Мажанди. Закономерный переход нервного импульса по аф-
ферентным нервам через спинной мозг на эфферентные нервы полу-
чил имя закона Белла-Мажанди. Его сравнивают по значению для
физиологии с открытием кровообращения Гарвеем. Постепенно скла-
дывается представление о локализации рефлекторных путей, на осно-
ве которого созревает классическое учение о рефлексе как принципе
работы спинномозговых центров - в отличие от высших отделов го-
ловного мозга.
Наиболее последовательно это учение было развито английским
врачом М. Холлом и немецким физиологом И. Мюллером в 30-40-х
годах XIX века.
Холл выразил дуалистическое представление о нервной деятель-
ности в четкой анатомической схеме. Организм рассекался на части,
одна из которых считалась работающей только под воздействием
внешней стимуляции и детерминированной в своей работе законо-
мерным сцеплением звеньев нервного механизма, другая ставилась в
зависимость от спонтанных психических сил. Одна локализовалась в
спинном мозге, другая - в головном.
Люди с естественнонаучным складом ума восторженно приняли
понятие о рефлексе именно потому, что оно позволяло отказаться от
далее неразложимого психического принципа (души, чувства, созна-
ния, воли) как источникадвигательной активности организма. Теперь
же оказывалось, что, изгнав этот принцип из сферы элементарных
рефлексов спинного мозга, авторы новой физиологической схемы пе-
реместили его в головной мозг. В результате организм рассекался на
две половины, управляемые различными законами.
Между тем мысль о том, что по законам рефлекса работают цент-
ры не только спинного, но и головного мозга, все прочнее входила в
научное сознание. В 1844 году последователь Прохазки английский
врач Лейкок сделал в Британском обществе сообщение о необходи-
мости распространить принцип рефлекса вслед за спинным мозгом
на деятельность головного. Нервные узлы внутри черепа, указывал
он, реакции на внешние впечатления должны управляться законами,
тождественными тем, которые управляют действиями спинного моз-
га и тех узлов, которые у низших животных аналогичны им.
Однако знание о том, каков механизм работы высших нервных цен-
тров при переходе чувственных впечатлений в движения мышц, не имело
под собой никаких экспериментальных оснований. Оно могло только
гипотетически постулироваться (тогда как подобный переход на уров-
не спинного мозга опирался на проверенную опытом модель рефлек-
торной дуги). Если объяснение рефлекса связью нервов вовсе не нуж-
далось в обращении к психике (сознанию, душе), то иначе обстояло де-
ло с изучением органов чувств. Это направление исследований также
определялось "анатомическим началом". Продукты работы органов
чувств - ощущения - трактовались как эффект возбуждения нервной
ткани, которая тем самым оказывалась их последней детерминантой.
Именно таковыми рисовались эти продукты физиологам, лидером
которых стал И. Мюллер, предложивший теорию специфической
энергии органов чувств.
Внешний стимул пробуждает скрытую в нервном волокне энер-
гию. В силу этого возникает феномен, который осознается как ощу-
щение. Под влиянием "анатомического начала" эта теория оставляла
без внимания два важнейших аспекта работы органов чувств: их связь
с органами движений и их зависимость от свойств внешнего объекта.
Важность обоих этих аспектов отмечали, критикуя Мюллера, другие
физиологи (Белл, Пуркинье, Вебер, Штейнбух).
Но в состав научного знания эти аспекты прочно вошли лишь поз-
же, когда на основе эксперимента Гельмгольц перешел к объяснению
построения пространственного образа среды зрительной системой
(включающей как сенсорные, так и глазодвигательные компоненты).
Традиционные воззрения на телесный субстрат психических явлений
радикально изменялись. Однако сколько-нибудь надежного знания
о главном органе психики - головном мозге - все еще приобрести не
удалось.
Один из выдающихся физиологов эпохи Карл Людвиг считал, что
экспериментально изучать головной мозг равносильно тому, как пы-
таться раскрыть механизм часов, стреляя в них из ружья. Заняться та-
кой "стрельбой" отважился, как мы уже отмечали, искавший ответ
на вопросы, касающиеся сознания и воли, русский ученый И.М. Се-
ченов. Работая в Париже, в лаборатории Клода Бернара, он, прове-
ряя в эксперименте свою гипотезу о способности центров головного
мозга задерживать движения мышц, открыл так называемое централь-
ное торможение.
Переход Благодаря открытиям И.М, Сеченова наметился
к нейродинамике переход от психоморфологического понимания
отношений между мозгом и психикой (согласно
которому существуют корреляции между одним из участков мозга и
одной из психических функций) к картине динамики нервных про-
цессов: возбуждения и торможения.
Изучение нейродинамики коренным образом изменило представ-
ления о физиологической подоплеке психических процессов. Одна-
ко оно не могло преодолеть господствовавший веками дуалистиче-
ский образ мысли, которому не было другой альтернативы, кроме ре-
дукционизма (сведения психических процессов к физиологическим),
неизбежно влекшего к эпифеноменализму (для которого психическое
не более чем праздный эффект активности нервной ткани).
Как дуализм, так и редукционизм могли быть преодолены лишь
при условии преобразования не только системы представлений о
нейросубстрате психики, но и о самой психике как деятельности, ко-
торая опосредована этим субстратом (и превращается без него в ви-
тающую над организмом бестелесную сущность). Важнейшим дости-
жением русской научной мысли стал переход к новой стратегии объ-
яснения психофизиологических корреляций. Смысл перехода опре-
делил отказ от установки на локализацию "нематериального" созна-
ния в материальном веществе мозга и перевод анализа психофизио-
логической проблемы п принципиально новый план, а именно
в план исследования поведения целостного организма в природной и
социальной "применительно к человеку" среде. Пионером такой пе-
реориентации и стал Сеченов.
Дело Сеченова продолжил И.П. Павлов. В его пробах
Сигнальная опоры на физиологическое учение о нейросубстрате
функция с целью естественнонаучного и строго объективного
объяснения психики имелось несколько направлений.
Отметим по крайней мере четыре: а) обращение к нейродинамике
процессов возбуждения и торможения; б) трактовка временной связи,
которая образуется в головном мозге при выработке условного рефлекса
как субстрата ассоциации, - понятие, которое являлось основой само-
го мощного направления в психологии, успешно развивавшегося, как
мы знаем, и до приобретения ею статуса самостоятельной науки; в) об-
ращение к связи коры больших полушарий с подкорковыми структу-
рами при анализе сложнейших мотиваций, где невозможно отделить
соматическое от психического; г) учение о сигнальных системах.
Во всех случаях Павлов искал способы приблизить научную мысль
к решению сверхзадачи, в которой ему виделась высшая цель гранди-
озной программы выработки условных рефлексов у собаки. Эту цель
он в своей программной речи, озаглавленной "Экспериментальная пси-
хология и психопатология на животных", сформулировал следующим
образом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
ферентным нервам через спинной мозг на эфферентные нервы полу-
чил имя закона Белла-Мажанди. Его сравнивают по значению для
физиологии с открытием кровообращения Гарвеем. Постепенно скла-
дывается представление о локализации рефлекторных путей, на осно-
ве которого созревает классическое учение о рефлексе как принципе
работы спинномозговых центров - в отличие от высших отделов го-
ловного мозга.
Наиболее последовательно это учение было развито английским
врачом М. Холлом и немецким физиологом И. Мюллером в 30-40-х
годах XIX века.
Холл выразил дуалистическое представление о нервной деятель-
ности в четкой анатомической схеме. Организм рассекался на части,
одна из которых считалась работающей только под воздействием
внешней стимуляции и детерминированной в своей работе законо-
мерным сцеплением звеньев нервного механизма, другая ставилась в
зависимость от спонтанных психических сил. Одна локализовалась в
спинном мозге, другая - в головном.
Люди с естественнонаучным складом ума восторженно приняли
понятие о рефлексе именно потому, что оно позволяло отказаться от
далее неразложимого психического принципа (души, чувства, созна-
ния, воли) как источникадвигательной активности организма. Теперь
же оказывалось, что, изгнав этот принцип из сферы элементарных
рефлексов спинного мозга, авторы новой физиологической схемы пе-
реместили его в головной мозг. В результате организм рассекался на
две половины, управляемые различными законами.
Между тем мысль о том, что по законам рефлекса работают цент-
ры не только спинного, но и головного мозга, все прочнее входила в
научное сознание. В 1844 году последователь Прохазки английский
врач Лейкок сделал в Британском обществе сообщение о необходи-
мости распространить принцип рефлекса вслед за спинным мозгом
на деятельность головного. Нервные узлы внутри черепа, указывал
он, реакции на внешние впечатления должны управляться законами,
тождественными тем, которые управляют действиями спинного моз-
га и тех узлов, которые у низших животных аналогичны им.
Однако знание о том, каков механизм работы высших нервных цен-
тров при переходе чувственных впечатлений в движения мышц, не имело
под собой никаких экспериментальных оснований. Оно могло только
гипотетически постулироваться (тогда как подобный переход на уров-
не спинного мозга опирался на проверенную опытом модель рефлек-
торной дуги). Если объяснение рефлекса связью нервов вовсе не нуж-
далось в обращении к психике (сознанию, душе), то иначе обстояло де-
ло с изучением органов чувств. Это направление исследований также
определялось "анатомическим началом". Продукты работы органов
чувств - ощущения - трактовались как эффект возбуждения нервной
ткани, которая тем самым оказывалась их последней детерминантой.
Именно таковыми рисовались эти продукты физиологам, лидером
которых стал И. Мюллер, предложивший теорию специфической
энергии органов чувств.
Внешний стимул пробуждает скрытую в нервном волокне энер-
гию. В силу этого возникает феномен, который осознается как ощу-
щение. Под влиянием "анатомического начала" эта теория оставляла
без внимания два важнейших аспекта работы органов чувств: их связь
с органами движений и их зависимость от свойств внешнего объекта.
Важность обоих этих аспектов отмечали, критикуя Мюллера, другие
физиологи (Белл, Пуркинье, Вебер, Штейнбух).
Но в состав научного знания эти аспекты прочно вошли лишь поз-
же, когда на основе эксперимента Гельмгольц перешел к объяснению
построения пространственного образа среды зрительной системой
(включающей как сенсорные, так и глазодвигательные компоненты).
Традиционные воззрения на телесный субстрат психических явлений
радикально изменялись. Однако сколько-нибудь надежного знания
о главном органе психики - головном мозге - все еще приобрести не
удалось.
Один из выдающихся физиологов эпохи Карл Людвиг считал, что
экспериментально изучать головной мозг равносильно тому, как пы-
таться раскрыть механизм часов, стреляя в них из ружья. Заняться та-
кой "стрельбой" отважился, как мы уже отмечали, искавший ответ
на вопросы, касающиеся сознания и воли, русский ученый И.М. Се-
ченов. Работая в Париже, в лаборатории Клода Бернара, он, прове-
ряя в эксперименте свою гипотезу о способности центров головного
мозга задерживать движения мышц, открыл так называемое централь-
ное торможение.
Переход Благодаря открытиям И.М, Сеченова наметился
к нейродинамике переход от психоморфологического понимания
отношений между мозгом и психикой (согласно
которому существуют корреляции между одним из участков мозга и
одной из психических функций) к картине динамики нервных про-
цессов: возбуждения и торможения.
Изучение нейродинамики коренным образом изменило представ-
ления о физиологической подоплеке психических процессов. Одна-
ко оно не могло преодолеть господствовавший веками дуалистиче-
ский образ мысли, которому не было другой альтернативы, кроме ре-
дукционизма (сведения психических процессов к физиологическим),
неизбежно влекшего к эпифеноменализму (для которого психическое
не более чем праздный эффект активности нервной ткани).
Как дуализм, так и редукционизм могли быть преодолены лишь
при условии преобразования не только системы представлений о
нейросубстрате психики, но и о самой психике как деятельности, ко-
торая опосредована этим субстратом (и превращается без него в ви-
тающую над организмом бестелесную сущность). Важнейшим дости-
жением русской научной мысли стал переход к новой стратегии объ-
яснения психофизиологических корреляций. Смысл перехода опре-
делил отказ от установки на локализацию "нематериального" созна-
ния в материальном веществе мозга и перевод анализа психофизио-
логической проблемы п принципиально новый план, а именно
в план исследования поведения целостного организма в природной и
социальной "применительно к человеку" среде. Пионером такой пе-
реориентации и стал Сеченов.
Дело Сеченова продолжил И.П. Павлов. В его пробах
Сигнальная опоры на физиологическое учение о нейросубстрате
функция с целью естественнонаучного и строго объективного
объяснения психики имелось несколько направлений.
Отметим по крайней мере четыре: а) обращение к нейродинамике
процессов возбуждения и торможения; б) трактовка временной связи,
которая образуется в головном мозге при выработке условного рефлекса
как субстрата ассоциации, - понятие, которое являлось основой само-
го мощного направления в психологии, успешно развивавшегося, как
мы знаем, и до приобретения ею статуса самостоятельной науки; в) об-
ращение к связи коры больших полушарий с подкорковыми структу-
рами при анализе сложнейших мотиваций, где невозможно отделить
соматическое от психического; г) учение о сигнальных системах.
Во всех случаях Павлов искал способы приблизить научную мысль
к решению сверхзадачи, в которой ему виделась высшая цель гранди-
озной программы выработки условных рефлексов у собаки. Эту цель
он в своей программной речи, озаглавленной "Экспериментальная пси-
хология и психопатология на животных", сформулировал следующим
образом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182