ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Инаковое по виду различно от чего-то в чем-то, и это последнее должно быть
присуще и тому и другому; например, если нечто по виду инаковое, чем
другое, есть живое существо, то и оно и другое - живые существа.
Следовательно, вещи, инаковые по виду, должны принадлежать к одному и тому
же роду; родом же я называю то, благодаря чему эти инаковые вещи называются
тождественными и что, будет ли оно существовать как материя или как-то
иначе, содержит в себе не привходящее различие. В самом деле, не только
общее обеим вещам (например, и та и другая - живое существо) должно быть им
присуще, но и само оно - "живое существо" - должно быть для каждой из них
инаковым например: в одном случае - лошадь, в другом - человек, а потому
общее им различно между собой по виду Таким образом, само по себе [1] одно
будет таким-то жи-вым существом, а другое - таким-то, например: одно -
лошадью, другое - человеком. Итак, это [видовое] от-личие должно быть
инаковостью рода; ибо инаковости] рода, которая самый род делает инаковым,
я называл различием.
И таким образом, различие это будет противоположением (это ясно и из
наведения): деление всякий раз производится посредством противолежащих друг
другу [признаков], а что противоположности находятся в одном и том же роде,
это доказано, ибо противоположность, как было показано,- это законченное
различие, а всякое различие по виду есть различие от чего-то в чем-то, а
потому это последнее есть для обеих вещей одно и то же, а именно род
(поэтому и все противоположности, различающиеся по виду, а не по роду,
находятся попарно в одной и той же категории и различаются между собой в
наивысшей степени - ведь их различие законченное - и вместо друг с другом
[в одном и том же] не бывают). Следовательно, видовое отличие есть
противоположение.
Итак, вот что значит быть инаковыми по виду: принадлежа к одному и тому же
роду, содержать в себе противоположение, будучи неделимым (тождественно же
по виду то, что, будучи неделимым, такового противоположения не содержит в
себе), ибо при делении [рода] противоположения возникают и у промежуточного
- до того, как доходят до далее неделимого. Л поэтому ясно, что тому, что
обозначается как род, ни один из видов его не тождествен и не отличен от
пего по виду (и это так и должно быть: ибо материя выявляется через
отрицание [формы], а род есть материя для того, родом чего он обозначается
- родом не в том смысле, как говорят о роде Гераклидов, а в том, как он
бывает в природе); то же можно сказать и относительно того, что не
принадлежит к тому же роду: от него оно будет отличаться по роду, по виду
же - [только] от того, что принадлежит к тому же роду. Ибо различие вещи от
того, от чего она различается по виду, должно быть противоположением; а
такое различие присуще лишь тому, что принадлежит к одному и тому же роду.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Можно было бы спросить, почему женщина и мужчина не различаются между собой
по виду, хотя женское и мужское противоположны друг другу, а различие по
виду есть противоположение; и точно так же - почему живое существо женского
и мужского пола не инаковое по виду, хотя это есть различие в живом
существе само по себе, а не такое, как бледность и смуглость,- "женское" и
"мужское" присуще живому существу как таковому. А вопрос этот почти тот же,
что и вопрос, почему одно противоположение создает различие по виду, а
другое нет, например: "обитающее на суше" и "обладающее крыльями" создают
такое различие, а бледность и смуглость нет. Или же дело в том, что первые
- это в собственном смысле свойства рода, а вторые - в меньшей степени? И
так как мы имеем, с одной стороны, определение, а с другой - материю, то
противоположения, относящиеся к определению, создают различие по виду, а
противоположения, связанные с материей, такого различия не создают. Поэтому
у человека такого различия не создает ни бледность, ни смуглость, и бледный
человек, и смуглый не различаются между собой по виду, даже если обозначить
каждого из них отдельным именем. Ибо человек берется здесь как материя, а
материя не создает видового отличия; поэтому отдельные люди не виды
человека, хотя плоть и кости, из которых состоит вот этот человек и вот
этот, разные; правда, составное целое здесь разное, однако по виду оно не
разное, так как в определении здесь нет противоположения; между тем это [1]
есть последнее неделимое. Каллий же - это определение вместе с материей;
следовательно, человек бледен, потому что Каллий бледен; значит, бледность
есть нечто привходящее для человека. И точно так же не разные по виду
медный круг и деревянный; медный же треугольник и деревянный круг
различаются по виду не из-за [разности в] материи, а потому, что в их
обозначении содержится противоположение. Но следует ли думать, что материя
не делает вещи разными по виду, когда она сама некоторым образом разная,
или же она в некотором смысле это различие создает? В самом деле, почему
вот эта лошадь и вот этот человек различны по виду, хотя их определения
указывают их в связи с материей? Не потому ли, что в определении содержится
противоположение? Конечно, имеется различие и между бледным человеком и
вороной лошадью, и притом по виду, но не поскольку один бледный, а другая -
вороная, ибо если бы даже оба они были светлыми, они тем не менее были бы
разными по виду. Что же касается мужского и женского, то они, правда,
свойства, принадлежащие лишь живому существу, но они не относятся к его
сущности, а заключаются в материи, т. е. в теле, поэтому из одного и того
же семени возникает женское или мужское в зависимости от того, какое
изменение оно претерпевает. Таким образом, сказано, что значит быть
инаковым по виду и почему одни вещи различаются по виду, а другие нет.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Так как противоположности различны (hetera) по виду, а преходящее и
непреходящее суть противоположности (ведь лишенность есть определенная
неспособность [1]), то преходящее и непреходящее должны быть разными по
роду.
Сейчас мы высказались лишь о самих общих обозначениях, и можно подумать,
что нет необходимости, чтобы любое непреходящее и любое преходящее были
разными по виду, так же как нет необходимости быть разными по виду,
например, бледному и смуглому (ведь одно и то же может быть и тем и другим,
и даже в одно и то же время, если оно взято как общее,- как человек
[вообще], например, может быть и бледным и смуглым,- а также если оно нечто
единичное, ибо один и тот же человек может быть -но не в одно и то же время
- бледным и смуглым, хотя бледное противоположно смуглому).
Но дело в том, что одни противоположности имеются у некоторых вещей
привходящим образом (например, только что указанные и многие другие), а для
других противоположностей это невозможно, и к ним относятся преходящее и
непреходящее, ибо ничто не преходяще привходящим образом: ведь привходящее
может и не быть, между тем преходящность необходимо присуща тому, чему она
присуща; иначе одно и тоже было бы преходящим и непреходящим, если бы было
возможно, чтобы преходящность не была ему присуща. Таким образом,
преходящность должна быть либо сущностью, либо содержаться в сущности
каждой преходящей вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85