Тем самым он создает
неизвестный до того времени класс - класс пролетариев. Можно
принимать или отвергать эту концепцию, безусловно одно: она
рассматривает классы как активные действующие силы истории.
409
А среди них выделяется один класс - пролетариат, глашатай с-.
менности и главная фигура будущей революции. Массы,
полняющие города, развязывающие гражданскую войну, участ-,
ющие во всех этих мятежах, собственно и являются сырьем
внешним выражением трудящейся массы. Ей присущи р
уровни^сознательности от пассивного допролетарского до.
ного героического и истинно пролетарского.
Стало быть, чем они обширнее, тем более ясным видени
своих сил и целей обладают эти массы и тем большее они бул
оказывать давление на развитие общества. Отворачиваясь от i
шлого, разрывая тысячи тонких нитей, связывающих их с рел
ей, нацией, с пристрастиями господствующих классов, они тян,
к новому миру, одушевленному наукой и техникой, тогда как с
рый клонится к закату. Озаренная светом истории, эта моде
общества придает смысл коллективным движениям. Она та
объясняет их истоки с самых первых шагов. Остальное
более чем эпифеномены и шлаки бредовой идеологии.
Вторая концепция была представлена несколькими пс
ледовательными эскизами, сделанными с оригинала, родившего-^
в недрах психологии толп. Оставляя в стороне ее пре^
дшественников, таких как Тэн или Токвиль, необходимо главны^
образом упомянуть Ле Бона и Тарда, обозначивших ее в ocHOflj
ных чертах. <Можно сказать, что именно эта социальная теорЩ
имеет, вероятно, сегодня наибольшее влияние в западном мире>, .я
отмечает один социолог по поводу гипотезы массового общества. .,
В этой концепции те эпифеномены и шлаки, о которых я тол*
ко что говорил, как раз и составляют существо дела. Действц
тельно, снятые с креплений, лишенные привилегий по рождению;
по званию, дезориентированные бесконечными переменами, п
ставшие друг к другу люди и создают невероятный простор;
разрастания тех человеческих туманностей, которыми являю"
толпы. Разумеется, толпы существовали всегда, невидимые и
слышимые. Но в этом своеобразном ускоренном движении ис.^
рии они разорвали путы. Они восстали, став видимыми и слышит
мыми - и даже несущими угрозу существованию индивидов
классов из-за их тенденции все перемешивать и все обезлич
вать. Маскарадные костюмы сняты, мы их замечаем в самом п{
стом одеянии:
<Со времен Французской революции, - пишет Канетти, - эти взр
приобрели форму, которую мы считаем современной. Быть может,
потому, что масса была так скоропалительно освобождена от религиоз-
ных традиций, нам сейчас гораздо проще увидеть ее освобожденной от
тех смыслов и целей, которые ей некогда приписывались>. .
Оглянитесь вокруг: на улицах или на заводах, на парламентских
собраниях или в казармах, даже в местах отдыха вы увидите
толпы, движущиеся или неподвижные. Некоторые люди прохо-
дят сквозь них, как через чистилище. Другие ими поглощаются,
чтобы уже никогда не выйти обратно. Ничто не выразило бы
сути нового общества лучше, чем определение <массовое>. Оно
узнаваемо по его многочисленности, по нестабильности связей
между родителями и детьми, друзьями и соседями. О нем можно
догадаться по тем превращениям, которые испытывает каждый
человек, становясь анонимным: реализация присущих ему жела-
ний, страстей, интересов зависит от огромного числа людей. Можно
видеть его подверженность приступам общественной тревожнос-
ти и тенденции уподобляться, соответствовать какой-то коллек-
тивной модели.
Согласно этой концепции, изменение состоит не в проле-
таризации человека или в обобществлении экономики. Напротив,
мы имеем дело с массификацией, то есть со смешением и стирани-
ем социальных групп. Пролетарии или капиталисты, люди обра-
зованные или невежественные, происхождение мало что значит:
одни и те же причины производят одни и те же следствия. Из
разных, совершенно разнородных элементов образуется однород-
ное человеческое тело: масса состоит из людей-массы. Это они
действующие лица истории и герои нашего времени. Не стоит
искать причин такого положения вещей в концентрации средств
производства и в товарообмене, как к этому стремилась теория
классового общества; причина в средствах коммуникации, массо-
вой информации, газетах, радио, т.п. и феномене влияния. Внедря-
ясь в каждый дом, присутствуя на каждом рабочем месте, прони-
кая в места отдыха, управляя мнениями и обезличивая их, эти
средства превращают человеческие умы в массовый разум. Бла-
годаря своего рода социальной телепатии у многих людей
вызываются одни и те же мысли, одни и те же образы, которые,
как радиоволны, распространяются повсюду. Так что в массе они
всегда оказываются наготове. Когда это на самом деле проис-
ходит, то можно наблюдать волнующее незабываемое зрелище,
как множество анонимных индивидов, никогда друг друга не ви-
девших, не соприкасавшихся между собой, охватываются одной и
той же эмоцией, реагируют как один на музыку или лозунг, ^
хийно слитые в единое коллективное существо. Марсель Мс
подробно описал это превращение:
<Все социальное тело одушевлено одним движением. Индивиду^
больше нет. Они становятся, гак сказать, деталями одной машины, ]
еще лучше, спицами одного колеса, магическое кружение которого, та
ющее и поющее, было бы образом совершенным, социально прими
ным, воспроизводимым, разумеется, еще и в наши дни в упомяну.-,
случаях, да и в других тоже. Это ритмичное, однообразное и безостая*
точное движение непосредственно выражает то душевное состояние, ко)
сознание каждого захвачено одним чувством, одной немыслимой иде
идеей общей цели. Все тела приходят в одинаковое движение, на в(
лицах одна и та же маска, все голоса сливаются в одном крикс; ..
говоря уже о глубине впечатления, производимого ритмом, музыкой)
пением. Видеть во всех фигурах отражение своего желания, слышат
из всех уст подтверждены своей убежденности, чувствовать себя захва
ченным без сопротивления всеобщей уверенностью. Смешавшиеся)
исступлении своего танца, в лихорадке возбуждения, они составля
единенное тело и единую душу. Именно в это время социальное п
действительно существует. Так как в этот момент его клетки люди, 6ь
может, так же мало отделены друг от друга, как клетки индивидуаль
го организма. В похожих условиях (которые не реализуются в нав
обществах даже самыми перевозбужденными толпами, но об этом гс
рится в другом месте) согласие может творить действительность>.
Поразительно, не так ли?
Пора обратиться к следствиям. Логический ход, который с^
дали авторы этой концепции, прост и смел. Для каждого масса 4
это спущенная с цепи толпа, находящаяся во власти инстинктов^
без совести, без руководителя, без сдерживающих начал, такая^
какой она, в глазах мудреца, проявляет себя на баррикадах. Гщ
гантский, орущий, истеричный монстр, она наводит ужас:
<Похоже, - писал Фрейд, - достаточно оказаться вместе больше
массе, огромному множеству людей для того, чтобы все моральные д<>
тижения составляющих их индивидов тотчас рассеялись, а на их мест-,
остались лишь самые примитивные, самые древние, самые грубые пси>1
хические установки>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
неизвестный до того времени класс - класс пролетариев. Можно
принимать или отвергать эту концепцию, безусловно одно: она
рассматривает классы как активные действующие силы истории.
409
А среди них выделяется один класс - пролетариат, глашатай с-.
менности и главная фигура будущей революции. Массы,
полняющие города, развязывающие гражданскую войну, участ-,
ющие во всех этих мятежах, собственно и являются сырьем
внешним выражением трудящейся массы. Ей присущи р
уровни^сознательности от пассивного допролетарского до.
ного героического и истинно пролетарского.
Стало быть, чем они обширнее, тем более ясным видени
своих сил и целей обладают эти массы и тем большее они бул
оказывать давление на развитие общества. Отворачиваясь от i
шлого, разрывая тысячи тонких нитей, связывающих их с рел
ей, нацией, с пристрастиями господствующих классов, они тян,
к новому миру, одушевленному наукой и техникой, тогда как с
рый клонится к закату. Озаренная светом истории, эта моде
общества придает смысл коллективным движениям. Она та
объясняет их истоки с самых первых шагов. Остальное
более чем эпифеномены и шлаки бредовой идеологии.
Вторая концепция была представлена несколькими пс
ледовательными эскизами, сделанными с оригинала, родившего-^
в недрах психологии толп. Оставляя в стороне ее пре^
дшественников, таких как Тэн или Токвиль, необходимо главны^
образом упомянуть Ле Бона и Тарда, обозначивших ее в ocHOflj
ных чертах. <Можно сказать, что именно эта социальная теорЩ
имеет, вероятно, сегодня наибольшее влияние в западном мире>, .я
отмечает один социолог по поводу гипотезы массового общества. .,
В этой концепции те эпифеномены и шлаки, о которых я тол*
ко что говорил, как раз и составляют существо дела. Действц
тельно, снятые с креплений, лишенные привилегий по рождению;
по званию, дезориентированные бесконечными переменами, п
ставшие друг к другу люди и создают невероятный простор;
разрастания тех человеческих туманностей, которыми являю"
толпы. Разумеется, толпы существовали всегда, невидимые и
слышимые. Но в этом своеобразном ускоренном движении ис.^
рии они разорвали путы. Они восстали, став видимыми и слышит
мыми - и даже несущими угрозу существованию индивидов
классов из-за их тенденции все перемешивать и все обезлич
вать. Маскарадные костюмы сняты, мы их замечаем в самом п{
стом одеянии:
<Со времен Французской революции, - пишет Канетти, - эти взр
приобрели форму, которую мы считаем современной. Быть может,
потому, что масса была так скоропалительно освобождена от религиоз-
ных традиций, нам сейчас гораздо проще увидеть ее освобожденной от
тех смыслов и целей, которые ей некогда приписывались>. .
Оглянитесь вокруг: на улицах или на заводах, на парламентских
собраниях или в казармах, даже в местах отдыха вы увидите
толпы, движущиеся или неподвижные. Некоторые люди прохо-
дят сквозь них, как через чистилище. Другие ими поглощаются,
чтобы уже никогда не выйти обратно. Ничто не выразило бы
сути нового общества лучше, чем определение <массовое>. Оно
узнаваемо по его многочисленности, по нестабильности связей
между родителями и детьми, друзьями и соседями. О нем можно
догадаться по тем превращениям, которые испытывает каждый
человек, становясь анонимным: реализация присущих ему жела-
ний, страстей, интересов зависит от огромного числа людей. Можно
видеть его подверженность приступам общественной тревожнос-
ти и тенденции уподобляться, соответствовать какой-то коллек-
тивной модели.
Согласно этой концепции, изменение состоит не в проле-
таризации человека или в обобществлении экономики. Напротив,
мы имеем дело с массификацией, то есть со смешением и стирани-
ем социальных групп. Пролетарии или капиталисты, люди обра-
зованные или невежественные, происхождение мало что значит:
одни и те же причины производят одни и те же следствия. Из
разных, совершенно разнородных элементов образуется однород-
ное человеческое тело: масса состоит из людей-массы. Это они
действующие лица истории и герои нашего времени. Не стоит
искать причин такого положения вещей в концентрации средств
производства и в товарообмене, как к этому стремилась теория
классового общества; причина в средствах коммуникации, массо-
вой информации, газетах, радио, т.п. и феномене влияния. Внедря-
ясь в каждый дом, присутствуя на каждом рабочем месте, прони-
кая в места отдыха, управляя мнениями и обезличивая их, эти
средства превращают человеческие умы в массовый разум. Бла-
годаря своего рода социальной телепатии у многих людей
вызываются одни и те же мысли, одни и те же образы, которые,
как радиоволны, распространяются повсюду. Так что в массе они
всегда оказываются наготове. Когда это на самом деле проис-
ходит, то можно наблюдать волнующее незабываемое зрелище,
как множество анонимных индивидов, никогда друг друга не ви-
девших, не соприкасавшихся между собой, охватываются одной и
той же эмоцией, реагируют как один на музыку или лозунг, ^
хийно слитые в единое коллективное существо. Марсель Мс
подробно описал это превращение:
<Все социальное тело одушевлено одним движением. Индивиду^
больше нет. Они становятся, гак сказать, деталями одной машины, ]
еще лучше, спицами одного колеса, магическое кружение которого, та
ющее и поющее, было бы образом совершенным, социально прими
ным, воспроизводимым, разумеется, еще и в наши дни в упомяну.-,
случаях, да и в других тоже. Это ритмичное, однообразное и безостая*
точное движение непосредственно выражает то душевное состояние, ко)
сознание каждого захвачено одним чувством, одной немыслимой иде
идеей общей цели. Все тела приходят в одинаковое движение, на в(
лицах одна и та же маска, все голоса сливаются в одном крикс; ..
говоря уже о глубине впечатления, производимого ритмом, музыкой)
пением. Видеть во всех фигурах отражение своего желания, слышат
из всех уст подтверждены своей убежденности, чувствовать себя захва
ченным без сопротивления всеобщей уверенностью. Смешавшиеся)
исступлении своего танца, в лихорадке возбуждения, они составля
единенное тело и единую душу. Именно в это время социальное п
действительно существует. Так как в этот момент его клетки люди, 6ь
может, так же мало отделены друг от друга, как клетки индивидуаль
го организма. В похожих условиях (которые не реализуются в нав
обществах даже самыми перевозбужденными толпами, но об этом гс
рится в другом месте) согласие может творить действительность>.
Поразительно, не так ли?
Пора обратиться к следствиям. Логический ход, который с^
дали авторы этой концепции, прост и смел. Для каждого масса 4
это спущенная с цепи толпа, находящаяся во власти инстинктов^
без совести, без руководителя, без сдерживающих начал, такая^
какой она, в глазах мудреца, проявляет себя на баррикадах. Гщ
гантский, орущий, истеричный монстр, она наводит ужас:
<Похоже, - писал Фрейд, - достаточно оказаться вместе больше
массе, огромному множеству людей для того, чтобы все моральные д<>
тижения составляющих их индивидов тотчас рассеялись, а на их мест-,
остались лишь самые примитивные, самые древние, самые грубые пси>1
хические установки>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188