В этом и состоит открытие Робинзона:
открытие поверхности, потустороннего стихий, Иного, чем Другой [L'Autre
qu'Autrui]. Почему же возникает впечатление, что это великое Здоровье
извращМнно, и что такое "очищение" мира и желания также является отклонением и
перверсией? Робинзон демонстрирует не извращМнное поведение. Но каждое
исследование, каждый роман, посвященные извра-
418 ПРИЛОЖЕНИЯ
щению, стараются выявить существование "перверсивной структуры" как принципа, из
которого в конечном счМте исходит извращМнное поведение. В этом смысле
первер-сивная структура может быть рассмотрена как то, что противоположно
структуре Другого и занимает еМ место. И точно так же, как конкретные другие
суть актуальные вариабельные элементы, актуализирующие эту структуру-другого,
поведение извращенца, всегда предполагающее фундаментальное отсутствие другого,
есть не что иное, как вариабельный элемент, актуализирующий перверсивную
структуру.
Так откуда же у извращенца такое стремление вообразить себя сияющим ангелом -
ангелом гелия и огня? Откуда у него такая - направленная против земли,
оплодотворения и объектов желания - ненависть, систематическое описание которой
мы находим у Сада? Роман Турнье не нацелен на объяснение; он показывает. Тем
самым он примыкает - самыми разными способами - к современным психоаналитическим
исследованиям, которые могут обновить статус понятия перверсии и освободить его
от морализирующей неопределМнности, в которой оно пребывало благодаря
объединМнным усилиям психиатрии и права. Лакан и его школа имеют все основания
настаивать на необходимости понимания изращМн-ного поведения на базе структуры,
и на необходимости определения этой структуры, которая обусловливает поведение.
Они также настаивают на том способе, каким желание подвергается замещению в этой
структуре, и на способе, каким Причина желания при этом отделяется от объекта;
на способе, каким различие полов отрицается извращением в пользу андрогинного
мира двойников; на аннулировании другого внутри извращения, на положении "по ту
сторону Другого" или на положении иного, чем Другой, как если бы другой
освобождал в глазах извращенца его собственную метафору; наконец они настаивают
на перверсивной "десубъективации" - поскольку, конечно же, ни жертва, ни
соучастник не действуют как другое26. Например, вовсе не потому, что он испыты-
__________
26 Смотри сборник Le Desir et la perversion (Paris: Seuil, 1967). Статья Ги
Росолато "Etude des perversions sexuelles a partir du fetichisme" содержит
несколько крайне интересных, хотя и слишком коротких, замечаний по поводу
"полового различия" и "двойника" (pp. 25 - 26). В статье Жана Клавре-ля "Le
Couple pervers" показано, что ни жертва, ни соучастник не занимают места
другого; (по поводу "десубъективации" смотри р. 110; а о различии между причиной
и объектом желания смотри статью того же автора "Remarques sur la question de la
realite dans les perversions", La Psychanalyse, no.8, pp. 290ff.). По-видимому,
эти исследования, основанные на структурализме Лакана и его анализе Verleugnung
[отрицание, отречение - нем.], находятся сейчас в процессе развития.
419 ЛОГИКА СМЫСЛА
вает потребность или желание причинить другому страдание, садист лишает
последнего качества быть другим. Скорее, имеет место обратное: именно потому,
что он испытывает недостаток в структуре Другого и живМт в совершенно иной
структуре как неком условии своего жизненного мира, поэтому и воспринимает
других то как жертв, то как сообщников, но ни в коем случае - как других.
Напротив, он всегда воспринимает их как иных, чем Другой. Поразительно, до какой
степени в работах Сада жертвы и сообщники - с их необходимой обратимостью -
вообще не осознаются как другие. Скорее, они понимаются то как отвратительные
тела, то как двойники или же как родственные стихии (конечно, не как двойники
персонажа, а как их собственные двойники - всегда вне их тел в погоне за
атомарными элементами)27.
Фундаментальная ошибка в интерпретации перверсии, обусловленная непродуманной
феноменологией извращМнного поведения и определМнными юридическими требованиями,
состоит в увязывании перверсии с преступлениями против другого. С точки зрения
поведения всМ убеждает нас в том, что перверсия - ничто без присутствия другого:
вуйеризм, эгсгибиционизм и так далее. Но с точки зрения структуры мы должны
утверждать обратное: именно потому, что структура Другого исчезла и замещена
совершенно иной структурой, реальные "другие" более не способны играть роль
элементов, актуализирующих утраченную первичную структуру. Во второй структуре
реальные "другие" могут теперь играть только лишь роль тел-жертв (в том крайне
особом смыс-
______________
27 У Сада повсеместно присутствует тема молекулярных соединений.
420 ПРИЛОЖЕНИЯ
ле, который извращенец приписывает телам) или. же роль сообщников-двойников,
сообщников-стихий (опять же в весьма особом смысле извращенца). Мир извращенца -
это мир без другого, а значит и мир без возможного. Другой - это тот, кто
предоставляет возможное. ИзвращМнный мир - это мир, в котором категория
необходимого полностью заместила категорию возможного. Это какой-то странный
спинозизм, из которого изымается "кислород" в пользу более элементарной энергии
и более разреженного воздуха (Небеса-Необходимость). Всякая перверсия - это
"Друго-убийство" и "альтруи-цид", а значит - убийство возможного. Но альтруицид
не совершается посредством перверсивного поведения, он предполагается в
перверсивной структуре. Но это не спасает извращенца от того, чтобы быть
извращением - не конституционально, а в конце приключения, несомненно прошедшего
через невроз и прикоснувшегося к психозу. Вот то, что хотел сказать Турнье сроим
выдающимся романом: мы должны представлять себе Робинзона извращенцом;
единственно возможная робинзонада - это само извращение.
V. - Золя и трещина
В Человеке-звере мы находим замечательный текст:
"Надо сказать, в их семье никто не мог похвалиться уравновешенностью, а многие
попросту страдали психическим расстройством. Жак и сам порою чувствовал, что не
избавлен от наследственного недуга; не то чтобы здоровье у него было слабое, но
он испытывал такой страх перед приступами своей болезни и так стыдился еМ, что
одно время совсем извМлся; страшнее было другое: внезапная утрата душевного
равновесия, когда сознание его помрачал какой-то дурман, всМ принимало
искажМнные формы, мир привычных представлений рушился...". Здесь Золя вводит
важную тему, которая примет затем самые разнообразные формы и, опираясь на иные
средства, войдМт в современную литературу. Эта тема всегда будет особым образом
связана с алкоголизмом: тема трещины (Фицджеральд, Малькольм Лоури).
Крайне важно, что Жак Лантье - герой романа Человек-зверь - весьма крепок,
энергичен и здоров. Ибо трещина не обозначает путь, по которому будут проходить
патологические наследственные элементы, маркируя тело. Фактически, сам Золя
выражается именно так, но лишь ради удобства. Возможно это даже правильно в
отношении некоторых персонажей - слабых и нервных. Но если быть точным, то не
они несут в себе трещину - или же не только лишь из-за этого они несут еМ.
Наследственность - это не то, что проходит через трещину, она и есть сама
трещина - невоспринимаемая прореха или дыра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207
открытие поверхности, потустороннего стихий, Иного, чем Другой [L'Autre
qu'Autrui]. Почему же возникает впечатление, что это великое Здоровье
извращМнно, и что такое "очищение" мира и желания также является отклонением и
перверсией? Робинзон демонстрирует не извращМнное поведение. Но каждое
исследование, каждый роман, посвященные извра-
418 ПРИЛОЖЕНИЯ
щению, стараются выявить существование "перверсивной структуры" как принципа, из
которого в конечном счМте исходит извращМнное поведение. В этом смысле
первер-сивная структура может быть рассмотрена как то, что противоположно
структуре Другого и занимает еМ место. И точно так же, как конкретные другие
суть актуальные вариабельные элементы, актуализирующие эту структуру-другого,
поведение извращенца, всегда предполагающее фундаментальное отсутствие другого,
есть не что иное, как вариабельный элемент, актуализирующий перверсивную
структуру.
Так откуда же у извращенца такое стремление вообразить себя сияющим ангелом -
ангелом гелия и огня? Откуда у него такая - направленная против земли,
оплодотворения и объектов желания - ненависть, систематическое описание которой
мы находим у Сада? Роман Турнье не нацелен на объяснение; он показывает. Тем
самым он примыкает - самыми разными способами - к современным психоаналитическим
исследованиям, которые могут обновить статус понятия перверсии и освободить его
от морализирующей неопределМнности, в которой оно пребывало благодаря
объединМнным усилиям психиатрии и права. Лакан и его школа имеют все основания
настаивать на необходимости понимания изращМн-ного поведения на базе структуры,
и на необходимости определения этой структуры, которая обусловливает поведение.
Они также настаивают на том способе, каким желание подвергается замещению в этой
структуре, и на способе, каким Причина желания при этом отделяется от объекта;
на способе, каким различие полов отрицается извращением в пользу андрогинного
мира двойников; на аннулировании другого внутри извращения, на положении "по ту
сторону Другого" или на положении иного, чем Другой, как если бы другой
освобождал в глазах извращенца его собственную метафору; наконец они настаивают
на перверсивной "десубъективации" - поскольку, конечно же, ни жертва, ни
соучастник не действуют как другое26. Например, вовсе не потому, что он испыты-
__________
26 Смотри сборник Le Desir et la perversion (Paris: Seuil, 1967). Статья Ги
Росолато "Etude des perversions sexuelles a partir du fetichisme" содержит
несколько крайне интересных, хотя и слишком коротких, замечаний по поводу
"полового различия" и "двойника" (pp. 25 - 26). В статье Жана Клавре-ля "Le
Couple pervers" показано, что ни жертва, ни соучастник не занимают места
другого; (по поводу "десубъективации" смотри р. 110; а о различии между причиной
и объектом желания смотри статью того же автора "Remarques sur la question de la
realite dans les perversions", La Psychanalyse, no.8, pp. 290ff.). По-видимому,
эти исследования, основанные на структурализме Лакана и его анализе Verleugnung
[отрицание, отречение - нем.], находятся сейчас в процессе развития.
419 ЛОГИКА СМЫСЛА
вает потребность или желание причинить другому страдание, садист лишает
последнего качества быть другим. Скорее, имеет место обратное: именно потому,
что он испытывает недостаток в структуре Другого и живМт в совершенно иной
структуре как неком условии своего жизненного мира, поэтому и воспринимает
других то как жертв, то как сообщников, но ни в коем случае - как других.
Напротив, он всегда воспринимает их как иных, чем Другой. Поразительно, до какой
степени в работах Сада жертвы и сообщники - с их необходимой обратимостью -
вообще не осознаются как другие. Скорее, они понимаются то как отвратительные
тела, то как двойники или же как родственные стихии (конечно, не как двойники
персонажа, а как их собственные двойники - всегда вне их тел в погоне за
атомарными элементами)27.
Фундаментальная ошибка в интерпретации перверсии, обусловленная непродуманной
феноменологией извращМнного поведения и определМнными юридическими требованиями,
состоит в увязывании перверсии с преступлениями против другого. С точки зрения
поведения всМ убеждает нас в том, что перверсия - ничто без присутствия другого:
вуйеризм, эгсгибиционизм и так далее. Но с точки зрения структуры мы должны
утверждать обратное: именно потому, что структура Другого исчезла и замещена
совершенно иной структурой, реальные "другие" более не способны играть роль
элементов, актуализирующих утраченную первичную структуру. Во второй структуре
реальные "другие" могут теперь играть только лишь роль тел-жертв (в том крайне
особом смыс-
______________
27 У Сада повсеместно присутствует тема молекулярных соединений.
420 ПРИЛОЖЕНИЯ
ле, который извращенец приписывает телам) или. же роль сообщников-двойников,
сообщников-стихий (опять же в весьма особом смысле извращенца). Мир извращенца -
это мир без другого, а значит и мир без возможного. Другой - это тот, кто
предоставляет возможное. ИзвращМнный мир - это мир, в котором категория
необходимого полностью заместила категорию возможного. Это какой-то странный
спинозизм, из которого изымается "кислород" в пользу более элементарной энергии
и более разреженного воздуха (Небеса-Необходимость). Всякая перверсия - это
"Друго-убийство" и "альтруи-цид", а значит - убийство возможного. Но альтруицид
не совершается посредством перверсивного поведения, он предполагается в
перверсивной структуре. Но это не спасает извращенца от того, чтобы быть
извращением - не конституционально, а в конце приключения, несомненно прошедшего
через невроз и прикоснувшегося к психозу. Вот то, что хотел сказать Турнье сроим
выдающимся романом: мы должны представлять себе Робинзона извращенцом;
единственно возможная робинзонада - это само извращение.
V. - Золя и трещина
В Человеке-звере мы находим замечательный текст:
"Надо сказать, в их семье никто не мог похвалиться уравновешенностью, а многие
попросту страдали психическим расстройством. Жак и сам порою чувствовал, что не
избавлен от наследственного недуга; не то чтобы здоровье у него было слабое, но
он испытывал такой страх перед приступами своей болезни и так стыдился еМ, что
одно время совсем извМлся; страшнее было другое: внезапная утрата душевного
равновесия, когда сознание его помрачал какой-то дурман, всМ принимало
искажМнные формы, мир привычных представлений рушился...". Здесь Золя вводит
важную тему, которая примет затем самые разнообразные формы и, опираясь на иные
средства, войдМт в современную литературу. Эта тема всегда будет особым образом
связана с алкоголизмом: тема трещины (Фицджеральд, Малькольм Лоури).
Крайне важно, что Жак Лантье - герой романа Человек-зверь - весьма крепок,
энергичен и здоров. Ибо трещина не обозначает путь, по которому будут проходить
патологические наследственные элементы, маркируя тело. Фактически, сам Золя
выражается именно так, но лишь ради удобства. Возможно это даже правильно в
отношении некоторых персонажей - слабых и нервных. Но если быть точным, то не
они несут в себе трещину - или же не только лишь из-за этого они несут еМ.
Наследственность - это не то, что проходит через трещину, она и есть сама
трещина - невоспринимаемая прореха или дыра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207