Любому школьнику известно разли-
чие междусловами "необходимое" и "достаточное"... 06 этом разли-
чии важно помнить как тогда, когда перед глазами текст Бахтина, так
и тогда, когда изучаешь тексты его последователей. Нельзя не согла-
ситься с Бахтиным в том, что без обращения к голосу самой личности
никакое знание о ней не может считаться "завершенным": даже зна-
ние о том, что есть человек в "объективном свете" (вспомним ска-
занное об "объективном определении", нейтральном как к чужому
сознанию, так и к собственному самосознанию), ни в коей мере не
достаточно для понимания человека. Достоевский выявил этот факт
(устами своих героев), а Бахтин, анализируя текст Достоевского, на-
шел для этого факта должную теоретическую форму. Акцент был по-
ставлен твердо - подлинное в человеке определяется его собствен-
ным голосом, противостоящим каким бы то ни было "овнешняющим"
и "овеществляющим" заявлениям науки, ибо только "своим голосом"
изнь личности "ответно и свободно раскрывает себя". Но можно
- и и этом вопрос! - "с голоса" самой личности постичь ее в глав-
ном, минуя ступень объективного знания; и так ли уж "нейтрально"
объективное знание в глазах "третьего", что личность, как было
зано об этом знании, лишь "учитывает" его (а, например, не пре-
зет в свой предмет)", определяясь в своей подлинной жизни?
и словами, можно ли ограничиться одним только этим акцен-
пытаясь понять "личностное" в человеке, полагая подобный ак-
Мже, с. 257
цент /io сути достаточным (а не только необходимым) условием пони-
мания личности?
Создается впечатление, что идущие за Бахтиным исследователи от-
малчиваются, предпочитая не обсуждать вплотную этот вопрос. Над
ними как бы нависает тень отца-основателя диалогического подхода
к личности. Будто личность и есть диалог сознаний, исключительно
диалог сознаний, а эмпирическое, основанное на объективных тех-
никах исследование личности способно лишь унизить личность и
больше того, скомпрометировать самого исследователя. Между тем
даже тогда, когда в поле нашего зрения глубинный аспект самосозна-
ния личности: звучащий "внутри" самой личности и к ней самой об
ращенный голос "Я", - даже в этом особом случае анализ способен
открыть то, что самой личности не явлено как феномен. А именно -
присутствие в человеке отраженной субъектности значимого друтогб
(<эффект претворенного "Я">). Собственное "Я" человека здесь не>
отделимо от "Я "другого; голоса настолько сливаются, настолько зву
чат в унисон, что в самой изощренной интроспекции они не могут,.
быть различимы; требуются специальные средства различения голо-
сов; так, например, посредством призмы можно "разложить" светни
неразличимые иным образом составляющие.
Поддерживаемая или, во всяком случае, неопровергаемая Бахтия
ным идея Достоевского направлена отнюдь не против одной лишь Mt>,i
ханистической психологии, а против всякого "овнешняющегозаон
ного определения" души и личности человека, другими словами, прОй
тив любой объективной психологии, против любых попыток проникав
нуть в "святая святых" личности через ее "вещное бытие" (мы бы скзали - через различные формы ее "опредмечивания"). Но при бли
жайшем рассмотрении выясняется, что даже герои Достоевского, Я
говоря уж о реальных людях, постигая психологию другого человвМ
никак не минуют его "вещное бытие" и, только принимая во вним
ние его реалии, могут осуществить "диалогическое проникновение
в глубины личности, увидеть "диалогическую" структуру его само
сознания. Обращаясь к критике Достоевским "судебно-следственно
психологии, которая в лучшем случае "палка о двух концах", то ecu
одинаковой вероятностью допускает принятие взаимно исключают
решений, в худшем же случае - принижающая человека лож<
М.М. Бахтин пишет: "В "Преступлении и наказании" замечательны
следователь Порфирий Петрович - он-то и назвал психологию "п
См.: Петровский В.А. Принцип отраженной субъектности в психологичесп
исследовании личности//Вопросы психологии, № 1, 1985; его же. Личное"
психологии: парадигма субъектности. Ростов-на-Дону, 1996, с. 506.
кой о двух концах" - руководствуется не ею, то есть не судебно-
следственной психологией, а особой диалогической интуицией, кото-
рая и позволяет ему проникнуть в незавершенную и нерешенную душу
раскольникова". Возникает вопрос, что дала бы действительно заме-
чательному следователю Порфирию Петровичу "диалогическая инту-
иция", если бы он не располагал такими реалиями "вещного бытия"
раскольникова, как "человека в человеке", какой была статейка Роди-
она Романовича, в которой излагалась идейная программа права на пре-
ступление. Именно непреложный факт необходимости обращаться к
"овеществленным душам" людей, которую Достоевский на словах от-
рицает, а на деле использует, и позволяет ему развернуть богатейшие
возможности "диалогической" интуиции и проникновения в эти "не-
завершенные и нерешенные" души. И в конечном счете "диалогиче-
ская интуиция" Порфирия Петровича оказывается не чем иным, как
эксплицированной рефлексией следователя-психолога, который для
построения своего неопровержимого обвинительного заключения
("Как кто убил?...да вы убили, Родион Романыч. Вы и убили-с!..осу-
ществляет блистательную, всестороннюю обработку имеющейся у не-
го информации по всем законам объективной судебно-следственной
психологии, которая углубляет и проясняет "диалогическое проник-
новение", "диалогическую интуицию".
Совершенно необходимо различать позицию писателя как деми-
ургаличности, всезнании которого развертывается "диалогизирован-
ный внутренний монолог" литературных героев, данных ему непо-
средственно как чувственные образы, созданные его творческим во-
ображением, звучит "спор двух голосов", возникший и разрешаемый
в пределах его внутреннего "Я", и позицию психолога как исследова-
теля личности, опосредствованно познающего "человека в человеке",
проникающего в суть "внутреннего диалога" реальной личности пу-
тем обращения к его "овнешняющему заочному определению", к его
вещному бытию". Во втором случае "диалогическое проникновение"
не более как фраза, рудимент интроспективной психологии, а утверж-
дение, что самосознание личности имеет "диалогический характер",
Достаточно тривиально для психолога, если принять во внимание мно-
гократно описанные и экспериментально изученные рефлексивные
столкновения разнообразных "Я-образов" во внутреннем простран-
стве личности.
Свободное перемещение категорий из одной отрасли знания вдру-
Ую - в данном случае из поэтики в психологию - чревато серьезными
Психология личности. Тексты/Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, А.А. Пузырея,
57.
методологическими недоразумениями, даже если источником пе-
реноса является такой замечательный исследователь, каким был
М.М. Бахтин.
хологии личности?
Потребность
"быть личностью"
В кратком предисловии к публикации текста Бахтина было сказа-
но: "Глубоко гуманистичен в показе Бахтина протест Достоевского
против "овнешняющего" и "завершающего" определения личности
Гуманизм Достоевского бесспорен, но можно ли обойтись без комМ
ментария психолога, когда речь идет о проблеме детерминизма в пси
Запечатлевая, продолжая себя в других членах об->.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182
чие междусловами "необходимое" и "достаточное"... 06 этом разли-
чии важно помнить как тогда, когда перед глазами текст Бахтина, так
и тогда, когда изучаешь тексты его последователей. Нельзя не согла-
ситься с Бахтиным в том, что без обращения к голосу самой личности
никакое знание о ней не может считаться "завершенным": даже зна-
ние о том, что есть человек в "объективном свете" (вспомним ска-
занное об "объективном определении", нейтральном как к чужому
сознанию, так и к собственному самосознанию), ни в коей мере не
достаточно для понимания человека. Достоевский выявил этот факт
(устами своих героев), а Бахтин, анализируя текст Достоевского, на-
шел для этого факта должную теоретическую форму. Акцент был по-
ставлен твердо - подлинное в человеке определяется его собствен-
ным голосом, противостоящим каким бы то ни было "овнешняющим"
и "овеществляющим" заявлениям науки, ибо только "своим голосом"
изнь личности "ответно и свободно раскрывает себя". Но можно
- и и этом вопрос! - "с голоса" самой личности постичь ее в глав-
ном, минуя ступень объективного знания; и так ли уж "нейтрально"
объективное знание в глазах "третьего", что личность, как было
зано об этом знании, лишь "учитывает" его (а, например, не пре-
зет в свой предмет)", определяясь в своей подлинной жизни?
и словами, можно ли ограничиться одним только этим акцен-
пытаясь понять "личностное" в человеке, полагая подобный ак-
Мже, с. 257
цент /io сути достаточным (а не только необходимым) условием пони-
мания личности?
Создается впечатление, что идущие за Бахтиным исследователи от-
малчиваются, предпочитая не обсуждать вплотную этот вопрос. Над
ними как бы нависает тень отца-основателя диалогического подхода
к личности. Будто личность и есть диалог сознаний, исключительно
диалог сознаний, а эмпирическое, основанное на объективных тех-
никах исследование личности способно лишь унизить личность и
больше того, скомпрометировать самого исследователя. Между тем
даже тогда, когда в поле нашего зрения глубинный аспект самосозна-
ния личности: звучащий "внутри" самой личности и к ней самой об
ращенный голос "Я", - даже в этом особом случае анализ способен
открыть то, что самой личности не явлено как феномен. А именно -
присутствие в человеке отраженной субъектности значимого друтогб
(<эффект претворенного "Я">). Собственное "Я" человека здесь не>
отделимо от "Я "другого; голоса настолько сливаются, настолько зву
чат в унисон, что в самой изощренной интроспекции они не могут,.
быть различимы; требуются специальные средства различения голо-
сов; так, например, посредством призмы можно "разложить" светни
неразличимые иным образом составляющие.
Поддерживаемая или, во всяком случае, неопровергаемая Бахтия
ным идея Достоевского направлена отнюдь не против одной лишь Mt>,i
ханистической психологии, а против всякого "овнешняющегозаон
ного определения" души и личности человека, другими словами, прОй
тив любой объективной психологии, против любых попыток проникав
нуть в "святая святых" личности через ее "вещное бытие" (мы бы скзали - через различные формы ее "опредмечивания"). Но при бли
жайшем рассмотрении выясняется, что даже герои Достоевского, Я
говоря уж о реальных людях, постигая психологию другого человвМ
никак не минуют его "вещное бытие" и, только принимая во вним
ние его реалии, могут осуществить "диалогическое проникновение
в глубины личности, увидеть "диалогическую" структуру его само
сознания. Обращаясь к критике Достоевским "судебно-следственно
психологии, которая в лучшем случае "палка о двух концах", то ecu
одинаковой вероятностью допускает принятие взаимно исключают
решений, в худшем же случае - принижающая человека лож<
М.М. Бахтин пишет: "В "Преступлении и наказании" замечательны
следователь Порфирий Петрович - он-то и назвал психологию "п
См.: Петровский В.А. Принцип отраженной субъектности в психологичесп
исследовании личности//Вопросы психологии, № 1, 1985; его же. Личное"
психологии: парадигма субъектности. Ростов-на-Дону, 1996, с. 506.
кой о двух концах" - руководствуется не ею, то есть не судебно-
следственной психологией, а особой диалогической интуицией, кото-
рая и позволяет ему проникнуть в незавершенную и нерешенную душу
раскольникова". Возникает вопрос, что дала бы действительно заме-
чательному следователю Порфирию Петровичу "диалогическая инту-
иция", если бы он не располагал такими реалиями "вещного бытия"
раскольникова, как "человека в человеке", какой была статейка Роди-
она Романовича, в которой излагалась идейная программа права на пре-
ступление. Именно непреложный факт необходимости обращаться к
"овеществленным душам" людей, которую Достоевский на словах от-
рицает, а на деле использует, и позволяет ему развернуть богатейшие
возможности "диалогической" интуиции и проникновения в эти "не-
завершенные и нерешенные" души. И в конечном счете "диалогиче-
ская интуиция" Порфирия Петровича оказывается не чем иным, как
эксплицированной рефлексией следователя-психолога, который для
построения своего неопровержимого обвинительного заключения
("Как кто убил?...да вы убили, Родион Романыч. Вы и убили-с!..осу-
ществляет блистательную, всестороннюю обработку имеющейся у не-
го информации по всем законам объективной судебно-следственной
психологии, которая углубляет и проясняет "диалогическое проник-
новение", "диалогическую интуицию".
Совершенно необходимо различать позицию писателя как деми-
ургаличности, всезнании которого развертывается "диалогизирован-
ный внутренний монолог" литературных героев, данных ему непо-
средственно как чувственные образы, созданные его творческим во-
ображением, звучит "спор двух голосов", возникший и разрешаемый
в пределах его внутреннего "Я", и позицию психолога как исследова-
теля личности, опосредствованно познающего "человека в человеке",
проникающего в суть "внутреннего диалога" реальной личности пу-
тем обращения к его "овнешняющему заочному определению", к его
вещному бытию". Во втором случае "диалогическое проникновение"
не более как фраза, рудимент интроспективной психологии, а утверж-
дение, что самосознание личности имеет "диалогический характер",
Достаточно тривиально для психолога, если принять во внимание мно-
гократно описанные и экспериментально изученные рефлексивные
столкновения разнообразных "Я-образов" во внутреннем простран-
стве личности.
Свободное перемещение категорий из одной отрасли знания вдру-
Ую - в данном случае из поэтики в психологию - чревато серьезными
Психология личности. Тексты/Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, А.А. Пузырея,
57.
методологическими недоразумениями, даже если источником пе-
реноса является такой замечательный исследователь, каким был
М.М. Бахтин.
хологии личности?
Потребность
"быть личностью"
В кратком предисловии к публикации текста Бахтина было сказа-
но: "Глубоко гуманистичен в показе Бахтина протест Достоевского
против "овнешняющего" и "завершающего" определения личности
Гуманизм Достоевского бесспорен, но можно ли обойтись без комМ
ментария психолога, когда речь идет о проблеме детерминизма в пси
Запечатлевая, продолжая себя в других членах об->.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182