Каждый из нас - дитя значимого победного случая.
И не более. Но и не менее! Мы все сначала повелители
своей судьбы, а потом - до своего конца - ее исполни-
тели.
Один из самых давних и верных друзей спросил как-то
Чингиз-хана: "Ты повелитель, и тебя называют героем.
Какими знаками завоевания и победы отмечена твоя рука?"
Чингиз-хан ответил ему: "Перед тем, как взойти на царст-
во, я скакал однажды по дороге и наткнулся на шестерых,
которые поджидали меня в засаде у моста, чтобы лишить
меня жизни. Приблизившись, я вынул свой меч и напал на
Секреты поведения людей
них. Они осыпали меня градом стрел, но все стрелы про-
летели мимо, и ни одна меня не тронула. Я перебил их всех
своим мечом и невредимый поскакал дальше. На обратном
пути я вновь скакал мимо места, где убил этих шестерых.
Шесть их лошадей бродили без хозяев. Я привел всех ло-
шадей к себе домой".
Чингиз-хан
70
Закон "значимости второстепенных"
Вильфредо Парето помимо того, что открыл пирамидаль-
ную закономерность соотношения 80:20, еще обратил вни-
мание (справедливости ради подчеркнем, что не первый,
но так четко - первый) на такой факт:
П. С. Тарсшов
Внутри даяяои группы имя множества отдельные
частя обнаруживают намного большую значимость, чем
это соответствует шс относительному удельному весу в
атон группе.
Закон
71
игры в "разницу
В 30-е годы американский психолог Флетчер Бартлет
выступил с предложением простого варианта лишь внеш-
не объективной двусторонней аргументации: он советовал
давать за "свою" позицию наиболее
сильные, убедительные аргументы, за
позицию "другой" стороны - наиболее
слабые.
Таким путем не так уж трудно показать несостоятель-
ность любого оппонента.
Это образец манипулятивной игры сознанием людей,
который с тех пор широко используется в пропаганде раз-
личных стран независимо от их политической ориентации.
72
Закон "идентификации"
Подражая более понятному, мы вторим не ему, а себе,
походя в этом на самолет, который хоть и использует крылья,
но не для того, чтобы ими махать.
Секреты поведения людей
Настаивая иа своей индивидуальности, мм выиг-
рываем в оригинальности, но столько же проигрываем
а поиятности. Сливаясь шо смысловой заданиости своих
начал с тем, что людьми уже усвоено и принято, мы,
конечно же, "растворяемся" в том, что было до нас или
без нас, и даже становимся, "с точки зрения вечнос-
ти", как бы "общим местом", подобно тому как соль,
растворившись, теряет и свой цвет, и свою форму, но
зато сохраняемся для того, что грядет, как соль, попав-
шая в воду, может быть вновь из нее выпарена.
Емельян Пугачев
Типичный пример отсветов этого закона мы находим в
повести А. С. Пушкина "Капитанская дочка". Здесь иден-
тификацию использует Емельян Пугачев, народный вожак
восставшего от нищеты и бесправия приволжского люда.
П. С. Таранов
Секреты поведения людей
Когда Гринев, указывая на опасное положение кресть-
янского предводителя, советует ему образумиться и над-
еяться на помилование государыни Екатерины П (1729 -
1796), Пугачев "с каким-то диким вдохновением" расска-
зывает ему сказку, слышанную им "в ребячестве" "от ста-
рой калмычки":
"Однажды орел спрашивал у ворона: скажи, ворон-пти-
ца, отчего живешь ты на белом свете триста лет, а я всего
лишь только тридцать три года? - Оттого, батюшка, -
отвечает ему ворон, что ты пьешь живую кровь, а я пита-
юсь мертвечиной. Орел подумал: давай попробуем и мы
питаться тем же. Хорошо. Полетели орел да ворон. Вот
завидели палую лошадь: спустились и сели. Ворон стал
клевать да похваливать. Орел клюнул раз, клюнул другой,
махнул крылом и сказал ворону: нет, брат ворон; чем триста
лет питаться падалью, лучше раз напиться живой крови, а
там что Бог даст!"
73
Закон яИдеомоторностм"
Мысли можно сшржгяп, чуяствл - увш. Мы асе -
сцеия лявхизг чувств. В этом смысле лсг открыты я ме-
зящищешл.
Вождь одного из тропических племен Африки исполь-
зовал занятный способ для обнаружения людей, совер-
шивших преступление. Он обратил внимание, что у волну-
ющегося человека дрожат руки и тот не может исполнять
тонкую работу, требующую осторожности. При расследо-
вании однажды гнусного случая, произошедшего в дерев-
не, по его приказу подозреваемым в изнасиловании де-
вушки вложили в руки по птичьему яйцу. При появлении
потерпевшей рука одного из юношей сжалась от испуга, и
жидкость потекла на траву. То есть сработало явление иде-
омоторности - неконтролируемых мышечных сокраще-
ний по прямому приказу из глубин психики.
74
Закон <иезуитства"
Актерство и поза не то что в природе, а, почитай, в
крови человека. Это не обязательно средство "игры на
публику" или средство психологической самозащиты. И
не только оно, скажем, орудие нападения, чтобы прикрыть
подлинные намерения.
Зачастую разыгрывание спектакля нужно не как роль,
а для адекватного соответствия той миссии, каковая уго-
тована бывает нам возложением на нас какой-нибудь при-
нуждающей функции. Вид такого поведения называется
иезуитством, если обязывание носит карательно-наказы-
вающий характер.
Изощренность издевательской пластики рожается при
этом сама собой. Как появление паутины в углах под по-
толком комнаты!
А сам процесс всегда носит стандартный характер с
обязательными "озабоченностью", "подковырками", "пу-
гающими намеками" и "мнимой участливостью". Как в
следующем случае. О нем рассказал поэт Евгений Алек-
сандрович Евтушенко:
"Иезуитство цензуры тогда, в 1964 г., было утончен-
ным. Не обошло оно и меня. Весьма далекий от либера-
Иезуиты (от лат, формы имени Иисус - lesus) - первоначально
члены "Общества Иисуса", могущественной католической духовной
организации (ордена), основанной в XVI веке Игнатием Лойолой, слу-
жившей для римского папства и феодальной знати сильным оружи-
ем в борьбе с реформационно-политическим движением нарождав-
шейся буржуазии. Для достижения своих целей иезуиты не гнуша-
лись обмана, лицемерия, любой подлости.
П. С. Таранов
лизма редактор журнала "Знамя" Вадим Кожевников пока-
зал мне верстку номера с моими стихами, испещренную
чьим-то красным карандашом. Я спросил его: "Это Глав-
лит?".0н отрицательно покачал головой и поднял свой
карандаш вверх, указывая мне уровень явно повыше Гав-
лита. Очевидно, Кожевникову хотелось выглядеть хотя бы
в данном случае приличным человеком.
"Если хочешь спасти стихи, иди к Ильичеву, - сказал
он. - Жалуйся на меня". Я понял, что все карандашные
пометки принадлежат не рядовым цензорам, а самому
секретарю ЦК партии по идеологии. Про него тогда ходи-
ла такая частушка: "Начинается все снова, снова рубят
все сплеча. Слишком много Ильичева, слишком мало Иль-
ича..."
Я пришел на прием к Ильичеву и положил перед ним
верстку, возмущаясь держимордизмом главного редакто-
ра "Знамени", как он меня о том и попросил. Для Кожев-
никова это было безопасно - за держимордизм еще ни-
кого не снимали. Ильичев взял в руки верстку, как будто
не его пометки красным карандашом стояли тут и там,
стал внимательно читать, выражая междометиями свое
восхищение отдельными строчками. Кончив читать этот
стихотворный цикл, он глубоко вздохнул, сморщил лы-
сенький лоб и взглянул на меня жирными бегающими
глазками поверх очков, сползших на коротенький поблес-
кивающий нос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107