Это очевидно, и забывать об этом глупо.
Таким образом, моя но говорить лишь о том, что необходима
радикальная реформа Законодательного Собрания, чтобы повы-
сить его дееспособность; но вовсе не о его бесполезности.
Разочарование в парламенте не имеет ничего общего с его
общеизвестными недостатками и даже с самим парламентом, как
политическим инструментом. Оно вызвано тем, что европеец не
знает, как использовать это учреждение. Он разочаровался в тра-
диционных целях общественной жизни. Он не питает больше
иллюзий насчет национального государства, в котором чувству-
ет себя ограниченным, вроде пленника. Если внимательно при-
смотреться к этому общеизвестному факту, то мы заметим, что в
большинстве стран граждане не питают больше уважения к соб-
ственному государству, будь то Англия, Германия или Франция.
Поэтому бесцельно менять детали государственной структуры -
дело не в них, а в самом государстве, оно стало слишком малым.
Впервые в своей политической, экономической и духовной де-
ятельности европеец наталкивается на границы своего государ-
ства; впервые он чувствует, что его жизненные возможности
непропорциональны размерам того политического образования, в
которое он включен. И тут он делает открытие: быть англичани-
ном, немцем, французом значит быть провинциалом. Ему прихо-
дит на ум, что он как бы уменьшился по сравнению с прошлым,
ибо раньше англичанин, француз, немец думали про себя, что они -
вселенная. Здесь, как мне кажется, подлинная причина того ощу-
щения упадка, которое мучает европейца. Причина субъективная,
иллюзорная, парадокс - ведь иллюзия упадка возникла потому,
что способности человека возросли и старая организация стала
Для них тесна.
Чтобы пояснить сказанное на конкретном примере, возьмем
хотя бы автомобильное производство. Автомобиль - чисто евро-
пейское изобретение; однако на первом месте сейчас Америка.
Вывод: европейская машина в упадке. Тем не менее европейские
техники и промышленники ясно видят, что преимущества амери-
канской продукции объясняются вовсе не превосходством людйщц
за океаном, а просто тем, что американская промышленность ра-
ботает без всяких ограничений на свой рынок в 20 миллионов
населения. Представим себе, что европейский завод имел бьг
беспрепятственный сбыт во все европейские страны с их колони-
ями и зонами влияния; несомненно, его продукция, рассчитанная
на сбыт населению в 500-600 миллионов людей, далеко превзош-
ла бы Форда. Исключительное превосходство американской тех-j
ники почти целиком обусловлено величиной и однородностью ее,
рынка. Рационализация производства появляется автоматически,'
как следствие расширения рынка. "
Итак, действительное положение Европы можно описать сле-я
дующим образом: ее долгое и блестящее прошлое привело ее к ''
новой жизненной стадии, где все размеры возросли; но структура, .
унаследованная от прошлых времен, теперь мала ей, тормозит ее;:
развитие. Европа возникла как комплекс Малых наций. Идея ;
нации и национальное чувство были ее самыми характерными а
достижениями. Теперь ей необходимо преодолеть самое себя. Вот 1
схема грандиозной драмы, которая должна разыграться в бли- ,
жайшие годы. Сможет ли Европа стряхнуть с себя пережитки j
прошлого, или она навсегда останется их пленницей? В истории 1
уже были, примеры, когда великая цивилизация умирала только 1
потому, что не смогла вовремя отказаться от изжитой идеи госу-1
дарства и найти ей замену.
В другом своем труде я исследовал агонию и смерть греко-
римского мира, и в том, что касается подробностей, отсылаю к
этому труду*. Сейчас я хотел бы подойти к теме с другой точки
зрения. Мы видим, что греки и римляне при появлении на арене
истории живут в городах (u rbs.polis), наподобие пчел в улье.
Этот факт, необъяснимый и таинственный сам по себе, мы должны
принимать как данность, подобно тому как зоолог исходит из
голого, необъяснимого факта, что оса живет бездомной одиноч-
кой, а золотые пчелы живут только роем в ульях. Правда, раскоп-
ки и археология позволяют нам узнать кое-что о том, что проис-
ходило на территории Афин и Рима до их основания. Но пере-
ход от доисторического периода, чисто сельского и ничем не
замечательного, к возникновению города - плода новой эпохи,
взращенного на почве обоих полуостровов, - остается тайной;
*. , VI.
286
нам неизвестна даже этническая связь между доисторическими
дародами И удивительной общественностью, которая обогатила
человечество новинкой, создав общественные площади и вокруг
них город, отгороженный стенами от поля. Для правильного оп-
ределения античного города лучше всего подходит такое шуточ-
ное определение: берут дыру, туго обвивают проводокой, и получа-
ется пушка. Так и город начинается с пустого места - площадь,
рынок, форум в Риме, агора в Греции; все остальное - лишь при-
даток, необходимый, чтобы ограничить эту пустоту, отгородить ее
от окружения. Первоначальный <полис> не скопление жилых
домов, а прежде всего место народных собраний, специальное
пространство для выполнения общественных функций. Город не
возник, подобно хижине или дому, чтобы укрыться от непогоды,
растить детей и для прочих личных и семейных дел. Город пред-
назначен для вершения дел общественных. Так создан вид про-
странства, более новый, чем открытый впоследствии Эйнштей-
ном. До тех пор был только один вид обитаемого пространства -
открытая деревня, и люди жили в ней, со всеми последствиями,
какие влечет за собой такое существование. Сельский житель -
существо еще растительного порядка. Вся его жизнь, его ощуще-
ния, мысли, желания сохраняют в себе нечто от дремотной апатии
растения. Великие азиатские и африканские цивилизации были в
этом смысле большими антропоморфными растениями. Но ан-
тичный человек решительно оторвался от поля, от природы, от
геоботанического космоса. Как это возможно? Как может чело-
век покинуть природу? Куда он может пойти? Ведь <поле> без-
гранично, оно занимает всю землю! Очень просто: он обносит
кусок этого поля стенами и противопоставляет его бесформенно-
му, бесконечному пространству. Так возникает площадь. Она не
похожа на дом, на <интерьер>, прикрытый сверху наподобие пе-
щеры, встречающейся в <поле>; она поле отрицает. Благодаря
окружающим ее стенам площадь, отгородившийся клочок поля,
показывает спину его остатку, становится в оппозицию к нему.
Маленький мятежник, обособившийся от великой матери-земли,
образует новый, особый жизненный простор. Здесь человек, ос-
вободившись от всякого общения с животным и растительным
миром, создает замкнутый в себе, чисто человеческий мир - сооб-
щество граждан. Великий гражданин Сократ - квинтэссенция гре-
ческого <полиса> - выразил это так: <Что мне деревья в поле? Я
имею дело только с людьми в городе>. Что знали об этом инду-
сы, персы, китайцы или египтяне?
До Александра Македонского и Цезаря история Греции.
Рима сводится к непрерывной борьбе между этими двумя ми;
ми - разумным городом и растительной деревней, законодателя
и крестьянами; между jus и nis.
Теория происхождения города не моя фантазия и не метас
ра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
Таким образом, моя но говорить лишь о том, что необходима
радикальная реформа Законодательного Собрания, чтобы повы-
сить его дееспособность; но вовсе не о его бесполезности.
Разочарование в парламенте не имеет ничего общего с его
общеизвестными недостатками и даже с самим парламентом, как
политическим инструментом. Оно вызвано тем, что европеец не
знает, как использовать это учреждение. Он разочаровался в тра-
диционных целях общественной жизни. Он не питает больше
иллюзий насчет национального государства, в котором чувству-
ет себя ограниченным, вроде пленника. Если внимательно при-
смотреться к этому общеизвестному факту, то мы заметим, что в
большинстве стран граждане не питают больше уважения к соб-
ственному государству, будь то Англия, Германия или Франция.
Поэтому бесцельно менять детали государственной структуры -
дело не в них, а в самом государстве, оно стало слишком малым.
Впервые в своей политической, экономической и духовной де-
ятельности европеец наталкивается на границы своего государ-
ства; впервые он чувствует, что его жизненные возможности
непропорциональны размерам того политического образования, в
которое он включен. И тут он делает открытие: быть англичани-
ном, немцем, французом значит быть провинциалом. Ему прихо-
дит на ум, что он как бы уменьшился по сравнению с прошлым,
ибо раньше англичанин, француз, немец думали про себя, что они -
вселенная. Здесь, как мне кажется, подлинная причина того ощу-
щения упадка, которое мучает европейца. Причина субъективная,
иллюзорная, парадокс - ведь иллюзия упадка возникла потому,
что способности человека возросли и старая организация стала
Для них тесна.
Чтобы пояснить сказанное на конкретном примере, возьмем
хотя бы автомобильное производство. Автомобиль - чисто евро-
пейское изобретение; однако на первом месте сейчас Америка.
Вывод: европейская машина в упадке. Тем не менее европейские
техники и промышленники ясно видят, что преимущества амери-
канской продукции объясняются вовсе не превосходством людйщц
за океаном, а просто тем, что американская промышленность ра-
ботает без всяких ограничений на свой рынок в 20 миллионов
населения. Представим себе, что европейский завод имел бьг
беспрепятственный сбыт во все европейские страны с их колони-
ями и зонами влияния; несомненно, его продукция, рассчитанная
на сбыт населению в 500-600 миллионов людей, далеко превзош-
ла бы Форда. Исключительное превосходство американской тех-j
ники почти целиком обусловлено величиной и однородностью ее,
рынка. Рационализация производства появляется автоматически,'
как следствие расширения рынка. "
Итак, действительное положение Европы можно описать сле-я
дующим образом: ее долгое и блестящее прошлое привело ее к ''
новой жизненной стадии, где все размеры возросли; но структура, .
унаследованная от прошлых времен, теперь мала ей, тормозит ее;:
развитие. Европа возникла как комплекс Малых наций. Идея ;
нации и национальное чувство были ее самыми характерными а
достижениями. Теперь ей необходимо преодолеть самое себя. Вот 1
схема грандиозной драмы, которая должна разыграться в бли- ,
жайшие годы. Сможет ли Европа стряхнуть с себя пережитки j
прошлого, или она навсегда останется их пленницей? В истории 1
уже были, примеры, когда великая цивилизация умирала только 1
потому, что не смогла вовремя отказаться от изжитой идеи госу-1
дарства и найти ей замену.
В другом своем труде я исследовал агонию и смерть греко-
римского мира, и в том, что касается подробностей, отсылаю к
этому труду*. Сейчас я хотел бы подойти к теме с другой точки
зрения. Мы видим, что греки и римляне при появлении на арене
истории живут в городах (u rbs.polis), наподобие пчел в улье.
Этот факт, необъяснимый и таинственный сам по себе, мы должны
принимать как данность, подобно тому как зоолог исходит из
голого, необъяснимого факта, что оса живет бездомной одиноч-
кой, а золотые пчелы живут только роем в ульях. Правда, раскоп-
ки и археология позволяют нам узнать кое-что о том, что проис-
ходило на территории Афин и Рима до их основания. Но пере-
ход от доисторического периода, чисто сельского и ничем не
замечательного, к возникновению города - плода новой эпохи,
взращенного на почве обоих полуостровов, - остается тайной;
*
286
нам неизвестна даже этническая связь между доисторическими
дародами И удивительной общественностью, которая обогатила
человечество новинкой, создав общественные площади и вокруг
них город, отгороженный стенами от поля. Для правильного оп-
ределения античного города лучше всего подходит такое шуточ-
ное определение: берут дыру, туго обвивают проводокой, и получа-
ется пушка. Так и город начинается с пустого места - площадь,
рынок, форум в Риме, агора в Греции; все остальное - лишь при-
даток, необходимый, чтобы ограничить эту пустоту, отгородить ее
от окружения. Первоначальный <полис> не скопление жилых
домов, а прежде всего место народных собраний, специальное
пространство для выполнения общественных функций. Город не
возник, подобно хижине или дому, чтобы укрыться от непогоды,
растить детей и для прочих личных и семейных дел. Город пред-
назначен для вершения дел общественных. Так создан вид про-
странства, более новый, чем открытый впоследствии Эйнштей-
ном. До тех пор был только один вид обитаемого пространства -
открытая деревня, и люди жили в ней, со всеми последствиями,
какие влечет за собой такое существование. Сельский житель -
существо еще растительного порядка. Вся его жизнь, его ощуще-
ния, мысли, желания сохраняют в себе нечто от дремотной апатии
растения. Великие азиатские и африканские цивилизации были в
этом смысле большими антропоморфными растениями. Но ан-
тичный человек решительно оторвался от поля, от природы, от
геоботанического космоса. Как это возможно? Как может чело-
век покинуть природу? Куда он может пойти? Ведь <поле> без-
гранично, оно занимает всю землю! Очень просто: он обносит
кусок этого поля стенами и противопоставляет его бесформенно-
му, бесконечному пространству. Так возникает площадь. Она не
похожа на дом, на <интерьер>, прикрытый сверху наподобие пе-
щеры, встречающейся в <поле>; она поле отрицает. Благодаря
окружающим ее стенам площадь, отгородившийся клочок поля,
показывает спину его остатку, становится в оппозицию к нему.
Маленький мятежник, обособившийся от великой матери-земли,
образует новый, особый жизненный простор. Здесь человек, ос-
вободившись от всякого общения с животным и растительным
миром, создает замкнутый в себе, чисто человеческий мир - сооб-
щество граждан. Великий гражданин Сократ - квинтэссенция гре-
ческого <полиса> - выразил это так: <Что мне деревья в поле? Я
имею дело только с людьми в городе>. Что знали об этом инду-
сы, персы, китайцы или египтяне?
До Александра Македонского и Цезаря история Греции.
Рима сводится к непрерывной борьбе между этими двумя ми;
ми - разумным городом и растительной деревней, законодателя
и крестьянами; между jus и nis.
Теория происхождения города не моя фантазия и не метас
ра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188