Сталин придавал большое значение созданию правдивого фильма об Иване
Грозном. В верной трактовке этого образа видел возможность в художественной
форме рассказать, почему он, Сталин, поступал так круто и жестоко со своими
политическими противниками. Оправдание жестокости - в благе Русского
государства, в обеспечении его независимости от иностранного влияния. На
встрече с режиссером Эйзенштейном и артистом Черкасовым в феврале 1947
года по поводу необходимости переделки второй серии фильма "Иван Грозный"
он изложил свое понимание личности Ивана Грозного, совершенно очевидно
рассматривая его как ключ к объяснению многих своих поступков. "Мудрость
Ивана Грозного, - объяснял им Сталин, - состояла в том, что он стоял на
национальной точке зрения и иностранцев в свою страну не пускал, ограждая
страну от проникновения иностранного влияния". Сталин настаивал на том,
чтобы в фильме было показано, почему Иван Грозный должен был быть
жестоким. По его мнению, одна из ошибок Ивана Грозного состояла в том, что
он "не дорезал пять крупных феодальных семейств. Если бы он эти пять
боярских семейств уничтожил бы, то вообще не было бы Смутного времени...
Нужно было быть еще решительнее".
Сталин решительно высказался за бережное отношение к отечественной истории,
против космополитического нигилизма и деятелей культуры вроде Демьяна
Бедного. "Когда мы передвигали памятник Минину и Пожарскому ближе к храму
Василия Блаженного, - говорил Сталин, - Демьян Бедный протестовал и писал
о том, что памятник надо вообще выбросить и вообще надо забыть о Минине и
Пожарском. В ответ на это письмо я назвал его "Иваном, не помнящим родства".
Историю мы выбрасывать не можем...".
Весьма характерно, что, провожая своих гостей после беседы, Сталин пожелал
им удачи в создании фильма и попрощался со словами "Помогай Бог!"
Из этой беседы Сталин вынес недоверчивое отношение к возможности
Эйзенштейна дать правильную, на его взгляд, трактовку образа Ивана Грозного.
Поэтому он предлагает создать ряд новых фильмов о выдающихся русских
государственных деятелях - Александре Невском, Петре I, Дмитрии Донском,
Суворове, Кутузове. Предполагалось создание и другого фильма об Иване
Грозном, который было решено поручить Пырьеву.
Приблизившись вплотную к идее Православного Самодержавия, Сталин, вместе
с тем, не сумел окончательно перешагнуть границу космополитической системы,
созданной его предшественниками. Осознав роль и великую миссию Русского
народа, он не смог практически воссоздать ту государственную конструкцию,
которая бы наиболее полно отвечала представлениям и традициям Русского
народа.
Дав возможность Русской Церкви существовать и развиваться, Сталин создал
вокруг нее множество ограничений. Формируя из партии национальную русскую
силу, он не смог довести ее реформу до конца, в результате чего значительная
часть коммунистов (и не только евреи) по-прежнему оставались космополитами.
И наконец серьезным балластом для него по-прежнему оставалось его
ближайшее окружение, состоявшее в значительной степени из людей, которым
были чужды интересы Русского народа. Это обрекало Сталина на одиночество, а
Россию после его смерти - на отсутствие продолжателей сталинских
национальных реформ на пользу Русского народа.
Такие деятели его ближайшего окружения, как, например, Берия, Маленков,
Хрущев, Каганович, пытались извратить и самое понятие патриотизм, придавая
ему искусственное понимание некоего советского патриотизма, якобы не
связанного с национальным сознанием и представляющего собой чувства
гордости и любви к "самой прогрессивной социальной системе в мире".
Соответственным образом такие "патриоты" предлагали свои "патриотические"
программы. Так, например, Каганович после войны носился с предложением
переименовать Москву в город Сталин. Сам вождь против этого резко возражал.
Тот же Каганович выступил за официальное введение наряду с понятием
"ленинизм" еще и понятие "сталинизм".
А для многих партийных участников патриотического движения идейная позиция
основывалась не столько на понимании ценностей Русской цивилизации, сколько
на осознании ее противников, и прежде всего еврейского большевизма, который
в понятиях того времени носил название троцкизма. Ненависть к троцкистам
была ненавистью к врагам Родины. Однако это справедливое чувство не было
плодотворным и творческим, так как в большинстве случаев не опиралось на
православное мировоззрение и вековые традиции Русского народа.
Поднявшись на недосягаемую высоту в понимании национальных задач России,
Сталин, вместе с тем, до конца своих дней оставался в плену космополитической
утопии о коммунистическом обществе и в этом смысле поклонение ему
коммунистов всех стран было неподдельным чувством.
В глазах многих коммунистов мира Сталин был не только безусловным гением
из гениев, он стал живым воплощением идеи и мечты о новом обществе. Это
поклонение перед Сталиным, перед всем советским приобрело огромные
масштабы. Как писал бывший югославский коммунист Джилас: "Среди
коммунистов были люди с развитым чувством прекрасного, знающие литературу
и философию, но мы все с энтузиазмом воспринимали не только идеи Сталина,
но и то, с каким "совершенством" он их формулировал. Я сам много раз говорил
о кристальной ясности его стиля, о глубине его логики и об актуальности его
комментариев так, будто они были проявлением высшей мудрости".
Как в свое время Ленин назначал сроки "построения коммунистического
общества" к 40-м годам, так и Сталин после войны назвал свои сроки. "Я считаю,
- говорил Сталин, - начальная или первая ступень коммунизма практически
начнется тогда, когда мы начнем раздавать населению хлеб задаром... если не
будет международных осложнений, а я под ними понимаю только войну, я
думаю, что это наступит в 1960 году".
Преувеличивая выносливость и силу Русского народа, Сталин ставил перед ним
утопическую задачу. Социальные эксперименты по строительству
коммунистического общества, инерцию которых в себе он не сумел преодолеть,
истощали и без того ослабленный с 1917 года, и особенно в войну, потенциал
Русской нации.
Глава 25
Возвышение Русской Церкви. - Поместный Собор. - Избрание нового
Патриарха. - Прибытие митрополита Илии. - Политика Сталина в
отношении Православия. - Закат атеизма. - Ликвидация Брестской унии. -
Осуждение экуменизма.
Превращение России в сверхдержаву на началах добра и справедливости
фактически меняло и ее статус среди православных государств. Как в свое время
Константинопольский Престол был объявлен первым среди других Престолов за
его местоположение "Второго Рима" - Константинополя, откуда правил
Вселенский Царь - Византийский Император, так и после дарованной Богом
великой победы русского оружия Московский Патриарх мог справедливо
претендовать на первенство в Православном мире. Претензии эти опирались на
мотивировку канонов II и IV Вселенских Соборов, которые выдвигали
Константинопольского Патриарха именно как епископа Нового Рима;
следовательно, с утратой политического положения своих городов Патриархи
могли в будущем утратить и свое первенство чести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336