Р. Розен, направивший его к не менее
знаменитому византинисту В. Г. Васильевскому. Последовавший
затем благожелательный прием В. Г. Васильевского [+3] и первое
знакомство с византийской историей в изложении Гиббона, помогли
ему выбрать направление специализации. Отметим, однако, что
хорошая востоковедная подготовка позволила А. А. Васильеву не
только сочетать в своей работе византинистику и арабистику, [+4]
но и проявить себя арабистом в собственном смысле слова. А. А.
Васильев подготовил критические издания с переводом на
французский двух арабских христианских историков - Агафия и
Йахйи ибн Сайда. [+5] Видимо, у А. А. Васильева была и еще одна
возможность проявить себя профессиональным востоковедом. Если
судить по одному письму М. И. Ростовцеву от 14 августа 1942 г.,
[+6] А. А. Васильев какое-то время преподавал в
Санкт-Петербургском университете арабский язык. В упомянутом
письме речь идет среди прочего о том, что А. А. Васильев обучал
в университете литературоведа Г. Л. Лозинского основам арабского
языка.
Для научной судьбы А. А. Васильева большое значение имели три
года, проведенные им за границей в качестве стипендиата
историко-филологического факультета. Благодаря поддержке В. Г.
Васильевского, П. В. Никитина и И. В. Помяловского А. А.
Васильев провел 1897-1900 гг. в Париже со стипендией сначала 600
рублей в год, затем - 1500 руб. Во Франции он продолжил изучение
восточных языков (арабский, турецкий и эфиопский). За эти же
годы им были подготовлены магистерская и докторская диссертации
о взаимоотношениях Византии и арабов. Вскоре эти труды обрели
вид двухтомной монографии, переведенной, правда, гораздо позже
на французский язык (список трудов А. В. Васильева см. ниже).
Весной 1902 г., вместе с Н. Я. Марром, А. А. Васильев предпринял
путешествие на Синай, в монастырь Св. Екатерины. Его
интересовали хранящиеся там рукописи Агафия. В том же году а. а.
Васильев провел несколько месяцев во Флоренции, также работая
над рукописями Агафия. Подготовленное им издание текста
достаточно быстро вышло в свет в известном французском издании
Patrologia Orientalist [+7]. Издание текста второго арабского
христианского историка - Йахйи ибн Сайда - было подготовлено А.
А. Васильевым и И. Ю. Крачковским позже - в двадцатые-тридцатые
годы.
Научная карьера А. А. Васильева была успешной. В 1904-1912 гг.
он был профессором Дерптского (Юрьевского) университета. [+8]
Принимал А. А. Васильев участие и в работе Существовавшего до
первой мировой войны Русского археологического института в
Константинополе. В 1912-1922 гг. он был профессором и деканом
историко-филологического факультета Петербургского (затем -
Петроградского) педагогического института. С того же 1912 года
по 1925 год А. А. Васильев был профессором Петроградского (затем
Ленинградского) университета. Кроме того А. А. Васильев работал
в РАИМК-ГАИМК, [+9]
где с 1919 г. занимал должность зав. разрядом археологии и
искусства Древнехристианского и византийского. В 1920-1925 гг.
он был уже председателем РАИМК.
Нужно также отметить, что с 1919 г. А. А. Васильев был
членом-корреспондентом Российской Академии наук. Без ссылок на
источники авторы публикации писем М. И. Ростовцева к А. А.
Васильеву сообщают, что постановлением Общего собрания АН СССР
от 2 июня 1925 г. А. А. Васильев был исключен из АН СССР и
восстановлен только посмертно, 22 марта 1990 г. [+10].
В 1934 г. он был избран членом Югославской Академии наук. В
последующие годы А. А. Васильев был также президентом института
им. Н. П. Кондакова в Праге, членом американской Академии
Средневековья и - в последние годы жизни - председателем
Международной Ассоциации византинистов.
Переломным в жизни А. А. Васильева стал 1925 г., когда он поехал
в официальную зарубежную командировку, не имея специальной мысли
эмигрировать из России. Однако несколько встреч в Париже с М. И.
Ростовцевым, известным русским антиковедом, уехавшим из России
вполне сознательно, решили судьбу А. А. Васильева. М. И.
Ростовцев еще в 1924 г. предложил А. А. Васильеву содействие в
получении места в Висконсинском университете (Мадисон) в связи с
тем, что сам М. И. Ростовцев переезжал из Мадисона в Нью Хейвен.
[+11]
А. А. Васильев согласился и, выехав летом 1925 г. в Берлин и
Париж, во Франции сел на пароход до Нью Йорка, имея официальное
приглашение на год от Висконсинского университета. Осенью того
же 1925 г. он уже имел работу в Америке. Сохранившиеся в Архиве
С. А. Жебелева и других ученых письма А. А. Васильева показывают
в то же время, что сам А. А. Васильев регулярно продолжал
обращаться с просьбами через С. А. Жебелева о предании своему
статусу официального характера - он просил об официальном
продлении своей командировки. Просьбы его удовлетворялись
Наркомпросом и подтверждались Академией наук. Однако в конце
концов 1 июля 1928 г. было признано предельным сроком продления
его командировки. А. А. Васильев не вернулся ни к этому сроку,
ни когда-либо позже. Письмо С. А. Жебелеву, в котором он
объяснял причины этого, выглядит очень дипломатично, мягко, но,
скорее всего, не раскрывающим основного [+12], ибо слова А. А.
Васильева о заключенных контрактах, наладившейся работе, об
отсутствии заработка в Ленинграде имеют, бесспорно, отношение к
сложившейся ситуации, [+13] но кое-что оставляют и в тени.
Ввиду того, что архив А. А. Васильева находится в США, здесь мы
невольно вступаем в область предположений. Однако для
характеристики его как человека крайне важно, по меньшей мере,
попытаться ответить, почему А. А. Васильев принял приглашение М.
И. Ростовцева о работе в Мадисоне и почему он в конце концов
остался в США. Возможностей судить об этом немного и все же
несколько тонких, ехидно-иронических замечаний в тексте его
"Истории Византийской империи" (например, о славянофильстве в
СССР после второй мировой войны) позволяют утверждать, что вся
идейная и политическая обстановка в СССР была А. А. Васильеву
глубоко чужда. Легкость, с которой А. А. Васильев решился на
переезд в Америку, во многом объясняется также и тем, что его не
удерживали семейные узы. Судя по имеющимся документам, у него
были брат и сестра, однако всю жизнь он оставался холостым. [+14]
Сопоставление некоторых фактов позволяет, как кажется, выявить и
еще одну немаловажную причину решимости А. А. Васильева уехать.
Выше уже говорилось о том, что на рубеже веков, около пяти лет в
общей сложности, А. А. Васильев весьма плодотворно работал за
границей, будучи стипендиатом и находясь в официальных
командировках. Если учесть все особенности развития СССР в
двадцатые-тридцатые годы, то нельзя не признать, что возможность
работать в зарубежных научных центрах для А. А. Васильева
делалась все более проблематичной - научные командировки за
границу становились со временем не нормой, а исключением из
правил, особенно для ученых старой формации. Материалы,
приводимые И. В. Куклиной, показывают, что после переезда в
Америку А. А. Васильев большую часть свободного времени проводил
в разъездах, путешествуя когда с целью научной работы, когда
просто как турист.
Изложенный материал позволяет прийти в чем-то неожиданному, но
по логике событий совершенно закономерному выводу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
знаменитому византинисту В. Г. Васильевскому. Последовавший
затем благожелательный прием В. Г. Васильевского [+3] и первое
знакомство с византийской историей в изложении Гиббона, помогли
ему выбрать направление специализации. Отметим, однако, что
хорошая востоковедная подготовка позволила А. А. Васильеву не
только сочетать в своей работе византинистику и арабистику, [+4]
но и проявить себя арабистом в собственном смысле слова. А. А.
Васильев подготовил критические издания с переводом на
французский двух арабских христианских историков - Агафия и
Йахйи ибн Сайда. [+5] Видимо, у А. А. Васильева была и еще одна
возможность проявить себя профессиональным востоковедом. Если
судить по одному письму М. И. Ростовцеву от 14 августа 1942 г.,
[+6] А. А. Васильев какое-то время преподавал в
Санкт-Петербургском университете арабский язык. В упомянутом
письме речь идет среди прочего о том, что А. А. Васильев обучал
в университете литературоведа Г. Л. Лозинского основам арабского
языка.
Для научной судьбы А. А. Васильева большое значение имели три
года, проведенные им за границей в качестве стипендиата
историко-филологического факультета. Благодаря поддержке В. Г.
Васильевского, П. В. Никитина и И. В. Помяловского А. А.
Васильев провел 1897-1900 гг. в Париже со стипендией сначала 600
рублей в год, затем - 1500 руб. Во Франции он продолжил изучение
восточных языков (арабский, турецкий и эфиопский). За эти же
годы им были подготовлены магистерская и докторская диссертации
о взаимоотношениях Византии и арабов. Вскоре эти труды обрели
вид двухтомной монографии, переведенной, правда, гораздо позже
на французский язык (список трудов А. В. Васильева см. ниже).
Весной 1902 г., вместе с Н. Я. Марром, А. А. Васильев предпринял
путешествие на Синай, в монастырь Св. Екатерины. Его
интересовали хранящиеся там рукописи Агафия. В том же году а. а.
Васильев провел несколько месяцев во Флоренции, также работая
над рукописями Агафия. Подготовленное им издание текста
достаточно быстро вышло в свет в известном французском издании
Patrologia Orientalist [+7]. Издание текста второго арабского
христианского историка - Йахйи ибн Сайда - было подготовлено А.
А. Васильевым и И. Ю. Крачковским позже - в двадцатые-тридцатые
годы.
Научная карьера А. А. Васильева была успешной. В 1904-1912 гг.
он был профессором Дерптского (Юрьевского) университета. [+8]
Принимал А. А. Васильев участие и в работе Существовавшего до
первой мировой войны Русского археологического института в
Константинополе. В 1912-1922 гг. он был профессором и деканом
историко-филологического факультета Петербургского (затем -
Петроградского) педагогического института. С того же 1912 года
по 1925 год А. А. Васильев был профессором Петроградского (затем
Ленинградского) университета. Кроме того А. А. Васильев работал
в РАИМК-ГАИМК, [+9]
где с 1919 г. занимал должность зав. разрядом археологии и
искусства Древнехристианского и византийского. В 1920-1925 гг.
он был уже председателем РАИМК.
Нужно также отметить, что с 1919 г. А. А. Васильев был
членом-корреспондентом Российской Академии наук. Без ссылок на
источники авторы публикации писем М. И. Ростовцева к А. А.
Васильеву сообщают, что постановлением Общего собрания АН СССР
от 2 июня 1925 г. А. А. Васильев был исключен из АН СССР и
восстановлен только посмертно, 22 марта 1990 г. [+10].
В 1934 г. он был избран членом Югославской Академии наук. В
последующие годы А. А. Васильев был также президентом института
им. Н. П. Кондакова в Праге, членом американской Академии
Средневековья и - в последние годы жизни - председателем
Международной Ассоциации византинистов.
Переломным в жизни А. А. Васильева стал 1925 г., когда он поехал
в официальную зарубежную командировку, не имея специальной мысли
эмигрировать из России. Однако несколько встреч в Париже с М. И.
Ростовцевым, известным русским антиковедом, уехавшим из России
вполне сознательно, решили судьбу А. А. Васильева. М. И.
Ростовцев еще в 1924 г. предложил А. А. Васильеву содействие в
получении места в Висконсинском университете (Мадисон) в связи с
тем, что сам М. И. Ростовцев переезжал из Мадисона в Нью Хейвен.
[+11]
А. А. Васильев согласился и, выехав летом 1925 г. в Берлин и
Париж, во Франции сел на пароход до Нью Йорка, имея официальное
приглашение на год от Висконсинского университета. Осенью того
же 1925 г. он уже имел работу в Америке. Сохранившиеся в Архиве
С. А. Жебелева и других ученых письма А. А. Васильева показывают
в то же время, что сам А. А. Васильев регулярно продолжал
обращаться с просьбами через С. А. Жебелева о предании своему
статусу официального характера - он просил об официальном
продлении своей командировки. Просьбы его удовлетворялись
Наркомпросом и подтверждались Академией наук. Однако в конце
концов 1 июля 1928 г. было признано предельным сроком продления
его командировки. А. А. Васильев не вернулся ни к этому сроку,
ни когда-либо позже. Письмо С. А. Жебелеву, в котором он
объяснял причины этого, выглядит очень дипломатично, мягко, но,
скорее всего, не раскрывающим основного [+12], ибо слова А. А.
Васильева о заключенных контрактах, наладившейся работе, об
отсутствии заработка в Ленинграде имеют, бесспорно, отношение к
сложившейся ситуации, [+13] но кое-что оставляют и в тени.
Ввиду того, что архив А. А. Васильева находится в США, здесь мы
невольно вступаем в область предположений. Однако для
характеристики его как человека крайне важно, по меньшей мере,
попытаться ответить, почему А. А. Васильев принял приглашение М.
И. Ростовцева о работе в Мадисоне и почему он в конце концов
остался в США. Возможностей судить об этом немного и все же
несколько тонких, ехидно-иронических замечаний в тексте его
"Истории Византийской империи" (например, о славянофильстве в
СССР после второй мировой войны) позволяют утверждать, что вся
идейная и политическая обстановка в СССР была А. А. Васильеву
глубоко чужда. Легкость, с которой А. А. Васильев решился на
переезд в Америку, во многом объясняется также и тем, что его не
удерживали семейные узы. Судя по имеющимся документам, у него
были брат и сестра, однако всю жизнь он оставался холостым. [+14]
Сопоставление некоторых фактов позволяет, как кажется, выявить и
еще одну немаловажную причину решимости А. А. Васильева уехать.
Выше уже говорилось о том, что на рубеже веков, около пяти лет в
общей сложности, А. А. Васильев весьма плодотворно работал за
границей, будучи стипендиатом и находясь в официальных
командировках. Если учесть все особенности развития СССР в
двадцатые-тридцатые годы, то нельзя не признать, что возможность
работать в зарубежных научных центрах для А. А. Васильева
делалась все более проблематичной - научные командировки за
границу становились со временем не нормой, а исключением из
правил, особенно для ученых старой формации. Материалы,
приводимые И. В. Куклиной, показывают, что после переезда в
Америку А. А. Васильев большую часть свободного времени проводил
в разъездах, путешествуя когда с целью научной работы, когда
просто как турист.
Изложенный материал позволяет прийти в чем-то неожиданному, но
по логике событий совершенно закономерному выводу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166