К несчастью, общество оказа-
лось слишком бедно и мало культурно. Планам и намерениям коммунистичес-
кой партии не отвечали реальные ресурсы государства. Семью нельзя "отме-
нить": ее надо заменить. Действительное освобождение женщины неосущест-
вимо на фундаменте "обобщенной нужды". Опыт скоро обнаружил эту суровую
истину, которую Маркс формулировал за 80 лет до того.
В голодные годы рабочие везде, где могли, отчасти и семьи их, корми-
лись в заводских и иных общественных столовых, и этот факт официально
расценивался, как переход к социалистическим формам быта. Нет надобности
снова останавливаться на особенностях отдельных периодов: военного ком-
мунизма, НЭП'а, первой пятилетки. Факт таков, что с момента отмены кар-
точной системы в 1935 г. все лучше поставленные рабочие начали возвра-
щаться к домашнему столу. Было бы неправильно расценивать это отступле-
ние, как осуждение социалистической системы, которая вовсе и не подвер-
галась испытанию. Но тем более уничтожающую оценку дали рабочие и их же-
ны "общественному питанию", организованному бюрократией. Тот же самый
вывод приходится распространить на общественные прачечные, где больше
расхищают и портят белье, чем стирают его. Назад к семейному очагу! Но
домашний стол и домашняя стирка, которые теперь полустыдливо рекламиру-
ются ораторами и журналистами, означают возвращение рабочих жен к горш-
кам и корытам, т.е. к старому рабству. Вряд ли резолюция Коминтерна о
"полной и бесповоротной победе социализма в СССР" звучит очень убеди-
тельно для женщины предместья!
Деревенская семья, связанная не только с домашним, но и с сельским
хозяйством, несравненно устойчивее и консервативнее городской. Только
малочисленные, и, по общему правилу, худосочные сельско-хозяйственные
коммуны вводили у себя в первый период общественное питание и ясли. Кол-
лективизация, как возвещалось вначале, должна была произвести реши-
тельный переворот и в сфере семьи: не даром же у крестьян экспроприиро-
вались не только коровы, но и куры. В сообщениях о триумфальном шествии
общественного питания в деревне недостатка, во всяком случае, не было.
Но когда началось отступление, реальность сразу выступила из-под пены
хвастовства. С колхоза крестьянин получает, по общему правилу, только
хлеб для себя и корм для скота. Мясо, молочные продукты и овощи достав-
ляются почти целиком приусадебными участками. А раз важнейшие жизненные
продукты добываются изолированными усилиями семьи, не может быть и речи
об общественном питании. Так карликовые хозяйства, создавая новую основу
для домашнего очага, ложатся на женщину двойной ношей.
Число постоянных мест в яслях в 1932 г. составляло всего на всего
600.000; сезонных мест, только на время полевых работ, - около 4 миллио-
нов. В 1935 г. числилось около 5,6 миллионов ясельных коек, но постоян-
ные составляли по прежнему лишь незначительную часть общего числа. К то-
му же существующие ясли, даже в Москве, Ленинграде и других центрах, не
удовлетворяют, по общему правилу, самым невзыскательным требованиям.
"Ясли, в которых ребенок чувствует себя хуже, чем дома - не ясли, а пло-
хой приют", жалуется руководящая советская газета. Не мудрено, если луч-
ше поставленные рабочие семьи избегают яслей. А для основной массы тру-
дящихся число даже этих "плохих приютов" слишком ничтожно. В самое пос-
леднее время ЦИК вынес постановление о том, чтобы подкидышей и сирот
сдавать на воспитание в частные руки: в виде своего высшего органа, бю-
рократическое государство признало таким образом свою несостоятельность
в отношении важнейшей социалистической функции. Число детей, охватывае-
мых детскими садами поднялось за пятилетие 1930-1935 с 370.000 до
1.181.000. Поражает незначительностью цифра 1930 г.! Но и цифра 1935 г.
кажется каплей в море советских семейств. Дальнейшее расследование пока-
зало бы с несомненностью, что главная и, во всяком случае, лучшая часть
этих детских садов приходится на семьи администрации, технического пер-
сонала, стахановцев и пр.
Тот же ЦИК вынужден был недавно открыто засвидетельствовать, что "ре-
шение о ликвидации беспризорности и безнадзорности детей осуществляется
слабо". Что скрывается за этим бесстрастным признанием? Только случайно
мы узнаем из печатаемых мелким шрифтом газетных заметок, что в Москве
более тысячи детей находятся в "чрезвычайно тяжелых семейно-бытовых ус-
ловиях"; что в так называемых детских домах столицы имеется около 1.500
подростков, которые не имеют никуда доступа и предоставлены улице; что
за два осенних месяца 1935 года в Москве и Ленинграде "привлечены к от-
ветственности 7.500 родителей, оставляющих своих детей без надзора". Ка-
кую пользу принесли судебные привлечения? Сколько тысяч родителей избег-
ли этой участи? Сколько детей, находящихся в "чрезвычайно-тяжелых усло-
виях", осталось неучтено? Чем чрезвычайно-тяжелые условия отличаются от
просто тяжелых? Вот вопросы, которые остаются без ответа. Огромные раз-
меры детской беспризорности, не только явной и открытой, но и замаскиро-
ванной, являются прямым результатом великого социального кризиса, в те-
чение которого старая семья продолжает распадаться гораздо скорее, чем
новые учреждения оказываются способными заменить ее.
Из тех же случайных газетных заметок, из эпизодов уголовной хроники
читатель может узнать о существовании в СССР проституции, т.е. пре-
дельной деградации женщины в интересах мужчины, который способен пла-
тить. Осенью прошлого года "Известия" неожиданно сообщили, например, об
аресте в Москве "до 1.000 женщин, тайно торгующих собою на улицах проле-
тарской столицы". Среди арестованных оказались: 177 работниц, 92 служа-
щих, 5 студенток и т.д. Что гнало их на тротуар? Недостаточный зарабо-
ток, нужда, необходимость "подработать на платье, на туфли". Тщетно пы-
тались бы мы узнать хоть приблизительные размеры социального зла. Цело-
мудренная бюрократия приказывает статистике молчать. Но именно вынужден-
ное молчание безошибочно свидетельствует о многочисленности "класса" со-
ветских проституток. Здесь дело, по самому существу своему, не может ид-
ти об "остатках прошлого": проститутки рекрутируются из молодых поколе-
ний. Ни одному разумному человеку не придет, разумеется, в голову ста-
вить эту язву, столь же старую, как цивилизация, в особую вину советско-
му режиму. Но непростительно, при наличии проституции, говорить о тор-
жестве социализма. Газеты утверждают, правда, - поскольку им вообще раз-
решено касаться этой щекотливой темы, - что "проституция уменьшается";
возможно, что это действительно так по сравнению с годами голода и рас-
пада (1931-1933). Но происшедшее после того восстановление денежных от-
ношений, устраняя всякие натуральные виды кормления, неизбежно ведет к
новому возрастанию проституции, как и беспризорности детей. Где есть
привилегированные, там есть и парии.
Массовая беспризорность детей есть, несомненно, самый безошибочный и
самый трагический признак тяжелого положения матери. На этот счет даже
оптимистическая Правда вынуждена подчас делать горькие признания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379
лось слишком бедно и мало культурно. Планам и намерениям коммунистичес-
кой партии не отвечали реальные ресурсы государства. Семью нельзя "отме-
нить": ее надо заменить. Действительное освобождение женщины неосущест-
вимо на фундаменте "обобщенной нужды". Опыт скоро обнаружил эту суровую
истину, которую Маркс формулировал за 80 лет до того.
В голодные годы рабочие везде, где могли, отчасти и семьи их, корми-
лись в заводских и иных общественных столовых, и этот факт официально
расценивался, как переход к социалистическим формам быта. Нет надобности
снова останавливаться на особенностях отдельных периодов: военного ком-
мунизма, НЭП'а, первой пятилетки. Факт таков, что с момента отмены кар-
точной системы в 1935 г. все лучше поставленные рабочие начали возвра-
щаться к домашнему столу. Было бы неправильно расценивать это отступле-
ние, как осуждение социалистической системы, которая вовсе и не подвер-
галась испытанию. Но тем более уничтожающую оценку дали рабочие и их же-
ны "общественному питанию", организованному бюрократией. Тот же самый
вывод приходится распространить на общественные прачечные, где больше
расхищают и портят белье, чем стирают его. Назад к семейному очагу! Но
домашний стол и домашняя стирка, которые теперь полустыдливо рекламиру-
ются ораторами и журналистами, означают возвращение рабочих жен к горш-
кам и корытам, т.е. к старому рабству. Вряд ли резолюция Коминтерна о
"полной и бесповоротной победе социализма в СССР" звучит очень убеди-
тельно для женщины предместья!
Деревенская семья, связанная не только с домашним, но и с сельским
хозяйством, несравненно устойчивее и консервативнее городской. Только
малочисленные, и, по общему правилу, худосочные сельско-хозяйственные
коммуны вводили у себя в первый период общественное питание и ясли. Кол-
лективизация, как возвещалось вначале, должна была произвести реши-
тельный переворот и в сфере семьи: не даром же у крестьян экспроприиро-
вались не только коровы, но и куры. В сообщениях о триумфальном шествии
общественного питания в деревне недостатка, во всяком случае, не было.
Но когда началось отступление, реальность сразу выступила из-под пены
хвастовства. С колхоза крестьянин получает, по общему правилу, только
хлеб для себя и корм для скота. Мясо, молочные продукты и овощи достав-
ляются почти целиком приусадебными участками. А раз важнейшие жизненные
продукты добываются изолированными усилиями семьи, не может быть и речи
об общественном питании. Так карликовые хозяйства, создавая новую основу
для домашнего очага, ложатся на женщину двойной ношей.
Число постоянных мест в яслях в 1932 г. составляло всего на всего
600.000; сезонных мест, только на время полевых работ, - около 4 миллио-
нов. В 1935 г. числилось около 5,6 миллионов ясельных коек, но постоян-
ные составляли по прежнему лишь незначительную часть общего числа. К то-
му же существующие ясли, даже в Москве, Ленинграде и других центрах, не
удовлетворяют, по общему правилу, самым невзыскательным требованиям.
"Ясли, в которых ребенок чувствует себя хуже, чем дома - не ясли, а пло-
хой приют", жалуется руководящая советская газета. Не мудрено, если луч-
ше поставленные рабочие семьи избегают яслей. А для основной массы тру-
дящихся число даже этих "плохих приютов" слишком ничтожно. В самое пос-
леднее время ЦИК вынес постановление о том, чтобы подкидышей и сирот
сдавать на воспитание в частные руки: в виде своего высшего органа, бю-
рократическое государство признало таким образом свою несостоятельность
в отношении важнейшей социалистической функции. Число детей, охватывае-
мых детскими садами поднялось за пятилетие 1930-1935 с 370.000 до
1.181.000. Поражает незначительностью цифра 1930 г.! Но и цифра 1935 г.
кажется каплей в море советских семейств. Дальнейшее расследование пока-
зало бы с несомненностью, что главная и, во всяком случае, лучшая часть
этих детских садов приходится на семьи администрации, технического пер-
сонала, стахановцев и пр.
Тот же ЦИК вынужден был недавно открыто засвидетельствовать, что "ре-
шение о ликвидации беспризорности и безнадзорности детей осуществляется
слабо". Что скрывается за этим бесстрастным признанием? Только случайно
мы узнаем из печатаемых мелким шрифтом газетных заметок, что в Москве
более тысячи детей находятся в "чрезвычайно тяжелых семейно-бытовых ус-
ловиях"; что в так называемых детских домах столицы имеется около 1.500
подростков, которые не имеют никуда доступа и предоставлены улице; что
за два осенних месяца 1935 года в Москве и Ленинграде "привлечены к от-
ветственности 7.500 родителей, оставляющих своих детей без надзора". Ка-
кую пользу принесли судебные привлечения? Сколько тысяч родителей избег-
ли этой участи? Сколько детей, находящихся в "чрезвычайно-тяжелых усло-
виях", осталось неучтено? Чем чрезвычайно-тяжелые условия отличаются от
просто тяжелых? Вот вопросы, которые остаются без ответа. Огромные раз-
меры детской беспризорности, не только явной и открытой, но и замаскиро-
ванной, являются прямым результатом великого социального кризиса, в те-
чение которого старая семья продолжает распадаться гораздо скорее, чем
новые учреждения оказываются способными заменить ее.
Из тех же случайных газетных заметок, из эпизодов уголовной хроники
читатель может узнать о существовании в СССР проституции, т.е. пре-
дельной деградации женщины в интересах мужчины, который способен пла-
тить. Осенью прошлого года "Известия" неожиданно сообщили, например, об
аресте в Москве "до 1.000 женщин, тайно торгующих собою на улицах проле-
тарской столицы". Среди арестованных оказались: 177 работниц, 92 служа-
щих, 5 студенток и т.д. Что гнало их на тротуар? Недостаточный зарабо-
ток, нужда, необходимость "подработать на платье, на туфли". Тщетно пы-
тались бы мы узнать хоть приблизительные размеры социального зла. Цело-
мудренная бюрократия приказывает статистике молчать. Но именно вынужден-
ное молчание безошибочно свидетельствует о многочисленности "класса" со-
ветских проституток. Здесь дело, по самому существу своему, не может ид-
ти об "остатках прошлого": проститутки рекрутируются из молодых поколе-
ний. Ни одному разумному человеку не придет, разумеется, в голову ста-
вить эту язву, столь же старую, как цивилизация, в особую вину советско-
му режиму. Но непростительно, при наличии проституции, говорить о тор-
жестве социализма. Газеты утверждают, правда, - поскольку им вообще раз-
решено касаться этой щекотливой темы, - что "проституция уменьшается";
возможно, что это действительно так по сравнению с годами голода и рас-
пада (1931-1933). Но происшедшее после того восстановление денежных от-
ношений, устраняя всякие натуральные виды кормления, неизбежно ведет к
новому возрастанию проституции, как и беспризорности детей. Где есть
привилегированные, там есть и парии.
Массовая беспризорность детей есть, несомненно, самый безошибочный и
самый трагический признак тяжелого положения матери. На этот счет даже
оптимистическая Правда вынуждена подчас делать горькие признания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379