишь
по некоторому сходству, как, например, в геометрии мы говорим о чем-то как
о способном и неспособном, поскольку оно некоторым образом есть или не есть
[такое-то]. А все способности, относящиеся к одному и тому же виду, суть
некоторые начала и называются способностями по их отношению к одной первой
способности, которая есть начало изменения вещи, находящееся в другом или в
ней самой, поскольку она другое. А именно: это, во-первых, способность
претерпевать как заложенное в самой претерпевающей вещи начало
испытываемого ею изменения, вызываемого другим или ею самой, поскольку она
другое; это, во-вторых, обладание невосприимчивостью к худшему и к тому,
чтобы быть уничтоженным чем-то другим или самой вещью, поскольку она
другое, через начало, вызывающее изменение. Во всех этих определениях
содержится мысль о первой способности. Далее, эти способности означают
способности либо вообще делать или претерпевать, либо делать или
претерпевать надлежащим образом, так что в мысли о них так или иначе
содержатся мысли о способностях, указанных раньше.
Итак, ясно, что в некотором смысле способность действовать и претерпевать -
одна (ибо нечто способно и потому, что оно само имеет способность
претерпевать, и потому, что другое способно претерпевать от него), а в
некотором она разная: ведь одна из них находится в претерпевающем (ибо
претерпевающее претерпевает - причем одно от другого - потому, что в нем
есть некоторое начало, а также потому, что и материя есть некоторое начало:
жирное воспламеняемо, и определенным образом податливое ломко, и точно так
же в остальных случаях), а другая - в действующем, например теплое и
строительное искусство: первое - в могущем нагревать, второе - в способном
строить. Поэтому, если в вещи то и другое от природы сращено, она сама не
претерпевает от самой себя, ибо она одна, а не разное. Равным образом и
неспособность и неспособное - это лишенность, противоположная такого рода
способности, так что способность всегда бывает к тому же и в том же
отношении, что и неспособность. А о лишенности говорится в различных
значениях. А именно: она означает, во-первых, что нечто чего-то не имеет;
во-вторых, что хотя чему-то свойственно иметь что-то от природы, однако оно
не имеет его - или вообще, или тогда, когда ему свойственно иметь его, при
этом либо определенным образом, например полностью, либо каким-нибудь
[другим] образом. В некоторых же случаях мы говорим о лишении тогда, когда
то, что от природы свойственно иметь, отнимается насильно.
ГЛАВА ВТОРАЯ
А так как одни начала этого рода имеются в вещах неодушевленных, другие - в
одушевленных и в душе, причем у души - в ее разумной части, то ясно, что и
из способностей одни будут не основывающиеся на разуме, другие -
сообразующиеся с разумом. Поэтому все искусства и всякое умение творить
суть способности, а именно: они начала изменения, вызываемого в другом или
в самом обладающем данной способностью, поскольку он другое.
И одни и те же способности, сообразующиеся с разумом, суть начала для
противоположных действий, а каждая способность, не основывающаяся на
разуме, есть начало лишь для одного действия; например, теплое - это начало
только для нагревания, врачебное же искусство - для болезни и здоровья.
Причина этого в том, что знание есть уразумение, а одним и тем же
уразумением выясняют и предмет, и его лишенность, только не одинаковым
образом, и в некотором смысле оно имеет дело с тем и с другим, а в
некотором смысле - больше с действительно существующим; так что и такого
рода знания хотя и должны быть направлены на противоположности, но на одну
- самое по себе, а на другую - не самое по себе, ибо первую уразумевают как
самое по себе, а вторую - в известной мере при входящим образом, ибо
противоположное [первой] объясняют через отрицание и удаление; в самом
деле, противоположное - это основная лишенность, а она и есть удаление
одной из обеих противоположностей. И так как противоположности не
существуют в одном и том же, знание же есть способность уразумения, а душа
обладает началом движения, то в то время как полезное для здоровья вызывает
только здоровье, способное нагревать - только тепло и способное охлаждать -
только холод, сведущий же-то и другое. Ибо уразумение касается и того и
другого, хотя не одинаково, и находится в душе, обладающей началом
движения; так что тем же началом душа будет двигать то и другое, связывая
их с одним и тем же. Поэтому способное к уразумению действует
противоположно (тому, как действует неспособное к уразумению), ибо
противоположности объемлются одним началом - разумом.
Ясно также, что способности делать или претерпевать надлежащим образом
сопутствует способность просто делать или претерпевать, но этой способности
первая - не всегда: ведь тот, кто делает надлежащим образом, должен также и
делать, по тот, кто просто делает, не обязательно делает и надлежащим
образом.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Некоторые, однако (например, мегарцы), утверждают, что нечто может
действовать только тогда, когда оно действительно действует, когда же не
действует, оно и не может действовать; например, тот, кто не строит дом, не
может строить дом, а это может [лишь] тот, кто его строит, когда он его
строит,- и подобным же образом во всех других случаях. Нелепости, которые
следуют отсюда для них, нетрудно усмотреть. Ведь ясно, что ни один человек
в таком случае не будет и строителем дома, если он сейчас дом не строит
(ведь быть строителем дома - значит быть в состоянии строить дом); и так же
будет обстоять дело и с другими искусствами. Если же нельзя обладать такими
искусствами, не научившись им когда-то и не усвоив их, и точно так же -
перестать обладать ими, иначе как утратив их когда-то (либо из
забывчивости, либо из-за несчастного случая, либо от продолжительности
времени, во всяком случае не из-за уничтожения предмета - он ведь
существует всегда), то может ли быть, чтобы человек больше не обладал
искусством, а затем сразу же начал строить, каким-то образом приобретя его?
И точно так же обстояло бы дело с неодушевленными предметами: ведь ни одна
вещь не будет холодной, или теплой, или сладкой и вообще чувственно
воспринимаемой, если ее не воспринимают чувствами. И потому им придется
соглашаться с учением Протагора. Но и чувственным восприятием не будет
обладать ни одно существо, если оно не будет воспринимать чувствами и не
будет деятельным. Если поэтому слеп тот, у кого нет зрения, хотя ему от
природы свойственно иметь его и именно в то время, когда это ему
свойственно, и, далее, так, [как подобает], то одни и те же люди будут
слепыми по нескольку раз в день и глухими точно так же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85