В то же время эта истинная картина, противоречащая тому, что
говорит чувственный опыт, была создана, исходя из его показаний,
поскольку использовались наблюдения перемещений солнца по не-
босводу.
Здесь выступает еще один решающий признак научного знания -
его опосредованность. Оно строится посредством присущих науке
интеллектуальных операций, структур и методов. Это целиком от-
носится и к научным представлениям о психике. На первый взгляд
ни о чем субъект не имеет столь достоверных сведений, как о фак-
тах своей душевной жизни. (Ведь "чужая душа - потемки".) При-
чем такого мнения придерживались и некоторые ученые, считав-
шие, что психологию отличает от других дисциплин субъективный
метод, или интроспекция, особое "внутреннее зрение", позволяю-
щее человеку выделить элементы, из которых образуется структура
сознания. Однако прогресс психологии показал, что, когда эта на-
ука имеет дело с явлениями сознания, достоверное знание о них
достигается благодаря объективному методу.
Именно он дает возможность косвенным, опосредованным пу-
тем преобразовать испытываемые индивидом состояния из субъек-
тивных феноменов в факты науки.
Сами по себе свидетельства самонаблюдения, или, иначе говоря,
самоотчеты личности о своих ощущениях, переживаниях и т.п.,-
это "сырой" материал, который только благодаря его обработке ап-
паратом науки становится ее эмпирией. Этим научный факт отлича-
ется от житейского.
Сила теоретической абстракции и обобщений рационально осмыс-
ленной эмпирии открывает закономерную причинную связь явлений.
Для наук о физическом мире это всем очевидно. Опора на изу-
ченные ими законы этого мира позволяет предвосхищать грядущие
явления, например нерукотворные солнечные затмения и эффекты
контролируемых людьми ядерных взрывов.
Конечно, психологии по своим теоретическим достижениям и
практике изменения жизни далеко до физики. Психологические яв-
ления неизмеримо превосходят физические по сложности и труд-
ности познания. Великий физик Эйнштейн, знакомясь с опытами
великого психолога Пиаже, заметил, что изучение физических про-
блем - это детская игра сравнительно с загадками детской игры.
Тем не менее и о детской игре как особой форме человеческого
поведения, отличной от игр животных (в свою очередь любопытно-
го феномена), психология знает отныне немало. Изучая ее, она от-
крыла ряд факторов и механизмов, касающихся закономерностей
интеллектуального и нравственного развития личности, мотивов ее
ролевых реакций, динамики социального восприятия и др.
Простое, всем понятное слово "игра" - это крошечная вершина
гигантского айсберга душевной жизни, сопряженной с глубинными
социальными процессами, историей культуры, "излучениями" та-
инственной человеческой природы.
Возникли различные теории игры, объясняющие посредством ме-
тодов научного наблюдения и эксперимента ее многообразные про-
явления. От теории и эмпирии протянулись нити к практике, прежде
всего педагогической (но не только к ней).
Наука - это и знание, и деятельность по его
От предметного знания производству. Знание оценивается в его от-
к деятельности ношении к объекту. Деятельность - по вкла-
ду в запас знаний.
Здесь перед нами три переменные: реальность, ее образ и меха-
низм его порождения. Реальность - это объект, который посред-
ством деятельности (по исследовательской программе) превраща-
ется в предмет знания. Предмет запечатлевается в научных текстах.
Соответственно и язык этих текстов предметный.
В психологии он передает доступными ему средствами (исполь-
зуя свой исторически сложившийся "словарь") информацию о пси-
хической реальности. Она существует сама по себе независимо от
степени и характера ее реконструкции в научных теориях и фактах.
Однако только благодаря этим теориям и фактам, переданным на
предметном языке, она выдает свои тайны. Человеческий ум разга-
дывает их не только в силу присущей ему исследовательской моти-
вации (любознательности), но и исходя из прямых запросов соци-
альной практики. Эта практика в ее различных формах (будь то обу-
чение, воспитание, лечение, организация труда и др.) проявляет ин-
терес к науке лишь постольку, поскольку она способна сообщить
отличные от житейского опыта сведения о психической организа-
ции человека, законах ее развития и изменения, методах диагно-
стики индивидуальных различий между людьми и т. д.
Такие сведения могут быть восприняты практиками от ученых
лишь в том случае, если переданы на предметном языке. Ведь имен-
но его термины указывают на реалии психической жизни, с кото-
рыми имеет дело практика.
Но устремленная к этим реалиям наука передает, как мы уже
отмечали, накапливаемое знание о них в своих особых теоретико-
экспериментальных формах. Дистанция от них до жаждущей их ис-
пользовать практики может быть очень велика.
Так, в прошлом веке пионеры экспериментального анализа пси-
хических явлений Э. Вебер и Г. Фехнер, изучая безотносительно к
каким бы то ни было вопросам практики отношения между факта-
ми сознания (ощущениями) и внешними стимулами, ввели в науч-
ную психологию формулу, согласно которой интенсивность ощу-
щения прямо пропорциональна логарифму силы раздражителя.
Формула была выведена в лабораторных опытах, запечатлев об-
щую закономерность, но, конечно, никто в те времена не мог пред-
видеть значимость этих выводов для практики.
Прошло несколько десятилетий, закон Вебера-Фехнера излагал-
ся во всех учебниках. Его воспринимали как некую чисто теорети-
ческую константу, доказавшую, что таблица логарифмов приложи-
ма к деятельности человеческой души.
В современной же ситуации установленное этим законом отно-
шение между психическим и физическим стало понятием широко
используемым там, где нужно точно определить, какова чувстви-
тельность сенсорной системы (органа чувств), ее способность раз-
a-i-ь сигналы. Ведь от этого может зависеть не только эффектив-
"ость действий организма, но само его существование.
Другой основоположник современной психологии Г. Гельмгольц
своими открытиями механизма построения зрительного образа со-
здз теоретико-экспериментальный ствол многих ответвлений прак-
тической работы, в частности, в области медицины. Ко многим сфе-
рд практики (прежде всего связанной с развитием детского мыш-
ления) проторились пути от концепций Выготского, Пиаже и дру-
гих исследователей интеллектуальных структур.
Авторы этих концепций экстрагировали предметное содержание
психологических знаний, изучая человека, его поведение и созна-
ние. Но и в тех случаях, когда объектом служила психика иных жи-
вых существ (работы Э. Торндайка, И.П. Павлова, В. Келера и дру-
гих), знанию, полученному в опытах над ними, предшествовали те-
оретические схемы, испытание которых на верность психической
реальности обогатило предмет психологической науки. Оно каса-
лось факторов модификации поведения, приобретения организмом
новых форм активности.
На обогащенном предметном "поле" науки быстро взошли рост-
ки для практики (конструирование программ обучения и др.).
Во всех этих случаях, идет ли речь о теории, эксперименте или
практике, наука выступает в ее предметном измерении, проекцией
которого служит предметный язык.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182