Там, где новой системе предшествовала старая, представительская, воз-
ник смешанный тип, сочетающий принцип представительства с принци-
пом политической гегемонии и манипулирования. Там, где новая систе-
ма возникла прямо из старого добуржуазного общества, она обрела бо-
лее законченную этатистско-гегемонистскую форму.
Сегодня мы имеем столкновение двух принципов, отражающих борь-
бу государства и общества между собой. Первый принцип предполагает,
что политическая система получает импульсы (входы) от гражданского
общества, сама выступая в роли "черного ящика", второй предполагает
обратную зависимость: политика как система "заряжает" общество мо-
дернизационными программами развития.
Ее технократическая самоуверенность связана с тем, что она после-
довательно игнорирует высокосложный мир социокультурных феноме-
нов: специфику регионов, этносов, религий и цивилизаций. Кроме того,
она игнорирует относительную автономию неполитической сферы
(представительские системы, напротив, ее преувеличивали).
Модернизаторский гегемонизм базируется на презумпции, что все
подвластно политической воле, всему она в состоянии дать импульс и
все разрешить-.
• По мере того как политический гегемонизм модернизаторов (как и
социокультурный гегемонизм вестернизаторов) встречает все большее
сопротивление и демонстрирует неэффективность, ему зреет альтерна-
тива в лице постмодернистской политической системы. О ее специфи-
ческих особенностях и задачах и пойдет речь в следующей главе.
92
Глава IV.
СОВРЕМЕННАЯ (ПОСТМОДЕРНИСТСКАЯ)
ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА
Постмодернизм принято рассматривать в первую очередь как эстети-
ческое или, если трактовать шире, социокультурное течение, принципы
которого сформулировала одноименная философская школа, главным
образом во Франции (М.Фуко, Ж.Доррида, Ж.Делёз и др.).
Постмодернизм, если и говорит о политике, о власти - а он действи-
тельно демонстрирует устойчивое внимание к их тайнам, - то таким
языком, который политология в сложившемся ее виде совершенно не
способна воспринять.
И тем не менее мы убеждены, что дискурс постмодернизма о власти
способен серьезно обогатить современную политическую науку. Причем
речь идет не о каких-то тонких нюансах, интересующих эзотерический
круг, а об откровениях, относящихся к общему духу эпохи, в которую
неосознанно погружается современный мир. Заслуга постмодернистов в
том, что они сконструировали такой политический барометр, который
позволяет нам, не замечающим своего погружения в новую среду, за-
фиксировать существенное изменение "атмосферного" давления.
Изменение это таково, что некоторые из прежних форм социальной
и политической жизни становятся просто невозможными. Постмодерни-
сты - это подлинно люди рубежа культурных формаций, которым дано
сравнить прежний и новый дух.
Результаты сопоставления разительны и касаются они как раз вопро-
са о власти. Дело в том, что прежняя эпоха организовывала жизнь лю-
дей по административной модели. "Административный восторг"
(Салтыков-Щедрин) захватывал и руководителей и исполнителей: пер-
вые верили в свое право командовать миром и вести его в "нужном
направлении", вторые готовы были исполнять команды со старанием,
часто переходящим в неистовство. Откуда пришла в наш мир эта адми-
нистративная восторженность? Отвечая на этот вопрос, философия по-
стмодернизма высвечивает нам природу прежней, модернистской эпохи.
Она показывает, что в основе власти, заполученной "народными вождя-
ми", - "любимыми руководителями" и "председателями" - власти, кото-
рая и не снилась традиционным монархам, лежала установка на проек-
тирование мира.
"Знание есть власть", - сказал Ф.Бэкон. Постмодернизм уточняет:
власть связана с мироспасательными утопиями построения нового мира,
создающими у некоторых людей неслыханную "волю к власти". Наука,
открывая в мире причины-рычаги, нажав на которые, можно менять
этот мир, создает только предпосылки, или возможность, власти.
Для превращения этой возможности в действительность культура в
свою очередь должна сформировать субъект, достаточно амбициозный,
самоуверенный и несомневающийся, который пожелал бы всеми этими
возможностями воспользоваться сполна.
Постмодернизм как раз и занялся этой субъективной стороной. Он 1
показал, что власть ничего общего не имеет с наличными институцио- |
нальным структурами, какими бы величественными и грозными они не |
казались. Институты власти насыщает демонической энергией субъект, ]
не сомневающийся в своем священном праве насиловать мир во имя |
"светлого будущего". Постмодернизм и есть не что иное, как критиче- |
екая теория самоуверенного субъекта, раскрывшая как природу этой 1
самоуверенности, так и причины, почему она стала внезапно иссякать |
на наших глазах. Настоящая тайна власти - это тайна самоуверенности. I
Если самоуверенность - не напускная, не стилизованная, то она спо- I
собна создавать ауру, погружаясь в которую одни браво командуют, I
другие самозабвенно исполняют. 1
Самоуверенные ведут себя как самозванцы "исторической необхо- I
димости", которую им по каким-то причинам удалось монополизиро- А
вать. "Авангард" - и в смысле авангардистской эстетики, и в смысле I
"авангардной партии" ленинского типа - целиком базируется на этом |
типе самоуверенности. Художественный авангард продемонстрировал в т
свое время не менее властный темперамент в культуре, чем левые ради- ]
калы в политике. 1
Тотальная нетерпимость прямо вытекает из тотальной самоуверенно- 1
сти: здесь нам и открываются истоки тоталитаризма. I
Когда высказывают удивление, почему вокруг власти так мало обра- 1
зеванных, так мало компетентных, великодушных и терпимых, недо- 1
оценивают тот факт, что перечисленные качества находятся скорее в 1
конфликте с "великой самоуверенностью", чем в гармонии с нею. Без I
самоуверенности же власть быстро теряет всю свою "пассионарность". 1
Итак, модернизационная эпоха смогла породить неслыханные экс- 1
цессы власти, потому что прежде породила неслыханную самоуверен- I
ность людей, вздумавших подходить к миру с позиций достоверно им 1
известной "исторической необходимости". В этом смысле микробами ,|
тоталитаризма была насыщена атмосфера модернизационной эпохи в I
целом - Россия здесь вовсе не является каким-то исключением. Ее осо- Я
бо болезненный опыт свидетельствует скорее об отсутствии иммуните- 1
та: она пострадала из-за своей традиционной доверчивости, приняв са- |
мозванцев "исторической необходимости" за новых апостолов. |
По степени воспламеняемости тоталитарную веру легко спутать с 1
религиозной. Тем не менее в самом существенном они противополож- I
ны: вера в Бога порождает смирение, вера в историческую необходи- |
мость - неистовство самомнения. 1
Удачное обобщение постмодернистского дискурса о власти, осно- I
ванной на самомнении, дает британский социолог (польского происхож- 1
дения) Зигмунд Бауман. Впрочем, можно поспорить по поводу ведомст- .1
венной принадлежности теоретиков постмодернизма. Большинство из I
94 1
них называют себя социологами, но изучают они при этом не социум в
его эмпирически наблюдаемых и статистически измеримых проявлени-
ях, как приличествовало бы социологии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143