Милюков, как видите, сразу вводит нас в самую сердцевину вопроса. В
приведенной цитате имеются все основные элементы меньшевистского взгляда на
революцию и отношение буржуазной и социалистической демократии.
"Совершающийся переворот есть переворот буржуазный, а не социалистический"
- это во-первых. Буржуазный переворот "должна завершить буржуазная
демократия" - это во-вторых. Социальная демократия не может своими руками
проводить буржуазные реформы, ее роль чисто оппозиционная: "критиковать и
дискредитировать". Это в третьих. Наконец, в-четвертых, чтобы социалисты
имели возможность оставаться в оппозиции, "необходимо, чтобы мы (т.е.
буржуазная демократия) были налицо и действовали".
А если "нас" нет? А если отсутствует буржуазная демократия, способная итти
во главе буржуазной революции? Тогда остается ее выдумать. К этому именно и
приходит меньшевизм. Он строит буржуазную демократию, ее свойства и ее
историю, на средства собственного воображения.
Как материалисты, мы прежде всего должны поставить перед собой вопрос о
социальных основах буржуазной демократии: на какие слои или классы она
может опереться?
О крупной буржуазии - с этим мы согласны все - не приходится говорить, как
о революционной силе. Какие нибудь лионские промышленники играли
контр-революционную роль даже во время великой французской революции,
которая была национальной революцией в самом широком смысле этого слова. Но
нам говорят о средней, и, главным образом, о мелкой буржуазии, как
руководящей силе буржуазного переворота. Но что такое представляет из себя
эта мелкая буржуазия?
Якобинцы опирались на городскую демократию, выросшую из ремесленных цехов.
Мелкие мастера, подмастерья и тесно связанный с ними городской люд
составляли армию революционных санкюлотов, опору руководящей партии
монтаньяров. Именно эта компактная масса городского населения, прошедшая
долгую историческую школу цехового ремесла, вынесла на себе всю тяжесть
революционного переворота. Объективным результатом революции было создание
"нормальных" условий капиталистической эксплоатации. Но социальная механика
исторического процесса привела к тому, что условия господства буржуазии
создавались чернью, уличной демократией, санкюлотами. Их террористическая
диктатура очистила буржуазное общество от старого хлама, а затем буржуазия
пришла к господству, низвергнув диктатуру мелко-буржуазной демократии.
Я спрашиваю - увы! - не в первый раз: какой общественный класс поднимет на
себе у нас революционную буржуазную демократию, поставит ее у власти и даст
ей возможность совершить огромную работу, имея пролетариат в оппозиции? Это
центральный вопрос, и я снова ставлю его меньшевикам.
Правда, у нас имеются огромные массы революционного крестьянства. Но,
товарищи из меньшинства не хуже моего знают, что крестьянство, как бы
революционно оно ни было, не способно играть самостоятельную, а тем более
руководящую политическую роль. Крестьянство может, бесспорно, оказаться
огромной силой на службе революции; но было бы недостойно марксиста думать,
что мужицкая партия способна стать во главе буржуазного переворота и
собственной инициативой освободить производительные силы нации от
архаических оков. Город - гегемон современного общества, и только он
способен на роль гегемона буржуазной революции*1.
/*1 Согласны ли с этим запоздалые критики перманентной революции? Готовы ли
они распространить это положение на страны Востока? Китай, Индию и пр.? Да
или нет?/
Где же у нас та городская демократия, которая была бы способна повести за
собой нацию? Тов. Мартынов уже неоднократно искал ее с лупой в руках. Он
находил саратовских учителей, петербургских адвокатов и московских
статистиков. Он, как и все его единомышленники, не хотел лишь заметить, что
в российской революции индустриальный пролетариат завладел той самой
почвой, на которой в конце XVIII века стояла ремесленная полупролетарская
демократия санкюлотов. Я обращаю, товарищи, ваше внимание на этот коренный
факт.
Наша крупная индустрия вовсе не выросла естественно из ремесла.
Экономическая история наших городов совершенно не знает периода цехов.
Капиталистическая промышленность возникла у нас под прямым и
непосредственным давлением европейского капитала. Она завладевала в
сущности девственной примитивной почвой, не встречая сопротивления
ремесленной культуры. Чужеземный капитал притекал к нам по каналам
государственных займов и по трубам частной инициативы. Он собирал вокруг
себя армию промышленного пролетариата, не давая возникнуть и развиться
ремеслу. В результате этого процесса у нас к моменту буржуазной революции
главной силой городов оказался индустриальный пролетариат крайне высокого
социального типа. Это - факт, который нельзя опровергнуть и который
необходимо положить в основу наших революционно-тактических выводов.
Если товарищи из меньшинства верят в победу революции или хотя бы только
признают возможность такой победы, они не смогут оспорить того, что, помимо
пролетариата, у нас нет исторического претендента на революционную власть.
Как мелко-буржуазная городская демократия великой революции встала во главе
революционной нации, так пролетариат, эта единственная революционная
демократия наших городов, должен найти опору в крестьянских массах и стать
у власти, - если только революции предстоит победа.
Правительство, опирающееся непосредственно на пролетариат и через него на
революционное крестьянство, еще не означает социалистической диктатуры. Я
сейчас не касаюсь дальнейших перспектив пролетарского правительства. Может
быть, пролетариату суждено пасть, как пала якобинская демократия, чтобы
очистить место господству буржуазии. Я хочу лишь установить одно: если
революционное движение восторжествовало у нас, согласно предсказанию
Плеханова, как рабочее движение, то победа революции возможна у нас лишь,
как революционная победа пролетариата - или невозможна вовсе.
На этом выводе я настаиваю со всей решительностью. Если признать, что
социальные противоречия между пролетариатом и крестьянскими массами не
позволят пролетариату стать во главе этих последних; что сам пролетариат
недостаточно силен для победы, - тогда необходимо прийти к выводу, что
нашей революции вообще не суждена победа. При таких условиях естественным
финалом революции должно явиться соглашение либеральной буржуазии со старой
властью. Это исход, возможность которого отнюдь нельзя отрицать. Но ясно,
что он лежит на пути поражения революции, обусловленного ее внутренней
слабостью.
В сущности весь анализ меньшевиков - прежде всего их оценка пролетариата и
его возможных отношений к крестьянству - неумолимо ведет их на путь
революционного пессимизма.
Но они упорно сворачивают с этого пути и развивают революционный оптимизм
за счет... буржуазной демократии.
Отсюда вытекает их отношение к кадетам. Кадеты для них символ буржуазной
демократии, а буржуазная демократия - естественный претендент на
революционную власть...
На чем же основана ваша вера в то, что кадет еще поднимется и выпрямится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379