форма-содержание, глубина-ширина, предмет-потенциальность, очертания-единство
объекта, края-центр, текст-контекст, тетика-нонтетика, транзитивные
состояния-субстантивные части и так далее. Но вот соответствующая философская
проблема, наверное, поставлена не вполне удачно. Спрашивают: принадлежат ли эти
категории самому перцептивному полю, будучи имманентными ему (монизм), или же
они отсылают к субъективным синтезам, действующим в материи восприятия
(дуализм). Было бы неверно исключать дуалистическую интерпретацию под предлогом
того, что восприятие не осуществляется посредством интеллектуальных синтезов;
разумеется, можно говорить о пассивных чувственных синтезах совершенно иного
______________
8 Стр. 282 - 283. 404
ПРИЛОЖЕНИЯ
типа, действующих в данном материале (в этом смысле Гуссерль никогда не
отказывался от определМнного дуализма). Даже если это и так, то мы все же
сомневаемся, что такой дуализм задается корректно, когда он утверждается между
материей перцептивного поля и доре-флексивными синтезами Эго. Подлинный дуализм
в чем-то другом; он пролегает между эффектами "структуры другого" перцептивного
поля и эффектами еМ отсутствия (каково было бы восприятие, если бы не было
другого). Нужно понять, что другой -- отнюдь не одна среди прочих структур в
перцептивном поле (например, в том смысле, что можно было бы распознать в нем
различие между природой и объектами). Это та структура, которая обусловливает
всМ [перцептивное] поле и его функционирование, делая возможным полагание и
приложение предданных категорий. Как раз не Эго, а другой как структура делает
восприятие возможным. Таким образом, те авторы, которые неверно интерпретируют
дуализм, не способны также и выйти за пределы альтернативы, согласно которой
другой -- это либо особый объект в данном поле, либо иной субъект поля.
Определяя вместе с Турнье другого как выражение возможного мира, мы, напротив,
делаем его априорным принципом организации любого перцептивного поля в
соответствии с категориями; мы делаем из него структуру, допускающую это
функционирование в качестве "категоризации" такого поля. Значит, реальный
дуализм появляется при отсутствии другого. Но что происходит в этом случае с
перцептивным полем? Структурируется ли оно согласно иным категориям? Или же
наоборот, оно раскрывается навстречу совершенно особой предметности, позволяющей
нам проникнуть в особую неоформленную область? В этом и состоит приключение
Робинзона.
Этот тезис -- гипотеза-Робинзон -- имеет большое преимущество: исчезновение
структуры Другого предстает как результат стечения обстоятельств на необитаемом
острове. Несомненно, эта структура продолжает жить и функционировать ещМ долго
после того, как Робинзон на острове сталкивается с какими-либо реальными
посредниками или персонажами, актуализирующими
405
ЛОГИКА СМЫСЛА
еМ. Но наступает момент, когда этому приходит конец:
"Сияние огней маяков погасло для меня. Питаемые моей фантазией, их отсветы ещМ
долго не умирали во мраке, но нынче конец -- тьма восторжествовала"9. И когда,
как мы увидим, Робинзон встречает Пятницу, он уже не воспринимает его как
другого. А когда в конце концов приходит корабль, Робинзон знает, что больше уже
не сможет восстановить людей в их функции другого, поскольку та структура,
которую они могли бы заполнить, исчезла: "Так вот что такое другой: это
возможный мир, упрямо пытающийся сойти за реальный. И хотя отказывать этому миру
в праве на существование было жестоко, эгоистично, аморально, но всМ воспитание
Робинзона побуждало его к этому; за долгие годы одиночества он позабыл прошлую
жизнь и теперь спрашивал себя, сможет ли когда-нибудь окунуться в неМ снова"10.
Не того же ли постепенного, хотя и необратимого, разложения структуры достигает
извращенец на своМм внутреннем "острове", но иными средствами? Говоря языком
Лакана "просрочка" другого приводит к тому, что другой более не воспринимается
как другой, поскольку структура, которая наделяла бы его данным местом и данной
функцией утрачивается. Но тогда, не рушится ли весь наш воспринимаемый мир в
интересах чего-то ещМ?..
ВернМмся к эффекту присутствия другого -- так, как это следует из определения
"Другой -- выражение возможного мира". Фундаментальный эффект состоит в
различении моего сознания и его объекта. Такое различение, фактически, --
результат структуры Другого. Наполняющий мир возможностями, задними планами,
окраинами и переходами; предписывающий возможность пугающего мира, когда я ещМ
не испугался, и, наоборот, возможность обнадеживающего мира, когда я в
действительности напуган этим миром; в разных отношениях охватывающий мир,
который представлен сам по себе прежде, чем я появился как-то иначе; создающий
внутри мира множество полостей, которые содержат множество
_____________
9 Стр. 76.
10 Стр. 283.
406
ПРИЛОЖЕНИЯ
возможных миров -- это и есть другой". Следовательно, другой с необходимостью
опрокидывает моМ сознание в "Я был", в прошлое, которое уже не совпадает с
объектом. До появления другого, например, существовал надежный мир, от которого
моМ сознание не могло быть отличено. Затем объявляется другой, выражающий
возможность пугающего мира, который не мог бы развернуться, не учитывая того,
что имелся предыдущий [надежный] мир. Со своей стороны, Я -- ничто иное, как мои
прошлые объекты, и моя самость создана из прошлого мира, исчезновение которого
произошло именно благодаря Другому. Если другой -- это возможный мир, то Я --
это прошлый мир. Ошибка теорий познания в том, что они постулируют
одновременность субъекта и объекта, в то время как один из них полагается
уничтожением другого. "И внезапно словно включается какой-то сигнал. Субъект
отрывается от объекта, от предмета, лишая его части веса и цвета. Что-то
треснуло в незыблемом доселе здании мира, и целая глыба вещей обрушивается,
превращаясь в меня. Каждый объект лишается своих качеств в пользу
соответствующего субъекта. Свет превращается в глаз и более не существует как
свет -- теперь это лишь раздражМнная сетчатка. Запах становится носом -- и весь
мир тут же перестаМт пах-
____________
11 В концепции Турнье явно прослеживаются лейбнициан-ские мотивы (монада как
выражение мира), а также мотивы Сартра. Теория Сартра в "Бытии и Ничто" является
первой крупной теорией другого, поскольку она преодолевает альтернативу:
является ли другой объектом (даже если это особый объект внутри перцептивного
поля), или же, скорее, субъектом (даже если это иной субъект иного перцептивного
поля)? Здесь Сартр выступает как предшественник структурализма, ибо он первый,
кто рассмотрел другого как реальную структуру, или некую специфичность, не
сводимую ни к объекту, ни к субъекту. Но определяя эту структуру через "взгляд",
он возвращается к категориям объекта и субъекта, делая другого тем, кто полагает
меня в качестве объекта, когда смотрит на меня, даже если этот другой сам
становится объектом, когда я, в свою очередь, смотрю на него. Кажется, что
структура другого предшествует взгляду; последний, скорее, маркирует момент, в
который некто случайным образом заполняет эту структуру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207