Она должна означать приблизительно следующее: Если ты в состоянии
думать, что я могу поверить в аиста, который в октябре будто бы принес Анну,
тогда как я уже летом, когда мы ехали в Гмунден, заметил у матери большой живот,
то я могу требовать, чтобы и ты верил моим вымыслам. Что другое может означать
его утверждение, что Анна уже в прошлое лето ездила в ящике в Гмунден, как не
его осведомленность о беременности матери? То, что он и для следующего года
предполагает эту поездку в ящике, соответствует обычному появлению из прошлого
бессознательных мыслей. Или у него есть особые основания для страха, что к
ближайшей летней поездке мать опять будет беременна. Тут уже мы узнали, что
именно испортило ему поездку в Гмунден, - это видно из второй его фантазии.
"Позже я спрашиваю его, как, собственно говоря, Анна после рождения пришла к
маме в постель". Тут он уже имеет возможность развернуться и подразнить отца.
Ганс: "Пришла Анна. Госпожа Краус (акушерка) уложила ее в кровать. Ведь она еще
не умела ходить. А аист нес ее в своем клюве. Ведь ходить она еще не могла (не
останавливаясь, продолжает). Аист подошел к лестнице и постучал; здесь все
спали, а у него был подходящий ключ; он отпер двери и уложил Анну в твою1)
кровать, а мама спала; - нет, аист уложил Анну в мамину кровать. Уже была ночь,
и аист совершенно спокойно уложил ее в кровать и совсем без шума, а потом взял
себе шляпу и ушел обратно. Нет, шляпы у него не было". Я: "Кто взял себе шляпу?
Может быть, доктор?" Ганс: "А потом аист ушел к себе домой и потом позвонил, и
все в доме уже больше не спали. Но этого не рассказывай ни маме, ни Тине
(кухарка). Это тайна!"
I) Конечно, ирония, как и последующая просьба не выдать этой тайны матери
318
3. Фрейд
Я: "Ты любишь Анну?" Ганс: "Да, очень". Я: "Было бы тебе приятнее, если бы Анны
не было, или ты рад, что она есть?" Ганс: "Мне было бы приятнее, если бы она не
появилась на свет". Я: "Почему?" Ганс: "По крайней мере, она нечсричала бы так,
а я не могу переносить крика". Я: "Ведь ты и сам кричишь?" Ганс: "А ведь Анна
тоже кричит". Я: "Почему ты этого не переносишь?" Ганс: "Потому что она так
сильно кричит". Я: "Но ведь она совсем не кричит". Ганс: "Когда ее шлепают по
голому роро, она кричит". Я: "Ты ее уже когда-нибудь шлепал?" Ганс: "Когда мама
шлепает ее, она кричит". Я: "Ты этого не любишь?" Ганс: "Нет... Почему? Потому
что она своим криком производит такой шум". Я: "Если тебе было приятнее, чтобы
ее не было на свете, значит, ты ее не любишь". (Ганс соглашается). Я: "Поэтому
ты думал, что мама отнимет руки во время купания, и Анна упадет в воду..." Ганс
(дополняет): "... и умрет". Я: "И ты остался бы тогда один с мамой. А хороший
мальчик этого все-таки не желает". Ганс: "Но думать ему можно". Я: "А ведь это
нехорошо". Ганс: "Когда он об этом думает, это все-таки хорошо, потому что тогда
можно написать об этом профессору"11. "Позже я говорю ему: "Знаешь, когда Анна
станет больше и научится говорить, ты будешь ее уже больше любить". Ганс: "О,
нет. Ведь я ее люблю. Когда она осенью уже будет большая, я пойду с ней один в
парк и буду ей все объяснять". "Когда я хочу заняться дальнейшими разъяснениями,
он прерывает меня, вероятно, чтобы объяснить мне, что это не так плохо, когда он
желает смерти Анне". Ганс: "Послушай, ведь она уже давно была на свете, даже 1)
Славный маленький Ганс! Я даже у взрослых не желал бы для себя лучшего понимания
психоанализа.
История болезни и анализ
319
когда ее не было. Ведь у аиста она тоже уже была на свете". Я: "Нет, у аиста
она, пожалуй, и не была". Ганс: "Кто же ее принес? У аиста она была". Я: "Откуда
же он ее принес?" Ганс: "Ну, от себя". Я: "Где же она у него там находилась?"
Ганс: "В ящике, в аистином ящике". Я: "А как выглядит этот ящик?" Ганс: "Он
красный. Выкрашен в красный цвет (кровь!)" Я: "А кто тебе это сказал?" Ганс:
"Мама; я так подумал,; так в книжке нарисовано". Я: "В какой книжке?" Ганс: "В
книжке с картинками". (Я велю принести его первую книжку с картинками. Там
изображено гнездо аиста с аистами на красной трубе. Это и есть тот ящик.
Интересно, что на той же странице изображена лошадь, которую подковывают. Ганс
помещает детей в ящик, так как он не находит их в гнезде)". Я: "Что же аист с
ней сделал?" Ганс: "Тогда он принес Анну сюда. В клюве. Знаешь, это тот аист,
из Шенбрунна, который укусил зонтик". (Воспоминание о меленьком происшествии в
Шенбрунне). Я: "Ты видел, как аист принес Анну?" Ганс: "Послушай, ведь я тогда
еще спал. А утром уже никакой аист не может принести девочку или мальчика". Я:
"Почему?" Ганс: "Он не может этого. Аист этого не может. Знаешь, почему? Чтобы
люди сначала не видели, и чтобы сразу, когда наступит утро, девочка уже была
тут"1). Я: "Но тогда было очень интересно знать, как аист это сделал?" Ганс: "О,
да!" Я: "А как выглядела Анна, когда она пришла?" Ганс (неискренне): "Совсем
белая и миленькая, как золотая". Я: "Но когда ты ее увидел в первый раз, она же
тебе не понравилась?" Ганс: "О, очень!" Я: "Ведь ты был поражен, что она такая
маленькая?"
1) Непоследовательность Ганса не должна нас останавливать. В предыдущем
разговоре из его сферы бессознательного выявилось его недоверие к басне об
аисте, связанное с чувством горечи по отношению к делающему из этого тайну отцу.
Теперь он спокойнее и отвечает официальными соображениями, при помощи которых он
кое-как мог себе выяснить столь трудную гипотезу об аисте.
320
3. Фрейд
Ганс: "Да". Я: "Как велика была она?" Ганс: "Как молодой аист". Я. "А еще как
кто? Может быть, как Lumpf?" Ганс: "О, нет, Lumpf много больше, - капельку мень-
ше, чем Анна теперь". Я уже раньше говорил отцу, что фобия Ганса может быть
сведена к мыслям и желаниям, связанным с рождением сестренки. Но я упустил
обратить его внимание на то, что по инфантильной сексуальной теории ребенок -
это Lumpf, так что Ганс должен пройти и через экскре-ментальный комплекс.
Вследствие этого моего упущения и произошло временное затемнение лечения. Теперь
после сделанного разъяснения отец попытался выслушать вторично Ганса по поводу
этого важного пункта. "На следующий день я велю ему рассказать еще раз вчерашнюю
историю. Ганс рассказывает" "Анна поехала в Гмунден в большом ящике , мама в
купе, а Анна в товарном поезде с ящиком, и когда мы приехали в Гмунден, я и мама
вынули Анну и посадили на лошадь. Кучер сидел на козлах, а у Анны был
прошлогодний кнут; она стегала лошадь и все кричала - но-но, и это было ужасно
весело, а кучер тоже стегал лошади - Кучер вовсе не стегал, потому что кнут был
v Липлы - Кучер держал вожжи, мы ка-/кд1.т па < с вокзала ездили домой в экипаже
(Ганс старается здесь согласовать действительность с фантазией). В Гмундене мы
сняли Анну с лошади, и она сама пошла по лестнице". "Когда Анна в прошлом году
жила в Гмундене, ей было всего 8 месяцев. Годом раньше, в период, на который,
по-видимому, направлена фантазия Ганса, ко времени приезда в Гмунден, жена
находилась в конце 5-го месяца беременности". Я: "Ведь в прошлом году Анна была
уже на свете?" Ганс: "В прошлом году она ездила в коляске, но годом раньше,
когда уже она у нас была на свете..." Я: "Анна уже была у нас?" Ганс: "Да, ведь
ты же всегда ездил со мной в лодке, и Анна прислуживала тебе". Я: "Но ведь это
происходило не в прошлом году.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
думать, что я могу поверить в аиста, который в октябре будто бы принес Анну,
тогда как я уже летом, когда мы ехали в Гмунден, заметил у матери большой живот,
то я могу требовать, чтобы и ты верил моим вымыслам. Что другое может означать
его утверждение, что Анна уже в прошлое лето ездила в ящике в Гмунден, как не
его осведомленность о беременности матери? То, что он и для следующего года
предполагает эту поездку в ящике, соответствует обычному появлению из прошлого
бессознательных мыслей. Или у него есть особые основания для страха, что к
ближайшей летней поездке мать опять будет беременна. Тут уже мы узнали, что
именно испортило ему поездку в Гмунден, - это видно из второй его фантазии.
"Позже я спрашиваю его, как, собственно говоря, Анна после рождения пришла к
маме в постель". Тут он уже имеет возможность развернуться и подразнить отца.
Ганс: "Пришла Анна. Госпожа Краус (акушерка) уложила ее в кровать. Ведь она еще
не умела ходить. А аист нес ее в своем клюве. Ведь ходить она еще не могла (не
останавливаясь, продолжает). Аист подошел к лестнице и постучал; здесь все
спали, а у него был подходящий ключ; он отпер двери и уложил Анну в твою1)
кровать, а мама спала; - нет, аист уложил Анну в мамину кровать. Уже была ночь,
и аист совершенно спокойно уложил ее в кровать и совсем без шума, а потом взял
себе шляпу и ушел обратно. Нет, шляпы у него не было". Я: "Кто взял себе шляпу?
Может быть, доктор?" Ганс: "А потом аист ушел к себе домой и потом позвонил, и
все в доме уже больше не спали. Но этого не рассказывай ни маме, ни Тине
(кухарка). Это тайна!"
I) Конечно, ирония, как и последующая просьба не выдать этой тайны матери
318
3. Фрейд
Я: "Ты любишь Анну?" Ганс: "Да, очень". Я: "Было бы тебе приятнее, если бы Анны
не было, или ты рад, что она есть?" Ганс: "Мне было бы приятнее, если бы она не
появилась на свет". Я: "Почему?" Ганс: "По крайней мере, она нечсричала бы так,
а я не могу переносить крика". Я: "Ведь ты и сам кричишь?" Ганс: "А ведь Анна
тоже кричит". Я: "Почему ты этого не переносишь?" Ганс: "Потому что она так
сильно кричит". Я: "Но ведь она совсем не кричит". Ганс: "Когда ее шлепают по
голому роро, она кричит". Я: "Ты ее уже когда-нибудь шлепал?" Ганс: "Когда мама
шлепает ее, она кричит". Я: "Ты этого не любишь?" Ганс: "Нет... Почему? Потому
что она своим криком производит такой шум". Я: "Если тебе было приятнее, чтобы
ее не было на свете, значит, ты ее не любишь". (Ганс соглашается). Я: "Поэтому
ты думал, что мама отнимет руки во время купания, и Анна упадет в воду..." Ганс
(дополняет): "... и умрет". Я: "И ты остался бы тогда один с мамой. А хороший
мальчик этого все-таки не желает". Ганс: "Но думать ему можно". Я: "А ведь это
нехорошо". Ганс: "Когда он об этом думает, это все-таки хорошо, потому что тогда
можно написать об этом профессору"11. "Позже я говорю ему: "Знаешь, когда Анна
станет больше и научится говорить, ты будешь ее уже больше любить". Ганс: "О,
нет. Ведь я ее люблю. Когда она осенью уже будет большая, я пойду с ней один в
парк и буду ей все объяснять". "Когда я хочу заняться дальнейшими разъяснениями,
он прерывает меня, вероятно, чтобы объяснить мне, что это не так плохо, когда он
желает смерти Анне". Ганс: "Послушай, ведь она уже давно была на свете, даже 1)
Славный маленький Ганс! Я даже у взрослых не желал бы для себя лучшего понимания
психоанализа.
История болезни и анализ
319
когда ее не было. Ведь у аиста она тоже уже была на свете". Я: "Нет, у аиста
она, пожалуй, и не была". Ганс: "Кто же ее принес? У аиста она была". Я: "Откуда
же он ее принес?" Ганс: "Ну, от себя". Я: "Где же она у него там находилась?"
Ганс: "В ящике, в аистином ящике". Я: "А как выглядит этот ящик?" Ганс: "Он
красный. Выкрашен в красный цвет (кровь!)" Я: "А кто тебе это сказал?" Ганс:
"Мама; я так подумал,; так в книжке нарисовано". Я: "В какой книжке?" Ганс: "В
книжке с картинками". (Я велю принести его первую книжку с картинками. Там
изображено гнездо аиста с аистами на красной трубе. Это и есть тот ящик.
Интересно, что на той же странице изображена лошадь, которую подковывают. Ганс
помещает детей в ящик, так как он не находит их в гнезде)". Я: "Что же аист с
ней сделал?" Ганс: "Тогда он принес Анну сюда. В клюве. Знаешь, это тот аист,
из Шенбрунна, который укусил зонтик". (Воспоминание о меленьком происшествии в
Шенбрунне). Я: "Ты видел, как аист принес Анну?" Ганс: "Послушай, ведь я тогда
еще спал. А утром уже никакой аист не может принести девочку или мальчика". Я:
"Почему?" Ганс: "Он не может этого. Аист этого не может. Знаешь, почему? Чтобы
люди сначала не видели, и чтобы сразу, когда наступит утро, девочка уже была
тут"1). Я: "Но тогда было очень интересно знать, как аист это сделал?" Ганс: "О,
да!" Я: "А как выглядела Анна, когда она пришла?" Ганс (неискренне): "Совсем
белая и миленькая, как золотая". Я: "Но когда ты ее увидел в первый раз, она же
тебе не понравилась?" Ганс: "О, очень!" Я: "Ведь ты был поражен, что она такая
маленькая?"
1) Непоследовательность Ганса не должна нас останавливать. В предыдущем
разговоре из его сферы бессознательного выявилось его недоверие к басне об
аисте, связанное с чувством горечи по отношению к делающему из этого тайну отцу.
Теперь он спокойнее и отвечает официальными соображениями, при помощи которых он
кое-как мог себе выяснить столь трудную гипотезу об аисте.
320
3. Фрейд
Ганс: "Да". Я: "Как велика была она?" Ганс: "Как молодой аист". Я. "А еще как
кто? Может быть, как Lumpf?" Ганс: "О, нет, Lumpf много больше, - капельку мень-
ше, чем Анна теперь". Я уже раньше говорил отцу, что фобия Ганса может быть
сведена к мыслям и желаниям, связанным с рождением сестренки. Но я упустил
обратить его внимание на то, что по инфантильной сексуальной теории ребенок -
это Lumpf, так что Ганс должен пройти и через экскре-ментальный комплекс.
Вследствие этого моего упущения и произошло временное затемнение лечения. Теперь
после сделанного разъяснения отец попытался выслушать вторично Ганса по поводу
этого важного пункта. "На следующий день я велю ему рассказать еще раз вчерашнюю
историю. Ганс рассказывает" "Анна поехала в Гмунден в большом ящике , мама в
купе, а Анна в товарном поезде с ящиком, и когда мы приехали в Гмунден, я и мама
вынули Анну и посадили на лошадь. Кучер сидел на козлах, а у Анны был
прошлогодний кнут; она стегала лошадь и все кричала - но-но, и это было ужасно
весело, а кучер тоже стегал лошади - Кучер вовсе не стегал, потому что кнут был
v Липлы - Кучер держал вожжи, мы ка-/кд1.т па < с вокзала ездили домой в экипаже
(Ганс старается здесь согласовать действительность с фантазией). В Гмундене мы
сняли Анну с лошади, и она сама пошла по лестнице". "Когда Анна в прошлом году
жила в Гмундене, ей было всего 8 месяцев. Годом раньше, в период, на который,
по-видимому, направлена фантазия Ганса, ко времени приезда в Гмунден, жена
находилась в конце 5-го месяца беременности". Я: "Ведь в прошлом году Анна была
уже на свете?" Ганс: "В прошлом году она ездила в коляске, но годом раньше,
когда уже она у нас была на свете..." Я: "Анна уже была у нас?" Ганс: "Да, ведь
ты же всегда ездил со мной в лодке, и Анна прислуживала тебе". Я: "Но ведь это
происходило не в прошлом году.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152