Научный работник, который еще полве-
ка назад охватывал если не все, то большую часть меди-
цинских знаний, сегодня сталкивается с необходимостью
ограничиться узкой специализацией. Чем больше он су-
жает свое исследовательское поле, тем больше получает
шансов достичь каких-то успехов.
Это сужение поля исследования имеет, однако, свои от-
рицательные стороны. Между отдельными узкими специ-
альностями возникают бреши, <ничейная земля>, которые
нередко могут оказаться очень плодотворными участками
для дальнейшего научного творчества. Каждая специаль-
ность создает свою проблематику и свой язык навыков.
201
Эти языки иногда становятся настолько специализиро-
ванными, что врачи перестают понимать друг друга. По-
является, так сказать, <Вавилонская башня> современно>
медицины.
Ученый, работающий иногда всю свою жизнь на узком
участке науки, имеет, правда, шансы достижения определен-
ных результатов, но теряет удовольствие более широкого,
перспективного взгляда на медицинские проблемы.
Не только сузилось поле исследования, но также изме-
нился сам характер научной работы. Возможно, лучше все-
го выражает это изменение английский язык, определяя
ученого как research worker. Это определение не есть
только выражение научной скромности; оно ярко отража-
ет сам характер работы современного ученого. Несмотря на
все уважение, каким пользуется наука в современном мире,
сегодняшний ученый не есть уже великий ученый рубежа
прошлого и нынешнего веков, ученый, который выдвигал
смелые концепции и гипотезы и сам разбирался с проблема-
тикой, произвольно им выбранной. Он был больше худож-
ником, чем ученым в современном значении этого слова.
Ныне он - <научный работник>, такой же самый ра-
ботник, как рабочий в машинном зале, или чиновник в боль-
шом бюрократическом аппарате. Как и они, он стал <пре-
словутым колесом> в мощном производственном процес-
се. Он должен подчиняться планированию, если даже и не
из актуального социального интереса, то из необходимости
сохранения определенного общего направления и синхро-
низации в индивидуальных исследованиях, так, чтобы сооб-
ща покрыть какое-то более широкое поле исследования.
Все чаще он вынужден работать коллективно, так как один
он не в состоянии овладеть сложными и разнообразными
методами исследования. Свою научную фантазию и твор-
ческую изобретательность он должен подчинять все более
жестким научным требованиям.
Если бы применить современные научные требования
к прежним исследовательским работам, то большинство
из этих работ пришлось бы признать ненаучными. Совре-
менный научный работник, следовательно, становится бе-
Научныи работник (англ.)
202
зымянньш работником, подчиненным внешней дисципли-
не, вместо столь важной в научном мышлении внутренней
дисциплины.
Суммируя, можно сказать, что установка научного работ-
ника не всегда совпадает с установкой врача-практика. От
практика требуется целостное схватывание проблемы -
этой проблемой является больной человек; от ученого же -
максимальное сужение поля исследования. Практик дол-
жен оперировать в четырехмерном пространстве, пости-
гать явления максимально динамически в их генезисе, так,
как это делал прежний домашний врач, который нередко
наблюдал больного от рождения и до смерти. Научному
работнику, всегда стремящемуся к максимальному умень-
шению числа независимых переменных, легко опериро-
вать в трехмерном пространстве, без учета четвертого из-
мерения - времени, легче понимать наблюдаемое явле-
ние статистически, либо структурно.
Поле исследования, каким является больной, нельзя ни
сузить, ни зафиксировать во времени; это - явление единое,
неповторимое, вечно живое и изменчивое, поражающее не-
предвиденными реакциями. В отношении больного, следо-
вательно, нельзя принимать установку научного исследова-
теля, установку субъекта к наблюдаемому объекту; с необ-
ходимостью приходится переходить к одной из установок,
обязательных в межчеловеческих отношениях.
Среди неслыханного богатства разнообразных форм
межчеловеческих отношений отношение врача к больному
и больного к врачу является отношением специфическим.
Его история уходит в далекие времена и, возможно, столь
же стара, как история семьи. Отношение этих двух лиц, из
которых один находится в круге страдания, немощи и даже
смерти, а другой принимает на себя бремя ответственности
за жизнь и здоровье своего партнера, - разыгрывается в
атмосфере интимности и нередко неслыханного хотя и не
всегда осознаваемого эмоционального напряжения. Науч-
ная установка и книжное знание здесь не всегда важнее
всего; иногда большую роль играет повседневный врачеб-
ный и вообще жизненный опыт и определенные характе-
рологические черты, такие как чувство ответственности,
203
такт и умение вчувствоваться в другого человека, черты,
которые врач развивает в себе наряду с приобретением
профессиональных знаний.
Другое великое достижение современной медицины на-
ряду с ее научным характером, а именно, ее обобществле-
ние, также имеет свои отрицательные стороны, если речь
идет об отношении между врачом и больным. Одним из
парадоксов жизни является, возможно, то, что не существу-
ет вещей исключительно хороших или плохих, что хоро-
шее имеет тень плохого, а плохое - хорошего. Это не зна-
чит, что из-за <плохой> тени следует тормозить научный
прогресс медицины или процесс ее обобществления. Этот
процесс, впрочем, и нельзя задержать, он связан, как пред-
ставляется, не только с процессом специализации обществ,
но и с самой структурой современной медицины, которая
становится все более сложной, техничной и, тем самым,
стоимость лечения значительно превосходит финансовые
возможности среднего человека; следовательно, бремя ле-
чения падает на государство.
Из положительных сторон обобществления, если речь
идет об отношении к больному, на первом месте следовало
бы назвать устранение экономического момента, купечес-
кой атмосферы, которая неизбежно возникает между вра-
чом и больным при денежном подкреплении их взаимных
отношений. Правда, можно встретить суждения, что боль-
ной лишь тогда ценит совет врача, когда хорошо за него
платит, но это суждение имеет лишь видимость правиль-
ности. В действительности каждый больной хочет как бы
привязать врача к себе; не имея другого способа, делает
это с помощью денег или подарков. Больной считает, что с
помощью денег он укрепит взаимоотношение, завоюет
себе заботу и чувства врача. Это - тактика, в определен-
ном смысле аналогичная стараниям стареющего господи-
на, который с помощью денег или дорогих подарков хочет
завоевать чувства своей молодой возлюбленной. К числу
исключений, однако, относится подлинность и прочность
купленных чувств.
Больной за деньги покупает услуги врача, но эти услу-
ги - не только профессиональные знания, но вся психи-
204
ческая установка, эмоциональное отношение к больному;
правильнее было бы сказать, что он покупает врача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
ка назад охватывал если не все, то большую часть меди-
цинских знаний, сегодня сталкивается с необходимостью
ограничиться узкой специализацией. Чем больше он су-
жает свое исследовательское поле, тем больше получает
шансов достичь каких-то успехов.
Это сужение поля исследования имеет, однако, свои от-
рицательные стороны. Между отдельными узкими специ-
альностями возникают бреши, <ничейная земля>, которые
нередко могут оказаться очень плодотворными участками
для дальнейшего научного творчества. Каждая специаль-
ность создает свою проблематику и свой язык навыков.
201
Эти языки иногда становятся настолько специализиро-
ванными, что врачи перестают понимать друг друга. По-
является, так сказать, <Вавилонская башня> современно>
медицины.
Ученый, работающий иногда всю свою жизнь на узком
участке науки, имеет, правда, шансы достижения определен-
ных результатов, но теряет удовольствие более широкого,
перспективного взгляда на медицинские проблемы.
Не только сузилось поле исследования, но также изме-
нился сам характер научной работы. Возможно, лучше все-
го выражает это изменение английский язык, определяя
ученого как research worker. Это определение не есть
только выражение научной скромности; оно ярко отража-
ет сам характер работы современного ученого. Несмотря на
все уважение, каким пользуется наука в современном мире,
сегодняшний ученый не есть уже великий ученый рубежа
прошлого и нынешнего веков, ученый, который выдвигал
смелые концепции и гипотезы и сам разбирался с проблема-
тикой, произвольно им выбранной. Он был больше худож-
ником, чем ученым в современном значении этого слова.
Ныне он - <научный работник>, такой же самый ра-
ботник, как рабочий в машинном зале, или чиновник в боль-
шом бюрократическом аппарате. Как и они, он стал <пре-
словутым колесом> в мощном производственном процес-
се. Он должен подчиняться планированию, если даже и не
из актуального социального интереса, то из необходимости
сохранения определенного общего направления и синхро-
низации в индивидуальных исследованиях, так, чтобы сооб-
ща покрыть какое-то более широкое поле исследования.
Все чаще он вынужден работать коллективно, так как один
он не в состоянии овладеть сложными и разнообразными
методами исследования. Свою научную фантазию и твор-
ческую изобретательность он должен подчинять все более
жестким научным требованиям.
Если бы применить современные научные требования
к прежним исследовательским работам, то большинство
из этих работ пришлось бы признать ненаучными. Совре-
менный научный работник, следовательно, становится бе-
Научныи работник (англ.)
202
зымянньш работником, подчиненным внешней дисципли-
не, вместо столь важной в научном мышлении внутренней
дисциплины.
Суммируя, можно сказать, что установка научного работ-
ника не всегда совпадает с установкой врача-практика. От
практика требуется целостное схватывание проблемы -
этой проблемой является больной человек; от ученого же -
максимальное сужение поля исследования. Практик дол-
жен оперировать в четырехмерном пространстве, пости-
гать явления максимально динамически в их генезисе, так,
как это делал прежний домашний врач, который нередко
наблюдал больного от рождения и до смерти. Научному
работнику, всегда стремящемуся к максимальному умень-
шению числа независимых переменных, легко опериро-
вать в трехмерном пространстве, без учета четвертого из-
мерения - времени, легче понимать наблюдаемое явле-
ние статистически, либо структурно.
Поле исследования, каким является больной, нельзя ни
сузить, ни зафиксировать во времени; это - явление единое,
неповторимое, вечно живое и изменчивое, поражающее не-
предвиденными реакциями. В отношении больного, следо-
вательно, нельзя принимать установку научного исследова-
теля, установку субъекта к наблюдаемому объекту; с необ-
ходимостью приходится переходить к одной из установок,
обязательных в межчеловеческих отношениях.
Среди неслыханного богатства разнообразных форм
межчеловеческих отношений отношение врача к больному
и больного к врачу является отношением специфическим.
Его история уходит в далекие времена и, возможно, столь
же стара, как история семьи. Отношение этих двух лиц, из
которых один находится в круге страдания, немощи и даже
смерти, а другой принимает на себя бремя ответственности
за жизнь и здоровье своего партнера, - разыгрывается в
атмосфере интимности и нередко неслыханного хотя и не
всегда осознаваемого эмоционального напряжения. Науч-
ная установка и книжное знание здесь не всегда важнее
всего; иногда большую роль играет повседневный врачеб-
ный и вообще жизненный опыт и определенные характе-
рологические черты, такие как чувство ответственности,
203
такт и умение вчувствоваться в другого человека, черты,
которые врач развивает в себе наряду с приобретением
профессиональных знаний.
Другое великое достижение современной медицины на-
ряду с ее научным характером, а именно, ее обобществле-
ние, также имеет свои отрицательные стороны, если речь
идет об отношении между врачом и больным. Одним из
парадоксов жизни является, возможно, то, что не существу-
ет вещей исключительно хороших или плохих, что хоро-
шее имеет тень плохого, а плохое - хорошего. Это не зна-
чит, что из-за <плохой> тени следует тормозить научный
прогресс медицины или процесс ее обобществления. Этот
процесс, впрочем, и нельзя задержать, он связан, как пред-
ставляется, не только с процессом специализации обществ,
но и с самой структурой современной медицины, которая
становится все более сложной, техничной и, тем самым,
стоимость лечения значительно превосходит финансовые
возможности среднего человека; следовательно, бремя ле-
чения падает на государство.
Из положительных сторон обобществления, если речь
идет об отношении к больному, на первом месте следовало
бы назвать устранение экономического момента, купечес-
кой атмосферы, которая неизбежно возникает между вра-
чом и больным при денежном подкреплении их взаимных
отношений. Правда, можно встретить суждения, что боль-
ной лишь тогда ценит совет врача, когда хорошо за него
платит, но это суждение имеет лишь видимость правиль-
ности. В действительности каждый больной хочет как бы
привязать врача к себе; не имея другого способа, делает
это с помощью денег или подарков. Больной считает, что с
помощью денег он укрепит взаимоотношение, завоюет
себе заботу и чувства врача. Это - тактика, в определен-
ном смысле аналогичная стараниям стареющего господи-
на, который с помощью денег или дорогих подарков хочет
завоевать чувства своей молодой возлюбленной. К числу
исключений, однако, относится подлинность и прочность
купленных чувств.
Больной за деньги покупает услуги врача, но эти услу-
ги - не только профессиональные знания, но вся психи-
204
ческая установка, эмоциональное отношение к больному;
правильнее было бы сказать, что он покупает врача.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87