Алкоголик любит их одинаково -- как твердость, в которой он
коснеет, так и мягкость, взятую в кольцо твердого и укрытую там. Один момент
содержится внутри другого. Настоящее застывает и столбенеет лишь для того, чтобы
ввести в игру эту мягкую, го-
__________________________________________
4 Ф.С.Фиоджеральд, цит.соч. -- С.497: "Просто мне нужен был полный покой, чтобы
выяснить, каким образом у меня выработалась печальная склонность к печали,
безотрадная склонность к безотрадности, трагичная склонность к трагизму, то есть
каким образом я отождествил себя с тем, что внушало мне ужас или сострадание.
Такое отождествление губительно для писателя. Наверное, по этому душевнобольные
не работают. Ленин не стал бы по доброй воле страдать заодно с пролетариатом,
Вашингтон -- со своими солдатами, а Диккенс -- со своими лондонскими бедняками.
Когда Толстой пытался слиться с той жизнью, к которой было приковано его
внимание, из этого ничего не вышло, одна фальшь..." (перевод дополнен -- прим.
пер.). Этот отрывок служит замечательной иллюстрацией к психоаналитической
теории маниакально-депрессивных состояний (в особенности, к теории Клейн).
Однако, как мы увидим далее, в этой теории есть два проблематичных пункта. В
первом случае манию слишком часто представляют как реакцию на депрессивное
состояние, тогда как, по-видимому, она, напротив, определяет это состояние, --
по крайней мере в структуре алкоголизма. С другой стороны, самоотождествление
столь же часто представляют как реакцию на утрату объекта, тогда как,
по-видимому, именно оно и предполагает эту утрату, влечет и даже "желает" ее.
210
ФАРФОР И ВУЛКАН
товую прорваться точку. Эти два одновременных момента странным образом
организованы: алкоголик живет совсем не в прошедшем времени несовершенного вида
[1'imparfait] или в будущем; у алкоголика есть лишь сложное прошлое, прошедшее
совершенного вида [passe compose] -- хотя и весьма специфическое. Пьянствуя,
алкоголик так компонует воображаемое прошлое, как если бы мягкость причастия
прошедшего времени [participe passe] соединялась с твердостью вспомогательного
настоящего: я бывало-любил, я бывало-делал, я бывало-видел. Так выражено
совмещение этих двух моментов -- так же, как сам алкоголик переживает один
момент в другом, наслаждаясь своим маниакальным всемогуществом. Здесь форма
совершенного прошлого выражает совсем не дистанцию или завершенность. Настоящий
момент присущ здесь вспомогательному глаголу "бывало", тогда как все бытийное
содержание выступает как "прошедшее" в другом одновременном моменте, в моменте
со-участия и идентификации основного смыслового глагола*. Но какое странное,
почти невыносимое напряжение чувствуется здесь... в том объятии, той манере,
какой настоящее охватывает, вводит и включает в себя другой момент. Настоящее
стало неким кристаллическим, гранитным кольцом, сформировавшимся вокруг мягкого
ядра -- ядра из лавы, из жидкого и вязкого стекла. Однако, такое напряжение
нагнетается ради чего-то еще. Ибо оно превращает совершенное прошедшее в "я
бывало-напьюсь". Настоящий момент здесь -- более не момент алкогольного эффекта.
Это момент эффекта эффекта. Другой момент теперь безразлично содержит в себе
ближайшее прошлое (момент, когда я пил), систему воображаемых
само-отождествлений, скрытых за ближайшим прошлым, и реальный элемент более или
менее удаленного трезвого прошлого. Значит, затвердение настоящего полностью
меняет свой смысл. Застывая, настоящее становится безвластным и безвидным. Оно
больше ничего не принимает в себя; скорее оно отдаляется от всех аспектов
другого момен-
________
*Грамматические особенности приведенного примера даются с учетом специфики
русского языка. -- Примечание переводчика.
211
ЛОГИКА СМЫСЛА
та. Можно сказать, что ближайшее прошлое, как и содержащееся в нем прошлое
самоотождествлений, и, наконец, трезвое прошлое, дававшее им бытийный материал,
-- улетели прочь на расправленных крыльях. Можно сказать, что все они одинаково
далеко и сохраняют эту дистанцию на фоне общего расползания поблекшего
настоящего с его новым отвердением и новым качеством во все расширяющейся
пустыне. Сложное прошлое первого эффекта оттесняется и заменяется на "Я
бывало-напивался" второго эффекта, где вспомогательное настоящее в "бывало"
выражает только бесконечную удаленность всех бытийных содержаний и со-участий.
Застывшее настоящее (я, бывало...) соотносится теперь лишь с ускользанием
прошлого (напивался). Кульминация достигается в has been [оно, бывало...]. В
этом эффекте ускользания прошлого, в этой утрате всякого объекта и заключается
депрессивный аспект алкоголизма. И, возможно, именно в этом эффекте
ускользания-отлета -- источник великой силы произведений Фицджеральда и самое ее
глубокое выражение.
Удивительно, но у Фицджеральда герои весьма редко пьют или ищут выпивки.
Фицджеральд не выставляет алкоголизм как недостаток или нужду. Возможно, с его
стороны это осторожность; или сам он всегда без труда имел возможность выпить;
или же существует несколько форм алкоголизма, одна из которых обращена в сторону
своего самого недавнего прошлого. (Хотя в случае с Лоури все наоборот... Но
когда алкоголизмом страдают по-настоящему, когда выпивка -- это острая
необходимость, -- тогда возникает не менее основательная деформация времени. На
этот раз любое будущее переживается как будущее совершенное [futur-anterieur] с
необычайным ускорением этого сложного будущего [futur compose], -- эффектом от
эффекта, не оставляющим до самой смерти)5. Алкоголизм героев Фицджеральда --
_______________
5 И у Лоури алкоголизм неотделим от самоотождествлений, которые он вызывает, и
от их банкротства. Темами утраченного романа Лоури In Ballast to the White Sea
стали самоотождествление, а также возможность здоровья и спасения с его помощью,
См.: Избранные письма Малькома Лоури (New York: Lippincot, 1965). Во всяком
случае в совершенном будущем можно найти стремительность, аналогичную той,
которую мы видели в связи с совершенным прошлым. В очень интересной статье
Гюнтер Стейн проанализировал фигуры совершенного будущего. Протяженное будущее,
как и совершенное прошлое, больше не принадлежит человеку. "К этому времени не
приложимо даже специфическое измерение времени -- его положительный смысл. Оно
сводится к чему-то, что уже не станет будущим -- к Зону, не имеющему отношения к
Я. Действительно, человек может еще думать о существовании Эона и указывать на
него -- но стерильным образом, не постигая и не реализуя его... Следовательно, Я
буду заменяется на Я не буду тем, что будет. Положительным выражением этой формы
является совершенное будущее: Я стану [в определенный момент]". ("Pathologie de
ta liberte, essai sur la non-identification", Recherches philosophiques, 4,
1936-1937.)
212
ФАРФОР И ВУЛКАН
это процесс саморазрушения, доходящий до того, что вызывает эффект отлета
прошлого: не только трезвого прошлого, от которого алкоголик навсегда отрезан
("Боже мой, я пил десять лет"), но и ближайшего прошлого, в котором он только
что выпивал и напился, а также и фантастического прошлого, когда впервые был
достигнут этот эффект. Все стало одинаково далеким и одинаково располагает к
новой выпивке или, вернее, к новому опьянению, -- лишь бы отпраздновать триумф
над этим застывшим и неприглядным настоящим, в котором затаилась означаемая им
смерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207
коснеет, так и мягкость, взятую в кольцо твердого и укрытую там. Один момент
содержится внутри другого. Настоящее застывает и столбенеет лишь для того, чтобы
ввести в игру эту мягкую, го-
__________________________________________
4 Ф.С.Фиоджеральд, цит.соч. -- С.497: "Просто мне нужен был полный покой, чтобы
выяснить, каким образом у меня выработалась печальная склонность к печали,
безотрадная склонность к безотрадности, трагичная склонность к трагизму, то есть
каким образом я отождествил себя с тем, что внушало мне ужас или сострадание.
Такое отождествление губительно для писателя. Наверное, по этому душевнобольные
не работают. Ленин не стал бы по доброй воле страдать заодно с пролетариатом,
Вашингтон -- со своими солдатами, а Диккенс -- со своими лондонскими бедняками.
Когда Толстой пытался слиться с той жизнью, к которой было приковано его
внимание, из этого ничего не вышло, одна фальшь..." (перевод дополнен -- прим.
пер.). Этот отрывок служит замечательной иллюстрацией к психоаналитической
теории маниакально-депрессивных состояний (в особенности, к теории Клейн).
Однако, как мы увидим далее, в этой теории есть два проблематичных пункта. В
первом случае манию слишком часто представляют как реакцию на депрессивное
состояние, тогда как, по-видимому, она, напротив, определяет это состояние, --
по крайней мере в структуре алкоголизма. С другой стороны, самоотождествление
столь же часто представляют как реакцию на утрату объекта, тогда как,
по-видимому, именно оно и предполагает эту утрату, влечет и даже "желает" ее.
210
ФАРФОР И ВУЛКАН
товую прорваться точку. Эти два одновременных момента странным образом
организованы: алкоголик живет совсем не в прошедшем времени несовершенного вида
[1'imparfait] или в будущем; у алкоголика есть лишь сложное прошлое, прошедшее
совершенного вида [passe compose] -- хотя и весьма специфическое. Пьянствуя,
алкоголик так компонует воображаемое прошлое, как если бы мягкость причастия
прошедшего времени [participe passe] соединялась с твердостью вспомогательного
настоящего: я бывало-любил, я бывало-делал, я бывало-видел. Так выражено
совмещение этих двух моментов -- так же, как сам алкоголик переживает один
момент в другом, наслаждаясь своим маниакальным всемогуществом. Здесь форма
совершенного прошлого выражает совсем не дистанцию или завершенность. Настоящий
момент присущ здесь вспомогательному глаголу "бывало", тогда как все бытийное
содержание выступает как "прошедшее" в другом одновременном моменте, в моменте
со-участия и идентификации основного смыслового глагола*. Но какое странное,
почти невыносимое напряжение чувствуется здесь... в том объятии, той манере,
какой настоящее охватывает, вводит и включает в себя другой момент. Настоящее
стало неким кристаллическим, гранитным кольцом, сформировавшимся вокруг мягкого
ядра -- ядра из лавы, из жидкого и вязкого стекла. Однако, такое напряжение
нагнетается ради чего-то еще. Ибо оно превращает совершенное прошедшее в "я
бывало-напьюсь". Настоящий момент здесь -- более не момент алкогольного эффекта.
Это момент эффекта эффекта. Другой момент теперь безразлично содержит в себе
ближайшее прошлое (момент, когда я пил), систему воображаемых
само-отождествлений, скрытых за ближайшим прошлым, и реальный элемент более или
менее удаленного трезвого прошлого. Значит, затвердение настоящего полностью
меняет свой смысл. Застывая, настоящее становится безвластным и безвидным. Оно
больше ничего не принимает в себя; скорее оно отдаляется от всех аспектов
другого момен-
________
*Грамматические особенности приведенного примера даются с учетом специфики
русского языка. -- Примечание переводчика.
211
ЛОГИКА СМЫСЛА
та. Можно сказать, что ближайшее прошлое, как и содержащееся в нем прошлое
самоотождествлений, и, наконец, трезвое прошлое, дававшее им бытийный материал,
-- улетели прочь на расправленных крыльях. Можно сказать, что все они одинаково
далеко и сохраняют эту дистанцию на фоне общего расползания поблекшего
настоящего с его новым отвердением и новым качеством во все расширяющейся
пустыне. Сложное прошлое первого эффекта оттесняется и заменяется на "Я
бывало-напивался" второго эффекта, где вспомогательное настоящее в "бывало"
выражает только бесконечную удаленность всех бытийных содержаний и со-участий.
Застывшее настоящее (я, бывало...) соотносится теперь лишь с ускользанием
прошлого (напивался). Кульминация достигается в has been [оно, бывало...]. В
этом эффекте ускользания прошлого, в этой утрате всякого объекта и заключается
депрессивный аспект алкоголизма. И, возможно, именно в этом эффекте
ускользания-отлета -- источник великой силы произведений Фицджеральда и самое ее
глубокое выражение.
Удивительно, но у Фицджеральда герои весьма редко пьют или ищут выпивки.
Фицджеральд не выставляет алкоголизм как недостаток или нужду. Возможно, с его
стороны это осторожность; или сам он всегда без труда имел возможность выпить;
или же существует несколько форм алкоголизма, одна из которых обращена в сторону
своего самого недавнего прошлого. (Хотя в случае с Лоури все наоборот... Но
когда алкоголизмом страдают по-настоящему, когда выпивка -- это острая
необходимость, -- тогда возникает не менее основательная деформация времени. На
этот раз любое будущее переживается как будущее совершенное [futur-anterieur] с
необычайным ускорением этого сложного будущего [futur compose], -- эффектом от
эффекта, не оставляющим до самой смерти)5. Алкоголизм героев Фицджеральда --
_______________
5 И у Лоури алкоголизм неотделим от самоотождествлений, которые он вызывает, и
от их банкротства. Темами утраченного романа Лоури In Ballast to the White Sea
стали самоотождествление, а также возможность здоровья и спасения с его помощью,
См.: Избранные письма Малькома Лоури (New York: Lippincot, 1965). Во всяком
случае в совершенном будущем можно найти стремительность, аналогичную той,
которую мы видели в связи с совершенным прошлым. В очень интересной статье
Гюнтер Стейн проанализировал фигуры совершенного будущего. Протяженное будущее,
как и совершенное прошлое, больше не принадлежит человеку. "К этому времени не
приложимо даже специфическое измерение времени -- его положительный смысл. Оно
сводится к чему-то, что уже не станет будущим -- к Зону, не имеющему отношения к
Я. Действительно, человек может еще думать о существовании Эона и указывать на
него -- но стерильным образом, не постигая и не реализуя его... Следовательно, Я
буду заменяется на Я не буду тем, что будет. Положительным выражением этой формы
является совершенное будущее: Я стану [в определенный момент]". ("Pathologie de
ta liberte, essai sur la non-identification", Recherches philosophiques, 4,
1936-1937.)
212
ФАРФОР И ВУЛКАН
это процесс саморазрушения, доходящий до того, что вызывает эффект отлета
прошлого: не только трезвого прошлого, от которого алкоголик навсегда отрезан
("Боже мой, я пил десять лет"), но и ближайшего прошлого, в котором он только
что выпивал и напился, а также и фантастического прошлого, когда впервые был
достигнут этот эффект. Все стало одинаково далеким и одинаково располагает к
новой выпивке или, вернее, к новому опьянению, -- лишь бы отпраздновать триумф
над этим застывшим и неприглядным настоящим, в котором затаилась означаемая им
смерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207