basileiaV),
поданная или, может быть, даже прочтенная Аркадию. Синезий, из
северо-африканского города Кирены, образованный неоплатоник,
принявший христианство, отправился в 399 году в Константинополь
с ходатайством перед императором о некоторых податных
облегчениях для своего родного города. Впоследствии, по
возвращении на родину, он был избран епископом североафриканской
Птолемаиды. За три года своего пребывания в Константинополе
Синезий прекрасно дал себе отчет в германской опасности для
империи и составил вышеназванную записку, которая, по словам
одного историка, может быть названа антигерманским манифестом
национальной партии Аврелиана. [+117] "Достаточно будет
небольшого предлога, - писал Синезий, - чтобы вооруженные
(варвары) сделались господами граждан; и тогда невооруженные
будут сражаться с людьми, изощренными в военной борьбе. Прежде
всего надо устранить (иноземцев) от начальственных должностей и
лишить их сенаторских званий, так как то, что в древности у
римлян казалось и было самым почетным, сделалось, благодаря
иноземцам, позором. Как во многом другом, так особенно в этом
отношении я удивляюсь нашему неразумию. В каждом доме,
маломальски зажиточном, найдешь раба-скифа (т. е. гота); они
служат поварами, виночерпиями; скифы же и те, что ходят с
небольшими стульями на плечах и предлагают их тем, кто желает на
улице отдохнуть. Но недостойно ли крайнего удивления то
обстоятельство, что те же самые белокурые и причесанные по
эвбейской моде варвары, которые в частной жизни исполняют роль
прислуги, в политической являются нашими повелителями? Государю
надо очистить войско, как кучу пшеницы, из которой мы отделяем
мякину и все то, что, произрастая, вредит настоящему зерну. Отец
твой, по своему крайнему милосердию, принял их (варваров) мягко
и снисходительно, дал им звание союзников, наделил политическими
правами и почестями и наградил земельными пожалованиями. Но
варвары не так поняли и оценили благородное с ними обхождение;
они увидели в этом нашу слабость, что внушило им дерзкую
надменность и самохвальство. Увеличив наш набор и с набором
укрепив наш дух и наши собственные войска, восполни в
государстве то, чего ему недостает. Против этих людей нужна
настойчивость. Или пусть варвары возделывают землю, как в
древности мессенцы, бросив оружие, служили илотами (рабами) у
лакедемонян, или пусть уходят тем же путем, что пришли, возвещая
живущим по ту сторону реки (Дуная), что у римлян более уже нет
мягкости и что над ними царствует благородный юноша! " [+118]
Итак, главный смысл этого замечательного современного событиям
документа заключался в том, что Синезий, понимая опасность,
грозившую со стороны готов государству, советовал удалить их из
войска, набрать свое, местное войско и после этого превратить
варваров в земледельцев, а если бы они этого не пожелали,
очистить них территорию римского государства, удалив их за
Дунай, т. е. туда, откуда они пришли.
Наиболее влиятельный начальник войска в империи, вышеупомянутый
гот Гайна, не мог спокойно сносить исключительного влияния
временщика Евтропия, и удобный случай действовать скоро
представился. В это время готы, поселенные еще Феодосием Великим
в малоазиатской области Фригии, подняли восстание под
предводительством своего вождя Трибигильда и разоряли страну.
Отправленный против бунтовщика Гайна оказался его тайным
союзником. Подав друг другу руки и намеренно допустив поражение
высланных против Трибигильда императорских отрядов, они
сделались господами положения и заявили императору требование об
удалении и выдаче им Евтропия. Против последнего была также
очень раздражена супруга Аркадия Евдоксия и партия Аврелиана.
Поставленный в безвыходное положение благодаря германским
успехам, Аркадий должен был уступить: он отправил Евтропия в
ссылку (399 г.). Но это не удовлетворило торжествовавших готов,
которые принудили императора вернуть Евтропия в столицу, предать
суду и казнить. После этого Гайна потребовал у императора
уступки арианам-готам одного из столичных храмов для отправления
в нем арианского богослужения. Но этому решительно воспротивился
константинопольский епископ Иоанн Златоуст, и Гайна, зная, что
на стороне последнего стояла не только вся столица, но и большая
часть населения империи, более не настаивал на своем требовании.
Обосновавшись в столице, готы стали полными распорядителями
судеб государства. Аркадий и столичное население понимали весь
ужас положения. Однако Гайна, несмотря на все успехи, не смог
удержаться в Константинополе. Во время отсутствия его в столице
там вспыхнуло восстание; многие готы были перебиты. Гайна не
смог вернуться в столицу. Воспрянувший духом Аркадий отправил
против него верного язычника-гота Фравитту, который разбил Гайну
во время попытки последнего переправиться в Малую Азию. Гайна
бежал во Фракию, где попал в плен к гуннскому вождю, который,
отрубив ему голову, послал ее в виде подарка Аркадию. Таким
образом, грозная германская опасность была устранена благодаря
германцу же язычнику Фравитте, удостоенному за эту великую
услугу консульского звания. Готский вопрос в начале V века был
решен в пользу правительства. Позднейшие попытки готов
возвратить утраченное влияние уже не имели большого значения.
Иоанн Златоуст
На фоне германских осложнений выступает выдающаяся личность
константинопольского патриарха Иоанна Златоуста. [+119] Будучи
родом из Антиохии и учеником знаменитого ритора Либания, Иоанн,
готовившийся к светской карьере, отказался от нее и, приняв
крещение, отдался всей душой проповеднической деятельности в
родной Антиохии, где он был пресвитером. Временщик Евтропий,
после смерти патриарха Нектария, остановил свой выбор на
знаменитом уже антиохийском проповеднике Иоанне, который и был
тайно увезен в столицу из боязни, чтобы антиохийское население,
очень любившее своего проповедника, не воспротивилось его
отъезду. Несмотря на происки Феофила, епископа Александрийского,
Иоанн был посвящен в епископы, и ему вверена была столичная
кафедра (398 г.). Столица получила в его лице замечательного,
бесстрашного оратора и одного из тех убежденных людей, у которых
принципы не расходились с делом. Проповедник строгой
нравственности и противник излишней роскоши, не отступавший от
своего никейского мировоззрения, Иоанн встретил среди своей
паствы немало врагов. Среди последних находилась императрица
Евдоксия, любившая роскошь и удовольствия, которую он в своих
публичных проповедях осыпал упреками, а в одной из них,
подлинность которой некоторыми учеными, без больших оснований,
оспаривается, сравнивал с Иезавелью и Иродиадой. [+120] Твердой
политики он держался по отношению к арианам-готам, которые, как
уже было сказано выше, в лице Гайны требовали уступки им для
совершения арианского богослужения одной из столичных церквей.
Иоанн отказал в просьбе, и готы примирились с этим и продолжали
довольствоваться отведенной им церковью за городскими стенами.
Но к меньшинству готов, которые были православными, Иоанн
относился очень внимательно, он отвел им церковь в городе, часто
бывал в ней и через переводчика вел с ними беседы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166
поданная или, может быть, даже прочтенная Аркадию. Синезий, из
северо-африканского города Кирены, образованный неоплатоник,
принявший христианство, отправился в 399 году в Константинополь
с ходатайством перед императором о некоторых податных
облегчениях для своего родного города. Впоследствии, по
возвращении на родину, он был избран епископом североафриканской
Птолемаиды. За три года своего пребывания в Константинополе
Синезий прекрасно дал себе отчет в германской опасности для
империи и составил вышеназванную записку, которая, по словам
одного историка, может быть названа антигерманским манифестом
национальной партии Аврелиана. [+117] "Достаточно будет
небольшого предлога, - писал Синезий, - чтобы вооруженные
(варвары) сделались господами граждан; и тогда невооруженные
будут сражаться с людьми, изощренными в военной борьбе. Прежде
всего надо устранить (иноземцев) от начальственных должностей и
лишить их сенаторских званий, так как то, что в древности у
римлян казалось и было самым почетным, сделалось, благодаря
иноземцам, позором. Как во многом другом, так особенно в этом
отношении я удивляюсь нашему неразумию. В каждом доме,
маломальски зажиточном, найдешь раба-скифа (т. е. гота); они
служат поварами, виночерпиями; скифы же и те, что ходят с
небольшими стульями на плечах и предлагают их тем, кто желает на
улице отдохнуть. Но недостойно ли крайнего удивления то
обстоятельство, что те же самые белокурые и причесанные по
эвбейской моде варвары, которые в частной жизни исполняют роль
прислуги, в политической являются нашими повелителями? Государю
надо очистить войско, как кучу пшеницы, из которой мы отделяем
мякину и все то, что, произрастая, вредит настоящему зерну. Отец
твой, по своему крайнему милосердию, принял их (варваров) мягко
и снисходительно, дал им звание союзников, наделил политическими
правами и почестями и наградил земельными пожалованиями. Но
варвары не так поняли и оценили благородное с ними обхождение;
они увидели в этом нашу слабость, что внушило им дерзкую
надменность и самохвальство. Увеличив наш набор и с набором
укрепив наш дух и наши собственные войска, восполни в
государстве то, чего ему недостает. Против этих людей нужна
настойчивость. Или пусть варвары возделывают землю, как в
древности мессенцы, бросив оружие, служили илотами (рабами) у
лакедемонян, или пусть уходят тем же путем, что пришли, возвещая
живущим по ту сторону реки (Дуная), что у римлян более уже нет
мягкости и что над ними царствует благородный юноша! " [+118]
Итак, главный смысл этого замечательного современного событиям
документа заключался в том, что Синезий, понимая опасность,
грозившую со стороны готов государству, советовал удалить их из
войска, набрать свое, местное войско и после этого превратить
варваров в земледельцев, а если бы они этого не пожелали,
очистить них территорию римского государства, удалив их за
Дунай, т. е. туда, откуда они пришли.
Наиболее влиятельный начальник войска в империи, вышеупомянутый
гот Гайна, не мог спокойно сносить исключительного влияния
временщика Евтропия, и удобный случай действовать скоро
представился. В это время готы, поселенные еще Феодосием Великим
в малоазиатской области Фригии, подняли восстание под
предводительством своего вождя Трибигильда и разоряли страну.
Отправленный против бунтовщика Гайна оказался его тайным
союзником. Подав друг другу руки и намеренно допустив поражение
высланных против Трибигильда императорских отрядов, они
сделались господами положения и заявили императору требование об
удалении и выдаче им Евтропия. Против последнего была также
очень раздражена супруга Аркадия Евдоксия и партия Аврелиана.
Поставленный в безвыходное положение благодаря германским
успехам, Аркадий должен был уступить: он отправил Евтропия в
ссылку (399 г.). Но это не удовлетворило торжествовавших готов,
которые принудили императора вернуть Евтропия в столицу, предать
суду и казнить. После этого Гайна потребовал у императора
уступки арианам-готам одного из столичных храмов для отправления
в нем арианского богослужения. Но этому решительно воспротивился
константинопольский епископ Иоанн Златоуст, и Гайна, зная, что
на стороне последнего стояла не только вся столица, но и большая
часть населения империи, более не настаивал на своем требовании.
Обосновавшись в столице, готы стали полными распорядителями
судеб государства. Аркадий и столичное население понимали весь
ужас положения. Однако Гайна, несмотря на все успехи, не смог
удержаться в Константинополе. Во время отсутствия его в столице
там вспыхнуло восстание; многие готы были перебиты. Гайна не
смог вернуться в столицу. Воспрянувший духом Аркадий отправил
против него верного язычника-гота Фравитту, который разбил Гайну
во время попытки последнего переправиться в Малую Азию. Гайна
бежал во Фракию, где попал в плен к гуннскому вождю, который,
отрубив ему голову, послал ее в виде подарка Аркадию. Таким
образом, грозная германская опасность была устранена благодаря
германцу же язычнику Фравитте, удостоенному за эту великую
услугу консульского звания. Готский вопрос в начале V века был
решен в пользу правительства. Позднейшие попытки готов
возвратить утраченное влияние уже не имели большого значения.
Иоанн Златоуст
На фоне германских осложнений выступает выдающаяся личность
константинопольского патриарха Иоанна Златоуста. [+119] Будучи
родом из Антиохии и учеником знаменитого ритора Либания, Иоанн,
готовившийся к светской карьере, отказался от нее и, приняв
крещение, отдался всей душой проповеднической деятельности в
родной Антиохии, где он был пресвитером. Временщик Евтропий,
после смерти патриарха Нектария, остановил свой выбор на
знаменитом уже антиохийском проповеднике Иоанне, который и был
тайно увезен в столицу из боязни, чтобы антиохийское население,
очень любившее своего проповедника, не воспротивилось его
отъезду. Несмотря на происки Феофила, епископа Александрийского,
Иоанн был посвящен в епископы, и ему вверена была столичная
кафедра (398 г.). Столица получила в его лице замечательного,
бесстрашного оратора и одного из тех убежденных людей, у которых
принципы не расходились с делом. Проповедник строгой
нравственности и противник излишней роскоши, не отступавший от
своего никейского мировоззрения, Иоанн встретил среди своей
паствы немало врагов. Среди последних находилась императрица
Евдоксия, любившая роскошь и удовольствия, которую он в своих
публичных проповедях осыпал упреками, а в одной из них,
подлинность которой некоторыми учеными, без больших оснований,
оспаривается, сравнивал с Иезавелью и Иродиадой. [+120] Твердой
политики он держался по отношению к арианам-готам, которые, как
уже было сказано выше, в лице Гайны требовали уступки им для
совершения арианского богослужения одной из столичных церквей.
Иоанн отказал в просьбе, и готы примирились с этим и продолжали
довольствоваться отведенной им церковью за городскими стенами.
Но к меньшинству готов, которые были православными, Иоанн
относился очень внимательно, он отвел им церковь в городе, часто
бывал в ней и через переводчика вел с ними беседы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166