Следовательно, как ни важны предыдущие
позиции, как ни важно всегда связывать событие с его причиной, психоанализ прав,
называя роль Эдипа "нукдеарньм комплексом" -- формула, столь же важная, сколь
"ноэматическое ядро" Гуссерля. Именно благодаря Эдипу событие освобождается от
своих причин в глубине, растягивается на поверхности и соединяется со своей
квази-причиной (с точки зрения динамического генезиса). Это и есть совершенное
преступление, вечная истина, царственное великолепие событий -- каждое из
которых коммуницирует со всеми остальными в вариациях одного и того же фантазма.
Оно отличается как от своих осуществлении, так и от производящих его причин,
пользуясь преимуществом вечного излишка над этими причинами и незавершенности в
собственных осу-ществлениях; оно скользит над собственным полем, делая нас
своими продуктами. И если все событие целиком действительно пребывает в точке,
где осуществление не может завершиться, а причина -- производить, то именно в
этой самой точке оно и предоставляет себя контр-осуществлению; именно здесь и
лежит наша величайшая свобода -- свобода развернуть и вести событие к его
завершению и превращению, и самим в конце концов стать мастерами осуществлении и
причин. Будучи наукой о чистых событиях, психоанализ -- это еще и искусство
контр-осуществлений, сублимаций и символизаций.
2) Вторая характеристика фантазма -- это его позиция по отношению к эго или,
скорее, ситуация эго в самом фантазме. Действительно, исходным пунктом (или
автором) фантазма является фаллическое эго вторичного нарциссизма. Но если
фантазм обладает свойством возвращаться к своему автору, то каково же место эго
в фантазме, если учесть неотделимые от последнего развертывание и развитие?
Именно эту проблему подняли Лапланш и Понталис, предостерегая нас от поисков
278
ФАНТАЗМ
легкого ответа. Хотя эго может проявляться в фантазме от случая к случаю -- то
как действующее, то как подвергающееся воздействию или же как третья наблюдающая
сторона, -- оно при этом ни активно, ни пассивно; его нельзя зафиксировать в
определенный момент в определенном месте, даже если это место обратимо.
Изначально фантазм "характеризуется отсутствием субъ-ективации, сопровождающей
присутствие субъекта на сцене"; "упраздняется всякое разделение на субъект и
объект"; "субъект не нацелен на объект или его знак, он включен в
последовательность образов.., он представлен как участвующий в постановке, но не
имеет -- что близко по форме к изначальному фантазму -- закрепленного за ним
места". У этих замечаний два плюса: с одной стороны, они подчеркивают, что
фантазм не есть представление действия или страдания, что он, скорее,
принадлежит совершенно иной области; с другой стороны, они показывают, что если
эго рассеивается в нем, то вряд ли из-за тождества противоположностей или
обратного хода, при котором активное становилось бы пассивным, -- как это
происходит при становлении глубины и при бесконечном тождестве, которое она в
себе несет2.
_______________
2 Cf. J.Laplanche et J.-B.Pontalis, "Fantasme originari, fantasme des origines,
origine du fantasme", op.cit., pp.1861-1868: "Отец соблазняет дочь -- такова,
например, краткая формула фантазма соблазна. Первичный процесс здесь отмечен не
отсутствием организации, как иногда считают, а специфическим характером
структуры: это сценарий со множеством выходов на сцену, где нельзя сказать, что
героиня найдет свою позицию непременно в термине дочь; сценарий может
разворачиваться вокруг термина отец и даже вокруг термина соблазняет. Именно
этот существенный пункт своей Критики Лапланш и Понталис обращают против тезиса
Сюзен Исаак ("Природа и функция фантазии", Развитие психоанализа). Исаак,
моделируя фантазм по образцу влечения, наделяет субъекта заданным активным
местом, даже если активное снова обращается в пассивное, и наоборот. К этому и
подводят Лапланш и Понталис: "Достаточно ли признать в фантазме эквивалентность
между поедать и быть съеденным? Придерживаясь идеи позиции субъекта, даже если
эта позиция пассивна, достигаем ли мы наиболее ундаментальной структуры
фантазма?
279
ЛОГИКА СМЫСЛА
Мы не можем, однако, согласиться с этими авторами, когда они ищут основу данного
свойства быть по ту сторону активного и пассивного в модели возвратной [формы
глагола], которая все еще апеллирует к эго и явно отсылает "по эту сторону"
аутоэротического. Значимость возвратной [формы] -- наказывать себя, наказывать
или быть наказанным, или, еще лучше, видеть самого себя, а не вообще видеть или
быть увиденным. Все это хорошо показано в работах Фрейда. Но не похоже, чтобы
возвратная форма шла дальше точки зрения тождества противоположностей, будь то
посредством большего предпочтения одной из противоположностей или синтеза их
обеих. То, что Фрейд остается приверженным такой "гегельянской" позиции в
царстве языка, -- несомненно. Это видно из тезиса Фрейда о примитивных словах,
наделенных противоречивым смыслом3. На деле, выход за пределы активного и
пассивного, а также распад эго, которое ему соответствует, происходят не по
линии бесконечной и рефлексивной субъективности. То, что находится по ту сторону
активного и пассивного -- не возвратное (действие), а результат -- результат
действий и страданий, поверхностный эффект, или собы-
______________
3 О связи между обращением противоположностей и возвращением на себя, а также о
значимости при этом возвратной (формы глагола), см.: Фрейд, "Влечения и
превратности их судьбы", в Метапсихологии.
Статья Фрейда О противоположных значениях и примитивных словах критикуется
Эмилем Бенвенистом в работе "Заметки о роли языка в учении Фрейда" (Общая
лингвистика -- М., Прогресс, 1974). Бенвенист показывает, что хотя в языке может
и не быть какой-либо определенной категории, он тем не менее не допускает ее
противоречивого выражения. ["Если предположить, что существует язык, в котором
"большой" и "маленький" выражаются одинаково, то в этом языке различие между
"большой" и "маленький" просто отсутствует и категории величины не существует,
но он отнюдь не будет языком, в котором допускается якобы противоречивое
выражение величины" -- Указ. соч., с. 122. -- Примечание переводчика]. Однако
при чтении Бенвениста возникает впечатление, что язык неизбежно сливается с
чистым процессом рационализации. И тем не менее, разве язык не включает в себя
парадоксальной по отношению к его явной организации процедуры, даже если эта
процедура никак не сводима к тождеству противоположностей?
280
ФАНТАЗМ
тие. То, что проявляется в фантазме, -- это движение, в котором эго раскрывается
на поверхности и освобождает а-космические, безличные и до-индивидуальные
сингулярности, которые были замкнуты в нем. Оно буквально испускает их подобно
спорам или вспышкам, как-будто сбрасывает ношу. Выражение "нейтральная энергия"
надо интерпретировать так: нейтральное значит до-индивидуальное и безличное, но
это не характеристика энергии, которой заряжена бездонная бездна. Напротив, оно
отсылает к сингулярностям, освобожденным из эго вследствии нарциссической раны.
Такая нейтральность, такое, так сказать, движение, в котором сингулярности
испускаются или, вернее, возрождаются посредством эго, распавшегося и
абсорбированного на поверхности, -- существенным образом принадлежит фантазму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207
позиции, как ни важно всегда связывать событие с его причиной, психоанализ прав,
называя роль Эдипа "нукдеарньм комплексом" -- формула, столь же важная, сколь
"ноэматическое ядро" Гуссерля. Именно благодаря Эдипу событие освобождается от
своих причин в глубине, растягивается на поверхности и соединяется со своей
квази-причиной (с точки зрения динамического генезиса). Это и есть совершенное
преступление, вечная истина, царственное великолепие событий -- каждое из
которых коммуницирует со всеми остальными в вариациях одного и того же фантазма.
Оно отличается как от своих осуществлении, так и от производящих его причин,
пользуясь преимуществом вечного излишка над этими причинами и незавершенности в
собственных осу-ществлениях; оно скользит над собственным полем, делая нас
своими продуктами. И если все событие целиком действительно пребывает в точке,
где осуществление не может завершиться, а причина -- производить, то именно в
этой самой точке оно и предоставляет себя контр-осуществлению; именно здесь и
лежит наша величайшая свобода -- свобода развернуть и вести событие к его
завершению и превращению, и самим в конце концов стать мастерами осуществлении и
причин. Будучи наукой о чистых событиях, психоанализ -- это еще и искусство
контр-осуществлений, сублимаций и символизаций.
2) Вторая характеристика фантазма -- это его позиция по отношению к эго или,
скорее, ситуация эго в самом фантазме. Действительно, исходным пунктом (или
автором) фантазма является фаллическое эго вторичного нарциссизма. Но если
фантазм обладает свойством возвращаться к своему автору, то каково же место эго
в фантазме, если учесть неотделимые от последнего развертывание и развитие?
Именно эту проблему подняли Лапланш и Понталис, предостерегая нас от поисков
278
ФАНТАЗМ
легкого ответа. Хотя эго может проявляться в фантазме от случая к случаю -- то
как действующее, то как подвергающееся воздействию или же как третья наблюдающая
сторона, -- оно при этом ни активно, ни пассивно; его нельзя зафиксировать в
определенный момент в определенном месте, даже если это место обратимо.
Изначально фантазм "характеризуется отсутствием субъ-ективации, сопровождающей
присутствие субъекта на сцене"; "упраздняется всякое разделение на субъект и
объект"; "субъект не нацелен на объект или его знак, он включен в
последовательность образов.., он представлен как участвующий в постановке, но не
имеет -- что близко по форме к изначальному фантазму -- закрепленного за ним
места". У этих замечаний два плюса: с одной стороны, они подчеркивают, что
фантазм не есть представление действия или страдания, что он, скорее,
принадлежит совершенно иной области; с другой стороны, они показывают, что если
эго рассеивается в нем, то вряд ли из-за тождества противоположностей или
обратного хода, при котором активное становилось бы пассивным, -- как это
происходит при становлении глубины и при бесконечном тождестве, которое она в
себе несет2.
_______________
2 Cf. J.Laplanche et J.-B.Pontalis, "Fantasme originari, fantasme des origines,
origine du fantasme", op.cit., pp.1861-1868: "Отец соблазняет дочь -- такова,
например, краткая формула фантазма соблазна. Первичный процесс здесь отмечен не
отсутствием организации, как иногда считают, а специфическим характером
структуры: это сценарий со множеством выходов на сцену, где нельзя сказать, что
героиня найдет свою позицию непременно в термине дочь; сценарий может
разворачиваться вокруг термина отец и даже вокруг термина соблазняет. Именно
этот существенный пункт своей Критики Лапланш и Понталис обращают против тезиса
Сюзен Исаак ("Природа и функция фантазии", Развитие психоанализа). Исаак,
моделируя фантазм по образцу влечения, наделяет субъекта заданным активным
местом, даже если активное снова обращается в пассивное, и наоборот. К этому и
подводят Лапланш и Понталис: "Достаточно ли признать в фантазме эквивалентность
между поедать и быть съеденным? Придерживаясь идеи позиции субъекта, даже если
эта позиция пассивна, достигаем ли мы наиболее ундаментальной структуры
фантазма?
279
ЛОГИКА СМЫСЛА
Мы не можем, однако, согласиться с этими авторами, когда они ищут основу данного
свойства быть по ту сторону активного и пассивного в модели возвратной [формы
глагола], которая все еще апеллирует к эго и явно отсылает "по эту сторону"
аутоэротического. Значимость возвратной [формы] -- наказывать себя, наказывать
или быть наказанным, или, еще лучше, видеть самого себя, а не вообще видеть или
быть увиденным. Все это хорошо показано в работах Фрейда. Но не похоже, чтобы
возвратная форма шла дальше точки зрения тождества противоположностей, будь то
посредством большего предпочтения одной из противоположностей или синтеза их
обеих. То, что Фрейд остается приверженным такой "гегельянской" позиции в
царстве языка, -- несомненно. Это видно из тезиса Фрейда о примитивных словах,
наделенных противоречивым смыслом3. На деле, выход за пределы активного и
пассивного, а также распад эго, которое ему соответствует, происходят не по
линии бесконечной и рефлексивной субъективности. То, что находится по ту сторону
активного и пассивного -- не возвратное (действие), а результат -- результат
действий и страданий, поверхностный эффект, или собы-
______________
3 О связи между обращением противоположностей и возвращением на себя, а также о
значимости при этом возвратной (формы глагола), см.: Фрейд, "Влечения и
превратности их судьбы", в Метапсихологии.
Статья Фрейда О противоположных значениях и примитивных словах критикуется
Эмилем Бенвенистом в работе "Заметки о роли языка в учении Фрейда" (Общая
лингвистика -- М., Прогресс, 1974). Бенвенист показывает, что хотя в языке может
и не быть какой-либо определенной категории, он тем не менее не допускает ее
противоречивого выражения. ["Если предположить, что существует язык, в котором
"большой" и "маленький" выражаются одинаково, то в этом языке различие между
"большой" и "маленький" просто отсутствует и категории величины не существует,
но он отнюдь не будет языком, в котором допускается якобы противоречивое
выражение величины" -- Указ. соч., с. 122. -- Примечание переводчика]. Однако
при чтении Бенвениста возникает впечатление, что язык неизбежно сливается с
чистым процессом рационализации. И тем не менее, разве язык не включает в себя
парадоксальной по отношению к его явной организации процедуры, даже если эта
процедура никак не сводима к тождеству противоположностей?
280
ФАНТАЗМ
тие. То, что проявляется в фантазме, -- это движение, в котором эго раскрывается
на поверхности и освобождает а-космические, безличные и до-индивидуальные
сингулярности, которые были замкнуты в нем. Оно буквально испускает их подобно
спорам или вспышкам, как-будто сбрасывает ношу. Выражение "нейтральная энергия"
надо интерпретировать так: нейтральное значит до-индивидуальное и безличное, но
это не характеристика энергии, которой заряжена бездонная бездна. Напротив, оно
отсылает к сингулярностям, освобожденным из эго вследствии нарциссической раны.
Такая нейтральность, такое, так сказать, движение, в котором сингулярности
испускаются или, вернее, возрождаются посредством эго, распавшегося и
абсорбированного на поверхности, -- существенным образом принадлежит фантазму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207