Четвертого и пятого возобновились работы во многих московских
типографиях. Вышли газеты. Через день появились саратовские издания после
недельного перерыва: казалось, ничто не говорит о надвигающихся событиях.
На университетском митинге в Петербурге, 5-го, выносится резолюция,
призывающая закончить забастовки "по симпатии" в назначенный срок. С 6
октября становятся на работу петербургские наборщики после трехдневной
стачечной манифестации. В тот же день петербургский градоначальник уже
оповещает о полном порядке на Шлиссельбургском тракте и об общем
возобновлении работ, прерванных московскими вестями. 7-го приступила к
работам половина рабочих Невского судостроительного завода. За Невской
заставой работали все заводы за исключением Обуховского, который объявил
политическую забастовку до 10 октября.
Повидимому, готовились наступить будни, - конечно, революционные будни.
Казалось, стачка сделала несколько беспорядочных опытов, бросила их и
ушла... Но это только казалось.
III
На деле она готовилась развернуться во-всю. Она решилась совершить свое
дело в кратчайший срок - и сразу принялась за железные дороги.
Под влиянием напряженного настроения на всех линиях, особенно в московском
узле, центральное бюро железнодорожного союза решило объявить всеобщую
забастовку. При этом имелась в виду лишь повсеместная пробная мобилизация
боевых сил: самый бой попрежнему откладывался до января.
7 октября было решительным днем. "Начались спазмы сердца", - как писало
"Новое Время" - московские железные дороги отмирали одна за другой. Москва
изолировалась от страны. По телеграфной проволоке помчались, обгоняя друг
друга, испуганные телеграммы: Нижний, Арзамас, Кашира, Рязань, Венев
наперебой жалуются на измену железных дорог.
7-го забастовала Московско-Казанская дорога. В Нижнем забастовала
Ромодановская ветвь. На следующий день забастовка распространилась на
Московско-Ярославскую, Московско-Нижегородскую и Московско-Курскую линии.
Но другие центральные пункты откликнулись не сразу.
8 октября на совещании служащих петербургского узла решено было деятельно
приступить к организации всероссийского железнодорожного союза, возникшего
на апрельском съезде в Москве, с тем, чтобы предъявить впоследствии
правительству ультиматум и поддержать свои требования забастовкой всей
железнодорожной сети. О забастовке здесь говорилось еще в неопределенном
будущем.
9 октября забастовали: Московско-Киево-Воронежская, Московско-Брестская и
другие линии. Стачка овладевает положением и, чувствуя под собой твердую
почву, она отменяет все сдержанные, выжидательные и враждебные ей решения.
9 октября на экстренном собрании петербургского делегатского съезда
железнодорожных служащих формулируются и немедленно же рассылаются по
телеграфу по всем линиям общие лозунги железнодорожной забастовки:
8-часовой рабочий день, гражданские свободы, амнистия, Учредительное
Собрание.
Стачка начинает уверенно хозяйничать в стране. Нерешительность окончательно
покидает ее. Вместе с ростом численности растет самоуверенность ее
участников. Над экономическими нуждами профессий выдвигаются революционные
требования класса. Вырвавшись из профессиональных и местных рамок, она
начинает чувствовать себя революцией, - и это придает ей неслыханную
отвагу.
Она мчится по рельсам и властно замыкает за собой путь. Она предупреждает о
своем шествии по проволоке железнодорожного телеграфа. "Бастуйте!" -
приказывает она во все концы. 9-го газеты сообщили всей России, что на
Казанской дороге арестован с прокламациями какой-то электротехник Беднов.
Они все еще надеялись остановить ее, конфисковав пачку прокламаций.
Безумцы! Она идет вперед...
Она преследует колоссальный план - приостановить промышленную и торговую
жизнь во всей стране, - и она не упускает при этом ни одной детали. Где
телеграф отказывается ей служить, она с военной решительностью разрывает
проволоку или опрокидывает столбы. Она задерживает беспокойные паровозы и
выпускает из них пары. Она приостанавливает электрические станции, а если
это трудно - портит электрические провода и погружает вокзалы во мрак. Где
упрямое противодействие мешает ее планам, там она не задумывается развести
рельсы, испортить семафор, опрокинуть локомотив, загородить путь, поставить
вагоны поперек моста. Она проникает на элеватор и прекращает действие
подъемной машины. Товарные поезда она задерживает там, где настигает их, а
пассажирские она нередко доставляет до узловой станции или до места
назначения.
Только для своих собственных целей она разрешает себе нарушить обет
неделания. Она открывает типографии, когда ей нужны бюллетени революции,
она пользуется телеграфом для забастовочных предписаний, она пропускает
поезда с делегатами стачечников.
Во всем остальном она не делает изъятий: она закрывает заводы, аптеки,
лавки, суды.
Время от времени ее внимание утомляется и бдительность ослабевает то здесь,
то там. Иногда шальной поезд прорывается сквозь стачечную заставу, - тогда
она снаряжает за ним погоню. Он бежит, как преступник, мимо темных и пустых
вокзалов, без телеграфных предупреждений, сопровождаемый ужасом и
неизвестностью. Но, в конце концов, она настигает его, останавливает
паровоз, изгоняет машиниста и выпускает пары.
Она пускает в ход все средства: она призывает, убеждает, заклинает, она
умоляет на коленях - так поступила в Москве женщина-оратор на платформе
Курского вокзала, - она угрожает, стращает, забрасывает камнями, наконец,
стреляет из браунинга. Она хочет добиться своей цели во что бы то ни стало.
Она слишком много ставит на карту: кровь отцов, хлеб детей, репутацию своей
силы. Целый класс повинуется ей, - и если ничтожная частица его,
развращенная теми, против кого она борется, становится поперек ее пути,
мудрено ли, если она грубым пинком отбрасывает помеху в сторону.
IV
Двигательные нервы страны замирают все больше и больше. Экономический
организм коченеет. Смоленск, Кирсанов, Тула, Лукоянов беспомощно жалуются
на полную железнодорожную забастовку. Неуклюжие железнодорожные батальоны
ничего не в силах поделать, когда против них вся линия, вся сеть. Десятого
замерли почти все дороги, примыкающие к Москве, в том числе Николаевская до
Твери, - и Москва совершенно затерялась в центре необъятной территории.
Последняя дорога Московского узла, Савеловская, забастовала 16-го.
10-го вечером в зале московского университета собрались забастовавшие
железнодорожные служащие и постановили бастовать до удовлетворения всех
требований.
Железнодорожная стачка от центра надвинулась на окраины. Восьмого
забастовала Рязано-Уральская линия, девятого - Брянская линия Полесской
дороги и Смоленск - Данков; десятого - Курско-Харьково-Севастопольская и
Екатерининская ж.д., все дороги Харьковского узла. Цены на продукты всюду
стали быстро возрастать. 11-го Москва уже стала жаловаться на отсутствие
молока.
В этот день железнодорожная стачка сделала еще новые завоевания. Начало
прекращаться движение на Самаро-Златоустовской дороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379
типографиях. Вышли газеты. Через день появились саратовские издания после
недельного перерыва: казалось, ничто не говорит о надвигающихся событиях.
На университетском митинге в Петербурге, 5-го, выносится резолюция,
призывающая закончить забастовки "по симпатии" в назначенный срок. С 6
октября становятся на работу петербургские наборщики после трехдневной
стачечной манифестации. В тот же день петербургский градоначальник уже
оповещает о полном порядке на Шлиссельбургском тракте и об общем
возобновлении работ, прерванных московскими вестями. 7-го приступила к
работам половина рабочих Невского судостроительного завода. За Невской
заставой работали все заводы за исключением Обуховского, который объявил
политическую забастовку до 10 октября.
Повидимому, готовились наступить будни, - конечно, революционные будни.
Казалось, стачка сделала несколько беспорядочных опытов, бросила их и
ушла... Но это только казалось.
III
На деле она готовилась развернуться во-всю. Она решилась совершить свое
дело в кратчайший срок - и сразу принялась за железные дороги.
Под влиянием напряженного настроения на всех линиях, особенно в московском
узле, центральное бюро железнодорожного союза решило объявить всеобщую
забастовку. При этом имелась в виду лишь повсеместная пробная мобилизация
боевых сил: самый бой попрежнему откладывался до января.
7 октября было решительным днем. "Начались спазмы сердца", - как писало
"Новое Время" - московские железные дороги отмирали одна за другой. Москва
изолировалась от страны. По телеграфной проволоке помчались, обгоняя друг
друга, испуганные телеграммы: Нижний, Арзамас, Кашира, Рязань, Венев
наперебой жалуются на измену железных дорог.
7-го забастовала Московско-Казанская дорога. В Нижнем забастовала
Ромодановская ветвь. На следующий день забастовка распространилась на
Московско-Ярославскую, Московско-Нижегородскую и Московско-Курскую линии.
Но другие центральные пункты откликнулись не сразу.
8 октября на совещании служащих петербургского узла решено было деятельно
приступить к организации всероссийского железнодорожного союза, возникшего
на апрельском съезде в Москве, с тем, чтобы предъявить впоследствии
правительству ультиматум и поддержать свои требования забастовкой всей
железнодорожной сети. О забастовке здесь говорилось еще в неопределенном
будущем.
9 октября забастовали: Московско-Киево-Воронежская, Московско-Брестская и
другие линии. Стачка овладевает положением и, чувствуя под собой твердую
почву, она отменяет все сдержанные, выжидательные и враждебные ей решения.
9 октября на экстренном собрании петербургского делегатского съезда
железнодорожных служащих формулируются и немедленно же рассылаются по
телеграфу по всем линиям общие лозунги железнодорожной забастовки:
8-часовой рабочий день, гражданские свободы, амнистия, Учредительное
Собрание.
Стачка начинает уверенно хозяйничать в стране. Нерешительность окончательно
покидает ее. Вместе с ростом численности растет самоуверенность ее
участников. Над экономическими нуждами профессий выдвигаются революционные
требования класса. Вырвавшись из профессиональных и местных рамок, она
начинает чувствовать себя революцией, - и это придает ей неслыханную
отвагу.
Она мчится по рельсам и властно замыкает за собой путь. Она предупреждает о
своем шествии по проволоке железнодорожного телеграфа. "Бастуйте!" -
приказывает она во все концы. 9-го газеты сообщили всей России, что на
Казанской дороге арестован с прокламациями какой-то электротехник Беднов.
Они все еще надеялись остановить ее, конфисковав пачку прокламаций.
Безумцы! Она идет вперед...
Она преследует колоссальный план - приостановить промышленную и торговую
жизнь во всей стране, - и она не упускает при этом ни одной детали. Где
телеграф отказывается ей служить, она с военной решительностью разрывает
проволоку или опрокидывает столбы. Она задерживает беспокойные паровозы и
выпускает из них пары. Она приостанавливает электрические станции, а если
это трудно - портит электрические провода и погружает вокзалы во мрак. Где
упрямое противодействие мешает ее планам, там она не задумывается развести
рельсы, испортить семафор, опрокинуть локомотив, загородить путь, поставить
вагоны поперек моста. Она проникает на элеватор и прекращает действие
подъемной машины. Товарные поезда она задерживает там, где настигает их, а
пассажирские она нередко доставляет до узловой станции или до места
назначения.
Только для своих собственных целей она разрешает себе нарушить обет
неделания. Она открывает типографии, когда ей нужны бюллетени революции,
она пользуется телеграфом для забастовочных предписаний, она пропускает
поезда с делегатами стачечников.
Во всем остальном она не делает изъятий: она закрывает заводы, аптеки,
лавки, суды.
Время от времени ее внимание утомляется и бдительность ослабевает то здесь,
то там. Иногда шальной поезд прорывается сквозь стачечную заставу, - тогда
она снаряжает за ним погоню. Он бежит, как преступник, мимо темных и пустых
вокзалов, без телеграфных предупреждений, сопровождаемый ужасом и
неизвестностью. Но, в конце концов, она настигает его, останавливает
паровоз, изгоняет машиниста и выпускает пары.
Она пускает в ход все средства: она призывает, убеждает, заклинает, она
умоляет на коленях - так поступила в Москве женщина-оратор на платформе
Курского вокзала, - она угрожает, стращает, забрасывает камнями, наконец,
стреляет из браунинга. Она хочет добиться своей цели во что бы то ни стало.
Она слишком много ставит на карту: кровь отцов, хлеб детей, репутацию своей
силы. Целый класс повинуется ей, - и если ничтожная частица его,
развращенная теми, против кого она борется, становится поперек ее пути,
мудрено ли, если она грубым пинком отбрасывает помеху в сторону.
IV
Двигательные нервы страны замирают все больше и больше. Экономический
организм коченеет. Смоленск, Кирсанов, Тула, Лукоянов беспомощно жалуются
на полную железнодорожную забастовку. Неуклюжие железнодорожные батальоны
ничего не в силах поделать, когда против них вся линия, вся сеть. Десятого
замерли почти все дороги, примыкающие к Москве, в том числе Николаевская до
Твери, - и Москва совершенно затерялась в центре необъятной территории.
Последняя дорога Московского узла, Савеловская, забастовала 16-го.
10-го вечером в зале московского университета собрались забастовавшие
железнодорожные служащие и постановили бастовать до удовлетворения всех
требований.
Железнодорожная стачка от центра надвинулась на окраины. Восьмого
забастовала Рязано-Уральская линия, девятого - Брянская линия Полесской
дороги и Смоленск - Данков; десятого - Курско-Харьково-Севастопольская и
Екатерининская ж.д., все дороги Харьковского узла. Цены на продукты всюду
стали быстро возрастать. 11-го Москва уже стала жаловаться на отсутствие
молока.
В этот день железнодорожная стачка сделала еще новые завоевания. Начало
прекращаться движение на Самаро-Златоустовской дороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379