подкупах и интригах... Вместе с московской адвокатурой
собрание выразило свое горячее сочувствие рабочим и соболезнование жертвам
кровавой борьбы, заявило о чувстве глубокого ужаса, охватившего всех при
известии о приемах подавления демонстрации 9 января, высказало свое
презрение официальным и добровольным клеветникам, измыслившим, будто
русский народ способен продаваться чужестранцам, и, наконец, пришло к
выводу о необходимости немедленного созыва Учредительного Собрания на
началах всеобщего и т. д. голосования, "так как только такая мера даст
спокойствие измученной и исстрадавшейся стране". Вместе с тем собрание
находит необходимым предварительное установление всех публичных свобод, как
гарантию действительности выборов.
Переход к более радикальным и законченным политическим формулам совершился,
разумеется, не без внутренних трений. "Зрелые" элементы либерального
общества упирались, стремясь удержаться на старой позиции. Так, напр.,
московское общество улучшения быта учащих приняло резолюцию учителей
народных школ о необходимости, ввиду совершающихся в Петербурге, Курске и
др. городах событий, созыва Учредительного Собрания на соответственных
основах, лишь большинством 88 голосов против 60, вотировавших за более
умеренную резолюцию, предложенную небезызвестным земцем, князем П. Д.
Долгоруким*99.
Ссылка на земские тезисы встречается все реже и реже, притом лишь у
наиболее чуждых политике или наиболее "солидных" и потому косных элементов
либерального общества. Так, напр., московские композиторы и музыканты во
имя свободы искусства заявляют 2 февраля: "Россия должна, наконец, вступить
на путь коренных реформ, намеченных в известных одиннадцати пунктах
постановлений земского съезда, к которым мы и присоединяемся". Записка
русских драматических писателей, во имя той же свободы искусства, глухо
говорит об обновлении России на началах строго-правового государства. Совет
Харьковского университета в записке 4 февраля, формулирующей
конституционные требования в духе земских резолюций, не говорит ни о
конституанте, ни о всеобщем голосовании. Из провинции приходят еще в
течение января и февраля время от времени резолюции, не идущие дальше
"участия населения в законодательной работе через посредство свободно
выбранных представителей народа" (собрание членов народной
библиотеки-читальни в Ельце, 23 января, агрономический съезд в Сумах, 5
февраля, Томское юридическое общество - после рескрипта 18 февраля). Но
подавляющее большинство резолюций заканчивается стереотипной формулой
Учредительного Собрания на основе всеобщего, равного, прямого и тайного
голосования.
Если в первый период, от 9 ноября по 9 января, резолюции имели главной
своей задачей показать правительству, что "все общество" поддерживает
земцев, то отныне резолюции должны формулировать связь интеллигенции с
массой - они превращаются, главным образом, в агитационное средство.
Московское сельско-хозяйственное общество прямо постановило разослать
упомянутую выше резолюцию всем земским управам, городским думам,
сельско-хозяйственным обществам и волостным правлениям. В других случаях та
же цель достигается посредством опубликования в печати.
По мере того, как меняется адресат резолюций, меняется и их тон. Уже никто
не согласен верить, или, по крайней мере, не решится сказать, что резолюция
дает больше "добрых результатов", если исключить из нее слова, которые
"могут раздражить". Наоборот, резолюции все чаще и резче начинают
подчеркивать, что из Назарета они вообще не ждут никаких "добрых
результатов".
Так, собрание учащих субботних, воскресных и вечерних школ г. Одессы с
глубоким негодованием отмечает произвол и насилие администрации в деле
народного просвещения и, присоединяясь к голосу "всего русского народа",
требует немедленного созыва Учредительного Собрания из народных
представителей, избранных на основании всеобщей, равной, прямой и тайной
подачи голосов.
В этом новом фазисе истории демократической интеллигенции снова повторилось
то же, что после ноябрьского совещания, только в более широком масштабе.
Либеральное общество, подхватившее лозунги, данные петербургским
пролетариатом, как перед тем оно подхватило резолюцию земского совещания, с
минуты на минуту ждало, что абсолютизм падет под могучим напором. Но на
самом деле абсолютизм не пал, - пал только Святополк-Мирский.
Всеобщая стачка, на основе которой выросло 9 января, прокатилась по всей
России. И общество и власти стали свыкаться с ней, почти как с нормальным
явлением. Эта вторая волна, несравненно более могучая, чем первая, не
снесла устоев абсолютизма. Враг устоял, оправился и проявил такую
дьявольскую энергию в репрессии, какой никто уже от него не ожидал.
Либеральное общество снова начало терять почву под ногами. Отрезанное
условиями своего мирка от того социального резервуара, где формируются
чувства и настроения массы, оно пришло лишь на несколько часов в
соприкосновение с нею и затем снова осталось у разбитого корыта либеральных
надежд, когда масса исчезла в подземельи так же таинственно, как из него
появилась. Неспособное приобщиться ни делом, ни мыслью к тому молекулярному
процессу, который подготовляет катастрофы массовых выступлений, либеральное
общество стало снова переходить от оптимистических надежд к скептицизму
растерянности.
Либеральная пресса, которая далеко не в полной мере отражает подъем
демократических настроений даже одной лишь интеллигенции, как нельзя быть
лучше отражает все их понижения. Что же дальше? - спрашивает она растерянно
и не находит в своей опустошенной душе ничего, кроме веры в "старые
обманувшие слова" и надежды на prince bienfaisant, на благодетельного
сановника.
"Общественный барометр, - пишут "Наши Дни" 26 января*100, попрежнему
отмечает высокое давление. Разум и сердце страны (т.-е. интеллигенции?)
жаждут, чтобы ясная погода основных реформ предупредила падение барометра".
Это - полуугроза, полумольба.
К началу февраля ревматическая тоска "критически-мыслящих личностей" по
ясной погоде правительственных реформ становится уже совершенно
нестерпимой. "Надо выступить решительно, без всяких оговорок, на путь
органических реформ", взывают "Наши Дни". "Решаясь созывать Земский Собор,
безусловно необходимо, для того, чтобы он привел к своей цели мирного
разрешения кризиса, немедленно разрушить те преграды, которые делят
общество и правительство на два враждебных стана" (N 37)*101.
Прошлое идет на смарку, у демократии и у правительства оказывается одна и
та же цель, одно и то же средство: полюбовное разрешение кризиса
посредством созыва Земского Собора. И критически-мыслящая личность требует,
чтобы немедленно было приступлено со стороны власти к разрушению стены,
которая делит арестантов и их тюремщиков "на два враждебных стана".
Давно ли, давно ли "Право" восклицало: "Эти проклятые картины долго еще
будут вставать в нашей памяти, тревожа ее, как живая действительность...
Если есть люди, которые и теперь ничему не научились, то сознательные
свидетели происходившего пусть ничего не забудут!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379
собрание выразило свое горячее сочувствие рабочим и соболезнование жертвам
кровавой борьбы, заявило о чувстве глубокого ужаса, охватившего всех при
известии о приемах подавления демонстрации 9 января, высказало свое
презрение официальным и добровольным клеветникам, измыслившим, будто
русский народ способен продаваться чужестранцам, и, наконец, пришло к
выводу о необходимости немедленного созыва Учредительного Собрания на
началах всеобщего и т. д. голосования, "так как только такая мера даст
спокойствие измученной и исстрадавшейся стране". Вместе с тем собрание
находит необходимым предварительное установление всех публичных свобод, как
гарантию действительности выборов.
Переход к более радикальным и законченным политическим формулам совершился,
разумеется, не без внутренних трений. "Зрелые" элементы либерального
общества упирались, стремясь удержаться на старой позиции. Так, напр.,
московское общество улучшения быта учащих приняло резолюцию учителей
народных школ о необходимости, ввиду совершающихся в Петербурге, Курске и
др. городах событий, созыва Учредительного Собрания на соответственных
основах, лишь большинством 88 голосов против 60, вотировавших за более
умеренную резолюцию, предложенную небезызвестным земцем, князем П. Д.
Долгоруким*99.
Ссылка на земские тезисы встречается все реже и реже, притом лишь у
наиболее чуждых политике или наиболее "солидных" и потому косных элементов
либерального общества. Так, напр., московские композиторы и музыканты во
имя свободы искусства заявляют 2 февраля: "Россия должна, наконец, вступить
на путь коренных реформ, намеченных в известных одиннадцати пунктах
постановлений земского съезда, к которым мы и присоединяемся". Записка
русских драматических писателей, во имя той же свободы искусства, глухо
говорит об обновлении России на началах строго-правового государства. Совет
Харьковского университета в записке 4 февраля, формулирующей
конституционные требования в духе земских резолюций, не говорит ни о
конституанте, ни о всеобщем голосовании. Из провинции приходят еще в
течение января и февраля время от времени резолюции, не идущие дальше
"участия населения в законодательной работе через посредство свободно
выбранных представителей народа" (собрание членов народной
библиотеки-читальни в Ельце, 23 января, агрономический съезд в Сумах, 5
февраля, Томское юридическое общество - после рескрипта 18 февраля). Но
подавляющее большинство резолюций заканчивается стереотипной формулой
Учредительного Собрания на основе всеобщего, равного, прямого и тайного
голосования.
Если в первый период, от 9 ноября по 9 января, резолюции имели главной
своей задачей показать правительству, что "все общество" поддерживает
земцев, то отныне резолюции должны формулировать связь интеллигенции с
массой - они превращаются, главным образом, в агитационное средство.
Московское сельско-хозяйственное общество прямо постановило разослать
упомянутую выше резолюцию всем земским управам, городским думам,
сельско-хозяйственным обществам и волостным правлениям. В других случаях та
же цель достигается посредством опубликования в печати.
По мере того, как меняется адресат резолюций, меняется и их тон. Уже никто
не согласен верить, или, по крайней мере, не решится сказать, что резолюция
дает больше "добрых результатов", если исключить из нее слова, которые
"могут раздражить". Наоборот, резолюции все чаще и резче начинают
подчеркивать, что из Назарета они вообще не ждут никаких "добрых
результатов".
Так, собрание учащих субботних, воскресных и вечерних школ г. Одессы с
глубоким негодованием отмечает произвол и насилие администрации в деле
народного просвещения и, присоединяясь к голосу "всего русского народа",
требует немедленного созыва Учредительного Собрания из народных
представителей, избранных на основании всеобщей, равной, прямой и тайной
подачи голосов.
В этом новом фазисе истории демократической интеллигенции снова повторилось
то же, что после ноябрьского совещания, только в более широком масштабе.
Либеральное общество, подхватившее лозунги, данные петербургским
пролетариатом, как перед тем оно подхватило резолюцию земского совещания, с
минуты на минуту ждало, что абсолютизм падет под могучим напором. Но на
самом деле абсолютизм не пал, - пал только Святополк-Мирский.
Всеобщая стачка, на основе которой выросло 9 января, прокатилась по всей
России. И общество и власти стали свыкаться с ней, почти как с нормальным
явлением. Эта вторая волна, несравненно более могучая, чем первая, не
снесла устоев абсолютизма. Враг устоял, оправился и проявил такую
дьявольскую энергию в репрессии, какой никто уже от него не ожидал.
Либеральное общество снова начало терять почву под ногами. Отрезанное
условиями своего мирка от того социального резервуара, где формируются
чувства и настроения массы, оно пришло лишь на несколько часов в
соприкосновение с нею и затем снова осталось у разбитого корыта либеральных
надежд, когда масса исчезла в подземельи так же таинственно, как из него
появилась. Неспособное приобщиться ни делом, ни мыслью к тому молекулярному
процессу, который подготовляет катастрофы массовых выступлений, либеральное
общество стало снова переходить от оптимистических надежд к скептицизму
растерянности.
Либеральная пресса, которая далеко не в полной мере отражает подъем
демократических настроений даже одной лишь интеллигенции, как нельзя быть
лучше отражает все их понижения. Что же дальше? - спрашивает она растерянно
и не находит в своей опустошенной душе ничего, кроме веры в "старые
обманувшие слова" и надежды на prince bienfaisant, на благодетельного
сановника.
"Общественный барометр, - пишут "Наши Дни" 26 января*100, попрежнему
отмечает высокое давление. Разум и сердце страны (т.-е. интеллигенции?)
жаждут, чтобы ясная погода основных реформ предупредила падение барометра".
Это - полуугроза, полумольба.
К началу февраля ревматическая тоска "критически-мыслящих личностей" по
ясной погоде правительственных реформ становится уже совершенно
нестерпимой. "Надо выступить решительно, без всяких оговорок, на путь
органических реформ", взывают "Наши Дни". "Решаясь созывать Земский Собор,
безусловно необходимо, для того, чтобы он привел к своей цели мирного
разрешения кризиса, немедленно разрушить те преграды, которые делят
общество и правительство на два враждебных стана" (N 37)*101.
Прошлое идет на смарку, у демократии и у правительства оказывается одна и
та же цель, одно и то же средство: полюбовное разрешение кризиса
посредством созыва Земского Собора. И критически-мыслящая личность требует,
чтобы немедленно было приступлено со стороны власти к разрушению стены,
которая делит арестантов и их тюремщиков "на два враждебных стана".
Давно ли, давно ли "Право" восклицало: "Эти проклятые картины долго еще
будут вставать в нашей памяти, тревожа ее, как живая действительность...
Если есть люди, которые и теперь ничему не научились, то сознательные
свидетели происходившего пусть ничего не забудут!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379