- Что он хотел? - спросил я, поднимая голову и невидящим взглядом
окинув Эли.
- Я хотел спросить, как идут дела с кибитками?
- Прекрасно. Твою осталось только еще раз покрыть краской. Если ты
уже закончил с инспекцией домов и хранилищ, можешь сделать это сам и
освободить Стеглса.
Я не ожидал, что в моем голосе прозвучит столько горечи.

На следующее утро Эли с двумя Ломаксами, следующими за ним, как тень,
появился в мастерской и принялся за работу. За одно утро он ровно и ловко
нанес в два раза больше краски, чем те двое. Краем глаза я наблюдал за
ним, с ненавистью и невольным восхищением. Обнаженный до пояса, он мог бы
позировать для какого-нибудь древнегреческого скульптора. И мне пришло в
голову, что, если только он достаточно добр к Линде, она будет благоговеть
перед ним, этого не могла бы избежать ни одна женщина. В той жизни,
которую мы собираемся начать, физическая сила значила слишком много! О,
будь проклят, Эли Мейкерс, вместе с Джоном Оленшоу. Они оба лишили меня
моей любви. Около полудня я сложил инструменты, вытер лицо и руки
полотенцем, небрежно перекинул сюртук через плечо, медленно пересек двор,
чувствуя на себе неодобрительный взгляд Эли, и направился к заднему
крыльцу таверны Бидлза. Рано или поздно нужный мне человек появится там, и
несмотря на мои недавние мысли об Эли, меня утешало то, что в противовес
его физической силе, я обладал определенными денежными средствами и
восприятием действительности, которое было недоступно ему.
На сей раз мне повезло. Майк сидел возле очага, выбивая трубку о
каблук. У ног его клубком свернулся кот. Возле него стояла кружка, которая
к тому времени была уже пуста, и я взял ее, чтобы наполнить, прежде чем
обратиться к нему. Майк был для меня находкой. Однажды Энди вонзил себе в
запястье резец, и кровь хлынула изо всей силы, и от его внезапной
бледности меня самого замутило. Я бросился в таверну, взывая о помощи, и
Майк не выпуская трубки изо рта, с кружкой в руке, небрежной походкой
вышел мне навстречу, удивленно взметнув брови при виде моей паники. Я,
задыхаясь, залепетал что-то о резце, крови, руке. Майк спокойно подошел к
Энди, поднял раненую руку высоко над его головой, и, схватив первую
попавшуюся веревку, туго перетянул запястье над порезом. Страшное
кровотечение остановилось, и я с облегчением вздохнул.
С тех пор этот маленький необычный человечек поддерживал мой
неизменный интерес к его персоне, поэтому я часто угощал его. У Бидлза он
был объектом всеобщего презрения, которое, тем не менее, носило вполне
доброжелательный характер, и некоторые посетители посмеивались над моим
непонятным увлечением этой личностью. "Что-то здесь не то, Майк, -
поддевали его они. - Наверное, ты спас не одну жену, но вряд ли получил
столько же эля от их мужей". Будучи не в состоянии прекратить эти издевки,
я просто пропускал их мимо ушей, и постепенно они прекратились.
Майк увидел наполненную кружку и ухмыльнулся.
- Добрый день, ваша честь, - произнес он. - Как там плотничанье?
Справитесь до осени?
- В начале сентября будем уже в пути, - ответил я, присаживаясь
напротив.
- Слышал, будто вы направляетесь в Наукатчу. Хорошее место.
Я уловил и сразу же понял тот негромкий вздох, который сопровождал
его слова. Он поднял полную кружку и начал пить. Я смотрел на него. Он был
не слишком опрятен. Его щеки и подбородок покрывала седая щетина. Белки
глаз отдавали желтизной. Но что-то в этом странном одутловатом лице было
доброе, человечное и очень привлекательное для меня.
- Никогда там не бывал, скажу тебе, - продолжал он задумчиво. - Но
видел его с горы Бент Хилл. Тогда там было опасно, но сейчас, конечно, все
в порядке. Там и горстки индейцев не наберется. А раньше их было - тьма.
Припоминаю. Прекрасная земля. Я даже подумал, что где-то в душе хотел бы
поехать с вами.
- А почему бы и нет? Мы принимаем новобранцев.
Вместо ответа он сунул руки в карманы штанов и по очереди вывернул их
наизнанку, демонстрируя пустоту внутри. Потревоженный кот потянулся и
чихнул.
- Вот почему, ваша честь. В своем возрасте я еще могу быть хорошим
работником. Но ехать в незнакомое место... С тем же успехом я могу
прыгнуть в реку в тяжелых башмаках. И по правде говоря, я скорее сделал бы
это. Нищий всегда раб, но он может уйти, если ему наплевать на своего
хозяина. А если мне взбредет в голову отправиться в Наукатчу с куском
чужого хлеба в желудке, мне надо будет горбатиться много лет, чтобы
собрать средства на обратный путь. Кроме того, говорят у вас не дадут ни
хорошей трубки, ни стаканчика вина. Нет уж, спасибо. Я здесь поджидаю
прибытия Хика Магира с рыбной шхуны из Ньюфаундленда. Он только что
отправил своего лекаря за борт с камнем на ногах. Сам-то он слеп вот уже
пятнадцать лет. Догадываюсь, что зимой, когда палуба обледенеет и матросы
будут падать, а руки у них не будут сгибаться от холода, Хик с радостью
возьмет меня. Хотя рыбная шхуна тоже не рай.
- Ты уже плавал? - спросил я.
- Ага, четыре года назад. Глянь на мои уши.
Он скинул рваную шляпу, и показал свои уши - скорее отверстия,
обрамленные бахромой висящей кожи.
- Мороз, - пояснил он. - Уши и пальцы на руках и ногах крошатся, как
леденцы. Никакого удовольствия, заверяю вас. Кроме того, я однажды сильно
подрался с Хиком. Он резкий парень. Но я все равно могу заняться той же
работой. Думаю, что к Хику не стоит очередь хороших опытных лекарей.
- Послушай, - сказал я, допив свою кружку и не намереваясь терять
больше времени. - Если хочешь поехать с нами, я поддержу тебя. И куплю
тебе все необходимое. Можешь ехать в моей кибитке. Когда я построю дом,
там найдется место и для тебя, а если захочешь, будешь жить в своем доме.
И где-то на следующий Новый год, если захочешь, вернешься сюда за мой
счет. Ну, что скажешь? Поедешь?
На некоторое время на лице его застыла маска удивления, которая
постепенно переросла в настороженность и подозрительность.
- Зачем я тебе? Ты что, болен? - Он опустил глаза, поглядел
внимательно на мою ногу и снова вернулся взглядом к моему лицу. - Скажу
вам прямо, ваша честь, хорошенькая парочка мы с вами. Здесь я ничем не
могу помочь. Хромой с рождения, наверное. Правда? - с этим уже,
действительно, ничего не поделаешь.
Я не смог сдержать раздражения в голосе.
- Я думаю, ты достаточно умен, но я не считаю тебя чудотворцем. И не
задавай мне больше вопросов, или я начну разузнавать, как ты дошел до
такого состояния, что рад отправиться мерзнуть с рыбными снастями своего
Магира. Понял?
- А что я могу ответить, - сказал он, не смутившись. - Пил на службе.
Вот моя история в двух словах. Вышвырнули меня из Королевского флота в
тысяча шестьсот сорок девятом за то, что я отрезал одному парню не ту
ногу. Из-за моих стараний бедняге вообще не на чем было стоять. Вот и вся
история. И так до сегодняшнего дня. А теперь я получил вот это
предложение. Принимаю с благодарностью, ваша честь.
- Меня зовут Оленшоу, - представился я. - Вот немного денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76