Рациональное создает науку, ирра-
циональное направляет историю>.
Прохождение церемониала способствует вхождению ин-
дивидуальных клеток в массу, а также внедрению великих пси-
хических автоматизмов и их функционированию в уникод. По-
добно тому как блестящий предмет гипнотизера обеспечивает
переход от состояния бодрствования к состоянию дна, таким же
образом праздник символов готовит людей к новой идентичнос-
ти. Основная роль здесь отводится музыке, которая погружает
их в гипнотическое состояние. Она поддерживает транс
<подобно тому, как электрический ток поддерживает вибрацию в
определенном диапазоне при условии, что ток настроен на ту же часто-
ту. Но здесь настрой не является только физическим, он существует нс
только на двигательном уровне. Он также, и даже в большей степени,
является психологическим, поскольку состоит в том, чтобы поставить
человека, который переживает перемену своей идентичности, так ска-
зать, в одну фазу с группой, которая эту идентичность в нем признает>.
Одновременно развертывается хореография масс: выход на
заранее предназначенные места группы за группой, причем каж-
дая имеет свой облик и отличительные признаки. Она разворачи-
вается, как, например, первого мая на площади Бастилии, где каж-
дый человеческий луч сходится к трибуне, расположенной перед
площадью, которая опутывает их всех сетью общих воспоминаний.
Хореография масс, сопровождающаяся музыкой, которая при-
ветствует появление каждой группы (делегации города, профсо-
юзов, партии, какого-то лица), нарастает крещендо. Высшей точ-
кой становится появление вождя, который представляющего всех
гостей. Оно венчает церемонию, подобно тому, как различные
номера мюзик-холла разогревают публику, подготавливая ее уст-
роить овацию звезде, для которой она и дала себе труд сделаться
ее публикой. Этот подъем психологической <температуры> па-
раллельно ослабляет сознательный контроль, критическое чутье и
постепенно заставляет возникнуть автоматическую мысль, бес-
сознательные' силы. Толпа готова верить словам, которые она
услышит, вступить в действие, которого от нее потребует вождь.
Итак, соблазнение является основным моментом внушения. Че-
ловек порвал свои связи с остальным обществом, и единствен-
ным обществом для него служит присутствующая масса. Все
объединены простыми и сильными чувствами, погружены в одно
из тех состояний, которые описывает Стендаль:
<Звучал Те Deiim, волны фимиама, бесконечные залпы мушкетеров
и артиллерии; крестьяне были пьяны от счастья и набожности. Один
такой день разрушает действие ста номеров якобинских газет>.
Эти церемонии являются настоящими мессами, в которых вождь
одновременно предстает и как должностное лицо и как Бог, но
основаны они не на религиозном, а на гипнотическом принципе.
Для скептического ума различие не так и велико. Это такие
сеансы коллективного гипноза, о которых мечтал Ле Бон. Немец-
кий философ Адорно писал о тоталитарной пропаганде, что
<ее подготовленная мизансцена - это водимый вождь, обрашаюшийся
к массам; мизансцена построена на модели отношений гипнотизера и
его медиума>.
IV
Как только установлены декорации и массы вновь возбуждены
и погружены в коллективный гипноз, всеобщее внимание прико-
вывает к себе личность вождя. Его взгляд очаровывает, влечет и
вместе с тем пугает, такой взгляд древние приписывали глазам
полубогов, некоторых животных, змеи или ящерицы, чудовищ,
подобных Горгоне. Покоренная масса становится еще более вос-
приимчивой к слову, которое является теперь главным средством
обольщения. Все зависит от намерения вождя: он может переда-
вать массе свои желания, диктовать простое решение сложных
проблем и наивысшее деяние, создавать впечатление вместе со
всеми, что он обращается конфиденциально к каждому. В слове
Ле Бон видит рычаг всякой власти.
<Слова и формулировки, - пишет он, - являются великими генерато-
рами мнений и верований. Являясь опасной силой, от губят больше
людей, чем пушки>.
Можно ли в это поверить? Гитлер идет по его стопам, когда
пишет в:
<Силой, которая привела в движение большие исторические потоки
в политической или религиозной области, было с незапамятных времен
только волшебное могущество произнесенного слова. Большая масса
людей всегда подчиняется, могуществу слова>.
И он доказал это в ряде случаев, совсем как его антипод
Ганди, использовавший слово как самое эффективное средство
для воцарения мира в умах и победы над насилием.
Что же превращает обычное слово в слово обольщения? Ра-
зумеется, авторитет того, кто его произносит перед толпой. Эф-
фективность слов зависит от вызванных образов, точных, пове-
лительных.
<Массы, - пишет Ле Бон, - никогда не впечатляются логикой речи, но
их впечатляют чувственные образы, которые рождают определенные
слова и ассоциации слов>. <Их сосредоточенно произносят перед тол-
пами, и немедленно на лицах появляется уважение, головы, склоняются.
Многие рассматривают их как силы природы, мощь стихии>.
Достаточно вспомнить некоторые лозунги: <Свобода или
смерть>, <Да здравствует Франция>, вспомнить о магической силе,
с которой в примитивных культурах связываются формулы или
имена. Все они имеют побуждающую силу образов, воспомина-
ний. Психология толп безгранично доверяет языку, подобно тому,
как христианин верит божественному глаголу. Исходя из прак-
тики, она твердо полагает, что можно убедить людей верить тому,
во что веришь сам, и заставить их сделать то, что хочешь. Грамма-
тика убеждения основывается на утверждении и повторении, на
этих двух главенствующих правилах.
Первое условие любой пропаганды - это ясное и не допу-
скающее возражений утверждение однозначной позиции, гос-
подствующей идеи. Информационное содержание может быть
поверхностным. Можно даже сказать, что нет необходимости, чтобы
в публичном выступлении содержалось что-либо, чего слушатели
не знали бы раньше. И так как существует род сообщничества,
чтобы не сказать тождества, между толпой и вождем, которое
помещает их в одной плоскости, вождь не должен стремиться
казаться преподавателем, демонстрировать свое превосходство
педагога.
Действительно, лучше не вводить содержательной новизны.
Напротив, стиль речи или выступления следует постоянно обнов-
лять, вызывая удивление. Формулы должны быть краткими, по-
ражающими, такими как: <Пришел, увидел, победил> Юлия Цеза-
ря или более близкое нам <Франция проиграла сражение, но не
проиграла войну> - этим призывом 18 июня 1940 г. Де Голль
вдохновил французов, павших духом.
Нужно постоянно учитывать усталость толп, то, что слова
стираются от частого употребления и в конце концов покрыва-
ются патиной. Например, слова <свобода>, <равенство>, <брат-
ство>, <революция> или <интернационализм> могут оказаться за-
тертыми до предела. Но в час опасности в изменившемся контек-
сте они звучат по-новому. Мы машинально повторяем слова на-
ционального гимна. Но, если враг у наших границ, слова <К ору-
жию, граждане!> звучат как сигнал горна и становятся коллек-
тивным паролем. Имея минимум смысла, но вместе с тем повели-
тельную форму, такое слово может многое утверждать, не забо-
тясь ни о логике, ни о правде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
циональное направляет историю>.
Прохождение церемониала способствует вхождению ин-
дивидуальных клеток в массу, а также внедрению великих пси-
хических автоматизмов и их функционированию в уникод. По-
добно тому как блестящий предмет гипнотизера обеспечивает
переход от состояния бодрствования к состоянию дна, таким же
образом праздник символов готовит людей к новой идентичнос-
ти. Основная роль здесь отводится музыке, которая погружает
их в гипнотическое состояние. Она поддерживает транс
<подобно тому, как электрический ток поддерживает вибрацию в
определенном диапазоне при условии, что ток настроен на ту же часто-
ту. Но здесь настрой не является только физическим, он существует нс
только на двигательном уровне. Он также, и даже в большей степени,
является психологическим, поскольку состоит в том, чтобы поставить
человека, который переживает перемену своей идентичности, так ска-
зать, в одну фазу с группой, которая эту идентичность в нем признает>.
Одновременно развертывается хореография масс: выход на
заранее предназначенные места группы за группой, причем каж-
дая имеет свой облик и отличительные признаки. Она разворачи-
вается, как, например, первого мая на площади Бастилии, где каж-
дый человеческий луч сходится к трибуне, расположенной перед
площадью, которая опутывает их всех сетью общих воспоминаний.
Хореография масс, сопровождающаяся музыкой, которая при-
ветствует появление каждой группы (делегации города, профсо-
юзов, партии, какого-то лица), нарастает крещендо. Высшей точ-
кой становится появление вождя, который представляющего всех
гостей. Оно венчает церемонию, подобно тому, как различные
номера мюзик-холла разогревают публику, подготавливая ее уст-
роить овацию звезде, для которой она и дала себе труд сделаться
ее публикой. Этот подъем психологической <температуры> па-
раллельно ослабляет сознательный контроль, критическое чутье и
постепенно заставляет возникнуть автоматическую мысль, бес-
сознательные' силы. Толпа готова верить словам, которые она
услышит, вступить в действие, которого от нее потребует вождь.
Итак, соблазнение является основным моментом внушения. Че-
ловек порвал свои связи с остальным обществом, и единствен-
ным обществом для него служит присутствующая масса. Все
объединены простыми и сильными чувствами, погружены в одно
из тех состояний, которые описывает Стендаль:
<Звучал Те Deiim, волны фимиама, бесконечные залпы мушкетеров
и артиллерии; крестьяне были пьяны от счастья и набожности. Один
такой день разрушает действие ста номеров якобинских газет>.
Эти церемонии являются настоящими мессами, в которых вождь
одновременно предстает и как должностное лицо и как Бог, но
основаны они не на религиозном, а на гипнотическом принципе.
Для скептического ума различие не так и велико. Это такие
сеансы коллективного гипноза, о которых мечтал Ле Бон. Немец-
кий философ Адорно писал о тоталитарной пропаганде, что
<ее подготовленная мизансцена - это водимый вождь, обрашаюшийся
к массам; мизансцена построена на модели отношений гипнотизера и
его медиума>.
IV
Как только установлены декорации и массы вновь возбуждены
и погружены в коллективный гипноз, всеобщее внимание прико-
вывает к себе личность вождя. Его взгляд очаровывает, влечет и
вместе с тем пугает, такой взгляд древние приписывали глазам
полубогов, некоторых животных, змеи или ящерицы, чудовищ,
подобных Горгоне. Покоренная масса становится еще более вос-
приимчивой к слову, которое является теперь главным средством
обольщения. Все зависит от намерения вождя: он может переда-
вать массе свои желания, диктовать простое решение сложных
проблем и наивысшее деяние, создавать впечатление вместе со
всеми, что он обращается конфиденциально к каждому. В слове
Ле Бон видит рычаг всякой власти.
<Слова и формулировки, - пишет он, - являются великими генерато-
рами мнений и верований. Являясь опасной силой, от губят больше
людей, чем пушки>.
Можно ли в это поверить? Гитлер идет по его стопам, когда
пишет в
<Силой, которая привела в движение большие исторические потоки
в политической или религиозной области, было с незапамятных времен
только волшебное могущество произнесенного слова. Большая масса
людей всегда подчиняется, могуществу слова>.
И он доказал это в ряде случаев, совсем как его антипод
Ганди, использовавший слово как самое эффективное средство
для воцарения мира в умах и победы над насилием.
Что же превращает обычное слово в слово обольщения? Ра-
зумеется, авторитет того, кто его произносит перед толпой. Эф-
фективность слов зависит от вызванных образов, точных, пове-
лительных.
<Массы, - пишет Ле Бон, - никогда не впечатляются логикой речи, но
их впечатляют чувственные образы, которые рождают определенные
слова и ассоциации слов>. <Их сосредоточенно произносят перед тол-
пами, и немедленно на лицах появляется уважение, головы, склоняются.
Многие рассматривают их как силы природы, мощь стихии>.
Достаточно вспомнить некоторые лозунги: <Свобода или
смерть>, <Да здравствует Франция>, вспомнить о магической силе,
с которой в примитивных культурах связываются формулы или
имена. Все они имеют побуждающую силу образов, воспомина-
ний. Психология толп безгранично доверяет языку, подобно тому,
как христианин верит божественному глаголу. Исходя из прак-
тики, она твердо полагает, что можно убедить людей верить тому,
во что веришь сам, и заставить их сделать то, что хочешь. Грамма-
тика убеждения основывается на утверждении и повторении, на
этих двух главенствующих правилах.
Первое условие любой пропаганды - это ясное и не допу-
скающее возражений утверждение однозначной позиции, гос-
подствующей идеи. Информационное содержание может быть
поверхностным. Можно даже сказать, что нет необходимости, чтобы
в публичном выступлении содержалось что-либо, чего слушатели
не знали бы раньше. И так как существует род сообщничества,
чтобы не сказать тождества, между толпой и вождем, которое
помещает их в одной плоскости, вождь не должен стремиться
казаться преподавателем, демонстрировать свое превосходство
педагога.
Действительно, лучше не вводить содержательной новизны.
Напротив, стиль речи или выступления следует постоянно обнов-
лять, вызывая удивление. Формулы должны быть краткими, по-
ражающими, такими как: <Пришел, увидел, победил> Юлия Цеза-
ря или более близкое нам <Франция проиграла сражение, но не
проиграла войну> - этим призывом 18 июня 1940 г. Де Голль
вдохновил французов, павших духом.
Нужно постоянно учитывать усталость толп, то, что слова
стираются от частого употребления и в конце концов покрыва-
ются патиной. Например, слова <свобода>, <равенство>, <брат-
ство>, <революция> или <интернационализм> могут оказаться за-
тертыми до предела. Но в час опасности в изменившемся контек-
сте они звучат по-новому. Мы машинально повторяем слова на-
ционального гимна. Но, если враг у наших границ, слова <К ору-
жию, граждане!> звучат как сигнал горна и становятся коллек-
тивным паролем. Имея минимум смысла, но вместе с тем повели-
тельную форму, такое слово может многое утверждать, не забо-
тясь ни о логике, ни о правде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188