..
"Совещательная контора железозаводчиков, - читаем мы далее, - далеко не
поклонница всеобщего избирательного права в теории... Однако, рабочее
движение показало совещательной конторе железозаводчиков, что рабочий
класс, проявивший с такой силой свое политическое сознание и свою партийную
дисциплину, должен принять участие в народном самоуправлении"...
Дисциплина рабочих масс и их энергия в борьбе "за свободу и счастье
русского народа" чрезвычайно возросли в течение октября и ноября; вместе с
тем возросло давление пролетариата на капитал. Создание рабочих советов, их
властное вмешательство в столкновения рабочих с предпринимателями,
ноябрьская стачка, борьба за восьмичасовой рабочий день - все это выбило у
организованного капитала либеральную "дурь" из головы и заставило его
искать союза со старой властью во что бы то ни стало. Из оппозиции капитал
перешел в контр-революцию.
ИНТЕЛЛИГЕНТСКАЯ "ДЕМОКРАТИЯ"
I. Интеллигенция на распутьи.
Земское совещание 7-9 ноября 1904 г. открыло шлюзы оппозиционному
настроению "либерального общества". Съезд, как известно, не состоял из
официальных представителей всех земств, но в него все же входили
председатели управ и много "авторитетных" деятелей, умеренность которых
должна была как бы придавать им вес и значение; правда, съезд не был
узаконен бюрократией, но он происходил с ее ведома, таким образом, ничего
нет удивительного, если интеллигенция, доведенная заушениями до крайней
робости, сочла, что ее сокровенные конституционные желания, тайные помыслы
ее бессонных ночей получили, благодаря резолюциям этого полуофициального
съезда, полузаконную санкцию. А ничто не могло придать такой бодрости
ущемленному либеральному обществу, как сознание, хотя бы и призрачное, что
в своих ходатайствах оно стоит на почве права, что его оппозиционные
чувства выливаются в узаконенное русло.
Началась полоса банкетов, резолюций, заявлений, протестов, записок и
петиций. Всевозможные коллективы исходили из профессиональных нужд, местных
событий, юбилейных торжеств и приходили к той формулировке конституционных
требований, какая дана была в знаменитых отныне "11 пунктах" земской
резолюции. "Демократия" торопилась образовать вокруг земских героев хор,
чтобы подчеркнуть важность земских постановлений и усугубить воздействие их
на бюрократию! Вся политическая задача момента сводилась для либерального
общества к давлению на бюрократию из-за спины земского совещания - и ни к
чему больше. Интеллигенция так долго ждала вещего земского слова, часть ее
так усердно, в поте лица своего, охаживала земцев, уговаривала их,
склоняла, умоляла, усовещевала, что, в конце концов, интеллигенции и впрямь
стало казаться: стоит только этим умеренным и косным земцам сказать,
наконец, вещее слово, стоит тысячеустной прессе это слово гулко повторить,
- и Иерихон падет. Задача казалась страшно простой, а цель - близкой, как
собственный локоть. И вот, наконец, в ноябре долгожданное слово было
сказано. Либеральное общество дружно, как верное эхо, подхватывает его на
лету и повторяет его на всевозможных тонах.
Интеллигенция мобилизовала общественное мнение своего узкого круга с
удивительной быстротой. Она воспользовалась юбилейными собраниями по поводу
сорокалетия судебных уставов, чтобы формулировать свою мысль.
Конституционные резолюции были приняты в двадцатых числах ноября на
собраниях адвокатов в Москве (300 чел.) и в Петербурге (400 ч.), затем на
торжественных банкетах в Петербурге (650 ч.), в Москве (столько же), Киеве
(850 ч.), Одессе (500 ч.), Саратове (до 1.500 ч.), Курске, Владимире,
Воронеже, Ярославле, Тамбове, Смоленске, Нижнем-Новгороде и т. д.*. Состав
собраний был почти исключительно интеллигентский: журналисты, профессора,
педагоги, врачи, адвокаты...
/* "Право", 1904 г., N 48./
Резолюции, принятые на этих собраниях, сводятся, по формулировке "Права", к
следующему: "...при бюрократическом режиме, какой господствует в стране,
самые элементарные условия правильного гражданского общежития не могут быть
осуществлены, и всякие частные поправки в нынешнем строе государственных
учреждений не достигают цели; для нормального развития народной жизни в
настоящий момент безусловно необходимо, чтобы всем гражданам были
обеспечены в качестве неотъемлемых прав: личная неприкосновенность, свобода
совести, слова, печати, собраний и союзов; необходима отмена сословных,
национальных и вероисповедных ограничений и действительное равенство всех
перед законом; привлечение к выработке законов и установлению налогов
свободно выбранных от всего народа представителей; гарантия ответственности
министров перед народными представителями и подзаконность всех действий и
распоряжений административной власти, что может быть достигнуто
реорганизацией государственного строя на конституционных началах; необходим
немедленный созыв Учредительного Собрания свободно выбранных
представителей, а также полная и безусловная амнистия по всем политическим
и религиозным преступлениям"*.
/* Там же./
Здесь, в этой сборной резолюции, которая произносит уже имя конституции, не
вошедшее в постановления земского съезда, но рабски держится последних в
определениях нового строя; которая упоминает уже об Учредительном Собрании,
отождествляя его, однако, с "свободно выбранными представителями" земской
программы, и, подобно этой последней, не касается вопроса об избирательном
праве, - в этой компромиссной резолюции, характеризующей первый момент
пробуждения интеллигенции, мы видим общее всей "демократии" стремление
наскоро связать более определенные и радикальные лозунги, врезавшиеся в
интеллигенцию снизу, с осторожными конституционными обиняками, почтительно
перенятыми ею сверху, и показать власти, что все общество, как один
человек, хочет одного и того же. В соответствии с поставленной себе
задачей: выполнить роль народа при земском выступлении, демократия проявила
высший "такт" или способность к предательству - это зависит от точки зрения
- и в целом ряде статей и резолюций не поднимала обойденного земцами
колючего вопроса о прекращении войны.
Однако, эта предопределенная гармония интеллигенции с земцами не могла без
конца сохраняться. На банкетах все чаще и чаще выступают беспокойные,
угловатые, нетерпимые и подчас "нестерпимые" радикальные фигуры то
революционного интеллигента, то рабочего, резко обличают земцев и требуют
от интеллигенции ясности в лозунгах и определенности в тактике. На них
машут руками, их умиротворяют, их бранят, им затыкают рот, их ублажают и
охаживают, наконец - их выгоняют, но радикалы делают свое дело. Они требуют
и грозят именем пролетариата. Это имя пока еще представляется интеллигенции
стилистическим оборотом, тем более, что сам пролетариат приобщился к
ноябрьско-декабрьской кампании лишь в лице самого тонкого слоя, и
"настоящие рабочие", появление которых на банкетах рождало смешанные
чувства враждебного опасения и любопытства, исчислялись в этот период
единицами или десятками. Однако, и этого было уже достаточно, чтобы
заставить кое-где интеллигенцию позаботиться больше об определенности своих
заявлений, чем об их созвучности с земскими "пунктами".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379
"Совещательная контора железозаводчиков, - читаем мы далее, - далеко не
поклонница всеобщего избирательного права в теории... Однако, рабочее
движение показало совещательной конторе железозаводчиков, что рабочий
класс, проявивший с такой силой свое политическое сознание и свою партийную
дисциплину, должен принять участие в народном самоуправлении"...
Дисциплина рабочих масс и их энергия в борьбе "за свободу и счастье
русского народа" чрезвычайно возросли в течение октября и ноября; вместе с
тем возросло давление пролетариата на капитал. Создание рабочих советов, их
властное вмешательство в столкновения рабочих с предпринимателями,
ноябрьская стачка, борьба за восьмичасовой рабочий день - все это выбило у
организованного капитала либеральную "дурь" из головы и заставило его
искать союза со старой властью во что бы то ни стало. Из оппозиции капитал
перешел в контр-революцию.
ИНТЕЛЛИГЕНТСКАЯ "ДЕМОКРАТИЯ"
I. Интеллигенция на распутьи.
Земское совещание 7-9 ноября 1904 г. открыло шлюзы оппозиционному
настроению "либерального общества". Съезд, как известно, не состоял из
официальных представителей всех земств, но в него все же входили
председатели управ и много "авторитетных" деятелей, умеренность которых
должна была как бы придавать им вес и значение; правда, съезд не был
узаконен бюрократией, но он происходил с ее ведома, таким образом, ничего
нет удивительного, если интеллигенция, доведенная заушениями до крайней
робости, сочла, что ее сокровенные конституционные желания, тайные помыслы
ее бессонных ночей получили, благодаря резолюциям этого полуофициального
съезда, полузаконную санкцию. А ничто не могло придать такой бодрости
ущемленному либеральному обществу, как сознание, хотя бы и призрачное, что
в своих ходатайствах оно стоит на почве права, что его оппозиционные
чувства выливаются в узаконенное русло.
Началась полоса банкетов, резолюций, заявлений, протестов, записок и
петиций. Всевозможные коллективы исходили из профессиональных нужд, местных
событий, юбилейных торжеств и приходили к той формулировке конституционных
требований, какая дана была в знаменитых отныне "11 пунктах" земской
резолюции. "Демократия" торопилась образовать вокруг земских героев хор,
чтобы подчеркнуть важность земских постановлений и усугубить воздействие их
на бюрократию! Вся политическая задача момента сводилась для либерального
общества к давлению на бюрократию из-за спины земского совещания - и ни к
чему больше. Интеллигенция так долго ждала вещего земского слова, часть ее
так усердно, в поте лица своего, охаживала земцев, уговаривала их,
склоняла, умоляла, усовещевала, что, в конце концов, интеллигенции и впрямь
стало казаться: стоит только этим умеренным и косным земцам сказать,
наконец, вещее слово, стоит тысячеустной прессе это слово гулко повторить,
- и Иерихон падет. Задача казалась страшно простой, а цель - близкой, как
собственный локоть. И вот, наконец, в ноябре долгожданное слово было
сказано. Либеральное общество дружно, как верное эхо, подхватывает его на
лету и повторяет его на всевозможных тонах.
Интеллигенция мобилизовала общественное мнение своего узкого круга с
удивительной быстротой. Она воспользовалась юбилейными собраниями по поводу
сорокалетия судебных уставов, чтобы формулировать свою мысль.
Конституционные резолюции были приняты в двадцатых числах ноября на
собраниях адвокатов в Москве (300 чел.) и в Петербурге (400 ч.), затем на
торжественных банкетах в Петербурге (650 ч.), в Москве (столько же), Киеве
(850 ч.), Одессе (500 ч.), Саратове (до 1.500 ч.), Курске, Владимире,
Воронеже, Ярославле, Тамбове, Смоленске, Нижнем-Новгороде и т. д.*. Состав
собраний был почти исключительно интеллигентский: журналисты, профессора,
педагоги, врачи, адвокаты...
/* "Право", 1904 г., N 48./
Резолюции, принятые на этих собраниях, сводятся, по формулировке "Права", к
следующему: "...при бюрократическом режиме, какой господствует в стране,
самые элементарные условия правильного гражданского общежития не могут быть
осуществлены, и всякие частные поправки в нынешнем строе государственных
учреждений не достигают цели; для нормального развития народной жизни в
настоящий момент безусловно необходимо, чтобы всем гражданам были
обеспечены в качестве неотъемлемых прав: личная неприкосновенность, свобода
совести, слова, печати, собраний и союзов; необходима отмена сословных,
национальных и вероисповедных ограничений и действительное равенство всех
перед законом; привлечение к выработке законов и установлению налогов
свободно выбранных от всего народа представителей; гарантия ответственности
министров перед народными представителями и подзаконность всех действий и
распоряжений административной власти, что может быть достигнуто
реорганизацией государственного строя на конституционных началах; необходим
немедленный созыв Учредительного Собрания свободно выбранных
представителей, а также полная и безусловная амнистия по всем политическим
и религиозным преступлениям"*.
/* Там же./
Здесь, в этой сборной резолюции, которая произносит уже имя конституции, не
вошедшее в постановления земского съезда, но рабски держится последних в
определениях нового строя; которая упоминает уже об Учредительном Собрании,
отождествляя его, однако, с "свободно выбранными представителями" земской
программы, и, подобно этой последней, не касается вопроса об избирательном
праве, - в этой компромиссной резолюции, характеризующей первый момент
пробуждения интеллигенции, мы видим общее всей "демократии" стремление
наскоро связать более определенные и радикальные лозунги, врезавшиеся в
интеллигенцию снизу, с осторожными конституционными обиняками, почтительно
перенятыми ею сверху, и показать власти, что все общество, как один
человек, хочет одного и того же. В соответствии с поставленной себе
задачей: выполнить роль народа при земском выступлении, демократия проявила
высший "такт" или способность к предательству - это зависит от точки зрения
- и в целом ряде статей и резолюций не поднимала обойденного земцами
колючего вопроса о прекращении войны.
Однако, эта предопределенная гармония интеллигенции с земцами не могла без
конца сохраняться. На банкетах все чаще и чаще выступают беспокойные,
угловатые, нетерпимые и подчас "нестерпимые" радикальные фигуры то
революционного интеллигента, то рабочего, резко обличают земцев и требуют
от интеллигенции ясности в лозунгах и определенности в тактике. На них
машут руками, их умиротворяют, их бранят, им затыкают рот, их ублажают и
охаживают, наконец - их выгоняют, но радикалы делают свое дело. Они требуют
и грозят именем пролетариата. Это имя пока еще представляется интеллигенции
стилистическим оборотом, тем более, что сам пролетариат приобщился к
ноябрьско-декабрьской кампании лишь в лице самого тонкого слоя, и
"настоящие рабочие", появление которых на банкетах рождало смешанные
чувства враждебного опасения и любопытства, исчислялись в этот период
единицами или десятками. Однако, и этого было уже достаточно, чтобы
заставить кое-где интеллигенцию позаботиться больше об определенности своих
заявлений, чем об их созвучности с земскими "пунктами".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379