Тем самым решение перестает быть
собственным, а становится решением нормативным; это
значит, что любой другой человек, опирающийся на те же
нормы, принял бы идентичное решение. В этом смысле
справедливость слепа. Человек идеально справедливый
смотрит на человека, относительно которого принимает
решение, не своими глазами, но с точки зрения норм,
представителем которых является. Рассуждая подобным
образом, можно было бы прийти к абсурдному выводу,
что в ситуации па рампе человеком идеально справедли-
вым был врач СС, который слепо придерживался норм,
предписанных ему начальством: самые крепкие - в ла-
герь, остальные - в газовую камеру; из своего решения
он исключал все субъективные моменты, особенно эмоци-
ональные, и действовал, как автомат. Абсурдность такого
вывода, видимо, состоит в том, что нормальный человек не
способен к решениям абсолютно справедливым и не мо-
жет завязать себе глаза, как пресловутая Фемида. Решая
судьбу другого человека, он не может исходить только из
норм, но должен его видеть, вчувствоваться в него, вооб-
разить себе его ситуацию прошлую, настоящую и буду-
щую и т. д. Все психические процессы при этом протека-
ют с большой эмоциональной ангажированностью. Об
265
этом хорошо знает каждый учитель, врач и судья, т. е.
люди, профессия которых в большой степени связана с
принятием решений о судьбе других людей. Никогда даже
наилучший электронный мозг не заменит их в работе.
Пример врача СС при селекции на основе контраста
высветляет нам значение эмоционального фактора в при-
нятии решений, особенно касающихся других людей. Ос-
новным эмоциональным решением в отношении другого
человека является решение о приближении к нему или
отдалении. Абстрагируясь от различных чувственных от-
тенков, которые присутствуют в этих двух ориентациях,
можно определить их как основу симпатии, антипатии,
либо полного безразличия. Для врача СС евреи, которых
он селекционировал, были антипатичны или, в лучшем
случае, полностью безразличны, ибо так он был воспитан,
такие идеи были ему привиты. Он не видел в них людей,
они его не интересовали, разве что как объект якобы науч-
ных исследований или грабежа. Наверняка, в голове у
него даже случайно не возникала мысль о том, чтобы при-
близиться к ним, обменяться несколькими словами, узнать
о их переживаниях. Факт эмоционального отдаления су-
щественен в каждой военной пропаганде; до минимума
редуцируются контакты гражданского населения с вра-
чом, а его образ стремятся представить в самом черном
цвете. Также в самых близких отношениях, когда два че-
ловека, тесно между собой связанных, начинают друг от
друга отдаляться, утрачивают общий язык, перестают по-
нимать и интересоваться друг другом, это, как правило,
означает разрушение чувственного союза.
Врачам-узникам также не раз приходилось решать
вопрос жизни и смерти своих подопечных. Наверняка эти
решения были для них трудными. Однако избежать их
было невозможно; только немногим хватало лекарств, ко-
торые могли спасти их жизнь; не всех можно было спасти
от селекции и т. д. Приходилось выбирать, кого обрекать
на смерть, а кому дать возможность жить. Можно было бы
снова выдвинуть абсурдную аналогию, что они принимали
решения подобно врачам СС. Абсурдность такого предпо-
266
ложения основывается на том, что не учитываются разли-
чия в эмоциональной установке. Врачи-узники хотели
любой ценой помочь своим больным, даже тем, кого спасти
не могли, и вопреки своей воле вынуждены были обрекать
их па смерть. Для врачей СС больные были элементом
чуждым и безразличным, предназначенным раньше или
позже к ликвидации.
Все более быстрое превращение естественной среды в
техническую, свидетелями которого мы в нашем столетии
являемся, способствует техническому взгляду на человека,
т. е. тому, что все слабее видятся в нем человеческие черты
и все резче выступают атрибуты, связанные с эффектив-
ным функционированием социально-технической маши-
ны. Такой взгляд представляет, возможно, одну из наи-
больших опасностей современной цивилизации. Пример
врача на рампе, который являет собой крайнюю реализа-
цию такого взгляда, должен служить предостережением.
Другой вариант представляют те относительно немно-
гие узники, которые знали, что означает движение руки
врача СС. Многие из них были уже в таком состоянии
прострации, что принимали свою судьбу с безразличием,
были не в состоянии принимать какие-либо решения, а тем
более собраться с силами, чтобы казаться людьми здоро-
выми и сильными. Были, однако, и такие, у которых реши-
мость выжить побеждала истощение, болезнь, слабость и
сопутствующую им апатию. Они смогли мобилизоваться
и неслыханным усилием воли выпрямить свое измучен-
ное тело, пройти пружинистым шагом перед врачом СС.
Даже дети, проходя под взглядами эсэсовцев, поднима-
лись на цыпочки, чтобы коснуться головкой перекладины,
высота которой означала границу жизни и смерти. Не все-
гда, однако, была польза от этого огромного усилия, ибо от
случайности или от настроения <судьи> в большой степе-
ни зависело, шел ли человек в газовую камеру или ему
давалась возможность жить. Во всяком случае они прини-
мали условия экзамена; старались быть такими, какими
хотели видеть их палачи, т. е. способными еще к работе
номерами. Режим лагеря требовал, чтобы прежде, чем на-
267
ступит полное истощение и смерть, человек был сильным
и способным работать. Номер должен былдо конца ис-
правно функционировать; немецкое чувство порядка и
экономии не позволяло оставлять в живых номеров, не
пригодных уже для работы на благо Третьего Рейха.
Принятие модели поведения, определенного для узни-
ков создателями концентрационных лагерей, было первой
необходимостью лагерной жизни. <Вступительный цере-
мониал> был предназначен для быстрой ликвидации пре-
жней модели жизни и быстрейшего переключения на ла-
герную модель. <Вступительный церемониал> не был спе-
циальным изобретением организаторов лагерной жизни.
Он существует, разумеется, не в столь сильнодействующей
форме, в разных социальных институтах, особенно там, где
необходимо быстро приучить новых членов данного ин-
ститута к обязательным в нем нормам. Для этой цели не-
обходимо быстрое ослабление прежних моделей поведе-
ния, особенно тех, которые не соответствуют образцам,
обязательным для данного института, при одновременном
навязывании его собственных образцов. Типичный при-
мер - рекрутский период в армии. Однако не только в
армии приходится проходить через трудный иногда испы-
тательный период. То же самое происходит на новой ра-
боте, в новой школьной среде и т. п. Испытательный пери-
од тем труднее, чем более устойчивы поведенческие сте-
реотипы. С течением времени новые формы поведения ав-
томатизируются, осуществляются без обдумывания, следо-
вательно, без необходимости принимать решения, выпол-
нять или не выполнять действие или если выполнять, то
каким способом. Прежде чем это произойдет, необходимо
иногда длительное время для освоения новых форм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
собственным, а становится решением нормативным; это
значит, что любой другой человек, опирающийся на те же
нормы, принял бы идентичное решение. В этом смысле
справедливость слепа. Человек идеально справедливый
смотрит на человека, относительно которого принимает
решение, не своими глазами, но с точки зрения норм,
представителем которых является. Рассуждая подобным
образом, можно было бы прийти к абсурдному выводу,
что в ситуации па рампе человеком идеально справедли-
вым был врач СС, который слепо придерживался норм,
предписанных ему начальством: самые крепкие - в ла-
герь, остальные - в газовую камеру; из своего решения
он исключал все субъективные моменты, особенно эмоци-
ональные, и действовал, как автомат. Абсурдность такого
вывода, видимо, состоит в том, что нормальный человек не
способен к решениям абсолютно справедливым и не мо-
жет завязать себе глаза, как пресловутая Фемида. Решая
судьбу другого человека, он не может исходить только из
норм, но должен его видеть, вчувствоваться в него, вооб-
разить себе его ситуацию прошлую, настоящую и буду-
щую и т. д. Все психические процессы при этом протека-
ют с большой эмоциональной ангажированностью. Об
265
этом хорошо знает каждый учитель, врач и судья, т. е.
люди, профессия которых в большой степени связана с
принятием решений о судьбе других людей. Никогда даже
наилучший электронный мозг не заменит их в работе.
Пример врача СС при селекции на основе контраста
высветляет нам значение эмоционального фактора в при-
нятии решений, особенно касающихся других людей. Ос-
новным эмоциональным решением в отношении другого
человека является решение о приближении к нему или
отдалении. Абстрагируясь от различных чувственных от-
тенков, которые присутствуют в этих двух ориентациях,
можно определить их как основу симпатии, антипатии,
либо полного безразличия. Для врача СС евреи, которых
он селекционировал, были антипатичны или, в лучшем
случае, полностью безразличны, ибо так он был воспитан,
такие идеи были ему привиты. Он не видел в них людей,
они его не интересовали, разве что как объект якобы науч-
ных исследований или грабежа. Наверняка, в голове у
него даже случайно не возникала мысль о том, чтобы при-
близиться к ним, обменяться несколькими словами, узнать
о их переживаниях. Факт эмоционального отдаления су-
щественен в каждой военной пропаганде; до минимума
редуцируются контакты гражданского населения с вра-
чом, а его образ стремятся представить в самом черном
цвете. Также в самых близких отношениях, когда два че-
ловека, тесно между собой связанных, начинают друг от
друга отдаляться, утрачивают общий язык, перестают по-
нимать и интересоваться друг другом, это, как правило,
означает разрушение чувственного союза.
Врачам-узникам также не раз приходилось решать
вопрос жизни и смерти своих подопечных. Наверняка эти
решения были для них трудными. Однако избежать их
было невозможно; только немногим хватало лекарств, ко-
торые могли спасти их жизнь; не всех можно было спасти
от селекции и т. д. Приходилось выбирать, кого обрекать
на смерть, а кому дать возможность жить. Можно было бы
снова выдвинуть абсурдную аналогию, что они принимали
решения подобно врачам СС. Абсурдность такого предпо-
266
ложения основывается на том, что не учитываются разли-
чия в эмоциональной установке. Врачи-узники хотели
любой ценой помочь своим больным, даже тем, кого спасти
не могли, и вопреки своей воле вынуждены были обрекать
их па смерть. Для врачей СС больные были элементом
чуждым и безразличным, предназначенным раньше или
позже к ликвидации.
Все более быстрое превращение естественной среды в
техническую, свидетелями которого мы в нашем столетии
являемся, способствует техническому взгляду на человека,
т. е. тому, что все слабее видятся в нем человеческие черты
и все резче выступают атрибуты, связанные с эффектив-
ным функционированием социально-технической маши-
ны. Такой взгляд представляет, возможно, одну из наи-
больших опасностей современной цивилизации. Пример
врача на рампе, который являет собой крайнюю реализа-
цию такого взгляда, должен служить предостережением.
Другой вариант представляют те относительно немно-
гие узники, которые знали, что означает движение руки
врача СС. Многие из них были уже в таком состоянии
прострации, что принимали свою судьбу с безразличием,
были не в состоянии принимать какие-либо решения, а тем
более собраться с силами, чтобы казаться людьми здоро-
выми и сильными. Были, однако, и такие, у которых реши-
мость выжить побеждала истощение, болезнь, слабость и
сопутствующую им апатию. Они смогли мобилизоваться
и неслыханным усилием воли выпрямить свое измучен-
ное тело, пройти пружинистым шагом перед врачом СС.
Даже дети, проходя под взглядами эсэсовцев, поднима-
лись на цыпочки, чтобы коснуться головкой перекладины,
высота которой означала границу жизни и смерти. Не все-
гда, однако, была польза от этого огромного усилия, ибо от
случайности или от настроения <судьи> в большой степе-
ни зависело, шел ли человек в газовую камеру или ему
давалась возможность жить. Во всяком случае они прини-
мали условия экзамена; старались быть такими, какими
хотели видеть их палачи, т. е. способными еще к работе
номерами. Режим лагеря требовал, чтобы прежде, чем на-
267
ступит полное истощение и смерть, человек был сильным
и способным работать. Номер должен былдо конца ис-
правно функционировать; немецкое чувство порядка и
экономии не позволяло оставлять в живых номеров, не
пригодных уже для работы на благо Третьего Рейха.
Принятие модели поведения, определенного для узни-
ков создателями концентрационных лагерей, было первой
необходимостью лагерной жизни. <Вступительный цере-
мониал> был предназначен для быстрой ликвидации пре-
жней модели жизни и быстрейшего переключения на ла-
герную модель. <Вступительный церемониал> не был спе-
циальным изобретением организаторов лагерной жизни.
Он существует, разумеется, не в столь сильнодействующей
форме, в разных социальных институтах, особенно там, где
необходимо быстро приучить новых членов данного ин-
ститута к обязательным в нем нормам. Для этой цели не-
обходимо быстрое ослабление прежних моделей поведе-
ния, особенно тех, которые не соответствуют образцам,
обязательным для данного института, при одновременном
навязывании его собственных образцов. Типичный при-
мер - рекрутский период в армии. Однако не только в
армии приходится проходить через трудный иногда испы-
тательный период. То же самое происходит на новой ра-
боте, в новой школьной среде и т. п. Испытательный пери-
од тем труднее, чем более устойчивы поведенческие сте-
реотипы. С течением времени новые формы поведения ав-
томатизируются, осуществляются без обдумывания, следо-
вательно, без необходимости принимать решения, выпол-
нять или не выполнять действие или если выполнять, то
каким способом. Прежде чем это произойдет, необходимо
иногда длительное время для освоения новых форм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87