Тогда всеобщая радость возобновилась: Доброслав и супруга его заключили ее в объятия; неможно описать утешения, в каковом находилась Милосвета, узнав своих родителей, чего она давно желала, увидя своих братьев, их супруг, своего дядю и тетку. Все они обнимали ее и все плакали от радости.
По прошествии сего восторга король волшебников в длинном слове предложил Доброславу о важности заслуг, королем уннским в его пользу учиненных: он распространялся в описании его добродетелей, могущества подвластного ему народа и нелицемерной любви его к Милосвете и кончил требованием ее ему в супруги. Доброслав и Милостана, разумея, что сей брак устрояется по воле богов, и примечая чувствования своей дочери, не противились тому: они сложили руки Баламира и Милосветы в знак их обручения. Брак их положено торжествовать в Уннигарде, где уповали быть назавтрее, ибо хотя от хижины Доброславовой до столицы Баламировой находилось более двух тысяч верст расстояния, но волшебники умеют учреждать весьма быстрые почты, чудно время переездов сокращающие. Почему Баламир без внутреннего роптания согласился на сию малую отсрочку. «Куда уже нейдет до завтра,— думал он,— я и больше сего ожидал, и притом без всякой надежды».
— Завтра,— говорил он, целуя прелестные руки у возлюбленной своей Милосветы, — учинюсь я счастливейшим из смертных.
— Завтрашний день,— отвечала Милосвета,— сопрягусь я навеки с моим возлюбленным.
Она призналась Баламиру, что с первого взгляда на него восчувствовала к нему нежнейшую страсть и во все время его отлучки была в беспрестанном мучении от неизвестности об нем, что она каждый день по пробуждении своем находила себя во дворце дулебском и занималась помышлениями о любви своей, а при наступлении ночи упадала в бесчувствие.
Король волшебников, вслушавшись в сие, объяснил ей, что она в сем бесчувствии преселялась в перстень и была на руках своего возлюбленного.
— Да, я помню один случай,— сказала Милосвета,— когда вы ночевали близ Ладина капища, что я, пробуждаясь, вас увидела, но в то ж мгновение ока очутилась во дворце моем.
— Ах, я помню сие, я слышал ваш голос. Ах, если б мы знали про сие,—сказал Баламир.—Ах, если б мы знали!
— Да,— подхватил король волшебников с усмешкою,— не все должно знать прежде времени; ибо вы лишились бы приятного ожидания, кое вы теперь имеете.
Подобные сему разговоры продолжались немало, потому что всяк из мужчин претерпел разлуку со своею возлюбленною, и по соединении сидел с нею попарно. Всяк занимался лобзаниями и разговорами и всяк изображал из себя счастливую чету. Всеобщая радость привела в забвение прошедшие бедствия, и все от внутренности сердца прощали причинителя оных. Король волшебников, загладивший проступок несправедливого своего мщения своими заботами, не пропустил напамятовать и того, что уже настал час посетить тело лежащего во гробе царя дулебского, родителя Доброславова. Волшебное облако появилось и, подхватя всех, пренесло в замок Замиры и Доброчеста.
К величайшей радости, нашли они его уже ожидавшего и прохаживающегося в садах. Доброслав и Рогнеда бросились в его объятия, а король волшебников объяснил ему все произошедшее с того времени, как он приведен был в смертное нечувствие ударом очарованного копия.
Старый царь плакал от радости, узнав, что подданные его учинены благополучными и что враги их авары погибли. Он обнимал, орошая слезами, своих внуков и их супруг и едва не умер опять от восхищения, узнав, что внука его, столь мудро управлявшая его скиптром, обручена за короля храбрых и непобедимых уннов, ибо сей славный союз укреплял безопасность его отечества. Добрые государи чувствуют всегда подобную радость, понеже благо их подданных есть их собственное. Старый царь уведомил своего сына, что он чаял находиться во сне во все то время, как его считали мертвым, и что он очнулся только нынешний день к крайнему удивлению, что нашел себя в незнакомом месте. Он сражение с аварами почитал во сне виденным и ожидал, что кто-нибудь из жителей сего замка подаст ему объяснение, каковым образом он здесь нашелся.
После сего, в рассуждении дряхлых сил царя дулебского, согласились все возвратить его в его столицу и там торжествовать брак Баламира с Милосветою. Волшебное облако оказало им сию услугу, и чрез час сошли все с оного во дворце дулебском. Возвещено было народу о возвращении к ним их старого царя: вельможи и старики в народе к неописанной радости узнали своего доброго государя. Все бежали видеть его, и все допущены были к лобзанию руки его. Торжество о сем продолжалось многие дни, и в первый из оных старый царь уступил иго правления сыну своему Доброславу.
Король волшебников объяснил вельможам все подробности приключения Доброславова; и народ, видевший счастливое царствование дочери, с радостию венчал на царство отца ее. Доброслав впоследствии подтвердил ожидания своих подданных тем, что он был им истинный отец. Он по времени погреб тело своего родителя, и сам, последовав в уединение со своею дражайшею Милостаною, вручил венец царский старшему сыну своему Зелиану. Доброчест же и Ярослав нашли себя не меньше благополучными в объятиях своих супруг и обитали с ними в их замках, получа несчетные сокровища от тестя своего, короля волшебников.
Мы отступили несколько от порядка повести и не сказали ничего о Баламире. Брак его с Милосветою совершился в первый день прибытия их в Дулебы с великим торжеством. Можно сказать, что Дулебы праздновали тогда седмеричный брак в рассуждении соединения всех разлученных супругов, и в наставшую ночь забыли все претерпенные несчастия, заснув в объятиях своих возлюбленных. Чада богини Лады осветили своими пламенниками чертоги, отведенные для короля уннского, в коих он учинился счастливейшим из смертных.
Между тем как чрез нарочно посланного Баламир дал знать любимцу своему Алавару о всех своих приключениях и повелел ему учинить приуготовления к встрече своей королевы и к торжествам, Гипомен упросил его с Милосветою о посещении себя в королевстве кимбрском. Король волшебников и Зимония, Доброслав со своею супругою, детьми и невестками также согласились быть при освобождении королевства его от очарования и при возведении его на престол. Не было лучшего средства для переезда сего, как волшебное облако, и нельзя было иным образом посетить государство, учинившееся озером; Гипомен постарался доставить оное. Все взошли на облако и чрез несколько часов начали спускаться на том месте озера, где находился дворец государей кимбрских.
Гипомен уступил честь возвращения прежнего вида стране своей королю волшебников: прикосновение его волшебного жезла прогнало очарование, и вода, начав иссякать парами, вскоре показала вид сперва башен и высоких зданий, а потом вся исчезла, так что не осталось ничего мокрого, кроме мест, в коих находилась она от природы. Кимбряне, бывшие все в образе разных водяных птиц, пришли в великое замешательство, утратя стихию, на коей они обитать привыкли; но прочтенные Гипоменом некоторые ему известные слова возвратили им человеческие чувства и принудили их приходить к королю волшебников, который маханием своего жезла учинил их по-прежнему человеками. Смешно было видеть, как превращение распределило степени народа в сходных к тому птиц, например:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
По прошествии сего восторга король волшебников в длинном слове предложил Доброславу о важности заслуг, королем уннским в его пользу учиненных: он распространялся в описании его добродетелей, могущества подвластного ему народа и нелицемерной любви его к Милосвете и кончил требованием ее ему в супруги. Доброслав и Милостана, разумея, что сей брак устрояется по воле богов, и примечая чувствования своей дочери, не противились тому: они сложили руки Баламира и Милосветы в знак их обручения. Брак их положено торжествовать в Уннигарде, где уповали быть назавтрее, ибо хотя от хижины Доброславовой до столицы Баламировой находилось более двух тысяч верст расстояния, но волшебники умеют учреждать весьма быстрые почты, чудно время переездов сокращающие. Почему Баламир без внутреннего роптания согласился на сию малую отсрочку. «Куда уже нейдет до завтра,— думал он,— я и больше сего ожидал, и притом без всякой надежды».
— Завтра,— говорил он, целуя прелестные руки у возлюбленной своей Милосветы, — учинюсь я счастливейшим из смертных.
— Завтрашний день,— отвечала Милосвета,— сопрягусь я навеки с моим возлюбленным.
Она призналась Баламиру, что с первого взгляда на него восчувствовала к нему нежнейшую страсть и во все время его отлучки была в беспрестанном мучении от неизвестности об нем, что она каждый день по пробуждении своем находила себя во дворце дулебском и занималась помышлениями о любви своей, а при наступлении ночи упадала в бесчувствие.
Король волшебников, вслушавшись в сие, объяснил ей, что она в сем бесчувствии преселялась в перстень и была на руках своего возлюбленного.
— Да, я помню один случай,— сказала Милосвета,— когда вы ночевали близ Ладина капища, что я, пробуждаясь, вас увидела, но в то ж мгновение ока очутилась во дворце моем.
— Ах, я помню сие, я слышал ваш голос. Ах, если б мы знали про сие,—сказал Баламир.—Ах, если б мы знали!
— Да,— подхватил король волшебников с усмешкою,— не все должно знать прежде времени; ибо вы лишились бы приятного ожидания, кое вы теперь имеете.
Подобные сему разговоры продолжались немало, потому что всяк из мужчин претерпел разлуку со своею возлюбленною, и по соединении сидел с нею попарно. Всяк занимался лобзаниями и разговорами и всяк изображал из себя счастливую чету. Всеобщая радость привела в забвение прошедшие бедствия, и все от внутренности сердца прощали причинителя оных. Король волшебников, загладивший проступок несправедливого своего мщения своими заботами, не пропустил напамятовать и того, что уже настал час посетить тело лежащего во гробе царя дулебского, родителя Доброславова. Волшебное облако появилось и, подхватя всех, пренесло в замок Замиры и Доброчеста.
К величайшей радости, нашли они его уже ожидавшего и прохаживающегося в садах. Доброслав и Рогнеда бросились в его объятия, а король волшебников объяснил ему все произошедшее с того времени, как он приведен был в смертное нечувствие ударом очарованного копия.
Старый царь плакал от радости, узнав, что подданные его учинены благополучными и что враги их авары погибли. Он обнимал, орошая слезами, своих внуков и их супруг и едва не умер опять от восхищения, узнав, что внука его, столь мудро управлявшая его скиптром, обручена за короля храбрых и непобедимых уннов, ибо сей славный союз укреплял безопасность его отечества. Добрые государи чувствуют всегда подобную радость, понеже благо их подданных есть их собственное. Старый царь уведомил своего сына, что он чаял находиться во сне во все то время, как его считали мертвым, и что он очнулся только нынешний день к крайнему удивлению, что нашел себя в незнакомом месте. Он сражение с аварами почитал во сне виденным и ожидал, что кто-нибудь из жителей сего замка подаст ему объяснение, каковым образом он здесь нашелся.
После сего, в рассуждении дряхлых сил царя дулебского, согласились все возвратить его в его столицу и там торжествовать брак Баламира с Милосветою. Волшебное облако оказало им сию услугу, и чрез час сошли все с оного во дворце дулебском. Возвещено было народу о возвращении к ним их старого царя: вельможи и старики в народе к неописанной радости узнали своего доброго государя. Все бежали видеть его, и все допущены были к лобзанию руки его. Торжество о сем продолжалось многие дни, и в первый из оных старый царь уступил иго правления сыну своему Доброславу.
Король волшебников объяснил вельможам все подробности приключения Доброславова; и народ, видевший счастливое царствование дочери, с радостию венчал на царство отца ее. Доброслав впоследствии подтвердил ожидания своих подданных тем, что он был им истинный отец. Он по времени погреб тело своего родителя, и сам, последовав в уединение со своею дражайшею Милостаною, вручил венец царский старшему сыну своему Зелиану. Доброчест же и Ярослав нашли себя не меньше благополучными в объятиях своих супруг и обитали с ними в их замках, получа несчетные сокровища от тестя своего, короля волшебников.
Мы отступили несколько от порядка повести и не сказали ничего о Баламире. Брак его с Милосветою совершился в первый день прибытия их в Дулебы с великим торжеством. Можно сказать, что Дулебы праздновали тогда седмеричный брак в рассуждении соединения всех разлученных супругов, и в наставшую ночь забыли все претерпенные несчастия, заснув в объятиях своих возлюбленных. Чада богини Лады осветили своими пламенниками чертоги, отведенные для короля уннского, в коих он учинился счастливейшим из смертных.
Между тем как чрез нарочно посланного Баламир дал знать любимцу своему Алавару о всех своих приключениях и повелел ему учинить приуготовления к встрече своей королевы и к торжествам, Гипомен упросил его с Милосветою о посещении себя в королевстве кимбрском. Король волшебников и Зимония, Доброслав со своею супругою, детьми и невестками также согласились быть при освобождении королевства его от очарования и при возведении его на престол. Не было лучшего средства для переезда сего, как волшебное облако, и нельзя было иным образом посетить государство, учинившееся озером; Гипомен постарался доставить оное. Все взошли на облако и чрез несколько часов начали спускаться на том месте озера, где находился дворец государей кимбрских.
Гипомен уступил честь возвращения прежнего вида стране своей королю волшебников: прикосновение его волшебного жезла прогнало очарование, и вода, начав иссякать парами, вскоре показала вид сперва башен и высоких зданий, а потом вся исчезла, так что не осталось ничего мокрого, кроме мест, в коих находилась она от природы. Кимбряне, бывшие все в образе разных водяных птиц, пришли в великое замешательство, утратя стихию, на коей они обитать привыкли; но прочтенные Гипоменом некоторые ему известные слова возвратили им человеческие чувства и принудили их приходить к королю волшебников, который маханием своего жезла учинил их по-прежнему человеками. Смешно было видеть, как превращение распределило степени народа в сходных к тому птиц, например:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142